Ларс Кеплер - Призраки не лгут
Андерс Рённ прошагал по бетонным плитам, вошел под подрагивающий от ветра жестяной козырек и последовал дальше, к двери со стеклянными окошечками.
Он почти бесшумно шагал по бежевому пластиковому покрытию, на котором отпечатались следы каталок. Подойдя к лифту, он увидел, что находится на втором этаже.
Первый этаж был ниже уровня земли и включал в себя отделение номер тридцать — закрытый мир судебной психиатрии.
Больничный лифт больше не ходил вниз, но за сливочно-желтой стальной решеткой винтом уходила вниз лестница, ведущая на нулевой этаж. В то самое особо охраняемое отделение, где находился автономный, похожий на бункер изолятор.
Изолятор мог принять не больше трех пациентов, но в последние двенадцать лет там жил всего один человек — постаревший Юрек Вальтер.
Вальтера осудили на принудительное лечение с особыми условиями; когда его доставили в отделение, он так агрессивно вел себя, что пришлось связать его ремнями и ввести лекарство принудительно.
Девять лет назад Вальтеру поставили диагноз «неуточненная шизофрения; хаотическое мышление; повторяющиеся острые психотические состояния с крайне агрессивными эпизодами».
До сего времени это был единственный поставленный Вальтеру диагноз.
— Я вас впущу, — сказала круглолицая женщина со спокойными глазами.
— Спасибо.
— Вы знакомы с пациентом? Юреком Вальтером? — спросила дежурная. Ответа она, кажется, не ждала.
Глава 193
Андерс повесил ключ от решетчатой двери в шкафчик; после этого женщина открыла первую дверь тамбур-шлюза. Андерс вошел, дождался, когда дверь закроется, и после этого подошел к следующей. Услышав сигнал, женщина открыла вторую дверь. Андерс обернулся, помахал ей рукой и зашагал по коридору к ординаторской изолятора.
В кухоньке коренастый мужчина лет пятидесяти, с покатыми плечами и «ежиком» на голове, курил под вентиляцией. Потом щепотью собрал пепел, стряхнул его в мусорное ведро, сунул полсигареты в пакетик, а пакетик убрал во внутренний карман медицинского халата.
— Роланд Брулин, главный врач, — представился мужчина.
— Андерс Рённ.
— Как же вы угодили сюда, в подземелье?
— У меня маленький ребенок, и я хотел найти работу поближе к дому.
— Вы выбрали правильный день, чтобы начать, — улыбнулся Брулин и пошел по коридору, приглушавшему звуки.
Врач достал карточку, подождал, когда щелкнет замок бронированной двери, и с тихом вздохом протащил карточку через считывающее устройство. Брулин дождался, когда Андерс войдет, и тут же отпустил дверь; металл тяжело ударил нового врача в плечо.
— Что я должен знать о пациенте? — спросил Андерс, сморгнув слезы.
Брулин, взмахнув рукой, стал перечислять:
— Не оставаться с ним один на один, не разрешать ему покидать изолятор, не разрешать видеться с другими пациентами, не разрешать принимать посетителей, не разрешать выходить на площадку для отдыха. Также нельзя…
— Никогда? — с сомнением в голосе спросил Андерс. — Вряд ли закон позволяет запирать…
— Вполне позволяет, — резко сказал Брулин.
Андерс тут же почувствовал себя подавленно, однако, помолчав, осторожно спросил:
— А что он такого сделал?
— Он исключительно любезный человек.
— И в чем это проявляется?
Главный врач посмотрел на Андерса. Серое, похожее на подушку лицо вдруг расплылось в улыбке.
— Да вы действительно новичок здесь, — рассмеялся он.
Оба подошли к очередной бронированной двери, и им подмигнула женщина с пирсингом на щеке.
— Возвращайтесь живыми, — коротко сказала она.
— Да вы не беспокойтесь, — понизив голос, сказал Брулин Андерсу. — Вальтер немолодой и спокойный. Не дерется, не кричит. Держится в стороне ото всех, и мы к нему близко не подходим. Но сейчас придется — ребята из ночной смены видели, как он прятал нож под матрасом.
— Да как ему вообще удалось добыть этот нож?
Лоб Брулина покрылся испариной, он провел рукой по лицу, потом вытер ладонь о халат.
— Юрек Вальтер — великий манипулятор… Мы, конечно, проведем внутреннее расследование, но кто знает…
Глава 194
Брулин протащил карточку через очередное считывающее устройство и ввел код. Раздался писк, и щелкнул замок еще одной бронированной двери.
— А зачем ему нож? — Андерс торопливо шагнул через порог. — Если бы он хотел покончить с собой, он бы уже сделал это, верно?
