Борис Бабкин - Вы считаете это игрой?
— Значит, все остается по-прежнему? — уточнил Морпех.
— Выходит, нет ее в Питере, — недовольно проговорил длинноволосый атлет. — А я думал, что найду ее здесь. Ну а о том, кто ей грызуна сделал, знаешь что-нибудь? — спросил он сидящую на диване худую женщину.
— Я ведь узнала, что она беременна, когда в Москве из-за этого чуть до разборок не дошло. Андрей, я тебя не понимаю — ну, не стала она твоей женой, и что? Плюнь на нее…
— Да дело не в этом. Надо мной посмеялись. Свадьба на носу, а она приезжает и заявляет, что беременна. Эдуард Анатольевич решил, что дочь шутит, и повез ее на обследование. Оказалось, она действительно беременна. И что? Вся Москва потешалась. Дорофеев моему отцу говорил: пусть женится, наследник будет. Сука! И я тогда слово себе дал: выжду несколько лет, пойму, что им дороже всего, и уничтожу. Если честно, то она была нужна для объединения капиталов. У Дорофеева дела шли в гору, а мы уже криминалом начали промышлять, крышу различным дельцам предлагали. Ну и рэкет. А он сумел на плаву удержаться. И я не прощу ему ни смерти отца, ни своего унижения. Я же тогда из Москвы уехал сразу. А теперь ее ищу.
— Значит, это ты на Дорофеева киллера послал?
— На Дорофеева — киллера? — удивился Андрей. — Дорофеев убит?
— Значит, не ты. Покушение было, но он жив остался. Где-то в Белоруссии стреляли в него. Больше ничего не знаю, но что пытались убить, точно. Я сейчас подумала, что это ты нанял…
— Я нанимать не буду, я хочу глаза их видеть и напомнить им тот день, когда все узнали, что моя невеста от кого-то забеременела. Знаешь, крестная, тогда меня словно оглушили и в грязь мордой сунули. На Дорофеева, значит, покушались? Так и опередить меня могут. А он все так же магазины держит и поставляет рыбу?
— Нет, у него банк с отделениями по всей России. Поставками тоже занимается. Акции есть в нефтяном бизнесе. В общем, миллионер Дорофеев. Все сумел сделать без преступлений, не то что твой отец. Тарас на все, что угодно, шел, лишь бы деньги сделать. Поэтому и помер в тюрьме. Сколько ему дали-то?
— Десять. Он же убил тогда этого лесника, суку, и в болото сунул, но кто-то видел, и батю взяли. Пытались и денег дать, и даже нашли человека, готового вину на себя взять, но ничего не помогло. Червонец влепили, а через год он от инфаркта умер в зоне. И все как тараканы разбежались. В общем, один я остался. Есть, конечно, группа своих парней, но я не бизнесмен.
— Тарас тоже не был бизнесменом, бандитом он был. А торговые дела только для прикрытия вел. Да ты сам все знаешь. И мой тебе совет, Андрей, не буди лихо, оставь все как есть. Ну что тебе эта девка сделала? Не пошла за тебя, так вы знали, что она тебя терпеть не может. Она же это всем не раз говорила. А ваши отцы, да и ты, решили наперекор всему свадьбу устроить. Вот девка и утерла вам нос. Не ищи ее, ей-то, наверное, и так нелегко. Ребенок на руках, отец из дома прогнал.
— А мне хорошо тогда было? Хуже мне вообще никогда не было.
— А тебе Женька хоть что-то говорила, когда из Питера вернулась?
— Она говорила, мол, я никогда не буду Бошко, а ты никогда не станешь моим мужем.
— Да забудь ты об этом, оставь их в покое. По крайней мере Женьку. Ну с Дорофеевым-то можешь разделаться, только не получится, наверное, его охраняют как президента. А она-то в чем виноватая, если сразу тебе говорила, что ты ей не нужен? Ты уж не бери грех на душу, крестник, ведь и так девке жизнь попортили.
— Знаешь, тетя Люся, почему-то мне кажется, что ты знаешь, где она.
— Я по-человечески и по-бабьи ее жалею, по себе знаю, каково быть матерью-одиночкой. Но я еще Союз застала, тогда легче было. Это сейчас гроши дают и живи с ребенком как хочешь. Смех сквозь слезы.
— Где Женька? — спросил Андрей.
— Да не знаю я! — сердито ответила крестная. — А если б и знала, не сказала бы. Ты мне зачем врешь-то? Оставил тебе отец и ресторан в Туле, и ларьки, и денег немало, а ты мне…
— Знаешь, так зачем спрашивала?
— А я не спрашивала, ты сам мне жалиться начал. А про Евгению я ничего не знаю. В тебе ненависть живет. Что ж ты Дорофеева не убиваешь? Ведь в том, что случилось, его вина наибольшая, да и отец твой тоже виноват.
— Где она, тетя Люся? — шагнул к ней крестник.
— Уж не убить ли ты меня собираешься?
— Мараться не хочется! — фыркнул Андрей и направился к двери.
— Прости, Господи, — перекрестившись, прошептала женщина. — Я никогда не думала, что Андрюша зверем станет.
— Где пропадал? — спросил Альберт вошедшего Константина.
