Илья Деревянко - Полнолуние
Захлебываясь рыданиями, Света выскочила в коридор.
«Зачем я связалась с этим скотом?! — в отчаянии думала она. — Никакие деньги не окупят подобных унижений!»
Чтобы хоть немного успокоиться, отдохнуть от мерзкой, опухшей физиономии Геннадия Викторовича, девушка решила прогуляться. Осторожно вернувшись в номер, она накинула плащ и тихонько прикрыла за собой дверь…
«Ну наконец-то! Чудовище вылезло из берлоги. Хи-хи-хи! Иди же! Иди сюда!»
Притаившийся в кустах Черкасов внимательно наблюдал за выходом из пансионата. Лицо его закрывала вязаная лыжная шапочка с прорезями для глаз. Рука крепко сжимала украденный на кухне нож. Алексей Романович сидел в засаде давно, порядком замерз и устал, но сейчас в предвкушении расправы с одним из зловредных монстров глава фирмы «Олимп» заметно оживился. Исчез озноб, в тело вернулись силы. Черкасов даже вспотел от возбуждения. До чего отвратительное чудовище: покрытое зеленой слизью, на тонких кривых мохнатых ножках, с огромной головой и выпученными глазами цвета протухшего мяса! Самка, кстати! Небось мамаша горбатого карлика, являвшегося недавно во сне! Похожи! С-с-сво-о-лочи!..
Чудовище не оборачиваясь шагало в глубь леса. Временами оно отвратительно повизгивало, вздрагивая дряблыми плечами. «Собирается откладывать яйца! — осенило Алексея Романовича. — Десяток за раз! Через два дня из них вылупятся новые уроды, еще страшнее теперешних! Этого нельзя допустить!» Перехватив поудобнее нож, Черкасов приготовился к нападению…
Света шла в глубь леса не разбирая дороги. Девушку знобило. Из глаз непрерывно текли слезы.
«Господи! Какая я дура! — всхлипывая, шептала она. — Лучше посудомойкой работать, уборщицей, бутылки пустые собирать, чем терпеть выкрутасы этой грязной свиньи!»
Высоко в темном небе сиял серебряный диск луны. Корявые ветви голых деревьев угрожающе нависали над головой. Девушка остановилась на маленькой, окруженной густыми зарослями кустарника полянке и принялась шарить рукой в сумочке, разыскивая носовой платок. Неожиданно сзади послышался подозрительный шорох. Света хотела обернуться, но не успела. Пятерня в кожаной перчатке зажала рот, а тело под левой лопаткой пронзила острая боль. Смерть наступила мгновенно…
— …Еще!…Еще! Получай, гадина! Не нравится?! Да?! — истерично вопил Алексей Романович, кромсая ножом мертвое чудовище. Во все стороны брызгала кровь грязно-желтого цвета, чавкала разрезаемая плоть. Наконец глава фирмы «Олимп» успокоился и жадно облизнул пересохшие губы. Все! Одним монстром меньше! Теперь надо разыскать какую-нибудь лужу, умыться, привести в порядок одежду. Остальные злодеи не должны его ни в чем заподозрить!
ГЛАВА 5
Вторник, 10 октября 1995 г.
Пансионат «Лесной».
Третий день полнолуния. 6 часов утра
— Иван! Ну проснись же! Проснись, пожалуйста! — испуганная, растрепанная Наташа трясла подполковника Королева за плечи.
Иван Николаевич заворочался, выругался спросонья и неохотно открыл глаза.
— Чего тебе? — хмуро спросил он.
— Света пропала.
— Чепуха! — Начальник Н-ского РОВД попытался повернуться лицом к стене, но Наташа вцепилась в него словно клещ.
— Светы нет в пансионате со вчерашнего вечера! — плача, закричала девушка. — Я пять минут назад заходила к ней в номер, но там только пьяный Ивлев…
Окончательно проснувшийся Королев уселся на кровати, растирая ладонями помятое лицо.
— Отсюда невозможно уехать! — растерянно сказал он. — Мост сломан, а другой дороги нет.
— И тем не менее Света пропала! Мне кажется, с ней случилось несчастье! — Наташа громко зарыдала.
— Перестань ныть! — раздраженно крикнул подполковник. — Сейчас разберемся. Нечего панику устраивать!
Вместе с тем под сердцем у него появился неприятный холодок, как всегда бывало в предчувствии беды, а предчувствия почти никогда не обманывали Ивана Николаевича.
Немного помедлив, он натянул тренировочный костюм и вышел в коридор…
Геннадий Викторович Ивлев глухо стонал, распластавшись на постели. Зверское похмелье выворачивало душу наизнанку, ватное тело почти не слушалось, голова трещала. В комнате воняло блевотиной, окурками и винным перегаром.
