Джеймс Чейз - Поцелуй мой кулак
Она продолжала пристально смотреть на меня.
– Зачем вам понадобилось знать, где он живет?
Я выдавил небрежную улыбку.
– Я тут думал о нем. Интересно, нельзя ли войти с ним в контакт. Вдруг я сумею поладить с ним. Я имею в виду – подружиться. Как вы думаете?
Дженни отрицательно покачала головой.
– Нет! Это совершенно нереально! С Призраком никто не может подружиться. Плохо придумал, Ларри. – Она замолчала, с подозрением глядя на меня. – Так все же, что случилось?
– Случилось? – я фальшиво улыбнулся ей. – Просто я подумал, нельзя ли изобразить из себя доброжелателя, готового помочь. Но не буду с вами спорить, вы лучше знаете обстановку.
– Все-таки что-то случилось. Мне ли не знать Призрака! Ну, пожалуйста, скажите мне.
– Ничего не случилось. Беда в том. Дженни, что у вас желание драматизировать ситуацию. – Я опять улыбнулся ей и вдруг почувствовал прилив вдохновения. – Если у вас нет других планов на вечер, может быть, пообедаете со мной?
У нее расширились глаза.
– Пообедать? С радостью!
По выражению ее лица я догадался, что для нее это, вероятно, первое предложение такого рода после приезда в этот Богом забытый городишко.
– Здесь можно найти более или менее приличное заведение, где можно приятно провести вечер? От «Луиджи» я не в восторге. Расходы не имеют значения.
Она хлопнула в ладоши.
– Вы это серьезно? Расходы не имеют значения?
– Именно. С самого приезда сюда я ничего не потратил. У меня уйма денег.
– Тогда в «Плаза». Это в пяти милях от города. Я там никогда не была, но мне многое рассказывали, – она жестикулировала и казалась радостной, как ребенок.
– Отлично! Я все устрою.
Она посмотрела на часы и вскочила.
– Ой-ей-ей, нужно идти, через пять минут у меня встреча.
– Так, значит, вечером в восемь часов. Приходите в отель, у меня машина. Договорились?
Несколько минут я сидел, думая о ней и улыбаясь, потом, повинуясь внезапному импульсу, набрал номер полиции и попросил соединить меня с сержантом. После недолгого ожидания в трубке послышался его сиплый голос.
– Говорит Карр, помните меня?
До меня донеслось его тяжелое дыхание.
– Карр? Полторы тысячи баксов, правильно?
– Точно. Не можете вы сказать, где обитает Призрак Джинкс? Где его логово?
Последовала длинная пауза, потом он с подозрением осведомился:
– Чего это вам вздумалось?
– Хочу с ним встретиться. Нам давно следует потолковать.
– Ищете неприятности?
– Я сотрудник опеки. Или вы забыли? Мне нужна информация.
Снова последовала длинная пауза. Я представил, как он, задумавшись, катает взад и вперед неизменный карандаш. Наконец он сказал:
– Для сотрудника опеки? – снова пауза, затем слова: – Его нора в доме № 245 по Лексингтон-авеню. Банда собирается в кафе Сэма на Десятой улице. – Снова длинная пауза, затем он еще раз предупредил: – Не лезьте на рожон, приятель. Заварушки в этом городе приходится расхлебывать нам, а мы не любим лишней работы.
– Вас можно понять, – ответил я и положил трубку.
В телефонной книге я нашел номер ресторана «Плаза» и заказал столик на 20.40. Но Призрак успел нанести упреждающий удар.
Дженни прибыла в отель ровно в 20.00. Я едва узнал ее. Она заплела волосы в косу и туго закрутила вокруг изящной головки. Черное с белым платье превратило ее из старомодной неряхи в молодую и соблазнительную женщину. Явно довольная произведенным впечатлением, Дженни внимательно смотрела на меня.
– Сойдет? – она кокетливо повела плечами.
Я был облачен в свой лучший костюм. Со времени утраты Джуди Дженни была первой женщиной, которую я пригласил в ресторан.
– Вы выглядите чудесно, – сказал я, ничуть не покривив душой.
Мы подошли к стоянке, где я оставил «бьюик». Все шины были спущены, а водительское сиденье исполосовано бритвой. Поперек ветрового стекла шла надпись большими белыми буквами: «Дешевка, убирайся домой!»
Нельзя сказать, чтобы вечер блестяще удался. Да и как могло быть иначе? Дженни расстроилась из-за машины, но я сдерживался, подавляя жгучую ненависть к Призраку Джинксу.
Я отвел ее обратно в отель, посадил в шаткое бамбуковое кресло, а сам позвонил в прокатное агентство Герца. Машина прибыла через пятнадцать минут. Пока мы ждали, я пытался успокоить Дженни.
– Послушайте, все это чепуха. Я отдам машину в ремонт. Это не проблема. Не обращайте внимания. Я уже все забыл…
– Но, Ларри, неужели вы не понимаете, что этот ужасный мальчишка не оставит вас в покое, пока вы не уедете. Вы должны уехать. Он может что-нибудь с вами сделать! Это зверь! Он ни перед чем не остановится! Он…
– Дженни! – Мой резкий тон сразу заставил ее умолкнуть. – Я ведь собирался пообедать. Хватит о Призраке. Давайте поговорим о вас. Вы чудесно выглядите. Почему вы всегда носите это ваше ужасное серое платье?
