Эстел Томпсон - Фальшивый грош
— Нет, но чтобы Карл Шредер… и не умел плавать? — в голосе у меня звучало сомнение, как и в душе. — Это же просто невероятно!
— Не поверили многие. А иные и до сих пор сомневаются. Полиция недвусмысленно продемонстрировала, что и у них такое вертится на уме. Но Шредер твердо стоит на своем. Попробуй докажи обратное — хитрая штука.
— Но и его утверждения не доказать!
— Верно. Вот и завязло дело. Из местных никто не помнит, чтобы видели, как Шредер плавает. Полиция связалась с его знакомыми в Англии, среди них не один не мог утверждать наверняка, плавает он или нет. А в Восточной Германии, как я понял, власти сотрудничать не рвутся. След и оборвался. Мы знаем, что на пляж с Элинор он ходил, и плавки в шкафу у него нашли. Шредер охотно признался, что занимается серфингом. Сказал, что на пляж ходил за компанию с Элинор, ему нравится освежиться на море в жаркий день. Но, как он правильно заметил, полно людей занимаются серфингом, не умея плавать. На том все и кончилось.
Я задумчиво потерла подбородок указательным пальцем.
— Значит, — вслух размышляла я, — из-за того, что рухнул мост именно в тот час, ломается все дело. Может, только из-за крушения убийце и удалось улизнуть.
— Или невиновному не придется представать перед судом. Ведь насколько всем известно — единственная улика против Шредера — у него есть мотив. Остальные свидетельства против совсем шаткие. Правда, против другого — и вовсе никаких.
Я взглянула на Тома.
— А кто, кроме Шредера, выиграл от смерти Элинор?
— Никто, насколько можно судить. Карл получает ферму и какие-то деньги. Сколько — не знаю. А других крупных наследников по завещанию не было.
— Она была из тех, кто легко наживает врагов?
— Ни про одного не слыхал.
— А Джек Лантри?
— Джек? — Барнард покачал головой. — Что-то не представляю себе Джека в роли убийцы. Да если б он вздумал проучить Элинор, давным-давно бы проучил. Нет, тут не вяжется. Скорее уж Джек Карлу отомстил бы, если б был уверен, что он намеренно увел девушку. Но — не Элинор, ей бы не стал. А уж убивать бы — ни за что!
Я оглядела Барнардов. Смерть Элинор Шредер снова стала близкой и реальной, хотя я и отрицала свой интерес к ней. Огонь в камине догорел, но все продолжали машинально смотреть туда, погруженные в свои мысли. Даже Билл, позабыв про учебник. Я гадала, узнает ли кто из них правду — какой там она окажется?
— А как вы думаете? — спросила я.
— Шредер не убивал, — тихо, но твердо заявила миссис Барнард.
— Ни в миллион лет, — согласился Том. — Он парень симпатичный.
— Симпатичные парни, — сухо высказалась я, — бывало, совершали премерзкие поступки, когда подопрет. А как насчет «другого»? У Шредера действительно были основания полагать, что «другой» существует?
— Сказать нелегко, — осторожно заметил Том. — Не знаю, с чего у него возникли подозрения. Мы никогда ни про что такое не слыхали. Так что был другой или нет — не знаю. Сплетен не доходило, а уж наш бар сплетни не минуют. Но Карл, значит, считал — был.
Итак, все указывает на Шредера, хотя неопровержимых улик нет. Если он невиновен, мне его жалко.
— О, он, конечно, невиновен.
— Версия, что не умеет плавать? — улыбнулась я. — Очень для него удобная, но сомнительная.
Все молчали, и я почувствовала, что и их не убеждает этот пункт. Билл уткнулся в свою географию, миссис Барнард наклонилась и гладила Твита, а Том отошел к окну.
— Нет, ну плавать-то он, во всяком случае, не умеет, — убежденно заявил Том. И добавил, отодвинув штору: — Дождь вот-вот кончится. Гроза, по-моему, так, мимолетная, а завтра денек разгуляется. Жарко будет, и мы только удивляться будем — и зачем это разжигали сегодня камин.
Бен, поднявшись, пригладил седые волосы и зашагал к двери.
— Не стоит, доктор Фримен, ворошить дело Шредеров, — угрюмо, не глядя на меня, буркнул он.
Я, вздрогнув, оглянулась.
— Но я и не собираюсь. Однако — почему?
— Вы, молодые, все одинаковые. Глаза горят, бросаетесь в погоню, очертя голову, даже не задумываясь — все-таки это не пьеса по телевизору. В городке — убийца. Не забывайте про это. Доброй ночи.
Когда он вышел, я улыбнулась.
— Не забуду. Да и не собираюсь вовсе играть роль детектива, обещаю. — Я взглянула на часы. — Сбегаю в приемную, осмотрюсь, как так, что.