— Светка, сука! Где тебя черти носят! — хрипел глава АО «Тюльпан». Нет бы принести мне шампанского! Вот сдохну, и это будет на твоей совести!
Дверь со скрипом отворилась. В номер вошел мрачный как туча Королев.
— Ваня, друг! — вяло обрадовался Геннадий Викторович. — Опохмелиться хочу, сил нет! Ты случайно не знаешь, куда Светка запропастилась?!
— Я тебя хотел об этом спросить!
— Что? — Удивленный Ивлев даже забыл на время о своем скверном самочувствии. — Что ты имеешь в виду?
— По словам Наташи, Светы нет в пансионате со вчерашнего вечера! Мост через реку сломан. Уехать она не могла…
— Хахаля небось завела, — скривился глава АО «Тюльпан». — Здесь полно молодых кобелей! Объявится, шалава! Никуда не денется!
— Перестань валять дурака! — тихо, угрожающе прошипел подполковник. В пансионате девушки нет! Я проверил!
— То есть как нет? — потерянно пробормотал Геннадий Викторович. Почему?
— Вы не ссорились вчера?
— Не помню! — искренне ответил Ивлев. — Правда, не помню!..
К десяти часам утра, опросив часть отдыхающих и обслуживающий персонал, подполковник Королев выяснил следующее: вчера около девяти вечера девушку видели выходящей из пансионата. С ней никого не было. Света направилась в сторону леса. Алиби господина Ивлева, которого Иван Николаевич уже начинал потихоньку подозревать в убийстве любовницы, полностью подтвердилось: в начале десятого глава АО «Тюльпан» выполз на четвереньках в коридор, разразился неразборчивой бранью и уткнулся носом в ковер, после чего совместными усилиями повара и двух горничных был доставлен обратно в номер. Тогда Королев вместе с несколькими добровольцами, в число которых вошел и Леонтьев, отправился на поиски…
Тот же день. Пансионат «Лесной». 12 часов 30 минут
— Кошмар! Не могу поверить! Кому понадобилось убивать девчонку?! — уже третий раз за утро спросил Осипов. Сегодня Степан чувствовал себя значительно лучше, восстановилась нормальная речь, почти исчезли приступы головокружения. Он лежал на кровати, нервно затягиваясь сигаретой. — Ну ладно, меня могли отметелить чурки, хотя и непонятно, откуда они взялись, но при чем здесь девчонка?
Леонтьев, видевший собственными глазами растерзанный труп Светы, угрюмо промолчал. Кручинин застыл у окна, прижав лоб к холодному стеклу.
— Сидим тут словно в мышеловке, — продолжал возмущаться Степан, — а в окрестностях бродят убийцы-маньяки…
— Или один маньяк! — тихо поправил Леонтьев.
— Что-о?! — удивленно вскинулись оба его приятеля. — Ты о чем?
— По-моему, мы зря подозревали дагестанцев. Тут орудует кто-то другой! Нутром чую!
— Пожалуй, ты прав, — спустя пару минут задумчиво протянул Крутой. — И мне так кажется. Помнишь, Глеб, прыщавого недоноска, который прицепился к той телке и получил от тебя по морде? Думается, это он и есть! Мерзкая рожа! Сексуально озабоченный ублюдок!
— Наверняка снова пытался ее трахнуть, а когда не получилось — убил!
— А меня тоже он? — поинтересовался Степан.
— Естественно! Отомстил! Ведь вы с Глебом друзья. Нужно допросить его с пристрастием!
Леонтьев с сомнением покачал головой, но ничего не сказал…
Дима Разумовский и Валерий Авдотьев пребывали в состоянии глубокой депрессии. С самого начала отдыха их преследовали неудачи.
Валера терзался уязвленным самолюбием, а Дима неудовлетворенной похотью. Вчера вечером они крепко напились с горя, проснулись поздно, основательно опохмелились и потому ничего не знали о разыгравшейся в окрестностях пансионата трагедии. Студенты понурившись сидели за столом и механически глотали коньяк. Неожиданно дверь затряслась под мощными ударами. Отворив, Авдотьев невольно отшатнулся: на пороге стоял белый от ярости Кручинин на пару с Осиповым (Леонтьев отказался принимать участие в карательной экспедиции).
— Падлы сраные! — прорычал Крутой, заходя в номер. — Кишки выпущу!
Произнеся эти слова, он извлек из-за пазухи «ТТ».
— В чем де… — начал Валера, но договорить не успел. Удар рукояткой пистолета по темени привел его в состояние гроги {9}.
— Колись по-быстрому, пидор! — рявкнул Николай в лицо ошалевшему Диме.
— В че-е-м? — проблеял Разумовский, трясясь от страха.
— У мальчика склероз! — ехидно заметил Осипов. — Придется освежить ему память!
Сильным толчком в грудь Кручинин швырнул Диму в близстоящее кресло. Затем вытащил из кармана целлофановый пакет.