— Может, ему нравятся ножи.
— У него есть склонность к побегам?
— Не сделал ни одной попытки за все эти годы.
Они подошли к шлюзу с решеткой.
— Подождите, — попросил Брулин и вынул коробочку с желтыми берушами.
— Вы говорили — он не кричит.
У Брулина был усталый вид — врач как будто не спал несколько суток. Какое-то время он рассматривал молодого коллегу, потом тяжело вздохнул и очень серьезным голосом стал объяснять:
— Юрек Вальтер обязательно заговорит с вами — совершенно спокойно, наверняка любезно. Но потом, вечером, когда вы поедете домой, вы свернете на встречную полосу, и произойдет лобовое столкновение с какой-нибудь фурой… или вам на глаза попадется реклама магазина «Ерниа», и вы купите топор, а потом навестите детишек в детском саду.
— Я должен испугаться? — улыбнулся Андерс.
— Нет. Но я надеюсь, что вы будете соблюдать осторожность. Я уже заходил к нему, в прошлом году, сразу после Пасхи — он тогда раздобыл ножницы.
— Он же уже старикан?
— Да вы не волнуйтесь, все будет хорошо…
Голос и взгляд Роланда стали слабыми, неверными. Когда врачи вошли в решетчатый шлюз, Брулин остановился и прошептал Андерсу:
— Ведите себя так, будто вам все безразлично, будто все, что вы делаете рядом с ним, — скучные будни, вроде как перестилать простыни в гериатрическом отделении.
— Я попробую.
Расслабленное до этого лицо Брулина стало напряженным, взгляд сделался острым и нервным.
— Мы не говорим, что будем делать. Притворяемся, что пришли сделать ему обычный укол риспердала.
— Но…
— Но вместо этого вкалываем ему повышенную дозу миртазапина, — закончил главный врач.
— Это обязательно?
— Я уже несколько раз делал так… Сначала он приходит в ярость, но очень ненадолго. Потому что потом запускаются двигательные расстройства… Начинается с лица и языка. Он теряет способность связно говорить. Потом валится на пол и лежит на боку. Затем начинаются судороги, почти эпилептический припадок, довольно долгие судороги, после них он становится вялым и сонным, почти отключается… Вот тогда можно будет войти и забрать нож.
— А почему не дать ему снотворное?
— Снотворное было бы лучше, — кивнул Роланд. — Но я предпочитаю придерживаться опробованного препарата.
Они двинулись к отделению, где содержался Юрек Вальтер. Бледный свет сочился сквозь пуленепробиваемое окошко в белой металлической двери с засовом.
Брулин жестом попросил Андерса подождать. Он стал двигаться медленнее, словно крался к логову врага.
Может быть, он боялся какого-то внезапного действия Вальтера.
Не приближаясь к окошку, он взял немного в сторону, но все же успокоился и махнул Андерсу: подходи. Оба встали у окошечка. Андерс увидел светлое, довольно просторное помещение без окон.
Глава 195
В камере изолятора сидел на пластиковом стуле мужчина в синих джинсах и джинсовой куртке. Сидел он согнувшись, упершись локтями в колени. Внезапно он поднял светлые глаза на дверь, и Роланд Брулин отступил.
Юрек Вальтер был гладко выбрит, седые волосы причесаны на косой пробор с челкой. Бледное лицо изборождено глубокими морщинами, сеткой боли.
Брулин отступил, отпер темный шкаф и вынул три стеклянных пузырька с широкими горлышками и алюминиевыми крышечками. Все три содержали желтый порошок. Брулин добавил в каждый пузырек по два миллилитра воды, взболтал, аккуратно встряхнул жидкость так, чтобы порошок растворился, и втянул раствор из всех трех пузырьков в шприц.
Врачи снова подошли к пуленепробиваемому стеклу. Теперь Юрек Вальтер сидел на койке. Брулин сунул в уши беруши и открыл окошечко в двери.
— Юрек Вальтер, — тягуче произнес он, — пора…
Андерс увидел, как человек встает со стула, переводит взгляд на окошечко в двери и приближается, расстегивая рубашку.
— Остановись и сними рубашку, — сказал Брулин, хотя человек в изоляторе уже начал делать именно это.
Вальтер медленно шел вперед.
Брулин захлопнул окошко и быстрым, суетливым движением запер его на засов. Вальтер остановился, расстегнул последнюю пуговицу и снял рубашку. На груди у него виднелись три круглых шрама. Кожа висела на жилистых руках. Роланд снова открыл окошечко, и Вальтер прошел последние метр-два.
