Анна Данилова - Призраки знают все. Рукопись, написанная кровью (сборник)
– Привет, ты давно пришла? – спросила она недовольным тоном, грохая пустыми грязными чашками, оставшимися еще с ужина. – За тобой поухаживать или как?
– Я бы поспала немного. И вообще, Маргарита, сбавь-ка свой тон. Что это за манера разговаривать? Ты не хочешь меня видеть?
– Все не так. Я не понимаю, зачем ты притащила сюда эту дуру. Кто она и с какой стати я должна ее терпеть в моем доме? – Аперманис со своим жутчайшим акцентом вызвала улыбку у Юли, настолько противоестественным показалось для ее западного-прибалтийского лексикона это некрасивое и обидное слово «дура».
– Она помогает мне в расследовании. Ее показания мне крайне важны. Вчера я задержала ее в кафе, где задавала вопросы, связанные с убийством Марины Бродягиной, а поскольку стемнело и ей было страшно возвращаться домой так поздно – у нее в подъезде околачиваются местные наркоманы, – я предложила ей переночевать здесь. Что плохого я сделала? Разве ты бы на моем месте поступила иначе? Кроме того, Наташа могла проснуться и услышать сейчас то, что ты про нее сказала. Ты хочешь помешать моей работе? Я тебе скажу больше: возможно, что вскоре, в зависимости от того, как сложатся обстоятельства, именно Наташе придется хотя бы на небольшой срок заменить меня. Поэтому привыкай к ее обществу и постарайся найти в ней что-либо привлекательное, что никоим образом не станет тебя раздражать. Иначе, предупреждаю в последний раз, нам придется расстаться. Надо также заметить, что половину денег, из тех, что ты мне авансировала, я, по-моему, отработала.
Рита просыпала на стол кофе. Она молча смотрела на Юлю, словно не веря в услышанное. Затем, проведя ладонью по коричневой кофейной муке, произнесла со злостью:
– Отработала?
– А что, нет? Или ты думаешь, что я все это время бесплатно терпела твои выходки? – Юля собралась выпалить все разом: и что Рита никакая не Аперманис, и что мужа-то у нее нет, он разбился вместе с ней, точнее с настоящей Аперманис, и все-все, что только могла собрать в кучу и вывалить на безумную голову своей клиентки, как вдруг услышала:
– Извини меня. Я погорячилась. Делай все, что хочешь. Извини… – И Рита торопливо покинула кухню, куда тотчас же вошла уже умытая и одетая, опрятная и свежая, хотя и с озабоченным личиком, Наташа.
– Доброе утро, – сказала она. – Вы ссоритесь? Сейчас все ссорятся. Нервы…
– Да нет, просто Рита – очень сложный человек. Позавтракаем?
* * *Они расстались с Наташей в половине девятого, договорившись о встрече или звонке в библиотеку. Юля заинтриговала обещанием новой работы в случае, если ее все-таки сократят, на что та все беспокоилась, справится ли с этой работой или нет…
– Ты – справишься. И не переживай, у тебя все будет хорошо.
– Я понимаю, что это прозвучит глупо, но мне в обеденный перерыв надо обязательно заехать домой и покормить кота. Поэтому если вы захотите меня увидеть между двенадцатью и часом, то я буду у себя…
– Хорошо, что предупредила. Если получится, то я заеду за тобой где-то без пяти двенадцать и сама отвезу тебя…
А потом Юля поехала к Харыбину. Без предупреждения, без звонка. Знала, что в такое время он обычно бывает дома. Правда, его скоропалительный отъезд из Москвы и прибытие в С. могли повлечь какие-то изменения в графике его таинственной работы, но ему и в этом провинциальном городе всегда хватало дела. Хотя для человека такого полета и такой секретности отъезд из Москвы, да еще и такой неожиданный, казался верхом легкомыслия: куда смотрит его начальство? Кроме того, непонятно было, почему он не возвращается в столицу? Ну попытался он выяснить отношения со взбунтовавшейся женой, выяснил, что дальше-то? Пора возвращаться туда, где ему положено находиться по штату. Так нет же, его сверхсекретная работа позволяла ему находиться где угодно и когда угодно… Юля даже позавидовала такой свободе, мало что понимая, разумеется, в специфике его службы.
Она позвонила, но ей никто не открыл. Значит, на этот раз она ошиблась, и его нет дома. Что ж, тем лучше, значит, не судьба.
Уже выходя из подъезда и направляясь к своей машине, припаркованной в весьма неудобном месте (зато неуязвимом для одержимых манией величия гаишников, без зазрения совести сбирающих мзду за любую погрешность), она вдруг увидела летящую к ней на всех парах Аперманис!
