Марина Серова - Несветская львица
Около восьми раздался звонок, и вскоре я, выглянув из своей двери, услышала голос Аркадия Ясенева:
– Да-да, ужинать буду, прямо сейчас. Я даже пообедать не успел сегодня, так что пускай подают.
Лариса отправилась в кухню дать домработнице какие-то распоряжения. Ясенев прошагал в ванную и через десять минут появился внизу, уже переодетый в домашний пушистый халат в коричнево-зеленых тонах и пахнущий свежим одеколоном. Он кивнул мне и потер руки в предвкушении обеда. О сегодняшнем происшествии Аркадий Николаевич пока помалкивал – вероятно, предпочитал за столом не обсуждать дела или неприятные моменты.
Лариса хлопотала возле стола, помогая домработнице, вскоре из своей комнаты подтянулась Вика и присела рядом с отцом. Вся семья была в сборе, только Алевтина Робертовна задерживалась. Возможно, это было ее коронной фишкой.
Домработница разложила по тарелкам плов из огромного казана, а также подала большое блюдо с запеканкой.
– А мама где? По своим общественно полезным делам? – мимоходом поинтересовался Ясенев, вороша ложкой рассыпчатый рис, от которого высоким столбиком шел пар.
– Нет, она в своей комнате, – коротко ответила Лариса.
Ясенев поднял было голову, потом хмыкнул и продолжил свое занятие. Алевтина Робертовна, выждав несколько минут и, видимо, поняв, что за ней не будет послана делегация, появилась сама. Войдя в столовую, она поприветствовала лишь Ясенева и, усевшись на свое место, заявила во всеуслышание:
– Приходил Алексей.
Ясенев лишь слегка повел бровями, давая понять, что эта информация, по большому счету, его не удивляет и уж тем более нисколько не тревожит.
– Приходил Алексей, – повысив голос, повторила бабка. – И имел со мной длинную беседу…
– М-да? – неопределенно отреагировал Ясенев. Из этого следовало, насколько мало его занимает сообщение матери.
– Он хочет помириться, – продолжала Алевтина Робертовна, поворачивая вилку то вправо, то влево. – И я считаю, что ты, как человек старший по возрасту, должен проявить великодушие.
– Я вполне великодушно к нему отношусь, – пожал плечами Аркадий Николаевич, принимаясь с аппетитом уписывать успевший слегка остыть плов.
Алевтина Робертовна помолчала, поджав губы. Лариса и Вика спокойно продолжали свою трапезу, не принимая участия в диалоге.
– Думаю, тебе все-таки следует поговорить с ними по-семейному, – прибавила она после паузы, видя, что сын не горит желанием поддерживать поднятую ею тему.
– С ними – это с кем? – отодвинув тарелку и беря с блюда кусок запеканки, уточнил Ясенев.
– С Алексеем и Юрием.
– О чем мне с ними говорить? – поднял брови Ясенев.
– Ты прекрасно знаешь, о чем! Это наша кровь! – с некоторым пафосом произнесла Алевтина Робертовна. – И ты должен быть выше каких-то мелких личных обид.
– Мелкие личные обиды? – Ясенев посмотрел на Алевтину Робертовну изумленно. – Тебе прекрасно известно мое мнение на этот счет. И вообще, я не хочу это обсуждать, тем более за столом и в таком составе. Это никому не интересно.
– Неинтересно тебе, – с нажимом сказала Алевтина Робертовна. – Но нужно переступить через личное тщеславие.
Ясенев закатил глаза.
– Мама, извини, но ты говоришь совершеннейшую ерунду, – покачал он головой. – Давай оставим эту тему, ей-богу, так будет лучше для всех.
И он попросил домработницу принести чаю. Все остальные уже тоже покончили с горячим.
– Я пригласила их на завтра, – постучав ногтем по столу, сообщила Алевтина Робертовна.
– Кого?
– Куда?
Аркадий и Лариса воскликнули одновременно. Алевтина Робертовна, выждав несколько секунд, с достоинством пояснила:
– Алексея и Юрия. Они придут к нам в восемь часов вечера.
– Вот и отлично, принимать их будешь сама! – резко ответил Ясенев, поднимаясь из-за стола. – Татьяна Анатольевна, принесите, пожалуйста, чашку в мой кабинет. И не чаю, а кофе! – крикнул он и быстро зашагал к лестнице на второй этаж. Вспомнив кое о чем, перегнулся через перила и сказал:
– Евгения Максимовна, зайдите ко мне, пожалуйста, когда закончите ужинать.
Я ответила, что сейчас приду, поймала неприязненный взгляд Алевтины Робертовны и вопросительный Вики и, взяв чашку кофе, последовала за Аркадием Николаевичем в его кабинет. Ясенев сидел в углу, за столом, в большом кожаном кресле и смотрел на экран монитора, рассеянно щелкая мышью.
