Сергей Валяев - Порнограф
По столице, оплавленной жарой и газовыми атаками автотранспорта, мы продрались к казино. В дневном свете оно уже не казалось столь респектабельным и состоятельным заведением — бывший районный дом культуры, маленько обновленный, с дешевыми гирляндами крашенных лампочек.
Встреча с Хулио тоже прошла без особых на то восторгов и тостов. Мы уединились в знакомом мне кабинете и обсудили животрепещущий вопрос.
— Какие проблемы, Ваньо, — широко раскинул руками мой экзотический товарищ. — Нет проблем. Вызываем хакера, он проверяет всю эту херню, и «Бешеная Мэри» наша?..
— Хакер — это кто? — насторожился я.
Оказалось, что под этим благозвучным словцом скрывается профессия человека, умеющего взламывать компьютерные системы. Щелкнет дискетку, как орех, самонадеянно заверил меня Хулио, и узнаем мы, брат, всю подноготную правду об этих демократах-акробатах.
Я засомневался: все слишком просто. Как бы нам в резиновых ботах не навернуться, выражаясь сдержанно, головой в отхожее место.
— Какие боты? — не понял Хулио. — Какое отхожее место?.. Ты о чем, Ваньо?..
А ведь я оказался прав, мне к бабке не надо ходить, чтобы знать будущее. Прибывший хакер — моложавый НТРовец с фанатичным сиянием в глазах — вызывал доверие. Без лишних слов мы прошли в компьютерный центр, находящийся в бронированном подвале казино. От кондиционеров было прохладно и приятно. Сам центр напоминал филиал Пентагона, если я верно его представляю: несколько десятков компьютеров, выполняющих свои неизвестные производственные задачи. Хакер сел за экран одного из светящихся дисплеев, профдвижением тиснул дискетку в щель агрегата и принялся «играть» на клавишах, как пианист Писин. Я пнул Хулио в бок и мимикой напомнил казус в концертном зале имени П.И. Чайковского. Друг закатил глаза к потолку: о, святая дева-Мария, мне бы это не помнить… И пока мы таким образом вспоминали прекрасное прошлое, хакер застопорился в настоящем. В чем дело, занервничал я, чувствуя, что праздник будущего откладывается на неопределенное время. И что же выяснилось? По уверению хакера, дискетка есть главный элемент в разархивации базового пакета. Другими словами, когда много информации её сжимают в компакт-диске, как газ «Черемуху» в баллончике. Для удобства. А если возникает нужда, то, используя дискетку, полностью расшифровывают всю информацию.
— Я понял, — твердо заявил. — Но хотя бы примерно можно узнать, что мы имеем на этой е' дискетке?
— Нельзя, — равнодушно ответил хакер. — Дискетка под паролем.
— Так надо найти этот пароль, товарищ хакер, — сдерживался из последних сил.
— Нельзя.
— Почему?!
— Допустим ошибку в поиске пароля, информация самоуничтожится…
О, Боже! Как я матерился на весь этот НТРовский мир и на мир вообще. Я проклинал колченого Всевышнего за то, что он так изощренно издевается над своими несмышлеными детьми. Я смешивал в грязь все святое, что ещё осталось на этой погибающей планете — любовь, дружбу и души прекрасные порывы. К черту!.. Ничего не осталось! Кроме разлагающей гигантской свалки с мерзкими и прожорливыми человекоподобными тварями, способными только на зависть, ненависть и убийства. Когда моя экспрессивная речь закончилась, в тишине компьютерного центра раздался удивленный голос Хулио:
— Ваньо, не понял? Не знаешь пароль, а мы, человечество, виновны? Нехорошо…
— Иди ты!..
— И пойдем-пойдем… утолим печаль «Бешеной Мэри»! — обнял за плечи. Что произошло, Ваньо? Ты живой и мы живые, а все остальное… херня. Если враг не сдается, его уничтожают.
И я поплелся за мужественным революционным товарищем, понимая, что бой не на живот, а на смерть впереди. И шансов победить в нем и выжить в нем у нас никаких. Вернее, он есть: один против миллиона. Что уже самом по себе много. Для приговоренных к чертованию.
Деревянный доллар
(часть пятая)
Хорошо быть памятником. Никаких проблем, кроме окисления и капающих пометом голубей. Стой и смотри на суету людей, уверенных, что они заняты строительством счастливого будущего. Не знаю, как у всех, но мой завтрашний день теряется в мутном мареве. Узлы обстоятельств вокруг моей шеи затянуты настолько крепко, что я уже сам себе не могу дать гарантий встречи нового дня. Может, поэтому решил встретиться с дочерью. Впрочем, причина встречи была в другом, да об этом лучше пока умолчать.
