Борис Яроцкий - Змеиная зона
- Есть у меня желание, - признался Павел Петрович. - А желание... Только вы, пожалуйста, сразу не говорите ни "да", ни "нет".
Гость кивнул , но все же заметил:
- Кто-то из современных классиков, авторов экономического чуда, то ли Гайдар, то ли Чубайс, сказал: истинное желание бизнесмена - это глубокая тайна. Даже от любовницы. А вы свою тайну хотите мне доверить.
- Вы совершенно точно определили, Александр Сидорович: доверить. Да, есть у меня желание - взять вас в компаньоны. Инкогнито, разумеется. Потому что вы на выборной должности. Да, да, Александр Сидорович. Вы совершенно правильно подумали. Как берут в компаньоны министров или кто повыше.
- Желание, как истина, конкретно. - Глава администрации пожелал тут же услышать эту самую конкретику.
- А конкретно, мы с вами, Александр Сидорович, возьмем в аренду этак лет на сорок девять наш богом обиженный Каменный Корж.
Как только Павел Петрович упомнил богом обиженную местность, глава администрации захлопнул рот, в его осоловевших глазах отразился испуг.
"Ага! - мысленно обрадовался хозяин. - Что и следовало доказать". Вслух же продолжал разыгрывать этакого Простакова:
- Со временем обустроимся. Соорудим базу для автогонщиков. Они будут выступать в Дакаре. Дело наваристое.
Глава администрации молчал, теребил очки.
- Финансирование беру на себя, - патетически продолжал Павел Петрович.
Глава администрации думал. Он понимал, в случае предания огласки его сотрудничества с "новым русским" вторично его могут уже не избрать. Хотя... - он это знал не хуже начальства - избранники народа, по крайней мере многие, ловят момент уже при первом избрании.
Гость разомкнул уста:
- И рад бы в рай...
- Какие же у вас грехи?
- Каменный Корж продан.
Это была новость даже для агента ФСБ. В России землей торговали пока только в нескольких областях.
- И кому же?
- Мне предложили молчать. Но вам под великим секретом... На Каменный Корж уже наложила свою белую ручку Луиза Вильгельмовна. Питер Уайз от имени графини Цвях обратился в правительство с предложением создать в границах территории Каменного Коржа змеиный национальный заповедник.
"Вот вам и молва!"
- А почему именно змеиный?
- А потому, Павел Петрович, не мне вам объяснять, на мировом рынке змеиный яд ценится дороже золота.
- А если мы с вами змеев потесним? Выторгуем трассу.
- Ничего не получится. Есть письмо за подписью одного молодого реформатора. Он пообещал кропить наш район валютным дождиком. Это составит восемьдесят процентов районного бюджета.
- Но соседство гадюк!..
- Ах, Павел Петрович! Вам этого не понять. А любой пенсионер скажет: голодное существование страшней голодной гадюки... Мы здесь, внизу, маленькие человечки, меньше козявочки. Даже я, глава районной администрации, горячий сторонник московского мэра, не могу действовать, как он. У него звон в кармане, а у меня что? Мне повесят на уши вместо лапши гадюку, и я даже шипеть не посмею. Из гадюки хоть какие-то капли, а в бюджет капают. Ради пополнения местного бюджета, а из него все бюджетники питаются, я готов сдать в аренду или продать даже собственную жену.
- Свою Анастасию Ивановну? - усмехнулся Павел Петрович.
- И продам. Время такое,
- Вернемся к гадюкам. А если население не пожелает у себя под боком опасное соседство?
- Его желания никто спрашивать не станет, - уверенно сказал Александр Сидорович. Он осушил очередную рюмку, в которую ему незаметно подливал внимательный хозяин. - Наша земля, Павел Петрович, распределяется там. Глава администрации показал рюмкой на потолок.
- А может, и здесь, у кого деньги?
- Естественно. У Луизы Вильгельмовны они есть. Сужу не только по письму влиятельного реформатора. Сужу по его звонку.
- Он вам звонил?
- Да... Только об этом, пожалуйста, никому. Не дай бог дойдут мои слова до ФСБ - начнут копать. То да се. Еще попаду в передачу "Совершенно секретно".
- Вы правы, Александр Сидорович. От ФСБ лучше держаться подальше.
- Держусь... Хотя это ещё не легендарное КГБ. Новая служба пока не всесильна. Пока она оперится, править уже будет графиня Цвях. Все вернется на круги своя. Вам вряд ли известно, что прадед Луизы Альфред родом из здешних мест. Фейергрот - его родовое имение.
Эти подробности из биографии клана Цвяхов Павел Петрович уже знал, а сейчас знал и то, что глава администрации относительно Каменного Коржа сказал далеко не все.
- Получается, Александр Сидорович, мы с вами опоздали?
