Юрий Наумкин - Сосна на развилке
Даниил Иванович внимательно слушал Белкина. И чем больше слушал, тем сильнее тревожился. Никакого просвета в деле, мешанина фактов. И добавляются все новые. Взять хотя бы случай с Прозоровым. Что это? Может быть, симуляция? А может, Ивана Кузьмича отравили умышленно, чтобы воспользоваться его отсутствием? Кому нужно его отсутствие? Василисе? А может быть, родственникам его брата, может, и они проявляют интерес к этому делу? А что за человек оставил следы у сосны? И что с ними делать солить или консервировать? Надо посоветоваться с Татьяной Михайловной, что вкуснее.
Они подошли к селу. До начала схода еще оставалось время, и заботливый Белкин предложил Глебову перекусить и ополоснуться холодной водой. "Сразу на душе легче станет", - широко улыбаясь, заверил он.
Глебов долго и, признаться, с удовольствием полоскался под бачком холодной водой, потом они с Белкиным плотно поели и пошли к курковскому клубу. Здесь собралось уже человек сто - и молодежь, и пожилые люди, и старики (предвкушая необычное развлечение, они давно заняли передние места). Около входа стоял уазик и черная запыленная "Волга".
Сельский сход открыл секретарь партийной организации колхоза. Коротко рассказав о причине созыва схода, он предоставил слово Глебову. В переполненном зале сразу же установилась тишина. Много ходило слухов о происшествии на развилке, и вот наконец все услышат сведения об этом от самого инспектора уголовного розыска.
- О том, что недалеко от села Курки совершено преступление, все знают, - начал Глебов. - Человек, который оказался жертвой преступления, в больнице, состояние его тяжелое. Преступник же пока на свободе. - Он помолчал, прислушиваясь к звенящей тишине зала. - Вот мы и собрались, чтобы попросить у вас помощи.
Говорить было трудно. Произнося эти простые фразы, Глебов подсознательно понимал, что просьба его абстрактна, к тому же как-то задевает его профессиональную гордость. Сам не может, так народ пришел просить. "А что делать? - тут же задал он себе вопрос. - Так оно и есть". Как бы в подтверждение этой мысли, услышал из зала:
- А что, сами не можете?
- Да, пока не можем. Это не значит, что не уверены, преступление будет раскрыто. Но сейчас важно время. Важно, чтобы преступник не ушел далеко.
- А как хоть он выглядит?
- Точно сказать не могу. Полагаю, что он высок, имеет большой вес, носит обувь не менее 45 размера.
- И это все? - послышалось из зала.
- Тогда это конюх Денисов, - выкрикнул какой-то остряк.
Когда смех затих, седенький сухонький старичок из первого ряда негромко спросил:
- А на Прозорова Ивана Кузьмича он случаем не похож?
Зал затих в напряженном ожидании.
- Иван Кузьмич сейчас в больнице, - резко ответил Глебов. - Я с полной ответственностью должен сказать, что никакими серьезными уликами против Прозорова мы не располагаем, - и, подождав, пока зал снова затихнет, добавил: - Пользуясь тем, что здесь собрались все селяне Курков и двух близлежащих сел, хочу спросить: не видел ли кто-нибудь из вас в последние дни здесь, в окрестностях, незнакомого человека?
Зал молчал.
- Если кто вспомнит, я или участковый инспектор Белкин ждем вас в его кабинете, - закончил Глебов и сел на свое место.
"Что ж, польза от этого мероприятия, несомненно, есть, - думал про себя Глебов, шагая по тропинке из клуба в сопровождении Белкина и Гыжикова. - По крайней мере не будут бродить всякие сплетни. А может быть, на счастье, и какой-нибудь свидетель отыщется".
Только они, все трое, вошли в кабинет участкового, за окнами послышалось тарахтение мотоцикла, и через минуту на пороге появился светловолосый старший лейтенант в ладно пригнанной милицейской форме дежурный по видновскому отделу. Поздоровавшись, он вынул из полевой сумки лист бумаги и положил перед Глебовым на стол:
- Начальник отделения просил известить.
Это была оперативная информация: "Сегодня, 17 июля с. г., в 19 час., на улице Мира в Видном неизвестный преступник совершил попытку ограбления сберегательной кассы. При приближении милицейского наряда преступник покинул помещение сберкассы и скрылся. Приметы: высокого роста, одет в темный костюм, серую кепку".
Прочитав сообщение, Глебов молча передал его Белкину, а сам начал шагать из одного угла кабинета в другой.
- Разрешите идти? - спросил старший лейтенант.
- Да, пожалуйста.
