Стивен Кунтс - Операция Минотавр
- Всего один человек. - Джейк был разочарован и не мог скрыть этого. Он чувствовал себя, словно малыш, впервые повстречавшийся с Санта-Клаусом и увидевший, что тот стар, толст и от него разит оленьим навозом. - Один человек!
И что же вы делаете?
- Распределяю деньги. Я их получаю от контр-адмирала Костелло, который ведает программным планированием морской авиации. Он говорит мне, что мы хотим от самолета. Мы составляем техническое задание. Вы делаете самолет таким, как мы хотим, вы мне его продаете, а я выписываю чек. Вот и все.
- Вроде бы просто.
- Просто, как нейрохирургия. Время от времени является ревизор, который хочет подловить меня на чем-нибудь и выгнать. Я читаю это в его глазах.
Они говорили больше часа, вернее, говорил Найт, а Джейк слушал, сложив руки на коленях. У Найта была привычка машинально нажимать клавиши компьютера.
Когда Джейк отводил взгляд от собеседника, он рассматривал девицу, рекламировавшую купальник на развороте журнала "Спортс иллюстрейтед" за апрель 1988 года (замечательный месяц!) над столом Найта, или снимки трех самолетов, или фотографию киноактрисы Фары Фосетт над столом хозяина А-6. Между двумя столами находился шкаф с кодовыми замками на каждом ящичке. Подобными шкафами было уставлено все помещение. Дважды Найт нырял в один из ящичков и показывал Джейку секретные документы, не давая их в руки. Как только Джейк отворачивался, документ немедленно возвращался в ячейку.
Затем Найт повел Джейка в секретную комнату на следующем этаже, где заставил его подписать специальную форму допуска к совершенно секретной документации. В этом помещении, уставленном сейфами со сложнейшими замками и оборудованном стальной дверью, капитан 3-го ранга Найт рассказал Джейку о технических деталях прототипов, графиках работ и так далее......
В три часа Джейк снова очутился на двенадцатом этаже здания в комплексе Кристал-Сити, в кабинете вице-адмирала Данедина. Кабинет был по размеру не меньше, чем у Генри, но не столь роскошно обставлен. В широкие окна можно было наблюдать, как взлетают и садятся самолеты в Национальном аэропорту.
- Вы хоть имеете представление, во что влезли? - спросил Данедин. Это был сурового вида пожилой мужчина с коротко стриженными седыми волосами и руками мастерового: на толстых, крепких пальцах были заметны следы въевшегося машинного масла. Поговаривали, что его хобби - реставрация старинных автомобилей.
- Весьма приблизительное.
- Обычно мы назначаем руководителями программ офицеров авиационно-технической службы, ОАТС. Это именно их хлеб. Гарольд Стронг был ОАТС. Но учитывая все сложности с А12, мы решили, что здесь нужен боевой пилот с хорошей репутацией па Холме. Имелся в виду Конгресс, это Джейк понимал. Но кто это, черт побери, "мы", о которых говорит адмирал? - Вы наш прославленный воин. Посылать вас на пятимесячные курсы управления некогда, так что обойдемся без них. Вы должны сдвинуть дело с мертвой точки. Заместитель у вас штатский доктор Гельмут Фриче. Он здесь всего три года, но уже освоил все ходы-выходы. В штате есть несколько ОАТС. Используйте их опыт, но помните - отвечаете за все вы. Постараюсь не забыть, - заметил Джейк Графтон. Секретарша Данедина, миссис Форсайт, дала ему список подчиненных офицеров. Это была добродушная седовласая матрона. На столе у нее стояли фотографии маленьких детей. Джейк спросил, кто это. Оказалось, внуки. Она предложила ему пирог, который испекла вчера. Джейк ел и похваливал, пока она звонила в управление кадров. Потом подробно объяснила, как туда пройти - через шесть корпусов в южном направлении. Когда Джейк через пятнадцать минут прибыл туда, тамошняя секретарша уже подбирала ему личные дела для ознакомления. Он нашел свободный стол и уселся за ним. Личные дела вольнонаемных были сложены отдельно. Гельмут Фриче, доктор наук по электронике, бывший профессор Калифорнийского технологического института, до того был исследователем в НАСА. Публикации... Ого! Не меньше четырех десятков статей. Джейк просмотрел библиографию. Все по радиолокации: распространение волн, эффект Допплера, численное определение параметров трехмерного электромагнитного рассеяния и так далее.
Джордж Уилсон - профессор по авиационной технике Массачусетского технологического института, в этом году освобожден от лекций. Видимо, его привлек адмирал Генри. Будет работать в программе до конца декабря. Публикаций у Уилсона было не меньше, чем у Фриче. Соавтор нескольких учебников. Однако внимание Джейка привлекло название одной из статей; "Аэродинамические препятствия созданию летательных аппаратов с малым радиолокационным отражением".
