Алексей Биргер - Тайна взорванного монастыря
Как бы то ни было, мы продвигались, и продвигались, пока Миша не схватил меня за локоть и не прошептал:
- Теперь тихо! Смотри, он здесь останавливался!
А я присвистнул от удивления.
- Вот это да!
В отличие от Миши, я-то знал, что это такое.
- Что ты такое заметил? - заинтересованно спросил Миша.
- Так вот, оказывается, что было нужно Петько! - я разглядывал взрытый снег - взрытый так, как будто его кто-то копал вглубь, долго и усердно. Из снега торчали ржавые железяки.
- Хочешь сказать, ты знаешь, зачем Петько копался на этой помойке?
- Это не помойка, - ответил я. - Это бомбардировщик... - и, перехватив недоуменный Мишин взгляд, поспешил пояснить. - Ну, бомбардировщик времен войны. Точнее, то, что от него осталось.
- Ах, да, слышал о таком, - Миша нахмурился, припоминая. - Но ведь там нельзя спрятаться и переночевать. У кабины, насколько я слышал, давно не осталось ни дверей, ни стекол... Да если б они и были - все равно морозную ночь в ней не выдюжишь.
- В том-то и дело! - сказал я. - Но ведь Петько там что-то искал, так?
- Причем что-то мелкое! - подхватил Миша. - Если б, скажем, он разрыл снег, чтобы подобрать себе подходящую железяку, на оружие, то мы бы эту железяку при нем нашли. Гм... - он чуть отстранил меня назад, а правую руку сунул за пазуху куртки - и я с изумлением понял, что у Миши при себе пистолет, в кобуре под мышкой - и был при нем все это время! - А если у него здесь было спрятано награбленное десять лет назад, то... То это награбленное уже при нем нашли - ведь его давно обыскали, пока мы тут прыгаем! Тогда будет жаль, что я не присутствовал при обыске. А вот если при нем ничего не нашли - будет повод подумать...
И он, осторожно и медленно, двинулся вперед, левой рукой продолжая удерживать меня чуть позади, за своей спиной, на случай неприятных неожиданностей, а правую так и держа под курткой, готовый в любую секунду выхватить пистолет.
Но, подойдя к бомбардировщику, мы никого и ничего страшного и угрожающего не встретили, и Миша, последний раз зорко глянув по сторонам, с облегчением перевел дух.
- Скрипицына поблизости нет, это точно... И следов всего одна цепочка подходит к бомбардировщику вон с той стороны. А я уж пожалел, что втянул тебя в эту авантюру. Хорош бы я был, если б пришлось брать матерого бандита, и с тобой бы при этом что-нибудь стряслось!
- Так если б здесь был Скрипицын, то на нем уже сидел бы Топа, обогнав нас, - сказал я. - С такого расстояния, как от берега до бомбардировщика, Топа чует посторонних. А если б он учуял, что мы вот-вот встретимся с нехорошим человеком - его бы ничто не удержало возле "Бурана". И видел бы ты, как Топа бегает по снегу, даже по глубокому!..
- Что ж... - Миша подошел к разрытому месту. - Давай попробуем догадаться, что здесь искал Петько.
Петько, судя по всему, копался здесь довольно долго. Была откопана вся кабина и метра три корпуса, почти до земли. Рядом с бомбардировщиком валялось несколько сломанных палок и коряг, которые Петько использовал как орудия для рытья. В нескольких местах снег был проткнут палками, будто Петько проверял, не здесь ли нужное место.
- Да, он искал что-то под бомбардировщиком, - подвел итог Миша. - При чем не помнил точно, где это должно находиться. Но, при этом, если б он попал на нужное место, палка уткнулась бы в нечто особенное, отличающееся от земли, и Петько сразу бы понял, что угодил куда надо. Но он не нашел того, чего искал - иначе бы в одном месте не только снег был бы разрыт, но и мерзлая земля раздолбана.
- Так если он не нашел - мы постараемся найти! - живо отозвался я.
- Совершенно верно, - кивнул Миша. - Найдем, как пить дать. Скорей всего, здесь какие-то главные ценности, которые эти типы в свое время награбили. Или... - Миша вдруг расхохотался от души.
- Что "или"? - удивленно спросил я.
- Я подумал, веселей всего, если там деньги лежат, - объяснил Миша. В закатанной стеклянной банке или в чем там еще, чтобы они не портились. Ведь за десять лет было несколько денежных реформ, не говорю уж об инфляции, так что теперь эти деньги - пустые бумажки! Вполне возможно, Петько копал-копал, а потом до него дошло, что овчинка выделки не стоит, он плюнул, да и пошел прочь, махнув рукой на свое обесценившееся сокровище! Представляю, как медленно это до него доходило, хотя он, и на зоне находясь, давно должен был знать, что старые деньги больше не действительны.
- Но если он явился за награбленным, то почему один, без Скрипицына? спросил я.
