KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детективы и Триллеры » Детектив » Буало-Нарсежак - Хитросплетения (Сборник рассказов)

Буало-Нарсежак - Хитросплетения (Сборник рассказов)

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Буало-Нарсежак, "Хитросплетения (Сборник рассказов)" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Вы не знаете ее, — сказал Мило. — Уж слишком она беспокойная… вернее, была…

Он тяжело сел, закрыв глаза руками.

— Итак, — продолжил комиссар, — телефон был занят. Уточняю, недавно пробило десять часов. Десятью минутами позже Мило вновь позвонил. На этот раз он услышал гудок, но никто не ответил. Тогда он прыгнул в свою машину и помчался в Сен-Манде. Он нашел свою мать… мертвой… Но подождите, в этом-то и заключается странность. Несчастная женщина была тяжело больна на протяжении ряда лет… Назовите это стенокардией — как хотите. Она вела себя крайне осторожно. Сама по себе ее смерть не должна вызывать никаких вопросов. Ведь так, Робер? Ты наверняка ожидал того, что произошло?

Мило какое-то мгновение пребывал в нерешительности, прежде чем утвердительно кивнуть головой.

— Она упала в коридоре между своей спальней и комнатой сына. И она держала в руке ружье, ружье для стрельбы стрелами — знаете, такие детские ружья, которые стреляют палочками с приделанными на конце резиновыми присосками.

— По мне, — сказал Мило, — так она хотела защититься.

— От кого? — возразил комиссар. — Ведь квартира была заперта на ключ?

— На ней остались следы побоев? — спросил я.

— На первый взгляд — нет, — сказал Мерлин. — У нас еще нет результатов вскрытия, но врач не обнаружил никаких подозрительных признаков. По его мнению, мадам Мило умерла от сердечного приступа.

— А тогда, — с чувством воскликнул Мило, — зачем ей понадобилось это ружье?

— Ну послушай, Робер! Подумай хорошенько! Твоя мать была разумной женщиной. Чтобы защититься, она взяла бы какой-нибудь другой предмет.

— Существует игрушечное оружие, — заметил я, — которое в точности похоже на настоящее.

— Но не это, — ответил Мерлин. — Это была маленькая, копеечная игрушка, так ведь, Робер?

— Она подарила мне его, — пояснил Мило, — чтобы я согласился пойти в школу. Она купила его на рынке… В те времена мы не были богаты. Мой отец недавно умер, а тут мне в школу!.. Сколько я играл с этим ружьем! Есть ребятишки, которые берегут какого-нибудь плюшевого мишку или деревянную лошадку. Для меня это ружье — все…

— Что… «все»? — тихо проговорил комиссар.

— Не знаю… может быть, время, когда мы были счастливы — моя мать и я.

— А теперь вы не счастливы? — спросил я. — Насколько я понимаю, дела у вас идут превосходно.

— Это другое. Да, в каком-то смысле я счастлив. Зарабатываю много денег. Обо мне говорят… Но…

Мило пытался уточнить свою мысль. Счастье — понятие сложное, да и не только для боксера. Он так ничего и не добавил.

— Вы пойдете туда, — сказал мне Мерлин. — Разнюхайте что и как. На мой взгляд, там ничего не найти… Тем не менее никогда не знаешь… И потом, я был хорошо знаком с его отцом… Ладно, вперед! Встретьтесь с комиссаром полиции, первым прибывшим на место происшествия…

Он чуть было не добавил: «Слушайте, что говорят люди!» — но спохватился, что повторяется, и ограничился тем, что протянул мне руку.

— Да, — добавил он, — а адрес?

— Дом 36-бис по улице Алюетт в Сен-Манде, — сказал Мило.

Я оставил их вдвоем, а сам спустился вниз, раздраженный и расстроенный. Вот все, что мне предлагалось в качестве завершения моей подготовки! Старуха умерла, черт возьми, своей собственной смертью, а я буду дергать всех совершенно понапрасну!

Я добрался до Сен-Манде. Дом выглядел неплохо. Три этажа, гараж, садик. Он был, наверное, куплен на первые деньги Мило. Комиссар полиции был удивлен моим посещением. Ему дело представлялось предельно ясным. Действительно, присутствовала любопытная деталь — игрушечное ружье, но когда кто-нибудь умирает внезапно, его смерть всегда кажется необычной.

— С тем же успехом она могла держать в руках кастрюлю или утюг, — резонно заметил комиссар. — Но она держала ружье… оружие, в общем, смехотворное. А совпадения — их встречается сколько угодно!

Я случайно узнал от него, что мадам Мило была не такой уж пожилой женщиной, как я предполагал. Всего пятьдесят один год, но выглядела она значительно старше, так как много работала.

— Ее сын, похоже, считает, что ее убили, — заметил я.

