Влада Ольховская - Магнолия мадам Бовари
Но, добравшись до нужной комнаты, Софи с разочарованием обнаружила, что спальня пуста. Дверь была не заперта, свет не горел, застеленная кровать пустовала. Ну вот… Куда он мог пойти в такое время?! Впрочем, еще только десять часов вечера, ничего странного в его отсутствии нет.
Софи решительно направилась вниз. Если он не покинул дом, то может быть на кухне или в подвале. Первое предпочтительнее, потому что в подвал ей Лука сказал не соваться, там у них какая-то рабочая зона. Но ведь его дома нет! А сделать ей замечание никто не посмеет…
На кухне возились служанки, разбиравшие грязную посуду. Цокот каблучков Софи заставил их посмотреть в ее сторону, однако они быстро опустили глаза. Запомнили, значит, что она и ударить может, если ей что-то не понравится! Лука ей такого не запрещал, даже находил это забавным.
– Тайлера не видели? – спросила она.
– Нет, госпожа. Он сюда не заходил.
Ей так нравилось слышать это «госпожа»… Позволяло почувствовать себя настоящей дамой! То, что при этом она расхаживала полуголой, Софи ничуть не смущало. Что плохого в наготе? Это же естественное состояние человеческого тела!
С кухни девушка направилась к большим дверям, ведущим из дома в подвал, но те оказались заперты. Софи никогда раньше не пыталась их открыть, поэтому не знала, нормально это или нет.
«Проклятье! – раздраженно подумала она. – Придется все-таки ждать до Генуи! Но там я тебя достану, старый ты лис! Сам будешь умолять меня не уходить!»
Суета во дворе виллы привлекла ее внимание. Лаяли собаки на псарне, ярко горели фары машин, перекрикивались охранники. Заинтригованная, Софи вышла из дома. Августовская ночь баловала теплом, поэтому даже в своем чисто символическом наряде девушка не мерзла.
Охранники собрались у машины с открытым багажником и о чем-то спорили.
– Целлофан постели, и все!
– Да не поможет, говорю тебе!
– По большому счету поможет, а пара капель – нестрашно!
– Даже пара капель – страшно! Их любая собака унюхает, при специальном освещении видно будет!
– А ты не свети в багажник специальным освещением!
Она понятия не имела, о чем речь, да и не интересовалась. Все эти скучные рабочие моменты Софи не волновали. Она уже видела, что охранники ее заметили и теперь разглядывают украдкой. По сути, тонкая полупрозрачная ткань не могла от них ничего утаить, а некоторые линии даже подчеркивала. Но их взгляды имели для нее не больше значения, чем взгляды кухарок. Охранникам строжайше запрещалось трогать ее, а ослушаться приказов хозяина они не смели.
Тайлера среди них не было, поэтому Софи потеряла к группе мужчин всякий интерес. Ее внимание переключилось на темную кучу непонятных предметов, валявшихся между машиной и собачьим вольером. Похоже, именно это и собирались перевозить охранники.
Девушка подошла ближе. В рассеянном свете фар она смогла рассмотреть разного размера пакеты из темного плотного целлофана. Похоже, что-то завернули в эту пленку и обмотали жгутом для надежности. Под кучей расплывалось пятно темной жижи, и шел неприятный, но отдаленно знакомый запах. Софи все никак не могла понять, что это…
– Госпожа, вам лучше здесь не быть. – Один из охранников подошел ближе и коснулся ее плеча.
Конечно, дотрагиваться до нее было не обязательно, чтобы привлечь ее внимание, но ему явно хотелось!
– Что это? – требовательно поинтересовалась Софи, указывая пальчиком на свертки.
– Всего лишь мусор. Сеньор Аворио приказал вывезти его.
– Зачем вывозить мусор вот так, посреди ночи? Можно кинуть в контейнер, утром заберет машина!
– Этой грязи лучше здесь не оставаться. Вам не холодно?
– Мне скучно! – потянулась девушка, зная, что это движение подчеркивает ее роскошную грудь. Вот им маленькая месть за то, что не ответили ей толком! – Тайлера не видели?
– Нет, вряд ли сеньор Тайлер вернется до утра.
– Ну и ладно… возитесь тут со своим мусором!
Нет, но какой же Тайлер все-таки подлец, даже дома не мог остаться!
Софи, немало раздраженная неудачной вылазкой, вернулась в дом. Но в свою комнату не пошла, вместо этого девушка устроилась у окна, продолжая наблюдать за охранниками. Они наконец договорились, застелили просторный багажник несколькими слоями целлофана и стали перетаскивать туда свертки.
