Марина Серова - Попробуй разберись
— Рано ты, однако, просыпаешься, — заметила я, наливая Елизавете кофе.
— Я тебя с балкона увидела, когда ты из окна собиралась выпрыгнуть, а потом вдруг передумала. Надо, думаю, морально поддержать.
— Спасибо. Спасла от опрометчивого шага. Надо будет в виде благодарности твоим зашифрованным письмом заняться.
— Как! Ты его еще не расшифровала?
— Нет. Не до него было. Я работаю над серьезным делом. Убийство молодого парня… Кстати, тебе, случайно, не приходило письмо от некоего Юрия Мартынова?
— Нет, — наморщила лобик Лиза. — Но, может быть, еще придет. Я пойду за почтой попозже.
— Странно, что они не отреагировали на твое объявление. Блондинка, красавица и изюминок полкило.
— Они?
— Ну да, Юра и Илья, два друга.
— Если одного из них убили, а ты краснеешь, значит, ты втюрилась во второго.
— Во-первых, ничего это не значит, во-вторых, я вовсе не краснею, в-третьих, твои вульгарные словечки ко мне вообще никакого отношения не имеют…
— А в-четвертых, ты слишком активно защищаешься, чтобы быть равнодушной. Познакомишь?
Мы смерили друг друга взглядами. Я Лизу — оскорбленным и негодующим, она меня — озорным и подначивающим.
— У тебя и так поклонников полно. Кого-то одного не выбрала?
На круглое личико соседки набежала туча.
— Пока мне попадались только самовлюбленные ослы и хилые неудачники. Кажется, настоящие мужчины исчезли с лица земли, как новозеландская птичка дронт.
Я бесстрастно пожала плечами и не стала ее разубеждать.
— Одна надежда на того парня, который мне шифровку послал. Тань, ну что тебе стоит… Ты такая умная…
— Ладно, разберемся. Вот убийство раскрою…
— Нет, к тому времени я уже умру в старых девах. Ты ведь сейчас ничем не занята, рано еще для нормальных людей. Тань, будь человеком!
Минут десять я стойко отбивалась, но не выдержала напора и сдалась. Достала из-за сахарницы засунутый туда вчера листок и положила на скатерть. Цифры расположены столбиками, часть цифр обведена кружочками. Посмотрела на Лизу.
— Как и любое послание, это письмо состоит из слов и, возможно, из чисел. По моему мнению, цифры в кружочках являются числами.
— Ой! Он, наверно, мне свидание назначил! Указал день и час. Надо торопиться, вдруг наша встреча сегодня?
— Что-то не похоже. Сначала он пишет 30000, затем 1203. Первое число в даты никак не годится, а второе если и означает день, то он был почти месяц назад: двенадцатого марта. Опоздала ты на свидание.
— А вдруг 1203 — не дата, а время суток, — не унималась Елизавета. — Тогда до начала свидания у меня четыре часа и шестнадцать минут.
— Осталось всего ничего: узнать, где упомянутое свидание состоится. И ты с чистой совестью будешь появляться там каждый день в три минуты первого.
Подобная перспектива мою соседку не вдохновила. Она взглянула на листок и взбудораженно доложила:
— Еще несколько цифр обведено!
— Я заметила. Повторяется та же история. Первое число 10000 датой быть не может, а второе — 2803 — отсылает нас на две недели назад. Или, по-твоему, это двадцать восемь минут четвертого? Вот только что он имел в виду, день или ночь?
— Оригинал, — обиженно надула губы Лиза.
Я рассмеялась. Парень, пославший письмо, слишком многого захотел от бедных, замотанных жизнью женщин. Вот плюнем на разгадывание ребусов, и останется он один-одинешенек, такой умный и неординарный. Лизавета поторопила меня:
— Давай дальше!
— Единственное обнадеживающее обстоятельство: последняя группа чисел и в самом деле может оказаться датой. 1404 и 1630 — полпятого вечера в четверг на этой неделе.
— Ура! Свидание состоится!
— Добрый юноша. Дал на умственную работу целых четыре дня.
— Теперь надо бы текст почитать.
Я хмыкнула, но препираться не стала. Самой интересно, о чем написал загадочный Лизин поклонник.
— В каждом столбике по восемь цифр — где по одной строке, где по две, по четыре, пять и так далее. О чем это говорит?
— О чем? — Елизавета уважительно замерла, даже дыхание задержала.
— О том, что в каждом столбике закодировано слово, а в каждой восьмизначной строке — буква.