— Завтра ведь праздник — День Австралии. Не будете же вы вести врачебный прием, а, доктор? — спросила миссис Барнард. — Когда вам завтрак подавать?
Я согласилась, приема, конечно, в такой день вести не буду, просто сбегаю, посмотрю, а принимать стану только экстренные случаи, так что завтракать я решила в нормальное время.
— Между прочим, — добавила я, — как я поняла со слов доктора Пимброка, телефон в приемной соединили с моим домашним, я смогу переключаться с одного на другой, в зависимости, где буду. Но если мне позвонят сюда в мое отсутствие, вы послушаете?
— Конечно, — заверила миссис Барнард с приятной улыбкой.
— В маленьком городке есть одно преимущество — связь через дежурного, — усмехнулся Том, — Страффорды наверняка узнают, кто вам звонит, если это кто из местных, и десять против одного, им будет известно, где вы, разыщут вас. Могу вас заверить, о жизни нашего городка им известно во всех подробностях.
Билл зевнул.
— Заодно предупредил бы доктора Фримен, что ее телефонные разговоры будут не строго личные.
— Ох, Билл! Мы же не знаем наверняка, подслушивают Страффорды разговоры или нет! — мягко возразила его мать. — И они очень полезны.
— Ммм, — Билл легонько дернул за хвост Твита. — Доказательств действительно нет. Но у них на редкость полная информация о местных жителях, но хоть не сплетничают — и то хорошо. Э… не слишком много, — и, обрывая новые протесты матери, с обаятельной ухмылочкой взглянул на меня: — Если пожелаете осмотреть наш городок завтра, доктор, гид — то есть я — в вашем распоряжении. — Он поклонился, а я рассмеялась. Билл мне нравился тоже.
— Ловлю тебя на слове. Если будет время… — И я отправилась в приемную — она располагалась почти напротив, через дорогу — по легкому, почти угасшему дождичку. Проведя там часок, я вернулась в отель распаковываться, а потом приняла душ и отправилась в постель.
Перед тем как улечься, я выключила свет и, раздвинув шторы, выглянула — узнать, что творится на улице: дождь перестал совсем, облака разошлись, и проглянула полная луна. В воздухе пахло прохладной землей, мокрыми листьями. Я глубоко вздохнула — довольная, что я — живая, и у меня перспектива работы на целый год в пресимпатичном городишке.
Зевнув, я скользнула между белыми хрустящими простынями, пахнущими солнечным светом. И с чего это Бену вздумалось предупреждать меня, чтоб я не ввязывалась в трагедию Шредеров? Как странно! С какой стати мне ввязываться? Конечно, мне любопытно, но просто как стороннему зрителю; ни малейших намерений расследовать убийство у меня нет. Свободно могу выбросить все из головы.
Не моя это печаль!
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Утро наступило ясное, почти безоблачное, и очень жаркое. С трудом верилось, как и предсказывал Том, что накануне мы грелись у камина. Все утро я знакомилась с отелем, с приемной, обживала свою комнату. В приемной я вправила одно растянутое колено, перебинтовала руку и около одиннадцати уже разыскала Билла, одетого в шорты: он мыл машину.
— Не пропала еще охота показывать достопримечательности Виллоубанка?
Мальчик весело кивнул.
— Через пять минут готов! А если предпочитаете дешевый тур, можно пройтись до угла и посмотреть все там.
— Ну нет! Так легко тебе не отвертеться! Я желаю осмотреть поподробнее — где кто живет, все пути-дороги. Пригодится в будущем.
— А-а, я-то думал, что тут притягательность моего рокового обаяния, — пожаловался Билл с миной трагической жертвы. — А она решила, что я могу быть полезным. Эй! — просветлел он, — подумай только, в один прекрасный день, может, спасешь чью-то жизнь, потому что я указал кратчайший путь к дому. Я — Уильям Барнард, спаситель пока еще неведомого страдальца!
— Заткнись! — рассмеялась я. — И кончай с мытьем.
Гидом мальчик оказался очень сведущим, просто кладезь информации о местных жителях, комментировал все забавно и дельно. Хотя Билли нравилось строить из себя клоуна, был он явно пареньком умным, наблюдательным и весьма проницательным, и по натуре серьезный и добрый. Через полчаса мы стали хорошими друзьями.
— Ну вот тебе и весь Виллоубанк! — наконец объявил он. — Осталось посмотреть только еще одно…
— А именно?..
— Гордость городка — новый мост. Как разглагольствовал наш Глава совета в день открытия: «Посмотрите на этот мост и вы сразу вспомните об ужасающей мощи стихии, которая старый разнесла в щепки»! Подразумевая: поразительно, что может натворить ливень!