Казалось, Рита не замечает ее, а просто спешит зайти именно в тот подъезд, откуда только что вышла Юля.
Пришлось спрятаться за дерево, чтобы понаблюдать, действительно ли это Рита, а не обман зрения, и на самом ли деле ей так не терпится зайти в дом Харыбина.
«Она следит за мной… Но как? У нее же нет машины!»
Юля ничего не понимала и стояла за деревом ровно четверть часа, ожидая, когда Рита покажется из подъезда; но этого не случилось. Напротив, во дворе дома появилась та самая темно-синяя таинственная машина с заляпанными грязью номерами, которую до этого Юля видела во дворе дома Аперманис в тот момент, когда за Юлей должен был заехать «клиент» Юра. Что это, совпадение? Но ведь уже второй раз подряд в одном и том же месте собирается странная троица: Юля, Рита и синяя машина без опознавательных знаков.
Когда из машины вышел Харыбин собственной персоной, бодрый, быстрый, с сигаретой в руке, Юля поняла, откуда в черном платье Аперманис появилось подслушивающее устройство… Хотя такими дешевыми штучками Харыбин бы не пользовался – слишком уж опасно и непрофессионально! Разве что он задержался в С. именно из-за Аперманис, из-за этой странной особы, окружившей себя туманом неправдоподобных прибалтийских легенд и присвоившей себе фамилию погибшей женщины? И, кто знает, не Аперманис ли заброшена сюда, чтобы охотиться на Харыбина и его сотрудников в каких-то своих, только ей известных целях, а не наоборот…
Была и еще одна версия, о которой и думать-то было неприятно, а тем более – проверять. Они могли быть любовниками. Харыбин – крепкий, здоровый и беспринципный мужчина, что касается связи с женщинами (как показала их недолгая совместная жизнь), мог запросто сделать мистически заряженную обладательницу чудесного акцента своей любовницей, нисколько не заботясь о том, что та проживает бок о бок с его законной женой, правда, сбежавшей от него… С него станется.
Юля на свой страх и риск вошла (спустя неопределенное время, показавшееся ей целым часом) в подъезд, поднялась и, постояв с минуту перед знакомой дверью, достала свои ключи, которым и полагалось находиться при ней, поскольку она имела к харыбинской квартире самое прямое отношение, и открыла нижний замок. Дверь тут же поддалась и тихо, словно петли были из теплого масла, открылась, приглашая оробевшую Юлю войти. Она замерла, вся обратившись в слух и понимая, что все, что она сейчас может услышать, направлено исключительно против нее: любовные ли стоны, деловая ли нервная речь, а то и брань, которой Харыбин пользовался как теплыми дешевыми перчатками в лютые морозы…
Но в квартире было подозрительно тихо. «Не хватало только обнаружить здесь парочку остывающих трупов…»
Она на цыпочках приблизилась к распахнутой двери, ведущей в спальню: никого. Постель аккуратно застелена, пыль с мебели вытерта. Чувствуется, что здесь живет организованный и не терпящий беспорядка человек.
В гостиной тоже пусто, ни одной живой души. На столе стопка чистой бумаги и апельсин. «Витаминный Харыбин когда-нибудь «проколется» именно на апельсинах или лимонах», – подумала Юля, недоумевая, куда же могли подеваться оба бездельника – ее практически бывший муж и аферистка Аперманис.
Она обошла всю квартиру и вернулась в машину потрясенная, словно кто-то извне шепнул ей, что две эти подозрительные личности ей привиделись. А темно-синяя машина – не что иное, как мираж. Что ткни в ее блестящий холеный бок, и палец увязнет в тугих воздушных слоях прозрачной материи галлюцинаций…
* * *Корнилов пристроил ее за стол в зальчике информационного центра (ИЦ) – электронного мозга сложного организма, именуемого УВД, для того чтобы с помощью девочки-компьютерщицы вычислить маршруты исчезнувших из города Крымова и его ближайших помощников. Она не стала упрекать старшего следователя прокуратуры в дилетантизме, проявленном им в отношении такого простого вопроса, как проверка возможных транспортных маршрутов довольно близких ему людей, которые в свое время так много сделали для него и в служебном, и в материальном плане. У Юли даже мелькнула мысль, а не умышленно ли Корнилов, этот симпатичный добряк, каким он сам себя считал и называл при каждом удобном и неудобном случае, бездействовал, оттягивая время настоящей работы, направленной на поиск Крымова, с единственной целью – прибрать агентство к своим рукам?! А что, если Крымов, почувствовав это и понимая, что у Корнилова на него собралось приличное количество компромата, сам поджег свое агентство, предварительно поскандалив с Виктором Львовичем?