Она непонимающе посмотрела на меня, потом беспомощно пожала плечами.
– О, вы об этом! Посмотрите, как одеты прохожие на улицах. Это моя маскировка, если хотите знать. Поэтому я вас и просила носить свитер и джинсы. Здесь приходится одеваться в соответствии с ролью.
– Да? – я понимал, насколько она права. – Я провел здесь только восемь дней, но картина для меня совершенно ясна. Вы и вправду думаете, что можете помочь этим людям?.. Нет, подождите. Говорю вам, я получил некоторое представление о ваших подопечных. Эти люди – попрошайки. Они постоянно норовят сжульничать. Они только берут. Неужели работа в таких условиях – такая уж распрекрасная идея? Вам не кажется, что вы бегом поднимаетесь по эскалатору, идущему вниз?
После минутного раздумья она спокойно возразила:
– Но кто-то ведь должен этим заниматься? Один из пятидесяти действительно нуждается в помощи. И если я сумею помочь хотя бы этому одному – уже работаю не напрасно.
Подкатила машина Герца. Я расписался в квитанции, и мы отправились в «Плаза».
Ресторан расположился на вершине холма с видом на огни Луисвилла. Как выяснилось, это было шикарное и дорогое заведение. Готовили здесь превосходно.
Оркестр негромко наигрывал свинг. Вокруг было полно раскормленных женщин и толстых пожилых мужчин. Все громко разговаривали: обстановка, так хорошо знакомая мне по Парадиз-Сити. Мы ели, беседовали, но хорошее настроение не приходило, потому что мы оба думали об испорченной машине, Призраке Джинксе и о серой, убогой жизни Луисвилла, но держали эти мысли про себя.
Я отвез Дженни домой. Было уже одиннадцать вечера. Она поблагодарила за очаровательный вечер, но выражение ее глаз показывало, насколько она обеспокоена.
– Ларри, прошу вас, будьте реалистом. Возвращайтесь в свой город.
– Я подумаю над этим. А что, если нам еще когда-нибудь провести вечер вместе? – Я притронулся к ее руке. – В следующий раз повеселимся как следует.
Попрощавшись, я поехал к себе в отель. Переодевшись в свитер и джинсы, я спустился в холл и спросил печального негра-боя, как отыскать Десятую улицу. Он посмотрел на меня, как на сумасшедшего. После повторного вопроса он неохотно сообщил, что до улицы добрых полчаса ходу, и начал было подробно объяснять дорогу, но я остановил его.
Я вышел на жаркую, не успевшую остыть улицу, задыхающуюся от цементной пыли, и подозвал такси. У начала Десятой улицы я расплатился и пошел по ней. Улица была тускло освещена, через каждые пятьдесят метров стояли мусорные баки, издававшие такое зловоние, словно в каждом из них находился гниющий труп. Вокруг сновал народ, главным образом пожилые женщины и старухи, люди, лишенные крова. Дальше картина менялась. Неоновые лампы заливали тротуар резким неживым светом. Теперь я старался держаться в тени. Здесь располагались обычные дешевые танцульки, клубы со стриптизом, кинозалы, где крутили порнографические фильмы, бары и кафе. В этой части улицы царила молодежь.
Парни с длинными волосами, девчонки в коротеньких шортах и прозрачных блузках мельтешили, как бабочки вокруг горящей лампы. Вокруг стоял невообразимый шум от многочисленных транзисторов, извергавших оглушительную поп-музыку.
Наконец я обнаружил искомую вывеску кафе Сэма. Все так же стараясь держаться в тени, я прошел мимо кафе. На стоянке возле кафе ровной шеренгой стояли восемь тяжелых мотоциклов «хонда», вычищенных до блеска. С рулей свисали защитные шлемы. Кафе было битком набито молодежью, одетой в обычную униформу, а шум, доносившийся до моих ушей, буквально оглушал.
Я дошел до конца улицы и повернул обратно. Найдя неосвещенный вонючий подъезд, я скользнул в темноту. Отсюда я мог следить за выходом из кафе. Прислонившись к стене, я принялся терпеливо ждать. Тлевший внутри гнев на Призрака теперь разгорелся, как лесной пожар. Я думал о картотеке, облитой смолой, варварски испорченной машине.
Около полуночи начался массовый уход из заведения. Вопя и перекрикиваясь, ребятня высыпала на улицу и быстро рассосалась во всех направлениях. Потом вразвалочку вышли восемь юнцов во главе с Призраком. Все они были одеты в одинаковую униформу: желтые рубашки, штаны, отделанные кошачьим мехом, широкие пояса, усаженные медными шипами. Они оседлали свои «хонды», нахлобучили шлемы, и в следующую секунду улица буквально содрогнулась от рева мощных моторов, работавших на холостых оборотах. Потом они рванули с места. Производимый ими шум был таков, словно только что началась третья мировая война.
