Мишель Лебрэн - По заданию преступного синдиката
- Мы уже обсудили это, мой дорогой Франсуа. Так как профессору Кавиглиони после операции необходимо проводить различные виды обследования моих глаз и он будет это делать по крайней мере в течение двух месяцев, я обязана оставаться на месте... во всяком случае, неподалеку от Монте-Карло... Вы представляете меня в гостинице и толпы людей вокруг?
- Согласен, но мне кажется, вы преувеличиваете опасность положения. Человек, который убил вашего отца, не обязательно попытается убить вас! Он просто может подождать результата операции... Если он будет отрицательным...
- Но если он будет положительным, я опознаю его тотчас же, Франсуа, а он никогда не захочет подвергаться такому риску!
- Он знает только, что вы намерены...
- Весь мир знает об этом. Я дала достаточно интервью американской прессе, чтобы по крайней мере одна статья попалась ему на глаза. И в этот момент он, наверное, замышляет убить меня...
На ее лице появилась злая усмешка.
- Он придет, Франсуа. Очень скоро. Тогда я убью его. Своими собственными руками.
Франсуа Суплэ вздохнул и заерзал на своем сиденье. Кристина шевельнулась, и ее юбка поднялась еще выше, открыв полоску белой кожи выше чулка.
- Убив его, вы ничего не докажете.
- Если не убью, я его сдам полиции, и его убьют другие. Я хочу вырвать у него признание и потом убить. Ни один суд никогда не осмелится осудить меня.
Она зажгла сигарету, которую уверенно взяла из лакированного ларчика.
- Он придет, Франсуа, я это знаю!
- Или пришлет кого-нибудь.
- Это одно и то же. Если он не придет сам, мы возьмем его эмиссара и заставим его заговорить!
Франсуа еле сдерживался. Он не мог оторвать глаз от стройных ног, по которым пробегала легкая нервная дрожь. Он встал и принялся расхаживать взад и вперед по комнате: два шага по ковру, три по паркету, четыре по плиткам. Приход Вероники отвлек их от обсуждаемой темы. Она сказала Кристине:
- Я только что разговаривала по телефону с этим комиссаром из Интерпола. Я сказала ему о твоем желании. Он взбешен.
Франсуа, внезапно что-то заподозрив, прервал свое хождение и спросил:
- О чем это вы?
Кристина рассмеялась. Ее, похоже, забавляли все эти хлопоты вокруг нее.
- Все очень просто. Интерпол намерен обеспечить мою защиту в период поездки и пребывания в Монте-Карло до операции.
- По-моему, это нелишняя предосторожность.
- Только я - против.
Вероника и Франсуа обменялись удрученными взглядами, выражение их лиц красноречиво говорило: "Уж если ей взбрело что-нибудь в голову, спорить бесполезно".
- А какова же причина отказа?
- Если этот человек увидит, что меня окружают полицейские, он никогда не попытается приблизиться ко мне, и мой план провалится.
Вероника воскликнула с отчаяньем в голосе:
- Зачем все это, раз ты сможешь его потом опознать и отправить на электрический стул?
Кристина медленно посмотрела своими мертвыми глазами в сторону подруги.
- А ты уверена, что операция даст положи тельные результаты?
Вероника прикусила нижнюю губу. Кристина продолжала:
- Ты не понимаешь, что успех или провал операции не имеют никакого значения. Важно то, что этот человек не захочет подвергать себя риску...
Она встала и, огибая расставленные по комнате стулья, уверенно прошла к окну, прижалась к нему лбом.
- У меня нет совершенно никакой надежды, Вероника, и ты это знаешь, да и у тебя ее не больше. А вот убийца должен думать, что операция удастся. Нужно, чтобы он верил в это и боялся настолько, чтобы броситься в ловушку...
Она обернулась. Казалось, она смотрит то на одного, то на другого.
- Так надо, вы меня понимаете? Мы уезжаем через неделю. Без полицейских. Кроме вас двоих моими телохранителями будут Боб и Леон.
Она открыла ящик и достала оттуда пистолет величиной не более спичечной коробки.
- Не говоря уже об этой игрушке, с которой я больше не расстанусь.
Секретарь был настолько ошеломлен, что Кристина, вероятно, это почувствовала.
- О, ваше удивление не последнее, Франсуа. Идемте с нами, у меня сейчас как раз тренировка.
* * *
В огромном подвале частного отеля служащие фирмы "Гастинн-Ренетт" оборудовали необычный тир.
Вероника, давно привыкшая к этим странным декорациям, щелкнула выключателем, комната осветилась. Франсуа, ожидающий всего, не смог удержаться от восклицания. Кристина, взяв его под руку, рассмеялась.
- Я знала, что вас это удивит.
