Светлана Алешина - Завещание бедной красавицы (сборник)
— Ой, ребята, смотрите, вон еще одна! — воскликнула я, указывая вперед. Там среди деревьев виднелся остов еще одного автомобиля, похоже, что «девятки». Также сожженный, он был еще опрокинут и перевернут: лежал на своей крыше, с ободами, устремленными к небу и оставшимися без резины колес.
— Готов поклясться, — снова заговорил Валера, — что та машина прежде была серебристо-серой «девяткой».
С ним никто не спорил.
— Смотрите-ка, — сказал Пацевич, — «девятку» они перевернули, прежде чем поджечь. А эту так подпалили.
— Они застряли здесь, — сказал Костя. И тут мы все увидели, что заднее колесо «жигуля», продолжавшее интенсивно дымиться, глубоко ушло в снег, покрывавший дорожку в этом месте.
— Ладно, поехали отсюда, — сказал Валера. — Нечего тут больше смотреть.
Зловонный дым от горящей резины пробивался даже сквозь наглухо закрытые окна «Волги». В самом деле, не на что тут было больше смотреть.
Обернувшись назад, Пацевич стал осторожно, задом спускаться по крутой лесной дороге. Потом, найдя развилку, ухитрился развернуться, не застряв в колее. Дальше мы поехали нормально, лицом вперед. Вновь показался недостроенный особняк. Однако на этот раз у его ворот в компании двух огромных овчарок стоял сторож. Пацевич притормозил.
— Я смотрю, чужие тут ездят, — услышали мы его добродушный, веселый голос.
Костя Шилов опустил стекло, выглянул наружу.
— Не знаете, — спросил он у сторожа, что там, в лесу, горит?
Тот в ответ засмеялся.
— Да Мишка Бородавка опять машину спалил, — ответил сторож. — Привратник вон того, в самом низу, особняка. Представляете, за четыре дня вторую машину сжигает. Хозяин-то его в автобизнесе. Не нужны они ему, значит, лишние, вот и жжет. Я ему уж говорил: ты бы мне одну оставил покататься. Чего их в расход-то пускать…
Сторож, казалось, был рад поболтать. Так бывает со многими людьми, подолгу сидящими в одиночестве. Однако «Волга» сама не спеша покатилась под уклон.
— Ну, ребята, — спросил Костя Шилов, — у кого-нибудь еще остались сомнения, что муж нашей Иринки сидит в этом особняке?
Сомнений, судя по всему, ни у кого не осталось.
Мы опять остановились возле неприступной виллы Чубатого.
— Ну, — спросил Пацевич, — что теперь?
— Может быть, все-таки позвоним Белоглазову? — предложила я. — Пусть он приедет, поговорит со сторожем, посмотрит на машины.
— Так ему сторож все и расскажет, — усмехнулся Валера. — Он Чубатого больше боится, чем ФСБ, МВД и прокуратуру, вместе взятых.
— Нет, и Белоглазов не приедет, — печально, но однозначно констатировал Пацевич. — Сначала он попросит объяснить, в чем дело, а потом, узнав, что вы хотите проникнуть в особняк Чубатого, откажется наотрез.
— Но почему? — удивилась я. — Разве у милиции нет прав заходить в любую квартиру, разговаривать, задавать вопросы кому угодно?
— Заходить с обыском можно только по санкции прокурора. А на все вопросы Чубатый ответит, что знать ничего не знает. Потребует присутствия своего адвоката. В подвал Белоглазова впустить откажется. Так что в любом случае из этого ничего не выйдет. Дом, — Пацевич кивнул на высившийся перед нами особняк, — все равно что крепость. Не то что нам с вами — милиции туда не проникнуть.
«Но должен же быть способ!» — хотелось крикнуть мне, но я смолчала, почувствовав вдруг огромную навалившуюся усталость. Разве не идиотская это ситуация знать, что твой муж похищен бандитами, знать, что он лежит, может быть, связанный, быть может, на холодном бетонном полу, в десяти метрах от тебя в подвале шикарного, принадлежащего бандиту особняка, и тем не менее ничего не в состоянии предпринять. Должен же существовать какой-то способ проникнуть в этот особняк!
Я постаралась успокоиться, немного подумать. Иногда это лучше сделать вслух, когда есть кому тебя слушать.
— Итак, — сказала я, — милицию вызывать бесполезно.
— Конечно, — согласился Пацевич, они ей попросту не откроют. Чубатый выйдет к воротам и будет говорить через ворота.
— He откроют, — кивнула я. — А кому, собственно, могут открыть? Друзьям, например, своим откроют?
— Где мы найдем этих друзей Чубатого? — спросил Валера. — Знаешь, Ирина, тебе лучше немного поспать.
— А если «Скорая помощь» придет? не унималась я. — Если у них заболел кто-нибудь.
— Но у них все здоровы, — возразил он спокойно. — И врачам «Скорой помощи» они скажут, что не вызывали ее. А в диспетчерской «Скорой помощи» есть определитель номера, и за ложный вызов полагается штраф.
