Ксения Любимова - Скажи прошлому «прощай»
– А как ты все это услышала, если твоя мама заперлась в кабинете? – поинтересовалась Мариша.
– А балкон на что? – усмехнулась Евгения. – У нас очень удобные балконы – они тянутся по всему периметру дома. В общем, мама несколько дней сидела дома, а потом пришла эта ужасная новость – Василиса попала под машину. Водитель скрылся, а свидетелей наезда найти не удалось. После этого мама как будто сошла с ума. Она велела мне пойти на другую половину и сообщить родственницам, чтобы они убирались из дома. Она, мол, не намерена кормить их, как это делал ее муж.
– А что родственницы? – заинтересовался Эрик.
– Естественно, они не собираются уезжать. Да и куда они поедут? Новое жилье им так и не дали…
– Значит, ваша мама сидит сейчас дома и боится высунуть нос на улицу? – уточнил Эрик.
– Да. Я предложила ей обратиться в полицию, но она посмеялась надо мной и сказала, что полиция не может найти преступников по уже совершенным преступлениям, а я хочу отыскать потенциального убийцу. Да в полицейском участке меня пошлют куда подальше! И, в общем-то, будут правы. Ведь, скорее всего, это была шутка, а смерть Василисы не более чем случайное совпадение.
– Такое вполне могло случиться, – согласился Эрик.
– Но меня мамино объяснение не удовлетворило, – покачала головой Женя. – Она явно чего-то опасается. А вчера я услышала от нее версию о том, что ее запугивают наши родственники. Они, мол, не хотят выселяться, и шлют письма, чтобы я отказалась от своей идеи расстаться с ними – ведь жить в таком доме одним гораздо страшнее, чем с большой компанией.
– Здравый смысл в этом утверждении есть, – кивнул Эрик.
– Но все дело в том, – продолжила Женя, – что моим теткам нет смысла угрожать маме. Они и так останутся в доме столько, сколько захотят. Такова воля отца. И лишь один человек может выселить их оттуда.
– Кто же это?
– Это я. Отец завещал мне все имущество. Маме он не оставил ни копейки. Сказал, что она всю жизнь боролась за независимость, так пусть теперь пожинает плоды. Отдельно он оговорил, что никто не имеет права выселить из дома моих родственников, если только я сама этого не пожелаю. А я не желаю. Я поддерживаю папину позицию. Люди должны друг другу помогать. Особенно близкие. Маму это очень бесит. И, по сути, это единственное разногласие, которое между нами есть.
– Значит, у вашей мамы нет своих денег? А я понял, что она хорошо зарабатывала.
– Действительно, хорошо. Но она очень любила вкладывать деньги в разного рода сомнительные операции и в итоге осталась ни с чем. Правда, она смогла купить квартиру и сделать там ремонт. Но этим ее состояние и ограничивается.
– Понятно. Что же мы имеем? Ваша мама испугалась письма и отказалась выходить на улицу, – подытожил Эрик. – Но при этом она не пожелала вам ничего рассказать.
– Получается, так.
– И у вас нет никаких версий, что могло произойти?
– Я просто теряюсь в догадках.
– Мда… А я сегодня ездил в отдел. Мы с Голубевым посмотрели материалы того наезда. Ничего нового я вам сообщить не смогу. Водитель действительно скрылся. А так как было уже темно, то никто не сумел сообщить никаких подробностей. Полиция работает по этому делу, но уже сейчас понятно, что дело – глушняк. Вряд ли появится новая информация. А ваша мама не встречалась со второй подругой? Кстати, как ее зовут?
– Раиса Мошкина. Нет, они не встречались. Только разговаривали по телефону. Правда, Раиса хотела приехать, что на нее очень не похоже. Рая почти никуда не ездит и ни с кем не дружит. Вообще! Кроме мамы и Васи, конечно. В общем, мама попросила ее немного обождать. Она должна была прийти в себя. Маме и в самом деле очень плохо. Она – сплошной комок нервов. Вздрагивает от каждого стука, пугается любой тени…
– Так, с этим все понятно. Вы принесли фотографии? Я хочу посмотреть на вашу маму и остальных домашних.
– Да, конечно, – кивнула девушка и полезла в сумочку. – Вот, это фотографии различных лет. Здесь подборка снимков с маминых концертов, а это – домашние фото.
– Давайте начнем с маминых. Кстати, как ее зовут?
– Светлана. Светлана Травкина.
Евгения протянула пачку снимков. Мариша с Настей тут же переместились поближе к сыщику. Женя расположилась позади дивана и поясняла, кто есть кто. На первых снимках они увидели молодую женщину с ярко-рыжими волосами в очень коротком платье и с откровенным декольте. Вид у женщины был слегка вульгарный, однако взгляд выдавал серьезную и упорную натуру. На другом фото эта же женщина выглядела немного по-другому. Цвет волос изменился с рыжего на каштановый, а платье стало еще короче. Взгляд стал более жестким и строгим. Следующий снимок был групповым. Видимо, это и была труппа Жениной мамы. Три молодых человека с длинными осветленными волосами и две девушки.
