Ирина Иванова - Охотники за наследством
– Эти идиоты на завтрак готовят лобстеров. – Она поставила на стол тарелку, доверху наполненную морепродуктами, креманку со свежей клубникой, два бокала шампанского и потребовала у официанта свежевыжатый ананасовый сок и двойной эспрессо. – А ты чего себе ничего не взяла? Выпей, полегчает. – Она пододвинула ко мне бокал. – Это я тебе принесла.
– Да ладно, не суетитесь, я сейчас доберусь до бара, возьму куба либру.
– Ну, как знаешь. – Алиса подложила к остаткам моего омлета несколько пахнущих морем гребешков.
Позавтракав и потерпев первое на этот день фиаско на ресепшен, мы отправились на пляж. Тут же сказались минусы большой территории: лежать на берегу было неспокойно при одной только мысли, что старушка из последних сил бегает по отелю с миллионом в поисках нас и рискует получить инфаркт на такой-то жаре. Ездить к ресепшен и вилле каждые полчаса, проверяя, не заходил ли кто, слишком утомительно – поезд добирался туда минут двадцать, останавливаясь по пути. Мысль о том, чтобы по очереди дежурить в холле, мгновенно была отвергнута. В итоге после обеда решено было арендовать «крошку-мобиль» и кататься по территории самостоятельно. Условившись на этом, мы сделали первый торжественный заход в Атлантический океан, проплыли метров сто в сторону Пуэрто-Рико, вернулись назад и теперь отсыхали на лежаках под огромными пальмовыми зонтами.
Зонты и правда были хороши. В чем минус всех пляжей Средиземного моря: кроме того, что они короткие, узкие, у них серый, желтый или грязно-коричневый песок, так еще там ужасно куцые зонты. Отдыхающие целый день двигают лежаки то вбок, то вверх, пытаясь хоть как-то спрятаться в тень, в результате оказываются под чужим зонтом, слушают чужие разговоры и утыкаются носом в чужой кроссворд. Здесь лежаки стояли так далеко друг от друга, что соседей было если и видно, то не слышно. В какой-нибудь Турции под одним таким зонтом тут же соорудили бы целое кафе. Всему виной жадность и короткие пляжи.
Хотя другого места, чтобы спрятаться в тень, кроме зонта, здесь просто не было – на этом побережье кусты низкие, а длиннющие королевские пальмы – штука восхитительная, но абсолютно не дающая тени.
После второго стакана рома с колой жизнь, как всегда, принялась налаживаться сама собой. Любимого развлечения в виде новичков-виндсерфингистов с их вечно падающими парусами не наблюдалось, зато по берегу фланировали загорелые красавицы и красавцы. Такого количества великолепных тел на пляже нигде, кроме как в Вест-Индии, не увидишь.
– Что-то мне абсолютно не нравится этот коктейль! – Алиса внимательно разглядывала мутный стакан.
– Это мамахуана, ром с травой, якобы укрепляющий потенцию, – его всегда почему-то суют туристам. Очень хорош от похмелья и вызывает галлюцинации в больших дозах.
Алиса поставила коктейль на столик:
– Он невкусный.
– Я вообще в таких местах стараюсь пить только три вещи: «Пинья коладу», «Дайкири» и «Куба Либре». Особенно «Пинья коладу», потому что в любом другом месте ее пить просто невозможно.
– А «Мохито»?
– Не, «Мохито» только в баре, а сейчас мы на пляже. В Москве «Пинья коладу» вообще не умеют делать, так что наслаждайся. – Я дернула за торчащую рядом веревку – над зонтом взвился требовательный синий флаг. Минут через десять из ближайшего бара к нам лениво подошел официант. – Дос пинья коладас и дос кубалибрас, пор фавор, – сказала я.
Официант кивнул и так же медленно двинулся обратно.
– И эта…
Он слегка притормозил и оглянулся.
– Закуски! Тапа!
Вид у него стал удивленный.
– Да, господи, камида. Дос пиньяколадос, дос кубалибрас и камида.
Теперь он довольно улыбнулся, кивнул и снова зашагал в сторону бара, интенсивно покачивая бедрами.
– Опять, что ли, жрать? – возмутилась Алиса.
– Если будем так пить и не закусывать, мы никогда не доберемся до ресепшен и сорвем миссию.
– Логично.
Мы чокнулись остатками кубалибре и мамахуаны. Кубики льда в стаканах издали звонкий треск.
– А что сделали с Джеймсом Бондом! – напомнила я.
– А что с ним сделали?
– Как что? Пил себе человек водку с мартини, никого не трогал. И тут началось: сок ему сверху, вермут, оливочку, лимончик… Получился девичий такой коктейльчик.
– Дорогая, смотри-ка, по-моему, наш клиент, – перебила меня Алиса.
К нашим лежакам действительно подбирался мужик в широченных бермудах, впрочем, нисколько не скрывавших его рыхлого пивного брюшка.
– Девушки, здравствуйте! Как отдыхается?