- Скорей всего, Скрипицын должен опорожнить другой тайник разделились, чтобы времени не терять, - Миша призадумался на секунду, потом покачал головой. - Нет, он вряд ли бы грохнул Скрипицына по башке, чтобы одному прикарманить все. Я не имею в виду, что они, мол, друзья - между такими зверями все возможно. Но никому из них не резон оставаться в одиночестве. Вместе легче выбираться подальше из наших мест.
- Так что мы теперь будем делать? - спросил я. - Может, Топу призовем - вдруг ему удастся что-то унюхать под снегом - что-то давно спрятанное?
- Вряд ли, - сказал Миша. - Ведь ты, небось, не раз бывал возле этого бомбардировщика, и вместе с Топой?
- Бывал. Здесь подосиновики самые отменные.
- И Топа ни разу не занервничал, не стал рыть землю под бомбардировщиком?
- Ни разу.
- Вот видишь! А раз уж Топтыгин летом ничего не учуял, ничего его не привлекло, то под снегом он тем более не унюхает. Нет, давай двинемся дальше, а сюда я вышлю специальную бригаду, едва в город вернусь.
- А если до этого здесь побывает Скрипицын? - усомнился я.
- Не побывает. Раз они с Петько разделили обязанности - значит, Скрипицын будет ждать Петько в другом месте. Если Петько не появится вовремя, то Скрипицын тем более сюда не сунется - ведь это будет означать, что Петько могли замести и что возле бомбардировщика ждет засада... Пошли дальше. Быстрее. Мне надо засветло успеть вернуться в город.
И он пошел дальше по следам. Мне ничего не оставалось, как двинуться вслед за Мишей. Следы вывели нас назад на берег, метрах в пятидесяти впереди того места, где мы оставили Топу и снегоход. Мы вернулись за ними и двинулись дальше.
И очень скоро я понял, что следы отходят и отходят от острова прямиком ведут, через лед озера, к тому полузатопленному мыску, где стоял когда-то взорванный монастырь!
ГЛАВА ПЯТАЯ
ЗАГАДКИ МОНАСТЫРСКОГО МЫСА
Сами можете представить, как у меня захватило дух. Да не только у меня - у Миши, по-моему, тоже! Выходит, начинали сбываться наши самые невероятные предположения?
- Миша, смотри! - выдохнул я. - Ведь, кажется...
- Кажется - перекрестись, - ответил Миша. - И вообще...
- Что - "вообще"?
- Помалкивай, ради Бога! А то удачу спугнешь!
И я понял, что и Миша рассчитывает на какую-то невероятную, фантастическую удачу - из тех, которые и впрямь можно спугнуть, наперед о них говоря.
До мыска мы добирались минут двадцать - ну, может, полчаса.
- Оставляем снегоход? - спросил я, увидев, что следы поднимаются (вернее, спускаются) как раз со стороны самого крутого берега.
- Оставляем! - махнул рукой Миша. И повернулся к Топе. - Генерал Топтыгин, ты ничего не чуешь? Никого постороннего?
Топа вдруг напрягся - и стал жадно нюхать воздух. А потом он несколько раз басовито гавкнул.
- Черт!.. - Мишина рука мигом оказалась за пазухой куртки. - Если там Скрипицын, он мог его спугнуть!
- Это не Скрипицын, - твердо сказал я. - Топа лаял дружелюбно, как будто чуя знакомое и родное.
- Ты разбираешься в оттенках его лая? - Миша покосился на Топу. - Для меня каждый звук, который он издает, звучит вполне грозно.
- Что ты! - ответил я. - У Топы очень богатый язык. Его злобный лай звучит совсем не так. И предупреждающий тоже.
- Что ж, если ты так уверен...
- Уверен, - кивнул я. - Я думаю... Да, отец сегодня ездил в заповедник, и должен был проезжать недалеко от этого места. Скорей всего, он совсем недавно проехал назад, домой, и Топа учуял его запах.
- Тогда пошли, - и Миша стал подниматься вверх, я - за ним следом, а Топа остался охранять снегоход. Хотя, надо сказать, вряд ли здесь кто мог появиться. Рыбаки сюда не ездили, потому что здесь уже начинались заповедные воды, и, хотя отец дозволял сверлить им лунки, не считая подледный лов браконьерством, но они предпочитали, от греха подальше, рыбачить в других местах. Да и клев у мыска был не ахти. А кто другой не сунулся бы в заповедник в такую пору. В городе ходили жуткие легенды о голодных зимних волках, и отец охотно эти легенды поддерживал, хотя в них не было и толики правды. Ведь эти легенды охраняли заповедник от вторжения получше любого, самого бдительного, надзора. Зимние браконьеры всегда, конечно, имелись, но - кто помнит рассказы о наших предыдущих приключениях - они проникали в заповедник с другой стороны, со стороны шоссе, где добычу можно сразу погрузить на машину и смыться.
Однако известно, что береженого Бог бережет, вот Топа и остался охранять "Буран".