— Старых приятелей встретил, — ответил тот. — В кабаке посидели, потом к Славику поехали, помнишь Славку Хузрахметова?
— Как этого отморозка не помнить?! Но он вроде бы сел, я такой разговор слышал. Его за изнасилование замели.
— Три месяца в тюрьме побыл и отпустили, — усмехнулся Константин. — Купили родичей девки той и выпустили его. Он сейчас в Питере редко показывается. Вроде как парень той шкуры обещал ему яйца отрезать. — Константин рассмеялся.
— Раньше в камерах за это раком ставили. Да и сейчас тоже, но, видно, не везде и не всех.
— Луиза не звонила?
— Да Лизка ее зовут. Ты-то на кой хрен ее…
— Привычка. Если она услышит, что ее Лизкой называют, считай, ты для нее никто. А я все-таки имею виды на бабки ее папаши. Валерий Викторович хорошие деньги делает. Мне-то они очень даже пригодятся. Так что для меня она Луиза. А как станет моей женой и Валерий Викторович концы отдаст, будет Лизкой. Мне все-таки уже тридцать пять стукнет, надо думать о жизни. И Луиза меня вполне в этом плане устраивает. Ништяк было бы ей ребеночка сделать.
— Тебе не противно его слушать? — раздался из кухни голос Нины. — Не понимаю, Альберт, как ты можешь с ним разговаривать? — Она вошла в комнату. — Он же ничтожество, бегает от одной, потому что родила от него, и мечтает сделать ребенка шлюхе!
— А это объясняется просто, — засмеялся Константин. — Та, которая родила, имеет право драть с меня деньги. А сейчас насчет алиментов очень строго, даже сажают, и…
— Если бы твой отец не помог моей матери, — крикнула Нина, — я бы тебя близко не подпустила! Кстати, ты надолго заявился?
Альберт, улыбаясь, отвернулся.
— Да вот как с Луизой все решим, — ответил Константин, — сразу уеду.
— Может, сообщить Валерию Викторовичу о том, что у тебя сын есть?
— Ты что, — подскочил Константин, — с ума сошла? Не вздумай…
— Хватит, слушать тебя тошно. А ты, — Нина посмотрела на Альберта, — как ты можешь…
— Костя мне жизнь спас, — пробормотал он.
— Я не всегда был плохим, — подмигнул Нине Константин.
Сестрорецк
— Как он, Валентина Анатольевна? — спросила красивая молодая женщина.
— Температура спала, — ответила женщина лет пятидесяти. — Он спит. Поел и даже молока горячего попил. — Она взглянула на спящего мальчика лет шести.
— Спасибо вам огромное, Валентина Анатольевна, если бы не вы, я бы…
— Перестаньте, Женя. Спасибо вам за доверие. Я всегда мечтала вот так побыть с маленьким ребенком. Нам с мужем Бог не дал детей. — Она тяжело вздохнула. — Два года назад у соседки заболел сын, пять лет мальчику, но она предпочла платить деньги приходящей сиделке.
— Спасибо вам большое-пребольшое, — благодарно повторила Женя. — Я собиралась крестить Дениску и очень прошу вас быть ему крестной матерью.
— Да-да, конечно, Женечка. Спасибо! — Валентина Анатольевна обняла Женю и заплакала.
— Перестаньте, — всхлипнула Женя. — Вы для меня как мама, следовательно, у вас есть внук, который к тому же станет вашим крестником. Вот что, перебирайтесь к нам. Я скажу Дениске, что вы его бабушка. Разумеется, если вы не против.
— Конечно, нет, — сквозь слезы рассмеялась Валентина Анатольевна. — У нас есть дача. Я там не была сто лет, но за ней присматривают. Как только внук поправится, поедем туда. Надо будет найти водителя, я давно не сажусь за руль. У нас есть почти новая «Волга».
— А с друзьями вашего мужа вы общаетесь?
— Приезжают иногда его бывшие подчиненные, — отпив чая, вздохнула Валентина Анатольевна. — Пишут, деньги и посылки шлют. С каждым праздником поздравляют. Не все, конечно.
— Я поняла, — сказала Женя.
— Вот кто-то прислал деньги, но не знаю, кто именно.
— Ваш муж служил до конца?
— Да. Мы с Васей хотели усыновить мальчика, но нас опередили, а потом я заболела. В общем, вот так мы без детей и остались.
— Варенья попробуйте. — Женя подвинула вазочку. — Клубничное, очень вкусное.
— Женя, почему вы не работаете по специальности? Ведь говорят, что вы врач.
— Нет, я не закончила институт, родился Дениска, и мне стало не до учебы. Я бралась за любую работу, чтобы выжить. И деньги собирала, чтобы купить себе жилье. В деревню хотела поехать, но не мое это. Я бывала в деревне у дедушки с бабушкой. Они в пригороде Вольска живут. Любила только в саду яблоки и вишню собирать. Не столько собирала, сколько ела, — засмеялась Женя. — А постоянно жить в деревне не смогла бы. В Сестрорецке у меня подруга жила, это ее квартира. Наташа отдыхала в Турции и погибла в автокатастрофе. Я думала, что придется где-то снимать комнату, но мама Наташи отдала эту квартиру мне.
