Питер Робинсон - Растерзанное сердце
— Очевидно, Ник Барбер, — ответила Энни. — Перед своим предполагавшимся вторым интервью с Виком Гривзом, в день, когда Барбера убили, то есть в пятницу, он утром отправился в «Иствейл компьютерс», чтобы подтвердить даты, и записал результаты на форзаце книги. От хозяина паба «Кросс киз» мы уже знаем, что у Барбера была привычка таскать с собой книжку, когда он ходил выпить или перекусить.
— Нам повезло, что он был так методичен, — заметил Бэнкс, — если учесть, что все остальные его исследовательские материалы украдены.
— Значит, ты думаешь, что убийца — Вик Гривз? — спросила Энни.
— Не знаю. Ну не похож он на убийцу!
— Но кто-то же убил этих девушек, — возразила Энни. — И Вик Гривз всякий раз совершенно точно был где-то рядом.
— Почему же он остановился? — спросил Бэнкс.
— Точно мы пока не знаем, — ответила Энни. — Быть может, распад его личности зашел слишком далеко и он больше не мог не то что нож в руке держать, но и вообще нормально функционировать. А Крис Адамс его выгораживал, всячески защищал.
— Думаешь, Адамс знает правду?
— Вероятно, — ответила Энни.
— Зачем ему выгораживать Гривза?
— Они старые друзья. Тебе же Таня Хатчисон так и сказала, верно? Они вместе выросли.
— А как объяснить смерть Робина Мёрчента?
— Возможно, он как-то узнал.
— И ты думаешь, что Гривз убил и его?
— Это было нетрудно. Всего один небольшой толчок.
— Сложность в том, — заметил Бэнкс, — что мы вряд ли добьемся от Гривза признания.
— Мы можем хотя бы попытаться.
— Да. — Бэнкс встал и взял свою куртку. — Прекрасная работа, Уинсом. Продолжай. Выясни у местной полиции все подробности этих убийств.
— Куда ты? — спросила Энни.
— Мне кажется, я знаю, где Вик Гривз. Попробую с ним поговорить.
— Не захватить ли вам подкрепление, сэр? — предложила Уинсом. — Я хочу сказать, если он действительно убийца и вы его загоните в угол, он может быть опасен.
— Не стоит, — возразил Бэнкс, вспомнив, что Энни его тоже предостерегала. — Иначе мы уж точно ничего не добьемся. Он не вписался в общество, не умеет взаимодействовать с людьми и особенно боится незнакомцев. Можно только догадываться, как он отреагирует, если к нему подъедут две машины, полные полицейских. А меня он хотя бы видел раньше. Не думаю, что мне стоит его опасаться.
— Надеюсь, ты прав, — отозвалась Энни.
*Бэнкс тоже на это надеялся, заводя «порше» и выезжая из Иствейла в сторону Линдгарта. Он вспомнил страх, овладевший им, когда он обыскивал коттедж Гривза, и во рту у него пересохло. В таких безумцах, как Вик Гривз, иногда может просыпаться невероятная сила, почти как у супермена. Хорошо, что он хотя бы сообщил Энни и Уинсом, куда направляется, и попросил дать ему двадцать минут, прежде чем на патрульной машине прибудет подкрепление. Нет никакой уверенности, что Гривз именно там — Бэнкс понял это, пересекая мост через реку Свейн и двигаясь к Линдгарту, — но все-таки это была чертовски хорошая идея.
Агент по недвижимости говорила ему, что видела в окрестностях Свейнсвью-лодж прогуливающегося человека, а Гривз замкнулся, как только услышал название этого места. Вероятно, оно накрепко связалось в его мозгу с определенным периодом жизни, и вполне естественно, что его тянет туда в моменты стресса или душевного смятения. Во всяком случае, именно на это надеялся Бэнкс, останавливая машину на поблекшем пологом склоне долины. Он открыл дверцу, и ветер хлестнул его по лицу.
Дверь, через которую он проходил в прошлый раз, сейчас была надежно заперта, и Бэнкс был уверен, что этим путем сюда никто не мог бы проникнуть. Сбоку от поместья грунтовая дорога сбегала с холма и уходила в сторону приречной деревушки Брейк; наверху Бэнкс разглядел боковой вход в два больших гаража, которые также были заперты. Довольно высокая каменная стена спускалась с холма параллельно этому проселку, но через нее, подумал Бэнкс, можно легко перелезть, особенно в одном месте, где не хватает нескольких камней. Попасть в дом, наверное, нельзя, не разбив окно, но любой, преодолев стену, мог получить доступ на территорию поместья.
Первым подтверждением этой идеи Бэнкса стал лежащий в канаве велосипед, покрытый куском синего полиэтилена, прижатого двумя камнями и с шумом трепетавшего на ветру. Очевидно, Гривз не сумел переправить через стену еще и велосипед.
Перемахнув через ограду, Бэнкс оказался в саду поместья, за бассейном, там, где гигантский запущенный газон устремлялся под уклон в своем долгом пути к реке. Он подошел к краю бассейна, покрытому мхом и лишайником; сам бассейн душила трава, и его дно было усеяно осколками стекла и пустыми банками из-под пива «Карлсберг».