- Получается, так. Рынок, милый. Кто ловчей, тот и в дамках.
По тону разговора Павел Петрович уловил, что и гость не в восторге от домоганий графини, и потому спросил:
- Но весь Каменный Корж она не проглотит?
- Она-то - да, - не возразил гость. - Но с другого края его тоже заглатывают.
- Кто?
- Не раздевайте меня окончательно.
- Но почему вы знаете, что заглатывают?
- Чувствую. Как вам объяснить... Мы не Кубань и не Ставрополье. Там из-за одной говенной сотки могут кровь пустить. Там - земля! Чернозем! Но, видите, и тут уже кровь пускают.
- Неужели из-за камня?
- Может. Может, и камни заинтересовали не только графиню.
Спросить без околичностей: могла ли графиня нанять киллеров? Об этом спросить не решился. Да, графиня с её возможностями могла купить все и вся. Могла, конечно, купить и главу администрации, но, судя по его словам, не купила. И это обнадеживало Ишутина: если глава администрации не продался, это уже - власть. Но что может местная власть, если убийцу кормят большие деньги? Человек с большими деньгами способен на любую подлость. Он волен казнить всякого, кто покушается на его собственность.
Так думал Ишутин, а в голове, как заноза: "Неужели нищий буровик Данькин посягнул на собственность графини?" Ответ напрашивался: зачем он ей? И все же... Пока не пойман убийца, графиню следовало подозревать как заказчицу убийства.
Вечеринка по поводу второй годовщины "Автосервиса" оказалась не зряшной: людская молва родилась не на голом месте. Можно уже было подтвердить документально, что Луиза Цвях благодаря своим высоким покровителям тихо, без широкой огласки заполучала Каменный Корж.
И все-таки глава администрации прямо не сказал, что она способна убрать с дороги всякого, кто ей неугоден. Тут нужны были неопровержимые доказательства.
Были пока только трупы.
9=
Как в степи, далекой от водоемов, начинается гроза?
В этот день, по свидетельству старожилов, солнце прокидается рано. Оно багровое, формой напоминает слегка приплюснутую дыню. Поднимаясь, нещадно накаляет камни. Все живое прячется в тень.
Ближе к полудню небо гуще. Над покатыми холмами дымка все плотней, угрюмей. Но это уже не дымка. Это движется туча. Она закрывает солнце. Просыпается ветер. И вот по степи несется облако пыли. Гроза только на подходе, а молнии уже терзают небо, вернее, наползающую тучу. Туча, снизу смешанная с пылью, не синяя, а иссиня-белая. Туча все ближе. Слышатся раскаты грома.
Первые капли дождя, как дробины, впиваются в горячую дорожную пыль. Капли все гуще и через минуту превращаются в поток воды.
Освещенный молниями и сотрясаемый громом, ливень обрушивает на степь, как будто где-то там, в зените, прорвало плотину. Падает море воды, сравнимое разве что с библейским потопом.
Потоп длится минуту, не больше. Серая стена отодвигается, заметно проясняются холмы. Из-за тучи вырывается солнце и во всей своей красе загорается радуга. Да не одна! Две! Три! Ближайшую - рукой достать. Прямо на глазах туча растворяется и так же на глазах исчезает. По склонам бегут ручьи. Вода рыжая-рыжая, как сами холмы. Над холмами, промытое грозой, опять возвышается белесое небо.
Степная гроза застала Семена и Гюзель на пути в Жабокрюковку. Укрыться было негде, и путешественники ощутили на себе упругий удар упавшего на них проливня. Стояли в распадке, ждали, пока просохнет колея.
- Знаешь, где мы сейчас?
- Догадываюсь, - ответила Гюзель. - Где-то здесь был обнаружен труп капитана Довбышенко. И возле трупа не было следов.
- А почему? - спрашивал Семен.
- Твою мысль я улавливаю, - говорила Гюзель. - Никак подобный ливень помог убийце? Возможно, нужна будет метеосводка за вторую половину апреля.
Дорога просохла только к вечеру, и вечером, уже в сумерки, они въехали в Жабокрюковку, зарулили на Знойную улицу к дому Олега Данькина. У его родителей, Ермолая Никитича и Лидии Маремьяновны, останавливаться не стали: чтоб никто не подумал, что приехавшие интересуются обстоятельствами гибели их сына,
Встречал гостей сам хозяин, светлобровый бородач в джинсовой куртке.
- Вы - аспиранты? Митя мне говорил.
Беспроволочный телеграф работал в степи безупречно. Каменские хутора уже были наслышаны о том, как молоденькая врачиха из Москвы безболезненно исправила вывих директорскому мальчишке. Знали, что эта врачиха приехала в сопровождении мужа, рослого и красивого молодого мужчины, и правильно сделала, что с мужем - теперь без охраны опасно.
