Рустам Ниязов - Решение Смольникова
Тихо зашли в туалет и убедились, что он пуст. Натянули на лица платки. Омаров достал из кармана нож. Так же тихо и уверенно спустились на второй этаж и проверили его от начала до конца. Весь этаж полностью был отдан под лаборатории. Под лучом фонарика белели таблички с диковинным и устрашающими, на первый взгляд, названиями типа: «Лаборатория экологии вирусов», «Лаборатория противовирусной защиты».
Судя по схеме, дальше нужно было спускаться по западной лестнице, чтобы зайти к будке сторожа с тыльной стороны.
По схеме, туалет на первом этаже был заколочен, во всяком случае, на квадратике стоял крест, означавший, что дверь недоступна. Следовательно, сторож мог находиться только в будке, в гардеробной или просто слоняться по коридору. Последний вариант был самым предпочтительным — чем дальше сторож от телефона и сигнализации, тем лучше. В итоге, они столкнулись с ним на лестничной площадке, совершенно неожиданно для обеих сторон. Видимо, сторож все-таки заподозрил неладное и решил подняться наверх, посмотреть что там и как.
— Ой бай! — вскрикнул старик, увидев перед собой две массивные черные тени.
— Тихо, а то убью! — зашипел на него Смольников.
— Ой, бул ким?! — дрогнувшим голосом произнес сторож по-казахски, пятясь назад.
Жантик молниеносно оценил обстановку и заговорил со стариком на родном языке:
— Э, атай, аузынды жап! Если будешь дергаться, зарежу!
Он вышел вперед, держа перед собой нож, чтобы старик увидел клинок.
— Кудай соктасун, улым! Делайте что хотите, только не трогайте меня!
— Никто тебя не тронет, если не будешь шуметь! — Омаров схватил его за грудки и медленно, как на буксире, потащил вниз, в коридор первого этажа. Смольников достал из кармана скотч и обмотал старику руки. Затем заклеил ему рот. Прикасаясь к его телу, вдруг почувствовал, как у того от страха напряглись все мышцы, он был как каменный. «Каждый хочет жить... — подумал Смольников, обматывая скотчем темное смуглое лицо. — Каждый боится смерти!» Он никогда еще не связывал человека по-настоящему, с целью обездвижить, лишить свободы. Помнится, в первые месяцы знакомства со своей девушкой, с Наташкой, они как-то решили разнообразить свой интим. Начитавшись журналов типа «Изюминка», взяли бельевую веревку и стали упражняться в новых видах сексуального возбуждения, связывая поочередно друг друга. И ему тогда совершенно не понравилось это дело. Он испытывал чувство форменной дикости и нелепости, когда вязал тонкие изящные руки своей девушки. Одним словом, не пошла у них эта тема, они забросили веревки куда подальше и больше не возвращались к ним.
Сейчас Смольников ничего подобного не ощущал, даже волнения не было, все чувства ушли на второй план. Связав пленника, Смольников повел его в узкий отвод прямо напротив центрального входа, туда, где в свете пыльной тусклой лампочки чернел выход на задний двор.
— Как открыть дверь? Отвечай! — спросил Омаров, тряхнув старика за шкирку, для острастки. Сторож что-то пробубнил нечленораздельное.
— Ключ! Он говорит про ключ! — догадался Смольников.
Омаров пошарил в карманах сторожа, пока в полной тишине не звякнуло что-то железное.
— Нашел!
Старик в ответ замахал головой.
— Нет, это не те ключи, — снова перевел его жесты Смольников.
— Куда он кивает? — задумался Омаров.
— Он показывает в сторону своей будки!
Они потащили сторожа к его столу, где в свете настольной лампы лежала раскрытая газета. В будке было тесно, пахло табаком, за плотной тканью занавески просвечивали уличные фонари. На подоконнике старика ожидал его нехитрый ужин — литровая банка, наполненная мутной жидкостью, сквозь которую белели куски лапши, картошка и еще что-то бесформенное.
После минутной суеты с открыванием различных ящичков, они раздобыли увесистую связку ключей. Старик радостно замотал головой.
— Будь благоразумным, старик, не пытайся освободиться или кричать. Ты не виноват в происшедшем, понял? Просто дождись утра, и тебя развяжет кто-нибудь.
После этих слов, они привязали старика к стулу. Омаров достал рацию и вызвал Мамеда, который должен был в этот момент припарковаться на заднем дворе и ждать подельников.
— Все путем! — ответил тот.
