Дарья Калинина - Серийный бабник
– Нет. Я не буду с ним знакомиться! И еще не известно, может быть, он вор какой-нибудь!
– Он не вор!
– Да? А почему же им тогда милиция интересуется?
И Галина Степановна победоносным жестом вскинула палец в сторону Слепокурова. Рита снова развернулась в его сторону. Но на этот раз она проявила к следователю больший интерес. Во всяком случае заговорила с ним.
– Милиция? – вопросительно изогнула она тонко выщипанную бровь.
– Да.
– Очень хорошо, что вы пришли! – решительно кивнула Рита. – Вы должны помочь.
– Буду рад.
– Правда, Борюсик не позволил мне обратиться к вам за помощью, – слегка засомневалась старушка. – Но раз уж вы сами пришли, то я рада! Выслушайте меня!
Слепокуров заверил, что он весь одно сплошное внимание.
– Вы должны спасти Борюсика. Мальчику грозит опасность.
И прежде чем Слепокуров успел вымолвить хоть звук, она воскликнула:
– Его хотят убить!
Следом за этим в комнате воцарилась тишина. Каждый обдумывал слова Риты. И первым, как и полагается профессионалу, на них отреагировал следователь:
– С чего вы это взяли? Кто вам рассказал?
– Да Борюсик сам и рассказал! – И, повернувшись к подруге, она продолжила: – И не бойся, Галочка, я тебе уже говорила, он не вор. Мальчик из очень приличной и, не побоюсь этого слова, богатой семьи. Просто он попал в затруднительное положение. Ему совершенно не к кому было обратиться за помощью. А в моем лице он нашел свое спасение. Я помогла ему найти безопасное пристанище, а теперь и защиту.
– Не вор? Из приличной семьи? Ритка, ты что, с ним все-таки знакома?
– Естественно! – величественно кивнула актриса. – Не думаешь же ты, что я могла подселить к тебе какого-то сомнительного оборванца с улицы?
– И где ты с ним познакомилась?
– У нас в театре.
Но Галина Степановна не торопилась радоваться. Видно, она хорошо изучила нрав своей приятельницы. И потому строго спросила:
– И давно вы с ним знакомы?
Рита слегка стушевалась.
– Какое это имеет значение? Для двух душ иногда и одного мгновения бывает достаточно, чтобы узнать и понять друг друга.
Но Галина Степановна на эту сентиментальную галиматью не повелась.
– Сколько вы знакомы?
– Это что, допрос?
Рита была возмущена. И Слепокурову пришлось взять инициативу на себя.
– Ну что вы! – вежливо произнес он. – Это еще не допрос. Допрос может состояться только в кабинете следователя. То есть в моем кабинете. А это просто беседа. Но если вы не будете отвечать, то поедете со мной. И ответите уже там.
– А в чем дело?
– Дело в том, что ваш знакомый угостил отравленными конфетами вот эту девушку. Она в свою очередь угостила ими еще одного человека. И в результате появился труп. И только благодаря чудесному стечению обстоятельств труп оказался всего один.
– Я ничего не понимаю. Какой труп? Какие конфеты? При чем тут Борис?
– Это мы и хотели бы выяснить, – сказал следователь.
– Так спросите у него!
– Мы бы спросили. Но где его искать?
– Так у Галочки он живет! – недовольно воскликнула Рита. – Я же вам говорила, мальчику грозит опасность. Показаться на улице для него означает лишний раз подвергнуться риску. Так что он никуда не ходит. И даже в магазин за продуктами я для него ходила.
– Тем не менее сейчас его в гостях у вашей подруги уже нет, – произнес следователь.
– Нет? Как нет? Куда же он ушел?
– Вот это мы бы и хотели у вас узнать.
Рита изрядно переполошилась.
– Но я же ничего, совершенно ничего про него не знаю!
– Вы только что утверждали обратное.
– Ну да, он рассказал мне свою историю. Как его преследуют с целью убить. Но я так понимаю, вас же интересует его настоящий адрес, фамилия или на худой конец номер телефона?
– Да.
– А ничего этого я у него не спросила.
– Почему?
– А зачем?
Галина Степановна плюхнулась на тонконогую табуреточку, которая затрещала под ее упитанным телом.
– Ритка, ты меня в могилу вгонишь! Ты что же, все-таки пустила жить ко мне парня, про которого ни черта толком не знаешь?
– Я знаю его историю!
– И что это за история? – поинтересовался Слепокуров.
– Пожалуйста! – с видом глубоко оскорбленного и не понятого своими современниками человека произнесла актриса.