– Присаживайтесь, – кивнул он на место напротив.
Усаживаясь на диван, я заметила на экране разложенный пасьянс. Ясенев еще пару секунд пощелкал мышью, завалил всю комбинацию и быстро свернул окно.
– Итак, снова была совершена диверсия, – резюмировал он.
– Можно и так выразиться, – не стала я спорить с формулировкой. – Вопрос в том, что делать дальше. Вы именно это хотели обсудить? Вика настроена идти в ночной клуб. Если вам интересно мое мнение, я не вижу особых причин, чтобы она отказывалась. Пока что все эти диверсии, как вы выразились, носят характер мелких пакостей. Жизни Вики они не грозят. Заметьте, что действовали хоть и нагло, но втихаря, то есть хотели напакостить и смыться. Вряд ли надеялись причинить физический вред самой Вике. К тому же я постоянно буду рядом с ней.
Ясенев хмурил брови, раздумывая. Потом достал свой сотовый и, набрав номер, произнес только:
– Поднимись ко мне.
Меньше чем через минуту в кабинете появилась Вика. Отец посмотрел на нее внимательно.
– Тебе так важно пойти в этот клуб? – спросил он.
– Не могу сказать, что это для меня принципиально, но… Подумай сам, папа. Завтра мне нужно в паспортный отдел плюс еще в парикмахерскую. К тому же мне необходимо посещать магазины, подруг и вообще много других мест. Не могу же я теперь до отъезда сидеть безвылазно дома? Так что поход в ночной клуб ничего не решит и не изменит. Женя будет со мной, ты же сам говорил…
– Хорошо, – согласился Ясенев. – Если что, сразу же набирайте номер Степанова или Рогожина. А кто у нас сегодня?
– Степанов, – ответила Вика. – Именно ему досталось транспортировать машину в ремонт.
– Кстати, на чем мы поедем? – вставила я, до сего момента не вмешивавшаяся в разговор между дочерью и отцом.
– Можно взять машину Ларисы. Или вызвать такси, – решил Ясенев. – И еще я прошу – быть дома не позднее часа.
– Но, папа… – у Вики вытянулось лицо. – Хотя бы до двух!
– Спать захочешь, – улыбнулся отец. – Все, все! Иди собирайся, а то провозишься и сама у себя отнимешь время.
И он легонько похлопал дочь по плечу. Вика вздохнула и вышла из кабинета. Ясенев перевел взгляд на меня, ожидая, может, что я что-то хочу спросить.
– У меня только один вопрос, – предупредила я. – Так, между прочим. Кто такие Алексей и Юрий, перспектива встречи с которыми повергла вас в такое возмущение?
– Ай, не берите в голову! – поморщился Ясенев. – Это мои родственнички. Бедные, – усмехнувшись, добавил он.
Я не стала больше его донимать и отправилась к себе собираться в ночной клуб. Собственно, необходимый для этого арсенал средств безопасности был приготовлен мною загодя, и сейчас мне оставалось лишь позаботиться о своем гардеробе. А так как шла я туда не для того, чтобы укладывать штабелями восхищенных мужчин, то ограничилась удобным джинсовым костюмом.
Вика собиралась куда более тщательно, судя по тому, сколько это заняло у нее времени. И когда она показалась внизу, где с журналом в руке уже дожидалась я, вид ее говорил о том, что прилежная студентка прекрасно осведомлена о том, что в первую очередь она является привлекательной молодой женщиной.
Она была в нарядной обтягивающей блузке на молнии, украшенной яркой аппликацией на груди и рукавах, и короткой юбке тюльпаном. Прямые волосы завила и уложила крупными волнами, что сразу придало ее лицу более детское и миловидное выражение. Соответствующий макияж хорошо смотрелся на ее смугловатом лице.
– Я готова, Женя, – проговорила она, обуваясь в черные со стразами полусапожки на платформе.
Я молча нацепила свои ботинки, и мы вместе вышли из дома, напутствуемые предостережениями Ларисы быть осторожнее и внимательнее и «не связываться со всякой шантрапой».
У дверей особняка стояла серая «Ауди» – видимо, принадлежавшая Ларисе Ясеневой. Я отметила, что семья Ясеневых тяготеет именно к немецким моделям. За рулем сидел водитель Степанов. Он был очень сосредоточен и хмур и явно не настроен на разговоры. Ни я, ни Вика и не собирались допекать его, Вика лишь спросила, в каком состоянии ее машина, на что Степанов ответил, что из ремонта авто можно забрать завтра после обеда, но что сделать это должен уже Рогожин, потому что у самого Владимира Сергеевича будет законный выходной. Вика кивнула в знак согласия и принялась обсуждать со мной время возможного возвращения из клуба.
– Папа все равно будет спать без задних ног, – убеждала она меня. – Так что можно задержаться хотя бы на полчасика.