Получив подтверждение от Мамеда, они подобрали ключи и открыли дверь. Ночная прохлада ворвалась в душное помещение, обдав их едва различимым запахом цветущих акаций. В темном колодце двора стоял фургон. Они подбежали к машине. Задняя дверь тут же открылась, и Мамед подал им связку деревянных панелей. Затем достал скейтборды, к которым были привязаны веревки, чтобы можно было носить их на шее. Взвалив на себя все эти нехитрые приспособления, они пошли назад и снова закрыли за собой дверь. Теперь, пока они будут заниматься ящиками, Мамед должен был подогнать фургон поближе, прикрепить к наружным ступенькам еще пару деревянных сходней и быть готовым принять груз.
Им понадобилось примерно шесть-семь минут, чтобы взломать дверь в полуподвальное помещение. Поднимая кучу пыли, они нашарили в полутьме ящики.
— Вот они, милые! — удовлетворенно проворковал Омаров, стаскивая с ящиков пыльный брезент.
Смольников нащупал сбоку углубления — здесь были выдвижные ручки.
— Жалко, у ящиков нет колес!
— Ага! Жалко, что все бабы ходят одетые! — вторил ему Омаров.
Они тихо рассмеялись. Присели на корточки, чтобы перевести дух.
Параметры ящиков и надписи на них полностью соответствовали информации заказчика. Жантик достал бумажку и внимательно сверился по ней. Ящики, по всей видимости, были герметичными, вдоль верха можно было разглядеть ровный шов сварки.
— Похоже на алюминий, — сказал Смольников, погладив рукой контейнер.
— Да! А ты знаешь, как мой препод учил нас отличать алюминий от дюраля?
— Как?
— А вот прямо сейчас и проверим! У тебя ногти на руках стриженные или нет?
— А причем тут ногти? — удивился Смольников.
Омаров не успел объяснить, его рация хрипнула:
— Все чики-чики!
— Это Мамед! — сказал Омаров, поднимаясь с колен. — Пора, пошли!
Они сняли с шеи скейтборды. Теперь веревки должны были послужить ремнями, которыми они зафиксируют эти своеобразные заменители колес.
— Коротковаты... — вздохнул Омаров, привязывая скейтборд к днищу контейнера, пока Смольников поддерживал его за край.
— Не болтай, тяжело ведь держать! — прокряхтел Смольников.
— Все готово, опускай!
Смольников медленно опустил ящик. Не смотря на то, что они ошиблись с длиной веревок, первый контейнер довольно надежно держался на двух скейтбордах. Через пять минут второй контейнер тоже был на колесах. Омаров вытащил из рюкзака большие нашлепки строительной липучки, обложил ими деревянные торцы, чтобы на стыках между собой сходни держались надежно. Теперь наступал самый ответственный момент: нужно было осторожно протащить ящики по сходням наверх.
Потея и натужно вздыхая, они вытащили оба ящика на первый этаж, не уронив их и не ударив. Затем, после короткого перерыва, выкатили их к выходу и распахнули дверь.
20 минут до инфицированияПотратив примерно семь-восемь минут на изучение новой ситуации, Сухраб принял решение перехватить чужаков в тот момент, когда они будут выезжать из двора института. К его вящей радости, таинственный наблюдатель был успешно обнаружен силами группы «Правая». Им оказался водитель мощного большегрузного фургона, припаркованного за углом. Теперь стало ясно, что никакого случайного совпадения не было — чужаки пришли сюда за тем же, что и сам Сухраб.
У майора сразу возник, конечно, соблазн напасть на водителя машины. Но, подумав, он откинул эту идею. Ему не было известно, сколько реально человек находится в фургоне. Да и перед погрузкой контейнеров, гости наверняка проверят, все ли нормально снаружи.
Поэтому он выбрал самый надежный вариант развития событий из всех возможных. Он созвонился с полицейским «Бурана» и попросил его встать у выхода на проспект — изобразить из себя обычный ночной патруль. Это должно было отпугнуть гостей от ярко освещенной дороги и вынудить свернуть вниз или вверх по улице Пушкина. Здесь, на узком темном месте, Сухраб хотел прижать беглецов своими джипами.
Он перегруппировал свои машины и расставил их вдоль по Пушкина. Сам пересел в фургон и разместился неподалеку, по улице Кирова, на случай, если гости повернут назад. Теперь все три его машины контролировали участок в форме буквы "Т", готовые перекрыть все выезды.
— Они встали на колеса! — наконец сообщил по рации его наблюдатель.
Сухраб включил связь:
— Средний — левому! Средний — правому! Зажгите свечи!
Все его машины подтвердили прием и запустили двигатели. Примерно через минуту темноту пустынной улицы прорезал свет фар. Чужой фургон уверенно выбрался на Кирова и повернул в сторону проспекта. Майор позвонил полицейскому по сотовому телефону:
