Чингиз Абдуллаев - Флирт в Севильи
«Очень странно, — еще раз подумал Дронго, — кажется, в этой группе у каждой женщины своя тайна».
Глава пятая
Без десяти одиннадцать Дронго ждал в холле, рассматривая картины на лестнице. Мимо проходили клиенты отеля, собралась группа американцев, которые резко выделялись среди остальных постояльцев самоуверенным видом, громкими голосами и тучностью.
Дронго пересек холл и вышел на улицу. Окружавший отель сад с высокими пальмами и густым кустарником был обнесен высокой оградой. Рядом с отелем останавливались роскошные «мерседесы» и БМВ.
Подъехал «пежо», из которого задыхаясь вылез полный испанец в полосатой майке, светлых брюках и темно-синей кепке «Пума». Он передал ключи швейцару, приказав ему отпарковать автомобиль в сторону, и сделал знак шоферу подъехавшего за ним микроавтобуса взять немного правее. Шофер, очевидно араб, кивнул и проехал немного дальше входа в отель. Испанец оглянулся по сторонам, было очевидно, что он кого-то ждал.
Именно в этот момент из отеля вышла молодая женщина в белых шортах и розовой майке. У незнакомки были коротко стриженые волосы под мальчика, курносый нос, зеленые глаза и довольно большая грудь, выпиравшая из-под майки. Было очевидно, что она не носила бюстгальтер. Ей было лет тридцать пять или немного больше. Она посмотрела по сторонам и, увидев испанца, поспешила к нему.
— Здравствуйте, сеньора Лилия, — сказал испанец на неплохом русском языке.
Дронго, отошедший от входа в отель достаточно далеко, сделал несколько шагов к зданию, чтобы слышать разговор между испанцем и вышедшей из отеля Лилией Омельченко.
— Добрый день, сеньор Гарсиа, — улыбнулась молодая женщина, — очень любезно с вашей стороны, что вы меня помните.
— Конечно, помню, — обрадовался испанец, — вы были лучшим украшением нашей поездки по Франции. Это вам маленький сувенир. — Он передал небольшой сверток своей собеседнице.
Та благодарно улыбнулась и взяла подарок.
— В одиннадцать часов мы соберемся в холле, — пояснила женщина, — и поедем на съемки. Но с нами будет еще один представитель.
— Да, да, — кивнул Гарсиа чуть нахмурившись, — я знаю. Мне звонил сеньор Зитманис. Он сказал, что в вашей группе будет еще один, как это по-русски… наблюдатель. Кто он такой?
— Мы его еще не видели, — пояснила Омельченко, — но нам сказали, что это эксперт по вопросам безопасности.
— А разве вам мало сеньора Балодиса? — удивился Гарсиа. — Я не понимаю, почему такой… как сказать… такой пассаж. Или ажиотаж?
— Ажиотаж, — рассмеялась Омельченко, — вы ведь знаете, какое произошло у нас несчастье. Нас даже не хотели сюда выпускать, — сделала она страшные глаза, — бедную Ингебору чуть не убили. И полиция не знает, кто этот маньяк.
— Да, я слышал, — взволнованно сказал Гарсиа. — И поэтому с нами будет этот эксперт?
— Наверно, — пожала плечами молодая женщина, — у нас и так проблем хватает. Я взяла с собой все необходимые материалы, но мне понадобится ваш чудесный чемоданчик.
— Мы уже все подготовили, — пообещал Гарсиа, — у вас не будет проблем, сеньора Лилия. Вам понравился отель?
— Изумительный, — пробормотала Омельченко, — мы вчера просто визжали от радости. Только Меднис, как всегда, был недоволен.
— Почему недоволен? — поинтересовался испанец.
— А он всегда недоволен, — отмахнулась она, — вечно ходит с постным выражением лица, словно муху проглотил. Он мне так не нравится. И, по-моему, никому не нравится в нашей группе.
— Он оператор, — вспомнил Гарсиа, — мне говорили, что он хороший оператор.
— Может быть, — согласилась Лилия, — но отвратительный человек. Ой, какой интересный мужчина, — сказала она, увидев Дронго. — Вообще испанцы очень интересные мужчины, — добавила она, кокетливо взглянув на Гарсиа.
Тот посмотрел в сторону подходившего Дронго. В сравнении с высоким подтянутым Дронго, одетым в светлый элегантный костюм, Гарсиа выглядел не самым лучшим образом со своим выпирающим животиком, нависшим над мятыми шортами. Испанец снял шапочку и почесал лысину.
— Мне кажется, он не испанец, — уныло сказал Гарсиа, — наверное, итальянец.
Дронго не стал задерживаться и вошел в отель, пройдя мимо собеседников. В холле уже собрались члены группы. Ионас приветствовал его крепким рукопожатием.
— Познакомьтесь, — обратился он к остальным, — это господин Дронго. Он будет с нами три дня, пока будут идти съемки.
