Марина Серова - Моя очередь развлекаться
— Это аванс, Татьяна, а потом полностью рассчитаемся, как ты скажешь. Извини, я не хотела в квартире при отце…
— Не беспокойся, все нормально.
Я спрятала деньги в сумочку и, заходя в лифт, задала вопрос:
— Тиана, может быть, это бестактно, но мне интересно, чем ты зарабатываешь и, судя по всему, зарабатываешь неплохо?
Лифт остановился, мы вышли на площадку, и Тиана закурила:
— Через хороших друзей мне удалось устроиться в преуспевающую фирму по торговле недвижимостью «Джек-пот». Ну и за несколько месяцев я сделала там неплохую карьеру. Кстати, именно благодаря этой работе я и нашла кассету.
— Это как же? — удивилась я.
Мы вышли из подъезда и сели в машину. Тиана включила зажигание:
— Однажды я пошла осматривать и оценивать четырехкомнатную квартиру в районе Ильичевской площади, и представляешь, кто там, оказывается…
Она не успела закончить фразу. По дороге вдоль дома, прямо на медленно набирающую скорость нашу машину, мчался в лоб огромный, как танк, джип «Чероки». Все произошло в доли секунды, я даже не успела крикнуть и потеряла сознание.
* * *Очнулась я от того, что кто-то настойчиво бил меня по голове здоровенной кувалдой: бум-бум-бум. «Кто бы это мог быть такой наглый? — стала я соображать и вдруг вспомнила — да это же автокатострофа… на нас несется джип и… А где я сейчас, интересно?»
Открыв глаза, я увидела относительно белый потолок с желтоватыми разводами. Резкость взгляда мне удалось обрести не сразу, после чего я разглядела на потолке мух.
— Похоже, это больница, чего мне только и не хватало…
Данную фразу я произнесла вслух и попыталась сесть на кровати, что тоже удалось не сразу: тело было как ватное, но при этом все болело и ныло.
Однако приняв наполовину вертикальное положение, я обнаружила на кровати напротив себя седенькую старушонку. Она что — то ела чайной ложкой из майонезной баночки и с сочувствием посматривала на меня.
— Бабуль, а давно я здесь?
Голова кружилась, меня слегка подташнивало, но я уже начала осознавать серьезность случившегося.
— Да уж часика три будет, скоро новости вечерние казать начнут.
Бабулька облизнула ложку и продолжила:
— Тебя как привезли из машины из этой, так сказали, что сотрясение мозга точно есть. А насчет переломов ничего не говорили.
Я распахнула больничный халат, который на меня кто-то напялил, и осмотрела свое бедное ноющее тело. Несколько приличных по размеру гематом и, кажется, больше ничего серьезного.
— Бабуль, а где все врачи-то? — задала я такой, видимо, наивный вопрос, что старушка даже хихикнула:
— Где ж им быть в такой-то час, как не дома, теперча только в понедельник на обходе покажутся.
Мне стало по-настоящему плохо. Значит, валяться здесь минимум двое суток непонятно зачем, а там… И тут я с ужасом вспомнила: Тиана!
— Бабулечка, милая, а меня разве одну сюда привезли? Больше никого не было, еще одной женщины, молодой такой, красивой?
— А как же, совсем одну. Про вторую ничего не сказали. Значит, сразу в морг, куды ж еще-то?
Бабулька пошаркала по полу ножками в тапочках и, слыша, как я застонала, добавила:
— Да ты не переживай-то больно. Вылечишься, а уж коли подружка твоя преставилась — на то воля Божья. Ты себе другую подыщешь.
Застонав от наивного бабкиного цинизма, я задумалась о том, что же делать дальше. Надо отсюда выбираться. Но как? В халатике и тапочках? Где моя одежда, сумка с документами и деньгами?
— Бабуль, а тут есть какая-нибудь дежурная?
— Есть, на первом этаже санитарка. Если чего совсем невмоготу, так это к ней надо.
— Ну так я к ней и схожу.
Я встала, слегка пошатываясь, и стала продвигаться к двери. Мутить продолжало по-прежнему, и вдобавок еще от этого специфически-мерзкого больничного запаха. Однако, добравшись до первого этажа, я почувствовала себя значительно лучше.
Войдя в комнату с надписью «Дежурная медсестра», я обнаружила там даму неопределенного возраста. Она сидела, склонившись над столом, и что-то увлеченно изучала. «Наверное, истории наших болезней», — решила я и, неслышно подойдя со спины, заглянула ей через плечо.
На самом деле это был пикантный журнал под названием «Он». На развороте, который пристально изучала дама, было изображено штук пять обалденно красивых и накачанных молодых самцов. Основной их мускул, располагающийся, как известно, между ног, был на фото едва прикрыт подобием фигового листка.