Судя по тому, как охранники их касались, в целлофане действительно было что-то мерзкое. Один раз жгут размотался, и Софи увидела, как из свертка на землю вывалилось нечто небольшое, мягкое, похоже мокрое. Охранник двумя пальцами поднял это и резким жестом бросил в вольер. А псы словно того и ждали, они всей сворой накинулись на подачку. Охранник же долго вытирал руку платком, а затем направился к машине.
Нелепая у них все-таки работа… То каких-нибудь бродяг от дома отгонять, то грязный мусор вывозить… Другое дело – у нее: нужно быть красивой и уметь доставить удовольствие.
Ну, а такие случаи, как Тайлер, можно считать бонусом: Софи не сомневалась, что выиграет их негласный спор. Направляясь к себе в спальню, она думала о том, как лучше это сделать. А ее память тем временем заботливо стирала образы целлофановых свертков, сочащихся мутной жижей. Ей эти знания ни к чему!
* * *Клиентам кафе очень нравилось то, что среди персонала есть русская официантка. По крайней мере, выходцам из бывшего Союза. Сами они в большинстве своем ни слова не понимали по-итальянски и с трудом двумя словарями изъяснялись по-английски. При этом русскоязычных переводчиков в Генуе в этом году собралось до смешного мало, что делало симпатичную официантку особым дефицитом.
Так что на Катю градом сыпались вопросы, не имеющие ни к кафе, ни к меню никакого отношения. Что в городе стоит посмотреть? Как пройти в океанариум? Во сколько садится солнце? Им нравилось то, что отвечала девушка спокойно и всегда с улыбкой, поэтому недостатка в чаевых тоже не было.
Посетителям в кафе было невдомек, что официантка старается вовсе не из-за материального вознаграждения. Ее, в отличие от коллег, «золотой дождь» из мелких монет в восторг не приводил. Не догадывались они и о том, что девушка, приносившая им кофе и мороженое, с большинством из них стояла на одном социальном уровне, обладала двумя высшими образованиями и неплохим состоянием.
Правда, Катя все равно с грустью осознавала, что жизнь ее покатилась ко всем чертям. Поэтому она и улыбалась так беззаботно: раз она пустила на самотек главные вещи, не было смысла озадачиваться из-за мелочей! Тем более что общение с людьми было ей в радость, заставляло забыть о беспокойстве, которое имело тенденцию возвращаться в ночной темноте, находить ее в одиночестве.
Вот и теперь в зал кафе вошло весьма колоритное семейство, Катя любила наблюдать за такими. Молодая пара: он – улыбчивый блондин, она – стройная девушка с огненно-рыжими волосами. И смотрят друг на друга так, как Кате тоже хотелось бы когда-нибудь посмотреть на другого человека, тихо говорят о чем-то…
Чуть позади, примерно в шаге, двигалась девочка лет шестнадцати-семнадцати. Это уж совсем удивительное создание: на редкость красивая, и это безо всякой косметики! Высокими скулами и большими светло-голубыми, почти бесцветными глазами она почему-то напомнила Кате стрекозу. Девочка была отдаленно похожа на блондина, но в дочери по возрасту ему никак не подходила. Должно быть, сестра…
Катя, пока не обслуживавшая клиентов, направилась к ним навстречу:
– Вам помочь с выбором столика?
– Да, было бы неплохо, – отозвалась рыжеволосая девушка на чистейшем итальянском. – Мы любим красивые виды…
Тут «стрекоза» подняла голову и четко произнесла на русском:
– Зря включаешь переводчика, Вика. Она тоже русская.
Официантка уставилась на нее в немом недоумении. В принципе, свою национальность она не скрывала, но при этой девочке еще не назвала! Как она догадалась?!
Рыжая тоже явно была озадачена:
– Что, правда, что ли?
– Правда, – призналась Катя. – А что, это так очевидно?
– Надпись на кольце сделана по-русски, – невозмутимо пояснила девочка.
Поначалу Катя даже не сообразила, на что она указывает. А потом поняла: на безымянном пальце красовалось колечко с тонкой гравировкой «На удачу», подаренное когда-то подругами. Но рассмотреть это крохотное кольцо, теряющуюся на блестящем металле надпись за считаные секунды… Как это вообще возможно?
– Не удивляйтесь, она очень наблюдательная, – заметила ее реакцию рыжая. – Надеюсь, вас это не обидело?
– Нет, конечно, но такая наблюдательность просто удивительна! Меня зовут Катя.
– Я Вика, это Марк, а юный Шерлок Холмс зовется Евой. Так что там со столиком?
Семья эта интриговала все больше. Катя проводила их на открытую террасу под брезентовой крышей. Там, сидя на мягких подушках, брошенных поверх кованых кресел, можно было любоваться рядами кораблей, застывших у причала.
