Джеймс Чейз - С/С том 7. Почему выбрали меня? Мэллори. Когда обрывается лента.
Джек, развалясь в кресле, ждал, когда он вернется в комнату. Хенекей лежал на софе и чуть слышно стонал: из-за кляпа во рту он почти не мог дышать.
— Ну, что ты нашел, бэби? — поинтересовался Джек.
Мо протянул ему конверт с деньгами. Оба посмотрели на свою жертву, потом обменялись взглядами.
— Отдай мистеру Харди и спроси, это ли он хотел найти, — сказал Джек.
Он вынул из кармана горсть конфет и бросил их в свой маленький влажный рот.
Мо скрылся в темноте и быстрыми шагами подошел к Харди, сидевшему в своей матине.
— Господи! — прошипел Харди. — Сколько вы еще будете возиться! Уже утро!..
Лицо Мо искривилось в мрачной усмешке.
— Парень оказался очень упрямым, он долго не хотел говорить. Это вы желали получить, мистер Харди?
Тот взял конверт и деньги. Распечатав конверт, бегло просмотрел его содержимое.
— Да.
Харди вылез из машины, достал зажигалку и поджег бумаги. Наблюдая, как они горят, он поинтересовался:
— А что с Хенекеем?
— Он чувствует себя неважно и очень огорчен. Но сейчас я вернусь, и мы сделаем его снова счастливым…
Харди внезапно почувствовал удушье. Парни до сих пор не совершили ни одного убийства. Они вели себя как дрессированные звери: делали только то, что им приказывали.
Харди задумался и решил, что не сможет жить спокойно, если Хенекей останется в живых.
— Черт возьми, чего ты лыбишься, как обезьяна. Быстро возвращайся к Джеку!
Мо, крутнувшись на месте, исчез в темноте.
Было еще раннее утро, но Хомер Хейр уже сидел за своим письменным столом. Набрав номер отеля «Испанский залив», он попросил к телефону детектива Тресса.
— Мне нужно поговорить с миссис Бэрнетг наедине, — прошептал он. — Она вряд ли меня примет, увидев мою визитку. Как бы это организовать?
— Можешь встретиться с ней на пляже, — ответил Тресс, немного подумав. — Она там бывает каждое утро, с десяти до двенадцати. Если ты придешь к десяти часам, то увидишь ее. А зачем она тебе понадобилась?
— Я буду там в начале одиннадцатого, — Хейр повесил трубку.
Он подошел к сейфу, открыл его и достал из него золотую зажигалку и пиджак Криса. Зажигалку сунул в карман, а пиджак положил на стол и вызвал Луциллу.
Та вошла и вопросительно посмотрела на отца.
— Упакуй мне это.
Луцилла посмотрела на пиджак, затем недоверчиво уставилась на отца.
— Ты представляешь себе, что может получиться из твоей затеи? Мне это очень не нравится. По тому, что я знаю из газет, этот Трэверс, кажется, очень твердый парень.
Хейр только улыбнулся.
— Не беспокойся, сначала я поговорю только с его дочерью. Если кто и сможет убедить его расстаться с миллионом, так это она.
Луцилла неуверенно пожала плечами.
— Я тебя предупредила…
Она взяла пиджак и с недовольным лицом вышла из кабинета.
Хейр закурил сигарету и снова сел за стол, задумчиво глядя в окно. Конечно, дельце рискованное, но за полмиллиона долларов стоит рискнуть. Надо только очень осторожно подойти к миссис Бэрнетт. Главное — вовремя заметить опасность, чтобы успеть выкрутиться…
Через десять минут он нахлобучил свою желтую шляпу, взял под мышку сверток и тяжелыми шагами пошел к лифту. Спустившись вниз, сел в машину и поехал к отелю.
Тресс, приземистый отставной полицейский со здоровым цветом лица, уже ждал его. Приятели побрели по дорожке, обсаженной цветами, к частному пляжу.
— Если кто-то заметит, что я провожаю тебя к миссис Бэрнетт, меня могут выгнать с работы, — неуверенно сказал Тресс.
— Я хочу только поговорить с ней, и ничего больше! — проворчал Хейр, обмахиваясь платком. — Я уже не такой молодой, как прежде. Ну и жара!
— Ты просто слишком много ешь, — заметил Тресс, замедляя шаг. — О чем ты хочешь поговорить с ней?
— Это частное дело и тебя не касается.
Тресс бросил на него подозрительный взгляд.
Когда они вышли на открытое место, он остановился. Было еще рано, и лишь немногие лежали на горячем песке. Тресс указал на женщину, сидевшую под тентом.
— Вот она. Но не упрекай меня, если она тебя прогонит. Если она станет звать на помощь, мне самому придется тебя выпроваживать.
— Она не станет кричать, не волнуйся, — успокоил его Хейр. — Считай, что двадцать долларов у тебя в кармане.
Он покрепче прижал к себе коричневый сверток и направился к тенту.