Мы снова умолкли. Я заметила, что и Пацевичу и Косте давно уже не терпится покурить. Наконец адвокат не выдержал, достал сигареты и зажигалку.
— Я окно открою, — сказал он извиняющимся тоном. — И вы, Ирина, откройте у себя тоже. В машине довольно душно.
Я опустила стекло двери «Волги», высунулась было наружу, чтобы подышать свежим ночным воздухом, но едва не задохнулась: ветер тянул со склона холма запах тлеющей резины.
— Гарью тянет? — участливо спросил Костя. — Да теперь всю ночь машины так потихоньку и будут тлеть.
— Я всегда думала, что автомобили горят ярко, — сказала я.
— Они и горели поначалу ярко. Наверняка полыхнули так, что всему району было видно. Удивительно, как это никто пожарных не вызвал.
— Пожарных? — спросила я недоумевающе.
— Ну да, пожарных, на всякий случай. По идее, от горящей машины и лес может начать полыхать. Погода-то стоит сухая.
— Пожарных, Костя! — воскликнула я радостно.
— Что — пожарных?
— Давайте вызовем Чубатому пожарных!
— За ложный вызов также полагается штраф, — сказал Валера. — И они также приедут и увидят, что ничего не горит, развернутся и уедут.
— А мы сделаем так, что будет что-то гореть.
— Ирина Анатольевна, — сказал адвокат с упреком в голосе, — за это полагается от трех до пятнадцати лет, в зависимости от суммы материального ущерба.
— А кто узнает, что это мы подожгли? с азартом сказала я. Моя идея все больше нравилась мне. — Мы пожарных вызовем, скажем, вот горит, но мы здесь ни при чем.
— Да послушайте, — нетерпеливо воскликнул Пацевич, — как вы собираетесь поджигать?
Бензином из моей «Волги»?
И самое главное, что поджигать? Собачью конуру? Все остальное тут из камня.
— Но, собственно, почему именно поджигать, — заметила я. — Нам ведь ни к чему, чтобы именно горело. Нам главное, чтобы дым шел. Если от дома будет валить дым, как от той тлеющей в лесу машины, пожарные приедут?
— Еще как, — сказал Валера. — Они и просто на запах дыма примчатся.
— А если приедут и увидят дым, потребуют, чтобы их пустили в дом?
— Разумеется, а если Чубатый откажется, имеют право проникнуть в дом без согласия хозяина. Это здорово, Ирина! — воскликнул, оживившись, Гурьев. — Пожарные — как раз такая служба, которая имеет право проникать куда угодно, где горит. Проблема только в том, как нам поджечь Чубатого, чтобы самим не загреметь под фанфары.
— А зачем нам Чубатого поджигать? возразила я. — Нам нужно только, чтобы шел дым. Вот мы и подложим ему то, что хорошо горит, ту же резину например.
— Или дымовую шашку, — сказал Валера.
— Да, — согласилась я, вспомнив читанные в детстве книги про морские сражения. Там корабли часто, чтобы уйти из-под обстрела, оставляли дымовые завесы при помощи дымовых шашек. Это хорошая идея! Значительно безопаснее, чем резина, и эффективнее. Только где ее, эту дымовую шашку, взять?
— Ну, достать ее, положим, не проблема, — заметил Костя. — У меня друзья в армии остались, в поселке Сокол. Там на складах и дымовые шашки, и фейерверки разные есть, и петарды.
— И фейерверки? — задумалась я. — Вот и отлично. А что, если разложить дымовые шашки прямо на крыше особняка? И фейерверки там же? Начнет дымить, взрываться. Там же не разберешь, на крыше это или на чердаке. Пожарные решат: в особняке фейерверк загорелся — и захотят проникнуть в дом. Ну и мы потихоньку вместе с ними. Как такой план?
— Неплохо, — одобрил Пацевич, — при случае дело можно выставить как розыгрыш. И даже штраф за ложный вызов пожарных платить не придется. Вопрос в том, как доставить все это на крышу. Три этажа все-таки, и потолки у Чубатого не как в хрущевской пятиэтажке.
— Костя, а ты не смог бы забраться туда? — пришла в голову шальная мысль.
— Смог бы. — Костя Шилов пожал плечами. — Вон там сколько карнизов, уступов, решеток на окнах. А если альпинистскую кошку раздобыть, так и вовсе нет проблем.
— А собака? — спросила я.
— Собаке кусок мяса кинем, — предложил Валера. — Она хвостиком и завиляет.
— Не получится, — возразил Костя. — Гавкать будет, пока весь дом не переполошит.
— Собаке брызнуть чем-нибудь в морду, — сказал Пацевич. Он полез в карман и вытащил оттуда небольшой баллончик с пластиковым клапаном и ручкой. — Это нервно-паралитический газ, — пояснил Пацевич. — Им пользуются констебли в Англии. Купил себе на всякий случай и вожу с собой. Один раз даже пригодился. Теперь вот будет второй.
