Сьюзан Конант - Пес, который говорил правду
— О! Так она оставила?
— Да.
— И это действительно была лазанья?
— Нет. Какое-то другое блюдо с макаронами. Названия не помню.
— Естественно. Люди, которые живут одни, редко готовят лазанью. Ее обычно делают человек на десять. А одному ее и за две недели не съесть. Хочешь этот последний кусочек? — спросила я.
— Тебе он сейчас нужнее, — ответил великодушный Кевин. — Ты-то вообще предпочитаешь анчоусы, я знаю!
— Так за кем же охотился убийца: за Элейн или за Кими?
— Все гораздо сложнее. Из-за этой пациентки Элейн Уолш, из-за Донны Залевски. У нее, кажется, был рецепт.
— Но не от Элейн. Элейн была психотерапевт-консультант, как Рита. Она не имела права выписывать рецепты.
— Рецепт выписал врач, к которому ее направила Элейн, — психиатр, его зовут Бенджамин Мосс.
— Никогда о таком не слышала. Интересно, знакома ли с ним Рита. Ой, знаешь что! У Риты есть своя теория. Она думает: может, кто-то так все подстроил, как будто Элейн повторила самоубийство своей пациентки. Рита не верит, что Элейн действительно сделала это. Но возможно, кому-то было нужно, чтобы все выглядело именно так. Есть в этом смысл, как ты думаешь?
Кевин пожал плечами и скорчил гримасу.
— Но ведь она, я имею в виду больную, просто приняла таблетки, правда?
— Так тогда казалось, — сказал Кевин.
— Ты там был? Ты занимался тем делом?
— Лично я?
— Да, ты.
— Нет.
— Ладно. Тебе просто не хочется говорить об этом, верно? Ты там не присутствовал и не хочешь полагаться на чужие рассказы там, где нужно смотреть своими глазами. Послушай! Либо я схожу с ума, либо… А вдруг синекван предназначался для Элейн, но не как для Элейн, а как… для хозяйки Кими? Может так быть, как ты думаешь?
— Все может быть.
— Кто-то охотится за всеми, кто владеет Кими. Но почему?
— Это не единственная версия. Только одна из возможных.
— Да-да! Только, знаешь, теперь хозяйка этой собаки — я! Или этот тип два раза прокололся и прикончил владелиц Кими вместо самой Кими?
— Вряд ли. Ведь Донна Залевски оставила записку.
— Верно.
— Но на всякий случай, — сказал Кевин, — некоторое время не ешь собачьей еды.
Кевин просто весь светился от собственной шутки. Потом его большое лицо разгладилось и посерьезнело. Он положил один из своих увесистых кулаков на столик.
— Послушай, я ни черта не понимаю в этом деле и не знаю, что случится в следующую минуту. И пока я хоть немного не разберусь, следи за тем, что ты ешь сама и чем кормишь своих собак.
— Я всегда знаю, чем кормлю собак! За кого ты меня принимаешь?
Для настоящей драки нужны две однополые собаки, лучше две суки, но Кими и Рауди тоже вступили на тропу войны на следующее утро, и это была, безусловно, моя вина. Выкинув весь их корм, я была вынуждена поехать и где-то пополнить запасы продуктов. Излишне говорить, что «Екануба» не продается в супермаркетах. И вот я решила взять с собой этих двоих (неплохая идея!), погрузив их в свой «бронко» (а вот эта идея никуда не годилась!). Первая моя ошибка: я не навела порядок в салоне после последней поездки в Мэн. Вторая ошибка: я запустила Кими в машину первой. Третьей ошибкой было вообще впускать туда Рауди.
Кими прыгнула внутрь и тут же обнаружила под сиденьем недоеденный пирожок с черникой. И Рауди, оказавшись внутри, тоже сразу кинулся на пирожок, а значит, на Кими. Мисс Волчица Альфа, естественно, отказалась делиться добычей. Рауди наскочил на нее сзади, и… впился зубами ей в холку. Кими взвыла от боли, Рауди зарычал и сжал зубы крепче. У меня не было выбора. Счастье еще, что на мне были плотные кожаные перчатки. Я залезла в машину, оседлала Рауди и левой рукой вцепилась в его ошейник. Рауди подмял под себя Кими, я придавила Рауди и таким образом оказалась верхом на двух извивающихся лайках. Правой рукой я постаралась разжать челюсти Рауди. Если вы не знаете, как это делается… Надо плотно обхватить морду собаки сверху и сильно нажать в местах соединения верхней и нижней челюстей, по направлению назад, туда, где кончается ряд зубов. Я бы не стала испытывать этот способ ни на какой другой собаке, кроме своей собственной, и, когда я такое делаю, я всегда громко с собакой разговариваю, чтобы она понимала, кто проделывает с ней подобное безобразие. Как только я ослабила мертвую хватку Рауди, Кими, которая пока еще не была моей собакой, выскользнула из машины, прихватив мою парку и перчатку. Слава Богу, что не выдрала вместе с ними кусок мяса. Пока она судорожно заглатывала кусочек пирожка с черникой, которого чуть было не лишилась в потасовке, я выволокла Рауди из машины и прицепила на поводок.