— Мне нравится вот этот! — громко сказала я и ткнула пальцем во второго слева.
— И мне, — машинально произнесла дама, но тут же вскочила, едва не расшибив мне подбородок своим затылком. — Вы! Вы… что тут делаете?
Ее лицо залила краска известного цвета, и непонятно было, чего тут больше: гнева или смущения.
— Я пришла пожелать вам доброго вечера и попросить об одной услуге…
— Какой услуге? Вы из какой палаты? — Она явно не знала, как себя вести.
— Ну из этой… где меня якобы с сотрясением мозга положили три часа назад…
— А-а, ясно. Автокатастрофа… Так вам лежать надо, а вы тут бродите.
Дама явно начала входить в первую стадию административного восторга. Надо было срочно пригасить этот пыл. А в таких случаях нет ничего лучше неожиданных ходов.
— У вас какая зарплата? — невинным тоном осведомилась я.
Она опешила и удивленно посмотрела на меня:
— Две… двести двадцать…
— И вы давно получали ее?
— Три… четыре месяца назад…
— Так вот сейчас получите. Принесите, пожалуйста, мои вещи и сумочку, — тоном, не терпящим возражений, сказала я. — Моя фамилия Иванова.
Дама куда-то вышла и через минуту вернулась с платьем, туфлями и сумочкой.
— Благодарю!
Открыв сумочку, я достала из лежащей там пачки шесть пятидесятирублевок и вручила их тупо глядевшей на меня медсестре.
— А-а это… зачем?
Она окончательно была сбита с толку.
— Затем, что мне позарез надо попасть домой, а вы меня здесь не видели и не слышали, — заявила я, одеваясь быстро, как солдат по тревоге.
Не давая женщине опомниться, я выскочила из помещения и устремилась по коридору к выходу из больницы.
Последнее, что я видела, открыв дверь и оглянувшись, это стоящую на пороге дежурки фигуру в белом халате с открытым ртом и с деньгами в руке.
…Через полчаса я входила в дверь своей квартиры. Уф! Ну и приключеньице выдалось! Сейчас надо первым делом принять душ, выпить кофе и обзвонить два городских морга: не поступала ли туда недавно женщина такая-то с такими-то приметами.
В течение часа, сделав все необходимое, к своему величайшему облегчению, я выяснила, что нет, не поступала. Значит, Тиана жива, слава Богу! Но что же в таком случае могло случиться?
На часах было почти десять вечера. Еще не поздно съездить туда, где все это произошло, и все узнать на месте. Наверняка в теплый летний вечерок старушки грызут семечки сплетен на лавочках у дома Тианы.
Чувствовала я себя, конечно, не лучшим образом, однако времени разлеживаться не было, лежать я могла бы и в больнице.
…Интуиция меня не подвела. Когда я подъехала к нужному мне дому, у подъезда моей клиентки действительно сидели три бабули и что-то оживленно обсуждали.
Увидев меня, одна из них даже подскочила на лавочке и, забыв о приличиях, ткнула в мою сторону пальцем:
— Вот, вот она, ее в больницу отвезли…
Не давая продолжить эту ясную мне тему, я резко перешла к другой.
— Уважаемая…
— Таисия Павловна.
— …Таисия Павловна, значит, вы все видели?
— А как же, я с внучком тута сидела, когда на вас наехали…
— Кто?
— Ну эти, в большой такой черной машине. Они еще потом выскочили, целехонькие, и эту из 35-й квартиры девушку вытащили из-за руля, она вся в крови… ну лицо в крови было, и к себе в машину… Сказали мне, чтоб не волновалась, они ее сейчас в больницу повезут… А насчет тебя сказали, что с тобой все в порядке и тебе в больницу не надо. Правда, потом все равно мы вызвали «Скорую»…
Пора было остановить поток бабкиных воспоминаний, и я вежливо прервала ее:
— Спасибо вам огромное, Таисия Павловна, за помощь и участие… Кстати, профессору из 35-й сообщили?
— А как же, он кинулся домой после того, как машину разбитую гаишники увезли, сказал, больницы обзвонить. С тех пор его не видели. А ты как же, дочка, вышла-то так рано?..
Но я не стала продолжать диалог и, что-то пробурчав, вошла в подъезд.
…Дверь 35-й квартиры была приоткрыта. Там было тихо-тихо. Поняв, что случилось еще нечто из ряда вон выходящее, я толкнула дверь, вошла и остолбенела.
Такого дикого разгрома я еще не видела никогда в жизни! Разве что в западном кино, где за большие деньги особенно стараются… Даже мебель неизвестные варвары зачем-то покрушили.