— Ах! — собеседница наконец вдохнула. — Знаю! В каком-то детективе читала. Мы должны подсчитать, с какой частотой встречается каждая комбинация цифр в строке и в столбце, то есть выяснить, какие буквы и какие слова попадаются чаще, а какие — реже, и сравнить с распределением букв по частоте в русском языке… И еще логически надо додумать…
Лиза окончательно запуталась и замолчала, ища у меня одобрения и поддержки. Я снисходительно похлопала ее по руке.
— Есть более простой способ.
— Объясни! — потребовала Лиза.
— Объясняю. На листке каждое восьмизначное число кодирует один символ. Это навело меня на мысль, что шифр создан наподобие двоичной системы кодирования в информатике. Там используются лишь две цифры — ноль и единица — для обозначения всех цифр, букв, знаков препинания и прочих символов. Здесь же для того же самого использовали восемь цифр. Твой заочный поклонник, должно быть, оператор-программист или проходил в школе то же самое, что и я.
— Татьяна — ты гений!
— Нам осталось лишь узнать, о чем он хотел поведать тебе в своем письме.
— Но как ты узнаешь, какие числа кодируют какие буквы?
— Если бы подобный шифр сочиняла я, то букву А обозначила бы числом 01234567, букву Б — 11234567, букву В — 12234567 и так далее.
— Здорово! Давай скорее проверим, права ты или нет.
Вначале мы выписали на отдельный листок комбинации цифр и соответствующие им, по нашему мнению, буквы. Затем Лиза стала зачитывать мне комбинации цифр с таинственной шифровки, а я диктовала ей буквы, которые она старательно переносила на бумагу. После окончания черновой работы мы сложили получившиеся буквы в слова и, прочитав наконец послание, не сговариваясь открыли рты и переглянулись.
— Какая-то глупая шутка… — пробормотала Елизавета, и я мысленно с ней согласилась.
Расшифрованное письмо гласило: «За убийство господина Полякова мне было выплачено тридцать тысяч долларов двенадцатого марта этого года, за убийство Юлии Иваковой мне должно было быть выплачено десять тысяч долларов двадцать восьмого марта этого года, но срок платежа по просьбе заказчика отложен до четырнадцатого апреля этого года. Шестнадцать тридцать по местному времени. Место встречи прежнее».
— Полная чушь! — неуверенно произнесла моя соседка.
— Похоже на расписку…
— Зачем это посылать мне? — Она брезгливо взяла листок двумя пальцами и потрясла перед моим носом. — А? И еще в зашифрованном виде! А подпись-то какая наглая: «Попробуй разберись!»
— Разобрались на свои головы.
— Тань! Ты частный детектив или нет? Прокомментируй как-нибудь это безобразие.
— Дурацкий розыгрыш, — заявила я безапелляционно. — И ничего больше. Возвращайся домой и займись более приличными кандидатами.
Лиза было запротестовала, но я проявила твердость характера и выпроводила ее восвояси. Затем вернулась на кухню и вновь перечитала послание. Очень оно мне не понравилось. Или я ни черта не смыслю в подобных вещах, или все это очень похоже на правду. Придется навести справки.
Я уже набирала номер Мельникова, когда мне в голову пришла мысль: а вдруг на Лизино объявление в газете откликнулся настоящий киллер? Тряхнула головой. Глупости! Разве только он сошел с ума или запланировал в ближайшем будущем убийство самой Лизы, чтобы не болтала лишнего. А заодно и меня, получается? Нет, проще предположить, что какой-то идиот начитался детективных романов и теперь развлекается таким непотребным способом.
— Алло! Андрей? Татьяна тебя беспокоит.
— Узнал.
— Не слышу энтузиазма в голосе. Только проснулся?
— На работу опаздываю.
— Ладно, не ворчи. У меня всего пара вопросиков.
— Ага, поверил.
Я проигнорировала сарказм в его голосе и осведомилась:
— Алиби всех Юриных знакомых и родственников успел проверить?
— Всех не успел, — сварливо ответил Андрей. — Много их слишком. Алиби есть у его матери, друзей Ильи и Антона, сотрудницы Лили и обеих девушек, с которыми он знакомился. Алиби нет у его отчима, сестры и начальника по имени Филипп.
— Отлично. А что слышно от медиков по поводу характера раны на голове парня?
— Рана рубленая, нанесена с большой силой под углом почти в девяносто градусов.
— Как это? — Я попыталась вообразить картину убийства. — Преступник на табуретку, что ли, забрался?
— В момент совершения преступления Юра сидел спиной к убийце, который обрушил топорик сзади сверху вниз.
— Понятно. А такой удар могла нанести женщина?
— Могла, но или физически хорошо подготовленная, или находящаяся в состоянии аффекта, чрезмерного возбуждения, эмоционального всплеска.
