Дороти Сэйерс - Медовый месяц
— Руддл? — переспросила Харриет. — Ваш муж не работал одно время у мистера Викки в Элмсе?
— Работал, — быстро ответила миссис Руддл, — но это было пятнадцать лет назад. Он умер пять лет назад. И каким же хорошим мужем он был, пока не начал пить. А откуда вы знаете Руддла?
— Я дочь мистера Вэйна. Мы жили в Пэгфорде. Вы его не помните? Мне знакомо ваше имя, и я припоминаю ваше лицо. Но вы тогда здесь не жили. У Вэйтсонов была ферма, и у них работала женщина по фамилии Свитинг. У нее еще жила племянница, у нее не все было в порядке с головой.
— Господи! — закричала миссис Руддл. — Вы только подумайте! Дочка мистера Вэйна! Неужели это вы, мисс? Дайте-ка я на вас посмотрю. Вот теперь я вас узнаю, вы похожи на мисс Вэйн. Но с тех пор прошло уже больше семнадцати лет. Я слышала, он умер. Мне так его жаль! Ваш отец был такой добрый и умный доктор, мисс. Он принимал у меня роды. Мне тогда просто повезло. У ребенка было «неправильное положение», так это, кажется, называется. Для женщины это верная смерть. А как вы, мисс Вэйн? Что с вами было все это время? Мы здесь слышали, у вас были какие-то неприятности с полицией. Но я тогда сказала Берту: «Не верь всему, что пишут в газетах».
— Вы совершенно правы, миссис Руддл. Они тогда перепутали и написали совсем о другом человеке.
— Вот так всегда! — воскликнула миссис Руддл. — Вот и наш полицейский Джо Селлон туда же. Он все допытывался, не мой ли Берт украл курицу у Агги Твиттертон. Я говорю: «Сегодня куры, а завтра ты скажешь, что он кошелек украл у мистера Ноукса. Поищи-ка лучше кур в кухне у Джорджа Витерса. Уж я-то знала, что говорю! Ты сам себе вызови полицию», — говорю я. — «Я найду полицейского в тысячу раз лучше, чем ты, Джо Селлон!» Вот что я ему сказала. Я никогда не верю тому, что говорит полиция. Даже если мне заплатят. Поэтому ни о чем не думайте, мисс. Я так рада видеть вас, мисс. Вы такая красивая. Но раз вы и этот джентльмен ищете мистера Ноукса…
— Да, мы искали его, но, может быть, вы нам поможете. Это мой муж. Мы купили Тэлбойз и договорились с мистером Ноуксом, что проведем здесь медовый месяц.
— Неужели! — закричала миссис Руддл. — Я вас поздравляю, мисс… мэм! И вас, сэр. — Она выпростала худую руку из-под плаща и по очереди протянула ее жениху и невесте. — Медовый месяц! Приехали сюда!.. Через минуту будет готова чистая постель. Она у меня чистая и свежая, как майская роса. Минуточку! Давайте ключи…
— Но, — сказал Питер, — в том-то вся проблема. У нас нет ключей. Мистер Ноукс обещал все приготовить и встретить нас здесь сегодня.
— Да ну! — опешила миссис Ноукс. — Но он об этом и словом не обмолвился. Уехал в Броксфорд в среду ночью. Никому ничего не сказал. Мне ни гроша не заплатил за последнюю неделю.
— Но, — сказала Харриет, — раз вы убираете в доме, у вас должны быть ключи.
— Нет, у меня нет ключей, — ответила миссис Руддл. — Он никогда не давал мне ключи. Боялся, Что я что-нибудь стащу. В этом он весь. Как будто у Него есть что-то стоящее, что можно украсть! На всех окнах задвижки, на дверях замки. Я сто раз говорила Берту, что дом так когда-нибудь сгорит, когда он уедет. А ключи — аж в Пэгфорде!
— В Пэгфорде? — спросил Питер. — Мне показать, вы сказали, мистер Ноукс в Броксфорде.
— Он в Броксфорде. Укатил по срочному делу, и ему нельзя позвонить. То есть, я хочу сказать, позвонить можно, но он глуховат, не услышит звонка. Но раз у вас такое дело, поезжайте в Пэгфорд и спросите Агги Твиттертон. Она вам поможет.
— Это та самая леди, у которой куры?
— Она самая. Помните маленький домик у реки, мисс… я хотела сказать, мэм… где жил старый Блант? Так вот, это рядом. У нее ключ. Она присматривает за домом, когда он уезжает. Хотя, не знаю, что у вас получится. Я ее целую неделю не видела. Может, она заболела. Потому что обязательно пришла бы. Если он собирался оставить для вас ключ, то он может быть только у нее.
— Наверное, так все и случилось, — сказала Харриет. — Она собиралась вам обо всем рассказать, а потом заболела, и ей было не до этого. Мы поедем к ней. Большое вам спасибо. Как вы думаете, мы у нее сможем раздобыть немного хлеба и масла?