Круминьш вяло пожал руку Дронго, пробормотав какое-то приветствие. Рута Юльевна подошла и, загадочно улыбнувшись, протянула руку для поцелуя. Дронго поцеловал ей руку и сказал, что ему очень приятно. Эуген Меднис, высокий, долговязый мужчина в большой кепке и в длинных шортах ниже колен, кивнул в знак приветствия. Во рту у него была жвачка, и он сразу отошел от группы, словно не желая с ними оставаться.
Доколина взглянула на Руту Юльевну и прыснула от смеха, вспомнив ее рассуждения о Дронго. Очевидно, Руте Юльевне воспоминания о своих рассуждениях были неприятны, и она нахмурилась. Она подумала, что, возможно, новый эксперт слышал, о чем они говорили.
Дронго обернулся к двум девушкам, которые с улыбкой смотрели на него. На фоне безликого Балодиса, долговязого Медниса и помятого Круминына новый человек смотрелся достаточно привлекательно и предвещал приятные впечатления.
Ингрид шагнула к нему и протянула руку. У нее были темно-синие глаза с легкой поволокой, что придавало ее облику еще большую изысканность. Она была в том самом темном платье, в котором он видел ее час назад. Платье плотно облегало ее фигуру.
Доколина взглянула на Дронго и, чуть закусив губу, также протянула ему руку. Он галантно поцеловал руки обеим, чем вызвал легкое замешательство Руты Юльевны. Очевидно, она считала, что только сама может выступать в качестве полноценной женщины. Ингрид и Елена были для нее всего лишь девочками, привезенными в Испанию для работы.
— Вы наш новый эксперт? — Рута Юльевна хотела с самого начала поставить все на свои места.
— Да, я приехал вчера поздно вечером, — сказал Дронго.
— Мне говорил о вас Андрис, — изволила вспомнить эта особа. Она использовала агрессивный парфюм «Опиум» Ив Сен-Лорана.
— Надеюсь, что смогу вам помочь, — улыбнулся он.
— Мы выезжаем сейчас на съемки, — строго напомнила Рута Юльевна. — Надеюсь, все будет хорошо. Вы будете нас охранять?
— Извините, — вмешался Балодис. Он сказал несколько слов Руте Юльевне по-латышски.
Очевидно, он объяснил ей, что охранять группу будет именно он, а Дронго эксперт по вопросам безопасности и своего рода советник в подобных вопросах. Рута Юльевна выслушала его и ничего не сказала. Только гневно сверкнула глазами.
«По-моему, они не любят друг друга», — подумал Дронго.
— Ой, — раздался за спиной голос Лилии Омельченко, — кажется, я опоздала. Сеньор Гарсиа пришел вместе со мной.
Дронго обернулся. Он заметил, что пакета, который дал ей любезный испанец, у нее уже не было. Очевидно, она отдала его портье или оставила в нижнем холле.
В этом отеле холл был разбит как бы на две части. Небольшой холл был при входе, где располагались стойки портье и консьержа. А второй холл, более просторный, находился на несколько ступенек выше и вел к лифтам, во внутренний дворик, к ресторанам, барам и на крутую лестницу, уходившую вверх.
— Доброе утро, — весело поздоровался Гарсиа.
— Наш новый эксперт по вопросам безопасности, — представил Дронго Балодис.
Гарсиа повернулся к Дронго, и на его лице мелькнула некая тень раздражения. Он понял, что отныне главным мужчиной в группе будет именно этот высокий мужчина в элегантном костюме.
«Нужно будет переодеться», — подумал Гарсиа, протягивая Дронго руку.
У него была пухлая ладошка с короткими пальцами. Лилия Омельченко тоже протянула ему свою руку. Когда Дронго поцеловал руку и гримеру, Рута Юльевна демонстративно шумно прошла мимо него и спустилась вниз, к выходу.
В микроавтобусе место нашлось всем. Он был рассчитан на девять мест в четыре ряда. Три ряда кресел по два места и последний ряд, где было три кресла. Гарсиа предложил Руте Юльевне место в своем автомобиле, и она, благодарно кивнув, ушла вместе с испанцем. Остальные стали садиться в микроавтобус.
Эуген Меднис сложил свою аппаратуру в багажник и, пройдя в салон, уселся в последнем ряду. У него были длинные, соломенного цвета волосы.
Лилия села у окна и предложила Дронго место рядом с собой.
— Вы из Москвы? — восторженно спрашивала она. — Тысячу лет не была в Москве. Говорят, что там сейчас очень красиво.
— Ничего красивого, — лениво процедил сквозь зубы Эуген Меднис, — я там недавно был.
— Никогда не дашь спокойно поговорить, — накинулась на него Омельченко. — Скажите, — снова обратилась она к Дронго, — вы давно прилетели в Севилью?