Если бы я отвела их домой, можно было бы считать, что они победили, и я больше не вожак нашей маленькой стаи. Они все-таки поехали со мной: каждый в своей прочной полипропиленовой клетке-переноске. В таких грузят собак в самолет в аэропорту.
— Свободное общество предполагает высокий уровень культуры населения, — пояснила я им.
Когда я приехала в один из западных пригородов, адреналин все еще поступал в кровь. Я чувствовала эмоциональный подъем. Это было как раз то, о чем я в свое время говорила Элейн: уверенность в своих силах. Аляскинские маламуты не самые крупные собаки на свете но в своей весовой категории, возможно, самые сильные. Рауди и Кими вдвоем тяжелее меня на пятьдесят фунтов. И если уж вам удалось разнять эти две махины, состоящие из сплошных мускулов и снабженные крепкими зубами, какой человек сможет вас запугать!
Подлый. Трусливый. Тот, который не станет вступать в открытое единоборство. Он заставит вас бояться проглотить кусок, накормить собаку.
— Ну уж нет! Только не меня! — подумала я. — Охотишься ты за Кими или за ее хозяйкой — ты выбрал не ту собаку и не ту хозяйку. Я усмирила двух маламутов и вышла победительницей. Меня голыми руками не возьмешь!
На обратном пути я все продумала.
— Сначала, Кими, мы все выясним о тебе, — сказала я ей. — Мы узнаем, откуда ты, и держу пари, ты здешняя, потому что нигде не разводят таких лаек, как ты, кроме как в Новой Англии. В других местах таких, как ты, и не видывали.
Как я уже говорила, Кими, хоть и была крупной, как все маламуты, считалась сравнительно небольшой. В других районах страны, да и здесь тоже, иногда встречаются лайки до двадцати восьми дюймов в холке (рост собаки измеряется в самой высокой точке ее туловища — между основанием шеи и плечами). И во всем остальном Кими, как и Рауди, походила на линию Коцебу, настоящих маламутов из Новой Англии, где всякий знает, что больше не значит лучше.
— А потом, — продолжала я внушать Кими, — если в твоем происхождении нет ничего необычного, тогда мы отработаем и другую версию: что ты, несмотря на свое примерное поведение и ангельский характер, все-таки умудрилась кого-то сильно обидеть. И еще мы выясним, что сталось с твоими прежними хозяевами, ладно, девочка? Потому что, если ты потеряешь третью хозяйку подряд, дорогая, ты и Рауди угодите к одному милому джентльмену из Аулз-Хед в штате Мэн, который переделает вас обратно в волков. А пока будем осторожны! И воздержимся брать лакомства из чужих рук.
Глава 7
— Ты просто дура! — сказала мне Фейс Барлоу.
Когда Фейс улыбается, ее глаза блестят, а на щеках появляются ямочки. Но сейчас она не улыбалась.
— Глупо терять время и добиваться послушания от маламутов.
Фейс ничего не имеет против маламутов. Даже произнося эту содержательную речь, она почесывала Кими за ухом, а Бадди, ее старшая лайка, возлежал тут же, на ковре. На тот момент у Фейс их было еще одиннадцать, а на весну она планировала щенков.
— К тому же, — сказала она, — могла бы взять щенка и у меня. Я бы для тебя оставила. Будет хороший помет. От Баунса и Дэшер. Повторная вязка. Почему ты не дала мне знать, что тебе нужен щенок?
Сколько я ее помню, она не меняется: все те же светло-каштановые волосы с проседью, лицо, как будто забывшее стареть после сорока. Она держит маламутов уже многие годы. Проведя столько времени с этими напористыми собаками, Фейс научилась быть прямой и откровенной.
— Это ведь не из-за денег, правда?
— Нет, мне действительно понравилась Кими, — ответила я. — Я только не понимаю, что ты так суетишься? В конце концов, Кими тоже из твоих. Я же не взяла щенка у кого-нибудь другого.
В гостиной Фейс диваны и стулья не имеют очертаний собаки и не покрыты собачьими шкурами. Светильники тоже не какие-нибудь медные лайки, несущие на спинах абажуры. Иногда у Фейс все-таки прорезается чувство меры. Однако над камином у нее висит портрет ее первой собаки Биби, выполненный маслом. Маленьких керамических лаек на каминной полке хватило бы на три бейсбольные команды. Одна стена в комнате целиком увешана полочками с трофеями: серебряные кубки, оловянные декоративные тарелки, стеклянные статуэтки китайских ездовых собак. Свободная от фотографий лаек часть противоположной стены увешана родословными и дипломами в рамочках. На тумбочке выставлены три декоративные тарелки с портретами трех собак Фейс. Все-таки удивительно, что в дизайне дивана и стульев собачья тематика отсутствует. Вполне можно было бы ожидать, что вместо стула тебе предложат… сани.