И было чему удивляться. Подвал разделили в длину на две части таким образом, что получились два коридора, в одном из которых находился котел и чан с мазутом. Другой же, совершенно пустой, имел пятнадцать метров в длину и четыре в ширину и представлял собой тир.
Франсуа увидел в глубине пять черных силуэтов мишеней в форме человека. Но на этих силуэтах на месте традиционного белого сердца находился странный нарост толщиной с пачку сигарет.
- Как вы можете по ним стрелять? - спросил секретарь.
- Сейчас увидите, это элементарно. Вероника, магазин.
Вероника взяла один из миниатюрных магазинов, лежавших на чем-то, похожем на аналой. Точным движением она вставила магазин в рукоятку, затем протянула пистолет рукояткой вперед Кристине, которая взяла его.
- Мотор! - сказала девушка,
Вероника подошла к пульту управления, опустила рукоятку, и тотчас же в глубине задвигались силуэты одновременно по вертикали и по горизонтали, словно они находились на корабле, попавшем в сильный шторм.
- Звук, - приказала Кристина.
На этот раз Вероника нажала на кнопку, и от первого манекена донесся резкий звук. Раздраженно нахмурившись, Кристина сказала:
- Не так громко!
Вероника повернула ручку регулятора звука, и шум уменьшился. В этот момент Франсуа понял, что наросты на силуэтах были миниатюрными передатчиками. Свист скоро превратился в неравномерный сигнал "пип-пип", переходящий от мишени к мишени.
Кристина, крепко держа оружие и расставив ноги, сосредоточилась. Она подождала, пока сигнал прошел через все мишени, а потом, когда его снова издал первый силуэт, выстрелила.
Свист резко прекратился. В то же время раздался слабый звонок. Кристина надулась.
- Слишком высоко.
Она снова выстрелила, по второй мишени. На этот раз присутствующие ясно увидели четкую дыру от пули в силуэте мишени, тогда как шум совсем прекратился.
- Левое плечо, - произнесла Вероника.
Кристина подождала, пока сигнал "пип-пип" сделал полный круг, выстрелила в следующие три мишени. Она попала во все три в разных местах, во все три выше пояса.
С чувством удовлетворения она сделала пять шагов вперед и, перезарядив пистолет, сумела попасть во все мишени.
- Уменьшите звук, - приказала она.
"Пип-пип" перешел в еле слышный шепот, который Франсуа уловил, лишь напрягая слух. Но Кристина, чей слух был более острым, попала во все мишени.
- Еще тише.
На этот раз звук был совсем неслышен, и сигналы от мишеней стали беспорядочными. Они исходили то от первой мишени, то от пятой, затем возвращались ко второй,. И всякий раз, отставая от сигнала лишь на долю секунды,
Кристина нажимала на спусковой крючок, отправляя пулю прямо в цель.
Было израсходовано около тридцати патронов, и, так как порохом пахло очень сильно, Вероника включила воздухоочиститель, и в помещении снова стало можно дышать.
Кристина положила свой пистолет на "аналой" и повернула к Франсуа радостное лицо.
- Ну, что скажете? Вы по-прежнему думаете, что полиции нужно защищать меня?
- По правде говоря, нет. Но как вам удается слышать этот "пип-пип"? У меня довольно хороший слух, однако...
- Я брала уроки у дрессировщика собак, мой дорогой! Теперь ультразвук не секрет для моего уха!
Вновь становясь серьезной, она взяла его под руку и повела к двери, пока Вероника все выключала.
- Бессонными ночами я только и делала, что прислушивалась... Так делают слепые. Нормальные люди пошире открывают глаза, чтобы лучше слышать. Мы же напрягаем слух, чтобы лучше видеть... И иногда нам это удается!
Они вернулись в большую гостиную, где их ждали стаканы с нагревшимся содержимым.
- Пистолет, которым я пользуюсь, весит всего девяносто граммов. Он стреляет самыми маленькими пулями, которые только есть... но с пяти метров их убойная сила достаточна, чтобы пробить человеческое тело. Это то, что мне требуется. Кто бы ни проник тайно в мою комнату, пусть даже бесшумно, я абсолютно уверена, что услышу его, почувствую, с точностью до десяти сантиметров определю его положение. Я абсолютно уверена, что не упущу его. Вы успокоились?
- Вполне. Но я все-таки думаю, что один или два сторожевых пса...
- Так вы что ж, не понимаете? Я хочу, что бы он смог приблизиться ко мне! Я хочу, чтобы он был в моей власти! Он никогда не подумает, что слепая... Нужно только не дать ему возможности убить меня с большого расстояния из ружья с оптическим прицелом. Однако, судя по вашим словам, вблизи виллы не существует ни одного возвышения, ни одного дерева, на которые стрелок смог бы взобраться, чтобы убить меня.