Джейк отложил подборку штатских и занялся личными делами флотских офицеров. Где-то в середине наткнулся на одно из них, которое особенно заинтересовало его. Лейтенант Рита Моравиа, выпускница Военно-морской академии 1982 года. Вторая по успеваемости в академии, первая в летной школе, победительница конкурса выдающихся достижений. Обучалась на А-7, потом перешла на F/А-18 и стала пилотом-инструктором Западной резервной эскадрильи. Затем год учебы на курсах усовершенствования офицеров ВМС в Монтерее - получила степень магистра по авиационной технике, и еще год в школе летчиков-испытателей в Патаксент-Ривер, штат Мэриленд, - первая в своем выпуске.
Трое капитанов 3-го ранга из строевых частей: штурман-бомбардир А-, пилот F-14 и офицер электронного противодействия - ОЭПД - с ЕА-6. Штурмана и электронщика Джейк знал. Еще инженер по обслуживанию самолетов, тоже знакомый, и пятеро ОАТС, все с опытом службы в частях. Кроме штурмана А-6 и электронщика с "Праулера", все имели дело с истребителями, включая Таркингтона - одного из двух лейтенантов. Все остальные носили звания капитана 3-го ранга и капитан-лейтенанта.
Если флоту нужен штурмовик-невидимка, зачем столько летчиков-истребителей?
В ВВС все тактические самолеты называются истребителями, но на флоте они о давних пор делятся на штурмовики и истребители. И по конструкции, и по выполняемым задачам самолеты резко различаются, значит, разными должны быть и методика обучения летчиков, и применяемая тактика. И, как утверждают психологи-любители в форме, интересовавшиеся этим вопросом, люди на тех и других самолетах тоже разные. Либо обучение меняет психологический склад летчиков, либо задачи штурмовиков и истребителей привлекают обладателей тех или иных черт характера. Штурмовики считают истребителей пижонами, разудалыми романтиками, для которых ничего не существует, кроме дешевой славы поединка в небе.
Истребители же полагают, что в штурмовики идут флегматичные недоумки, начисто лишенные воображения, которые сбрасывают бомбы, потому что ни на что путное не способны. Конечно, те и другие шутят, но в каждой шутке есть доля правды.
Закончив изучение личных дел, Джейк аккуратно сложил стопку и задумчиво уставился на нее. Он пришел к выводу, что Данедин и Строит подобрали очень хорошую команду - офицеров с богатым и разнообразным опытом, представлявших все разветвления морской авиации. Только пилот-испытатель под сомнением. У Моравиа, конечно, блистательные характеристики, и, может быть, она умнее самого Эйнштейна, но не имеет никакого практического опыта испытаний новых конструкций. Не забыть поговорить с Данедином насчет нее.
Генри упоминал минное поле - он явно преуменьшал опасности. Протащить новую современную систему вооружения сквозь бюрократическое болото было поистине головоломной задачей. Данедин, должно быть, чувствует себя так, будто ему приказали построить Большую пирамиду Хеопса, пользуясь только использованным презервативом и мухобойкой. И, Бога ради, ребята, делайте это тихонько, под покровом секретности и все такое. - Слушаюсь, сэр.
***
В универмаге, размещавшемся в подвале Кристал-Сити, он нашел отдел игрушек и купил пластмассовую модель нового истребителя-невидимки ВВС - F-117. И еще тюбик клея. Потом сел в поезд метро - синего цвета, тот, что шел до станции Росслин.
У моста Ки-Бридж поезд вынырнул на поверхность, и Джейк с грустью смотрел, как капли дождя смывают грязь с окон вагона, проносившегося под темным, затянутым тучами небом; затем поезд с грохотом нырнул в другую дыру, и Джейк, как и его попутчики, просто уставился в никуда, словно окружив себя невидимым коконом.
Он почувствовал облегчение, когда двери наконец раскрылись и он вместе с другими пассажирами вышел на платформу и, миновав турникет, ступил на самый длинный в мире эскалатор. Лестница медленно возносила вверх стоявших на ней людей, словно извергая их из чистилища. Затем мятущаяся, толкающаяся, спешащая людская толчея увлекла его за собой, подобно быстрой реке. Сегодня утром он чувствовал себя как бы туристом. Сейчас же он стал неотъемлемой частичкой этого человеческого потока, ничем не отличающейся от прочих. По утрам и вечерам он будет становиться безликой единицей в этом стаде: поторапливайся, поторапливайся, проталкивайся, работай локтями - тихо, настойчиво, не сбавляя темпа, здесь требуется равная энергия и равная скорость от каждой пары ног, от каждой пары пустых, уставленных в никуда глаз. Поторапливайся, поторапливайся.