Валери была расстроена. Перед тем как идти на пляж, она переговорила по телефону с доктором Густавом. Тот сообщил ей, что Крис чувствует себя немного лучше.
— Для беспокойства нет оснований, — уверил он ее. — У больных иногда бывают тяжелые дни. Я подозреваю, что его что-то угнетает. Будет неплохо, если вы заедете во второй половине дня. Возможно, он поделится с вами своими переживаниями.
Валери пообещала заехать.
— Но ведите себя с ним совершенно непринужденно: расскажите ему, как вы проводите время, и не задавайте никаких вопросов. В противном случае он может выйти из себя.
После этого разговора она с трудом заставила себя пойти на пляж. Но здесь было тихо, спокойно, и она не жалела, что пришла.
Оглянувшись, Валери заметила толстяка в помятом белом костюме и желтой шляпе, идущего по пляжу. Пока она думала, кто бы это мог быть, толстяк приблизился к ней. Валери быстро отвела взгляд в сторону, открыла сумочку и достала сигарету.
Мужчина был уже довольно близко и, когда она вынула сигарету, сказал:
— Позвольте, мадам…
Он снял шляпу и протянул ей зажженную зажигалку. Валери повернулась к нему.
— Большое спасибо, у меня есть…
Но в этот момент она взглянула на зажигалку, и сердце ее остановилось. Она сделала глубокий вздох.
— Извините, если я вас напугал, мадам, — прохрипел Хейр, — но старому человеку не так легко избавиться от привычек. Нынче вежливость, кажется, не в моде?..
Он защелкнул зажигалку и напряженно наблюдал за реакцией Валери. Увидев, что она медлит, он убрал зажигалку в карман, приподнял шляпу и сделал вид, что удаляется.
— Один момент…
Валери встала. На ней была голубая пляжная пижама, и когда она вышла на солнечный свет, то казалась маленькой и хрупкой.
Хейр остановился, и они посмотрели друг на друга.
— Эту зажигалку я, кажется, уже видела, — неуверенно проговорила Валери. — Покажите мне ее еще раз.
— Пожалуйста, мадам.
Хейр подошел к ней. Валери почувствовала запах его пота, услышала его тяжелое дыхание.
— Вы говорите об этом предмете?
Хейр достал из кармана зажигалку и повернул так, чтобы была видна выгравированная часть.
Валери уставилась на зажигалку, потом бросила на Хейра гневный взгляд.
— Я не совсем понимаю! Зажигалка принадлежит моему мужу. Каким образом она оказалась у вас?
Хейр разглядывал зажигалку так, словно в первый раз ее увидел, потом вошел в тень тента и тяжело опустился на песок.
— Целую вечность не был на пляже, — сказал он, бросая взгляд на ровную поверхность воды. — Здесь действительно очень убрано. Моя покойная жена очень любила ходить на пляж.
Валери молчала, сердце ее бешено колотилось. Похоже было, что старый толстяк приготовил ей какой-то сюрприз, и ей стало страшно.
— Я спросила, откуда у вас эта зажигалка? — резко проговорила она.
— Зажигалка? О, я ее нашел, — Хейр задрал голову, чтобы лучше видеть Валери. — Не хотите ли присесть, мадам?
— Где вы нашли ее? — уже спокойнее спросила она.
— Итак, она принадлежит вашему мужу, — задумчиво проговорил Хейр. — Как он сейчас себя чувствует?
— Сначала ответьте на мой вопрос.
— Не будьте такой нетерпеливой! Присядьте, а то мне, старику, придется встать…
Валери села на песок. Ее охватило предчувствие надвигающейся опасности. Лукавая усмешка и хитрый взгляд маленьких глаз дали ей понять, что этот ужасный старик не намерен торопиться. Последовала долгая пауза. Потом Хейр спросил:
— Вы ведь миссис Бэрнетт, не так ли?
— Да.
— Я слышал, ваш муж в больнице?
Валери невольно сжала кулаки, но овладела собой. — Да.
— Два дня назад он исчез из отеля, потом его нашла полиция?
— Обо всем этом напечатано в газетах. Какое вам дело до этого?
Хейр взял горсть песка и стал просеивать его между пальцами.
— Ничего удивительного, что дети так любят играть на пляже, — он усмехнулся. — Возможно, я уже выжил из ума, но я бы с удовольствием взял ведерко и лопаточку.
Валери смотрела на него с возрастающим страхом.
— Я читал, что мистер Бэрнетт страдает потерей памяти, — продолжал Хейр. — Он совершенно не помнит, где был той ночью, когда пропал.
Спина Валери покрылась холодным потом. Солнце вдруг перестало согревать ее.
— Это довольно неприятно для вас, мадам, не так ли? — на его лице снова появилась эта странная коварная улыбка. — Даже жена здорового мужчины будет волноваться, если не знает, где находился ее муж ночью… тем более жена больного.