Он позвал Вика Гривза, но ветер принес имя обратно. Бэнкс вдруг осознал, что при виде любой тени всякий раз вздрагивает; страх сгустился в груди тяжелым комом. Он находился на открытом месте, и ему очень захотелось, чтобы Вик действительно оказался безобидным малым.
Пустая банка из-под кока-колы выкатилась с газона на твердую поверхность патио, и Бэнкс резко обернулся, готовый обороняться.
Когда он достиг ближайшей к дому стороны бассейна, ему показалось, будто что-то высовывается из-за одной из колонн, подпирающих верхнюю террасу. Там все тонуло в тени, но он был почти уверен, что различает чью-то ногу и штанину, заправленную в сапог. Подойдя поближе, он увидел на штанине велосипедный зажим.
— Привет, Вик, — негромко произнес Бэнкс. — Ты не собираешься выходить?
После томительной паузы нога зашевелилась, поблескивающая лысая голова Вика Гривза появилась из-за колонны.
— Ты ведь меня помнишь, Вик? — продолжал Бэнкс. — Незачем бояться. Я приходил тебя навестить, в твой коттедж.
Вик не отвечал и не двигался. Он лишь не отрываясь глядел на Бэнкса.
— Давай вылезай, Вик, — попросил Бэнкс. — Я хочу задать тебе несколько вопросов, только и всего.
— Вика тут нет, — наконец ответил тот тоненьким голоском.
— Нет, он тут, — возразил Бэнкс.
Вик удерживал свои позиции. Бэнкс немного покружил вокруг него, чтобы найти точку, с которой Гривза лучше видно.
— Ну ладно, — сказал он. — Хочешь там оставаться — пожалуйста. Я с тобой отсюда поговорю, ничего?
Ветер завыл в нише под нависающей террасой, но Бэнкс успел разобрать что-то вроде тихого «да». Гривз сидел, привалившись спиной к стене, сгорбившись, обняв руками колени, прижатые к груди.
— Я буду рассказывать, — предложил Бэнкс, — а ты только говори, прав я или нет, идет?
Гривз изучающе посмотрел на него серьезными прищуренными глазами и ничего не ответил.
— Было это давно, — начал Бэнкс. — Аж в шестьдесят девятом, когда «Мэд Хэттерс» играли на фестивале в Бримли. Там за сценой была одна девушка, ее звали Линда Лофтхаус. Твоя кузина. Ты для нее достал пропуск за сцену. Она была со своей лучшей подругой Таней Хатчисон, которая примерно через год стала участницей группы. Но это я забегаю вперед. Ты следишь?
Гривз опять промолчал, но Бэнкс мог поклясться, что заметил проблеск интереса в его глазах.
— Перемотаем пленку вперед, к последней ночи фестиваля. Играли «Лед Зеппелин», и Линде захотелось прогуляться, чтобы проветрить мозги, вот она и пошла в лес. За ней кто-то последовал. Это был ты, Вик?
Гривз помотал головой.
— Ты уверен? — настаивал Бэнкс. — Может быть, у тебя был трип, может быть, ты не понимал, что делаешь? Что-то ведь произошло, правда? Что-то изменилось в ту ночь, у тебя внутри словно что-то щелкнуло, и ты ее убил. Вероятно, ты не понимал, что натворил, или как будто смотрел откуда-то сверху на то, как это делает кто-то другой, но ведь это был ты, верно, Вик?
Наконец у Гривза прорезался голос.
— Нет, — произнес он. — Нет, он ошибается. Вик — хороший мальчик.
Ветер почти совсем заглушал его слова.
— Скажи мне, в чем я ошибаюсь, — попросил Бэнкс. — Скажи, я хочу знать.
— Не могу, — ответил Гривз. — Не могу сказать.
— Нет, можешь. А в Кардиффе, в Брайтоне, Плимуте? Там были другие девушки?
Гривз лишь мотал головой из стороны в сторону, бормоча что-то, чего Бэнкс не мог разобрать за порывами ветра.
— Я стараюсь тебе помочь, — объяснил Бэнкс. — Но не смогу, если ты не расскажешь мне правду.
— Правды нет, — изрек Гривз.
— Есть. Кто убил этих девушек? Кто убил Ника Барбера? Ник узнал? Он предъявил тебе улики? За это его и убили?
— Почему вы не оставите его в покое? — раздался низкий голос за спиной Бэнкса. — Вы же видите, он не понимает, что происходит.
Бэнкс обернулся и увидел, что у бассейна стоит Крис Адамс; собранные в хвост волосы развевались на ветру, лицо рдело багрянцем, большой живот нависал над джинсами. Бэнкс подошел к нему.
— Думаю, он понимает, — ответил Бэнкс. — Но раз уж вы здесь, почему бы вам не рассказать мне, что произошло тогда, много лет назад? Думаю, вы знаете столько же, сколько он.