Для усиления эффекта она картинно закинула боа вторым кольцом на шею и прислонилась к стене, словно в задумчивости слегка прикрыв свои большие глаза с тонкими веками. Если выкинуть из ее речи все поэтические сравнения и образы, то суть сводилась к следующему. Молодого человека, представившегося ей Борисом, она знала около месяца. Он был частым посетителем театра, в котором пожилая актриса была занята в нескольких спектаклях.
За кулисами молодой человек также появлялся частенько. И обычно в компании одного из режиссеров театра. Видимо, его закадычного друга. Молодые актриски приветствовали эту парочку. Борис был неизменно щедр, хотя постоянством к своим избранницам и не отличался. Его подружки менялись от одного спектакля к другому. Но никто из них не был в претензии на молодого человека, понимая, что такого ветреника одним красивым лицом и телом не удержать.
Чтобы он остепенился и остановился, нужно было предложить ему нечто большее. В первую очередь заботу и преданность, на что актриски не были способны. Вот они весело и бездумно просто проводили время в компании Бориса. И не особенно расстраивались, когда это время приходило для других девушек.
Но примерно неделю назад Рита заметила, что Борис появился у них в театре в состоянии крайней тревоги и озабоченности.
– Я столкнулась с ним у служебного входа. И была поражена его видом. Всегда безукоризненно уложенные волосы Борюсика были всклокочены. На щеке красовалась здоровенная ссадина. А рукав его шикарного кашемирового пальто был испачкан какой-то ржавчиной, порван, и из него торчали лохмотья…
Будучи человеком впечатлительным и эмоциональным, Рита всполошилась.
– Борис! Что с вами произошло?! – воскликнула она, не обращая внимания на то, что с молодым человеком она толком знакома не была.
Но театральные люди на такие вещи смотрят проще. Да и юноша годился Рите в сыновья, если не во внуки. Так что она разводить лишние церемонии не стала, а ему явно не терпелось поделиться своей бедой. И он рассказал Рите, что произошло с ним буквально несколько минут назад, по дороге в театр.
– Шел, никого не трогал, проходил как раз мимо того дома, в котором облицовывают фасад. Знаете?
– Конечно!
– Так вот, я иду, а со строительных лесов вдруг срывается гранитная глыба. И летит вниз.
– О!
– Она пролетела буквально в сантиметре от меня. Слава богу, что не задела!
– Как же не задела? Но вы ранены!
– Из нее еще такие ржавые штыри торчали, вроде арматуры, – схватившись за щеку, произнес Борис. – Ими меня и поцарапало. Но честное слово, это пустяки. Вот если бы сама глыба хоть краем задела, тогда бы мы с вами тут не разговаривали.
Рита поахала, поохала. И забыла об этом разговоре. Вернее, могла забыть, если бы буквально на следующий день не стала свидетельницей нового инцидента, когда Борис выжил только благодаря своему феноменальному чутью или везению.
– Называйте это как хотите, но дело было так.
По дороге к театру есть узкий переулочек, в котором трудно разъехаться даже двум легковым машинам. А когда туда сворачивает машина чуть шире маршрутного такси, сразу же возникают проблемы. Переулочек очень темный и неуютный. Сама Рита ходить там избегает. Но это самая короткая дорога к театру. И когда плохая погода или Рита чувствует себя неважно, она все же пересиливает себя. Вот и в тот день она пошла по неприятной, зато короткой дороге.
– Бориса я увидела сразу же. И ту машину тоже.
В общем, Борис двигался по переулку, не глядя по сторонам. И тут рядом с Ритой просвистело что-то тяжелое, обдав ее брызгами из лужи. Рита возмущенно вскрикнула. Но тут же от ужаса у нее спазм сжал горло. Обдавшая ее грязью машина мчалась прямо на беспечно шагающего Бориса.
– И в самый последний момент, когда я уже прикидывала, когда будут похороны, он что-то такое почувствовал и отпрыгнул в сторону.
Машина-убийца промчалась мимо и исчезла за поворотом.
– Номер вы запомнили?
– Что вы! – кокетливо захихикала актриса. – Я близорука.
У нее в устах это прозвучало чем-то вроде бахвальства.
– К тому же, – добавила она, – Борис и другие свидетели этого кошмара потом говорили, что номера на машине были замазаны грязью.
И, выдержав драматическую паузу, Рита понизила голос до зловещего шепота и произнесла:
– А потом Борис признался мне, что его уже не первый раз пытаются убить.
