Ростислав Самбук - Жаркий июль
В магазине на Крещатике продавались два японских магнитофона. Один был сдан на комиссию одиннадцатого июня, другой - через три дня гражданином Васильковским. Записав его адрес и выяснив, что после двенадцатого июня тут не продано ни одного японского магнитофона, я поехал в другой комиссионный магазин на бульваре Леси Украинки.
Здесь продавались три "японца" фирмы "Sony". Однако все они были сданы на комиссию до тринадцатого июня.
Я поговорил с симпатичным парнем - продавцом и узнал, что японские магнитофоны можно отремонтировать только в двух мастерских. Одна из них находилась неподалеку; решил направиться туда, прежде чем продолжить свой не очень-то и перспективный марафон по комиссионным магазинам города. Но оказалось, что поступил правильно, потому что уже через четверть часа точно знал, что лысый бандит побывал в мастерской. Мне сообщили даже фамилию вероятного покупателя магнитофона.
А произошло это так.
Приемщик мастерской в ответ на мой вопрос, можно ли отремонтировать японский магнитофон, только тяжко вздохнул и лаконично ответил:
- Смотря что...
- Что-то неладно со звуком.
Приемщик ощупал меня внимательным взглядом.
- Принесите, - неохотно сказал он. - Только предупреждаю, запчастей нет.
Я показал ему удостоверение, и приемщик сразу стал значительно любезнее. Открыл дверь и пропустил меня в комнату, заставленную радиоприемниками, радиолами, проигрывателями и магнитофонами. Придвинул мне стул, а сам примостился рядом на ящике. Смотрел выжидательно.
- Припомните, не приносили ли вам после двенадцатого июня магнитофон фирмы "Sony"? - попросил я.
- Приносили, - ответил он, не раздумывая.
- Кто и когда?
- Шестнадцатого. Подождите, шестнадцатого или семнадцатого, я не помню. Я еще связал его с Федором. - Посмотрел на часы. - Скоро придет Федор, он вам точно скажет.
- Помните этого клиента?
- Тут знаете сколько проходит.
- Может, хоть немного.
- Нет, не припомню.
- Прическа? Брюнет, блондин, рыжий?
- Кажется, лысый. Однако утверждать не могу. Вон Федор идет, поговорите с ним.
Федор, длинноносый брюнет лет тридцати, отнесся ко мне недоверчиво. Уставился тяжелым взглядом, и я подумал, что от его глаз вряд ли что-нибудь укроется.
Это меня устраивало: в нашей профессии лучше иметь дело с людьми хотя и недоверчивыми, но наблюдательными, чем с простодушными болтунами, которые наговорят вам все, что угодно, лишь бы угодить.
- Товарищ из милиции, - представил меня приемщик, - интересуется "японцем", которого ты ремонтировал. Дней десять назад - звук плавал, помнишь?
- Сделал все, что мог, и должен работать, - ответил Федор категоричным тоном.
- Да, мне говорили, что вы хороший мастер, - сделал я попытку добиться его расположения. - Но меня интересует не магнитофон, а его владелец.
- Клиент как клиент.
- Помните его? Опишите.
Федор на несколько секунд задумался.
- Лысый, горбоносый и ушами шевелит, - ответил он. - Морщинистый. Я еще подумал: морщины не по годам.
Все совпадало: я шел по следам лысого бандита, но он опережал меня приблизительно на две недели, а в наш век прогресса, когда из Киева до Хабаровска можно добраться меньше чем за сутки, этот фактор со счетов не сбросишь.
И все же я знал, что лысый мог наследить. Где-нибудь обязательно ошибется.
- Быстро отремонтировали магнитофон? - спросил я.
- Что там делать... В тот же день. Клиент очень просил: и так, говорит, загулял в Киеве, надо домой.
- Откуда же он?
- А мне не все ль равно...
- Жаль, очень жаль...
Федор внимательно посмотрел на меня.
- Что он натворил? - блеснул глазами. - Вижу, вам очень хочется взять его за шиворот.
От этих ребят не было смысла таиться, и я объяснил:
- Бандит. Бандит и убийца.
- Ого! - воскликнул Федор. - А я бы никогда не подумал. Так себе, озабоченный жизнью человечек. Деньги, говорит, потратил и хочет магнитофон продать. Еще мне предлагал. На сотню меньше комиссионной цены.
- Почему же не купили?
- Я что, деньги сам печатаю? Знаете, сколько "японец" тянет?
- Знаю, но ведь на сотню дешевле.
- Мы мастера, - вдруг даже вскипел Федор, - а не спекулянты! Погодите, он же, по-моему, с Кошкиным Хвостом связался. А Кошкин Хвост своего не упустит.
- Что это за Хвост?
- Есть у нас такой... Когда-то в мастерской работал, весной уволился. Боря - Кошкин Хвост.
Приемщик пояснил:
- Его так прозвали, потому как даже мурлычет, когда запах денег почует. Мурлычет и будто хвостом вертит...