— Чушь! Будьте уверены, что я тщательно провел следствие. Кто проживает в доме? Прежде всего, сама мадам Мило. Она занимала первый этаж. Затем на втором — Нильзаны. Вот уже две недели как они на Югах. Наконец, на третьем — вдова, мадам Ландри. Ей 70 лет. Недавно ее прооперировали, у нее тромбофлебит, и она едва может двигаться. Сиделка, которая ухаживает за ней, утверждает: мадам Ландри спала, когда она уходила вчера вечером, ближе к девяти часам.

Таким образом, получается, что дом был пуст. Если говорить откровенно, должен признаться, что мадам Мило не ладила со своей квартиросъемщицей. Вы знаете, как это бывает: две женщины, одинокие, больные…

Короче, одна старалась сделать жизнь другой невыносимой. У меня по этому вопросу есть свидетельство сиделки и горничной, которая приходила три раза в неделю к мадам Мило. Похоже, у той был очень трудный характер. Я скорее подозреваю, что нарождающаяся слава ее сына немного вскружила ей голову. Для нее это стало прекрасной возможностью получить реванш! Она считалась только со своим сыном. Это даже послужило поводом для развода.

— Какого развода?

— Как? Вы не знаете?.. Три года тому назад мадам Мило повторно вышла замуж за некого Антуана Гюрда, бывшего государственного чиновника, вышедшего на пенсию в результате ранения на войне. У него нет одной руки. Впрочем, прекрасный человек. Но у него с Мило совершенно не ладилось, уж не знаю из-за чего. Он ушел в прошлом году, и заговорили о разводе.

— Предполагаете, что он мог оставить себе ключ от квартиры?

— Вполне возможно! Правда, это нисколько не объясняет, каким образом он сумел бы осуществить убийство жены… И потом, я вам сразу же дам справку, что вчера вечером Гюрд присутствовал на встрече ветеранов своего полка в «Кафе-дю-Сикль» в районе Порт-Майо. Можете проверить, как сделал я сам. С десяток свидетелей повторят вам, что он не двинулся с места с половины десятого и до полуночи. Вам известно расстояние от Майо до Сен-Манде…

— А квартиросъемщица, эта госпожа Ландри? Можно ли утверждать, что она не спускалась вниз?

Комиссар пододвинул мне свою пачку «Голуаз».

— Думаю, да, так как сиделка перед этим дала ей сильное успокоительное… Я забыл название препарата, но вы увидите рецепт… Наконец, мадам Мило, конечно же, не открыла бы своей квартиросъемщице. Тем более что дверь нашли запертой на ключ.

— И что же?

— Так вот, речь идет о самой что ни на есть естественной смерти, как я уже говорил. Не понимаю даже, с чего столько суеты. Ну да, ведь Мило теперь знаменитость!

Он хлопнул ладонью по пачке газет и пожал плечами. Мне не оставалось ничего больше, как посетить квартиру, но я склонялся к тому, что не обнаружу там ничего интересного. Мило присоединился ко мне, потому что он хотел показать мне ружье. Маленькое ружье с грубо вырезанным прикладом. Пружина в нем давно оборвалась. Мило держал его в руках с каким- то почтением.

— Мама лежала здесь, — сказал он. — Как раз между дверью в свою комнату и дверью в мою. Она лежала на боку, вот так…

Он вытянулся на паркете, прижав к себе ружье, потом он поднялся пружинящим прыжком.

— Бедная мама!

Я чуть было не выдал ему парочку нелицеприятных слов. Я вполне допускаю сентиментальность, но не люблю эдаких атлетов, которые после соревнования, в котором они дали волю своим самым животным чувствам, делают прессе заявления типа: «Я очень рад за моих друзей, жену, мать…» И у меня было такое впечатление, что Мило немного рисовался своим горем, что он любовался собой как великим чемпионом с бесхитростным сердцем. Слишком уж это все было просто: парижский паренек, мать, которая жертвует собой, юноша, который бьется «ради мамы»… Я вошел в комнату.

— Где оно было, это ружье?

— Там, под фотографиями.

Фотокарточки представляли Мило в шесть месяцев, в год, в два года, играющего в мячик, с обручем, наряженного моряком, пожарником, затем в костюме для причастия… Снова Мило — в защитной стойке, скрывшись за боксерскими перчатками, прыгающий через веревочку, боксирующий с собственной тенью; наконец, многочисленные мгновенные снимки, сделанные во время его боев, при резком свете прожекторов, арбитр с поднятой вверх рукой, отсчитывающий секунды над поверженным противником.

— Тридцать восемь боев, — сказал Мило. — Тридцать побед. Шесть матчей вничью. Два поражения.

— Неплохо, — вежливо сказал я. — Мадам Мило никогда не присутствовала на выступлениях?

— Никогда. Она слишком боялась.

— Как вы пришли в бокс?

— Да вот это в какой-то степени случайность. Когда я был маленьким, понимаете… я был тщедушный и хрупкий. У меня был вид девчонки… Мама так хотела, чтобы у нее родилась девочка! Она растила меня, как парниковое растение. А потом, годам к четырнадцати, я резко развился. И тогда приятель моего отца привил мне вкус к спорту. Я провел несколько боев, так, для развлечения. Я не верил в успех.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*