– Здравствуйте, – вежливо ответила я. – Отлично!
Алиса уставилась на береговую линию с таким видом, будто там шла театральная постановка.
– Такие красивые, прям не знаю, кто больше, – снова заговорил мужик.
– Ну, вы уж определитесь, – прошипела она.
– А вот не могу. – Мужик ухмыльнулся. – Хотел вас обеих во французский ресторан пригласить сегодня вечером.
– Знаете, это вряд ли. Мы тут отдыхаем, расслабляемся, у нас медовый месяц, так сказать. – Я взяла ладонь Алисы в свою.
– А-а… – удивленно протянул тот, – раз так, ладно. Удачного вам этого. – Тут он кинулся прочь, на ходу чуть не сбив нашего официанта, тащившего коктейли, мини-пиццу и булочки.
– Во французский ресторан он нас пригласит. – Алиса уже схватила коктейль, но никак не могла успокоиться. – Ты слышала? В отеле ультра-олл-инклюзив! Ты меня в Москве пригласи во французский ресторан, мудак!
– Надо бы его с нашими соседками познакомить, там он найдет понимание.
Тут со стороны Алисы возник здоровый павлин и одним щелчком распушил свой гигантский хвост.
– Так! И этот туда же! А ну пошел вон. – Она махнула в его сторону платком. – Вон! Иди, иди! Ща, перья тебе… И вообще, кто из нас поведет мобиль, когда мы его возьмем? – строго спросила она, повернувшись ко мне после короткого победоносного боя с павлином. – Посмотри, сколько ты пьешь!
Вместо ответа я пересчитала пустые стаканы. Пока у нас было равное количество.
– У мобиля скорость десять километров в час. Думаешь, нам удастся кого-нибудь сбить? Если очень сильно напьемся, то пересядем на коней, – ткнула пальцем туда, где в ста метрах от нас под деревьями отдыхали бесплатные для туристов лошадки. – Чур, беру белую поню в бантиках. А кстати, чего же ты все-таки согласилась лететь?
– Все ждала, когда ты спросишь. Орула. Из-за Орулы, – ответила Алиса и начала рыться в своей пляжной сумке.
– Орула? Что такое Орула? – Я перебрала в памяти похожие слова, но ничего не приходило в голову.
В ответ она протянула мне две фотографии. На первой была изображена абсолютно черная лошадь, стоящая к зрителям попой, вернее пушистым длинным хвостом, – грива кокетливо завивалась, а стоячие черные ушки напоминали Бэтмена. На второй та же лошадь, а точнее конь, стоял в профиль, развернув в анфас только черную морду. Длинный поводок уходил куда-то влево, к не видимому в кадре человеку.
– Орула – это лошадь? – зачем-то спросила я.
– Андалузец. На аукционе нашла позавчера. Смотри, какой красивый. – Она сунула мне вторую карточку ближе к носу. – Фотография, конечно, не передает. Помнишь лошадь в «Зорро»?
Из «Зорро» я помнила только Алена Делона, Антонио Бандераса да Кэтрин Зета-Джонс. Хотя, надо признать, конь на фотографии выглядел действительно очень красивым, породистым и, главное, дорогим.
– И на какие деньги ты собралась эту самую Орулу покупать?
– Разберусь. Я уже позвонила в поместье, там все условия для него на конюшне. – Она бережно засунула фото в косметичку.
– Что? – после поливалки это был уже второй сюрприз за день. – В поместье? Ты имеешь в виду итальянское поместье?
– Да. Представилась тобой, поговорила с управляющим, его зовут Массаро, работает там уже сорок лет.
– И как ты узнала название поместья, телефоны?
– Ты же сама говорила, в Италии я знаю каждый столб. Ты мне показала фотографии.
– И что тебе ответил этот Массаро?
– Сказал, ждут новую хозяйку, готовятся. Очень удивился, что ты так хорошо говоришь по-итальянски. Я ему рассказала, что скоро привезу новую лошадь.
Моим друзьям никогда нельзя было отказать в сноровке, и это мягко сказано.
– Так. И когда, ты сказала, я приеду? – Я поднялась с лежака.
– На следующей неделе… может, через две. – Она встала следом.
– Как ты вообще могла туда звонить, не спросив меня? Ты вообще понимаешь, что делаешь?
– А что такое? – удивилась Алиса. – Помогаю тебе, как ты просила.
– Поместья у меня еще нет, конюшни, как ты помнишь, тоже.
С береговой линии на нас начали удивленно оглядываться, хотя я говорила спокойно, видимо, почувствовали напряжение. А здесь редко кто-то напрягался.
– Ну, так скоро будет. Найдем сегодня бабку, завтра оттащим ее к юристам – и вот тебе поместье. Пойдем еще искупаемся и поехали на ресепшен! – крикнула Алиса, уже отбегая к волнам.
Прыгая по накалившемуся песку, я кинулась следом. Во всем надо искать положительные стороны: против Алисы, вцепившейся в конюшню, у бабки и ее родни просто нет шансов.