- Фамилия? - спросил я. - И где он сейчас работает?
- А нигде, - хмуро ответил Федор. - Паразит он, там десятку схватит, тут четвертак... Связи у него по магазинам...
Этот Боря - Кошкин Хвост, конечно, не мог упустить "японца", которого отдавали на сотню дешевле, мне захотелось немедленно разыскать его.
- Рыбчинский, - объяснил приемщик. - Борис Леонидович Рыбчинский. А живет на Московской, вон от того переулка первый дом налево. Однако сейчас вряд ли застанете: Борю ноги кормят, ему вылеживаться нельзя.
Вопреки этому пессимистическому прогнозу я застал Рыбчинского дома. Должно быть, только потому, что вчера Боря хорошенько хлебнул, да еще и до сих пор не оклемался: от него за несколько метров пахло перегаром и красные глаза смотрели мутно.
Мое появление встревожило и напугало Рыбчинского: близко посаженные глазки забегали, спрятались под бровями. Боря подтянул пижамные штаны и умасливающе спросил:
- И почему это ко мне? Это же Вольдемар вчера тарелки бил... У меня есть свидетели...
- Две недели назад вы, гражданин Рыбчинский, приобрели магнитофон марки "Sony". - Я решил не церемониться с этим типом и сразу взял быка за рога. - Так?
- А разве это запрещено?
- Магнитофон краденый.
- А я знал? Такой солидный человек!
- Сколько заплатили?
Кошкин Хвост сразу скумекал, что к чему, и назвал цену комиссионного магазина.
- Зачем же вам было покупать аппарат, побывавший в ремонте, когда за те же деньги могли приобрести новый?
- Отремонтированный? - схватился за голову Боря. - Обдурили!
- Вас, Рыбчинский, не так-то просто обдурить! - Я не дал ему разыграть эту сцену. - Где магнитофон? Или уже продали?
Он, кажется, впервые в жизни обрадовался, что не успел сделать бизнес. Это придало ему смелости.
- Мы ничего не продаем! - начал он с вызовом. - Мы покупаем для себя, и в спекуляции вы меня не обвините!
- Вот что, Рыбчинский, - сказал я жестко, - с весны вы не работаете, и я сделаю все, чтобы соответствующие органы присмотрелись к вашей тунеядской жизни.
- Я же устраиваюсь...
- Помочь?
- Обойдусь.
- Знаете, сколько дают за спекуляцию?
- Это еще надо доказать.
- Докажем, - пообещал я. - Все докажем, а теперь покажите мне магнитофон.
Боря еще раз подтянул штаны, полуоткрыл дверцы шкафа, стараясь не показать мне его содержимое. И все же я заметил, что полки заставлены разным радиобарахлом.
Боря проворно вытащил портативный магнитофон в кожаном футляре. Нажал на клавиши, и в комнате зазвучала музыка. Пела Пиаф, и я понял, что это кассета еще предыдущего хозяина: вряд ли мелодия отвечала Бориным вкусам.
Я взял магнитофон.
- Вы, Рыбчинский, приобрели его две недели назад у лысого мужчины, с которым познакомились в радиомастерской? - спросил я.
- У вас абсолютно точная информация.
- Так вот, сейчас вы расскажете все про этого типа. Понимаете, все.
Видно, до Рыбчинского начало доходить: дела его пока не так уж плохи и этого надоедливого милиционера прежде всего интересует не покупатель, а продавец.
- Садитесь, - начал он лебезить передо мной, - садитесь, прошу вас, я сразу заподозрил этого типа, однако маг такой хороший и...
- На сотню дешевле, чем в магазине?
Боря замахал руками.
- И вовсе не на сотню. Тридцать - сорок рублей навара, но я ведь человек бедный, для меня и рубль - большая сумма.
- Допустим, - согласился я. - Допустим, что я вам поверил. И все же носить с собой такие деньги, чтобы сразу выложить на бочку...
- Почему - сразу? Должен был занять...
- Опять-таки допустим. Значит, вы поехали за деньгами. И где потом встретились?
- В "Эврике". Знаете, есть на Печерске такое кафе. Этот лысый прохиндей и говорит: "Через два часа там, больше не жду". За два часа я и назанимал денег.
- А вам не пришло в голову, что магнитофон краденый?
- Нет, не пришло, - ответил он сразу, но глаза отвел. - Такой солидный человек, просто попал в стесненное положение.
- Объяснил - почему?
- А загулял.
- Это ваша догадка или он говорил?
- Признался, девушка тут у него.
- Как назвался?
- Николаем Николаевичем.
- Фамилия?
- А на кой она мне?
- Головко? - Так было обозначено в квитанции, показанной мне приемщиком. Я, правда, не сомневался, что фамилия вымышленная.
- Нет, не знаю.
- О девушке что-нибудь говорил? Где живет?
- Так он вам и даст адрес... И все же я видел ее, - Боря подмигнул мне, - и скажу: шикарный кадр!