Я сижу на бульварной лавочке и смотрю, как вокруг памятника Поэту дог Ванечка, изображая коня, таскает Марию на роликах. Дочь хохочет, а пес, пуская слюни, скалится добродушной улыбкой. Они друг другу понравились. Это твой подарок, Маша, сказал я, при условии, что он пока будет жить у тети Аи на собачьей ферме. Дочь меня поняла — такого беззащитного животного опасно держать рядом с бабушкой и мамой. И вот мы гуляем на бульваре, и ждем, когда моя бывшая вторая жена Ая прикатит на «Ниве».
После того, как мы не сумели расшифровать найденную дискетку, у меня возникло ощущение опасности. Не каждый день владеешь вещичкой в миллион долларов. И потом: если заинтересованная сторона узнает по случаю, что я скрываю предмет у себя, то головы не сносить. Мне. Не лучше ли застраховаться? Что я и сделал, использовав оригинальный способ хранения куска пластмассы.
А текущая проблема — угадать пароль этой проклятой дискетки. А как? По утверждению хакера, это может быть слово или знак. Отгадать невозможно. Пароль скрыт в взбаламученном мозге господина Любощица. Снова использовать кремлевские таблетки? Боюсь, на сей раз фокус у меня не получится.
Резкий сигнал — из замызганного отечественного дорожника прыгает тетя Ая, похожая на дачницу, забронзовевшую на солнце.
— Ба! Какой у нас экстерьерчик! — профессионально тормошит пса. — Ууу, какие зубки! — И мне. — Лопухин, где скоммуниздил такую пятнашечку! Ууу, мой сладенький.
— Подарок, — цедю сквозь зубы.
— А теперь это мой подарок! — кричит Мария, буквально вешаясь на широком кожаном ошейнике пса.
— Твой, детка, твой.
— Дав-дав! — не спорит Ванечка.
После суматохи, лая, криков прощания, «Нива» укатила в сторону области, а мы с Марией отправились к её дому. Я был рассеян и задумчив. Дочь на это обратила внимания. Я повинился: дела-дела, родная. А ты эти дела выбрось из головы, посоветовала, отмахивая мне рукой. Я согласно кивнул, глядя, как она, визжа, врезается в группу своих подружек.
Конечно, я бы с радостью последовал совету дочери: выбросил из головы все проблемы… к черту!.. И что? Быть как пациент Лб-66. Прекрасная перспектива.
Я шел по городу и чувствовал, что скоро грянет буря. После недоброго затишья — будет буря. Она уже где-то рядом. На чистом небе появились первые скользящие облачка. И спасаться напрасно — вокруг выжженная целина.
После неудачного эксперимента в компьютерном центре я, Хулио и Сосо Мамиашвили обсудили создавшееся положение и пришли к выводу, что ситуация хреновая. Единственный рычажок, которым мы можем воспользоваться дискетка, и то в том случае, если мы её расшифруем.
— Делаем паузу, — предложил Хулио. — Ваньо думает о пароли, а наша организация тихо-тихо… разрабатывает… господина Савелло…
— На предмет чего? — не понял я.
— Пока… на предмет его личных контактов.
Я жестом показал свое видение этих «личных контактов»: щелк — и нет проблем. Хулио запротестовал — зачем, нет нужды в столь радикальных изменениях на политической арене. Основная цель — программа «S». Что, кто, зачем и почему? Вот на эти детские вопросы нам нужно получить ответы. Ага, вздохнул я, пока их получишь, шкуру живьем сдерут. Ну, пожалуй, ты, Ваньо, первый шкурник на деревне, благодушно хохотнул Хулио, так, князь? Разумеется, Сосо, разгоряченный «Бешеной Мэри» подтвердил это неверное мнение о моих профессиональных способностях. Я понял, что мои приятели спелись-спились и покинул их приятное общество, чтобы в уединении подумать о пароле.
Куда там! В клоповнике неистовствовали шекспировские страсти по причине того, что ханурик Гена навсегда загнулся на унитазе. Сел на общественный престол и — все, всем привет!.. И жильцы вместо того, чтобы оплакивать пропойную душеньку, принялись собачиться из-за освободившейся комнаты в семнадцать метров. Хоромы, блядь, матерился я, когда очередной жилец появлялся в дверях с просьбой поддержать его ходатайство о расширении. В конце концов я заявил, что сам буду расширяться, поскольку у меня животные принадлежат к разным видам хищников. Соседи оскорбились и оставили меня в покое. Размышляя о бренности существования, я начал гулять с дискеткой по комнате. С определенной целью — упрятать спрессованный в пластмассу миллион долларов, чтобы ни одна собака, понимаешь… И обратил внимание на дога Ванечку.
Когда вопрос с дискеткой был решен, я упал на тахту и уснул со спокойной, прошу прощения, совестью. Под утро появилась призрачная бабка Ефросинья. Она была всклокоченная, как туман на дереве, и заметно нервничала. Если можно так выразиться по отношению к призраку.