— Боже благослови вас, мисс… мэм. Я сейчас все принесу. У меня отличный хлеб, почти совсем свежий, и полфунта масла. Минуточку. И, — задумавшись на секунду, неожиданно сказала она, — чистые простыни, как я и обещала. Я побегу и все приготовлю. Я мигом. Не успеете вы и ваш джентльмен вернуться с ключами, как все будет готово. Простите, мэм, а как вас теперь зовут?
— Леди Питер Вимси, — медленно произнесла Харриет, еще и сама не очень верившая, что это ее новое имя.
— Дурья моя голова! — закричала миссис Руддл, — Ведь он так и говорил, — она кивнула в сторону Бантера, — а я ему не поверила. Простите меня, мэм, но здесь постоянно вертятся эти проклятые коммивояжеры. Они могут тебе с три короба наврать. Правда, сэр?
— Что вы! Нашему Бантеру можно доверять, — ответил Питер. — Он среди нас самый надежный человек. А сейчас, миссис Руддл, мы отправимся к реке и возьмем ключи у мисс Твиттертон. Думаю, вернемся минут через двадцать. Бантер, тебе лучше остаться и помочь миссис Руддл. Я здесь смогу развернуться?
— Отлично, милорд. Нет, милорд. Я хотел сказать, что вы здесь не развернетесь. Я открою ворота его сиятельству. Шляпа Вашего сиятельства.
— Дай ее мне, Бантер, — сказала Харриет, потому что Питер уже заводил мотор.
— Да, миледи. Спасибо, миледи.
— Ну уж теперь-то, — сказал Питер, когда они благополучно выбрались на дорогу и направились обратно в Пэгфорд, — Бантер сумеет объяснить миссис Руддл, кто такие лорд и леди Питер Вимси. Если, конечно, она и сама еще не поняла. Бедный Бантер! Как она задела его самолюбие. Актеры! Вы только посмотрите на них! Эти коммивояжеры наврут с три короба!
— О, Питер! Жаль, что я не могу выйти замуж за Бантера. Я его так люблю!
— Признание невесты в первую брачную ночь! Слуга крадет молодую жену у господина! Но я рад, что Бантер тебе понравился. Я ему многим обязан… Ты что-нибудь знаешь об этой Твиттертон?
— Нет. Но я помню старика-поденщика с такой фамилией. Он постоянно бил жену. Они не были папиными пациентами. Но, даже если она и заболела, странно, что не прислала миссис Руддл хотя бы записку.
— Действительно, странно. Но я думаю о мистере Ноуксе. Симкокс…
— Симкокс? Ах, это агент по продаже недвижимости, да?
— Он удивился, почему дом продается так дешево. Конечно, там только дом и пара полей… Он подумал, что Ноукс продает только часть собственности. Я заплатил Ноуксу в прошлый понедельник. Проверка моего чека была закончена к четвергу. Интересно, провели ли параллельную проверку?
— Какую?
— Я имею в виду дружище Ноукса. Это не нарушит нашего права владения домом. Купчая в порядке. Но, не знаю, проверили ли все до конца. Может, дом был заложен в каком-то банке. Если у него были трудности, он мог его заложить, если большие трудности — заложить в нескольких банках. Когда ты была маленькой, у него был магазинчик? Он, кажется, продавал велосипеды? Как у него тогда шли дела?
— Не знаю. По-моему, он продал магазин. Теперь я вспоминаю, человек, который его купил, говорил, что Ноукс — мошенник. Он ловко умел вести дела.
— Да. По словам моего агента, Ноукс очень дешево купил дом. Надул стариков и подкупил брокеров. Мне кажется, что он занимался спекуляциями.
— Говорили, что он очень деловой человек. Вечно был чем-то занят.
— Разные мелкие делишки? Там ухватить по дешевке, здесь продать подороже и сорвать приличный куш. Так?
— Что-то в этом роде.
— Понятно. Раз на раз не приходится. То прибыль, то убыток. У меня в Лондоне один из арендаторов — интереснейший человек. Начинал с маленького магазинчика в бедной мансарде. Продавал подержанные вещи. А недавно я построил ему шикарный дом с огромными балконами. Он сдает его внаем и зарабатывает кучу денег. Но он еврей и прекрасно умеет вести дела. Я получил свои деньги, и он не остался внакладе. Он получает прекрасный процент на обороте. Мы его как-нибудь пригласим на ужин, и он расскажет тебе, как ему удалось сотворить такое чудо. Он начинал во время войны. На него работали только два инвалида. К тому же, у него немецкая фамилия. Но еще немного, и он будет богаче меня самого.
Харриет задала еще пару вопросов. Питер ответил, но с таким рассеянным видом, что она поняла, он думает вовсе не об удачливом еврее из Лондона и даже не о ней самой. Скорее всего, он думал о загадочном поведении мистера Ноукса. Она уже начала привыкать к таким внезапным приступам максимальной концентрации, когда жизнь вокруг переставала для Питера существовать. Даже когда он делал ей предложение, вдруг на минуту запнулся, потому что неожиданный звук или образ помог ему выстроить разрозненные детали какого-то преступления в звенья стройной логической цепи. Обычно это не продолжалось долго, через пять минут он уже оживленно разговаривал с Харриет. Показались огни Пэгфорда.