В эту ночь Глебов долго не мог заснуть. Он курил, нервно ворочался на узкой раскладушке. На душе было пусто и гадко. Еще и еще раз анализируя создавшееся положение, он никак не мог понять внутреннюю логику поступков преступника. Если ограбление на дороге и нападение на сберкассу совершило одно и то же лицо, то это, по существу, какая-то необузданная, рискованная для любого здравомыслящего человека гонка за деньгами. Зачем? Что держит его здесь? Почему он не выехал сразу после того, как овладел немалыми деньгами, ограбив Басина? А может быть, это разные люди? Два особо опасных преступления в одном месте за короткий период времени? Сомнительно.
Наконец усталость сломила его, он задремал. Легкий голубоватый свет луны постепенно превратился в чистую синеву моря, и он вдруг с гулким биением сердца увидел себя и Татьяну Михайловну идущими вдоль песчаного берега...
Резкий стук в окно заставил его вскочить с постели. Он настороженно прислушался, всматриваясь в темноту. Постепенно в синей полутьме ночи разглядел за окном лицо незнакомой женщины. А она не видела его, поэтому снова и снова стучала в стекло. Глебов подбежал к окну и распахнул створку.
- Вас вызывают из Владимира, я телефонистка.
- Бегу.
Глебов бросился одеваться. Он ничего не понимал, но чувствовал, что сейчас что-то должно произойти, настал тот момент, когда надо будет действовать решительно, что идет к концу нудное блуждание вокруг истины.
Он вышел на улицу. Женщина кивнула ему и быстро зашагала вперед. Глебов шел в нескольких шагах от нее. Его немного познабливало, нервы были напряжены до предела, появилась та знакомая, немного пьянящая легкость, которую он всегда ощущал в минуты наивысшего напряжения сил или опасности.
Снятая телефонная трубка лежала на столе. Он взял ее:
- Глебов слушает.
- Говорит дежурный по управлению, - раздалось в трубке. - Марат Сулимов взял билет на электричку до Видного. Поддерживаем постоянную связь с оперативной группой. Не отходите от телефона.
- Жду.
Он неторопливо осмотрел небольшую уютную комнату, обвел глазами портреты передовиков производства, несколько раз механически пробежал глазами график дежурств, вывешенный рядом с коммутатором. Что-то вдруг насторожило его, кольнуло сознание, но в эту секунду зазвонил телефон, и он рывком схватил трубку.
- Товарищ капитан?
- Да.
- Он сел в электричку. Мы за ним присмотрим.
- Не надо, - быстро сказал Глебов, - это испортит все. Я встречу его сам.
Уверенно и быстро двигаясь в темноте, он добрался до кабинета участкового, прошел в свою маленькую комнату и включил свет. Здесь быстро переоделся, надел темный ватник Белкина, вынул из сейфа пистолет, проверил его и пристегнул ремнями сбоку, затем прикрыл дверь и, щелкнув замком, отправился к дому участкового.
Дверь ему открыла Аннушка. Не удивилась. Кутаясь в халат, прошла в комнату и включила ночник. Белкин спал. Приятно было смотреть на этого богатыря, вольно развалившегося в широкой кровати. Однако любоваться им у Глебова не было времени.
- Василий Петрович, проснитесь.
Тот открыл глаза неожиданно быстро, поднял голову и, поразив Глебова, сразу сказал:
- Слушаю.
- Я иду на станцию. Сообщили - Марат выехал в Видное. Вы должны быть наготове.
- Я с вами. - Белкин вскочил с постели, бросился за шкаф и начал спешно натягивать на себя форму.
- Я пойду один, - твердо сказал Глебов. - Будете дежурить около дома Прозоровых. Думаю, к ней он идет.
- Не рискуйте, Даниил Иванович, опасно. Пистолет взяли?
- Да.
Электричка подошла вовремя. Постояв немного, она со скрежетом закрыла двери и неспешно укатила в темноту. А на перроне остался Марат Сулимов. Глебов, стоявший чуть в стороне от пустынного перрона, узнал его сразу. Он был в темном костюме с модным "кейсом" в руке.
Осмотревшись, Марат ловко спрыгнул с платформы и бесшумной тенью заскользил по светлеющей в лунном свете дороге в сторону Курков. Шел не оглядываясь, уверенно и быстро. Даниил Иванович едва поспевал за ним. Так дошел он до сосны и здесь остановился. Неожиданно догадка вдруг озарила Глебова: "А может быть, тебя тянет на это место? Раскаяние, совесть..." В ярком свете луны он сейчас довольно отчетливо видел лицо Марата, бледное, напряженное. Тот какое-то время постоял неподвижно, потом, ускорив шаг, двинулся дальше.
Село спало, было тихо. Марат незаметно проскользнул к дому Прозоровых. Глебов даже потерял его из виду, но, когда подошел к дому Ивана Кузьмича и остановился у забора, заметил в глубине комнат слабый, приглушенный свет. Рядом возник Белкин.