– Вот это гитаристы и клавишник, – пояснила Женя, показывая на парней. – Это Олеся, – она ткнула пальцем в девушку слева, – она играла на барабанах. А это Ольга – ее костюмерша и по совместительству гример. Как раз Ольга и умерла от вируса, которым заболела вся мамина команда.
Мариша внимательно разглядывала девушку. Очень хорошенькая и совсем молодая. Большие карие глаза, русые волосы, заплетенные в длинную косу, и наивный детский взгляд. Она еще не знает, что жить ей осталось совсем немного.
– Вы на Олю смотрите? – поинтересовалась Женя. – Я встречалась с ней один раз, когда была маленькой. Они с мамой были очень похожи. Только Оля светленькая, а мама брюнетка. И Ольга на семь лет младше. Мама иногда выпускала ее вместо себя на концертах. Когда с голосом были проблемы. И никто не замечал подмены. Смешно, правда? А вот этот парень слева, Славик, видите? – она ткнула пальцем в фотографию. – Он Олин жених. Но они так и не поженились. Сначала командировки не позволяли – не было времени, потом привыкли жить без штампа в паспорте, а затем Ольга умерла. Славик очень переживал. Даже устроил моей маме скандал, будто она виновата, что они все заболели.
– Давно это было?
– Чуть больше года назад. Тогда мама очень напугалась. Но все же смогла преодолеть свой страх и даже поехала на гастроли. Правда, петь ей пришлось под фонограмму, и около года она смогла кое-как продержаться. Но новых песен, увы, записать уже не смогла. И мамин продюсер решил с ней попрощаться. Понимаете теперь, почему она находится в таком напряжении? Мало того, что с карьерой покончено, так еще и это письмо.
– Оно пришло по почте? – поинтересовался Эрик.
– Да.
– Странно…
– Что здесь странного?
– Сегодня почти никто не посылает письма обычной почтой. Стараются использовать электронную.
– Да, но ведь в этом случае адрес отправителя легко проследить…
– Вероятно, это и есть причина, по которой письмо было отправлено обычной почтой, – кивнул Эрик. – И все-таки это очень интересно!
Эрик продолжал листать снимки, и перед Маришей мелькали образы красивой успешной женщины.
– А вот мама настоящая, – вдруг сказала Евгения. – Такая, какая она есть на самом деле.
Мариша впилась взглядом в снимок. Красивая, даже очень красивая женщина, правда, ярко накрашенная, но сейчас все звезды стараются подчеркнуть свою красоту. У женщины были черные, как смоль волосы и такие же черные глаза.
– Значит, ваша мама брюнетка? – спросил Эрик.
– Да, это ее натуральный цвет. А вот моя бабушка, мамина мама. У нее до сих пор черные волосы, без седины. Говорят, в нашем роду были цыганки. Отсюда и такой красивый цвет, как вороново крыло. Я и сама похожа на маму. Кстати, бабушкина сестра очень похожа на нее. А вот ее дочери совершенно другие. Они какие-то серенькие и невзрачные. Женя показала на другую фотографию.
«И в самом деле, – подумала Мариша. – Они совсем несимпатичные».
– Выходит, у вас цыганские корни, – задумчиво протянул Эрик. – А гадать вы умеете?
– Немножко, – улыбнулась Женя. – А еще я могу ощущать эмоции, которые испытывают люди. Вот вы, например, сейчас испытываете любопытство. Девочки тоже. А вчера они готовы были меня съесть. Ведь так? – она широко улыбнулась.
– Не будем отрицать, – кивнула Настя.
– А от мамы сейчас исходит страх. Не очень сильный, но все же вполне ощутимый. Значит, она переживает за эту ситуацию, но не хочет показывать вида. Когда я была маленькой, я всегда чувствовала, когда мама приедет в очередной короткий отпуск, – улыбнулась она. – Я даже знала, в каком она будет настроении. Иногда она меня ругала, а я знала, что на самом деле она не сердится, а только делает вид. Мы редко виделись, но были на одной волне. Жаль, что с годами мы отдалились друг от друга. Я уже не ощущаю тех трепетных чувств, которые испытывала в детстве. Может, это потому, что я стала взрослой, как вы думаете?
Девушки дружно пожали плечами.
– Между прочим, я до сих пор храню флакон с духами, который мама привезла мне три года назад из Франции. Пожалуй, это единственное, что у меня осталось из ее подарков. Все остальное я или потеряла, или сломала. А сейчас мама ничего мне не дарит. Наверное, думает, что я уже большая.
