Марина Серова - Ночной стрелок
— В армии вы служили в разведке?
— Да, в полковой, — настороженно ответил он. — Последние полгода… А при чем тут это?
Пропустив его вопрос мимо ушей, я продолжала:
— Боевым арбалетом пользоваться приходилось?
На лице Дудникова отразилось уже полное недоумение. Он сделался серьезным и сказал:
— Ни разу! Знаю, ребята шустрили там с арбале — тами — говорят, некоторые со ста метров в воробья попадали… Но сам я не видел, у нас в части этого не было…
Похоже, он говорил чистую правду. Но, припомнив выражение беспокойства на его лице в первую минуту, я повторила:
— И все-таки вы не ответили на мой вопрос, где были позавчера вечером?
— Так я это… — Он слегка покраснел и понизил голос. — Как водится… Ну, в общем, мальчишник у нас был, понимаете? С холостой жизнью прощался…
— Ну, теперь-то, вижу, простился?
— Все! Окольцевали! — со смущенной улыбкой сказал он. — Так, а вы чего приходили, я не понял?
— Ищу человека, который умеет управляться с арбалетом, — ответила я. — Ты случайно таких не знаешь?
Он покачал головой с видимым облегчением.
— Не-а, не знаю! Если насчет огнестрельного, то тут я многих ребят знаю…
— Огнестрельных-то я и сама многих знаю! — прервала я его. — Ну, ладно, прощай, счастливой тебе семейной жизни! — И, уже открывая балконную дверь, небрежно спросила: — Да, кстати! Ты знаешь человека по фамилии Беднов?
На лице Дудникова ничего не отразилось. Он задумался, а потом неуверенно сказал:
— Вроде в третьем батальоне прапор такой был — Беднов… Но точно не знаю…
— Ну и хорошо, что не знаешь! — заключила я.
ГЛАВА 5
От Дудникова я поехала обедать. В конце концов, секретные агенты тоже имеют право на обеденный перерыв. Тем более такие, которые оказались у разбитого корыта в самом начале своих поисков. В нашем городе миллион жителей, и наверняка среди них найдется умелец, который изготовил или раздобыл арбалет, не поставив об этом в известность официальные органы. Найти его практически невозможно, если он сам не даст о себе знать.
На всякий случай после обеда я созвонилась с Бедновым, чтобы убедиться, что этого еще не произошло. Кажется, он был слегка раздосадован моим звонком, но старался сдерживаться.
— Будьте уверены, — сказал он. — Я помню ваш номер телефона и сообщу вам сразу, если появится что-то новенькое. Нет никакой необходимости беспокоить меня каждую минуту…
Я его беспокою! А, между прочим, мы с ним еще даже не обговорили условия оплаты. С моей стороны это не очень разумно — обычно такие вещи решаются в первую очередь. После обеда я заперлась в гостиничном номере и состряпала письменный отчет о проделанной мною работе — туда вошел также и счет за «прокат» машины, за обед, а заодно и за предстоящий ужин.
Мой телефон молчал. Обо мне все забыли, и я решила хорошенько выспаться, чтобы компенсировать неуютную ночь на вокзале в Зацепинской. Я будто предчувствовала, что следующая ночь тоже выдастся неспокойной.
Проснулась я, когда уже начинались ранние сумерки. Спустившись в ресторан, я поужинала, а потом отправилась бродить по городу. Мне редко выпадает возможность просто погулять по улицам. Поэтому вечерняя бесцельная прогулка по расцвеченному огнями проспекту показалась мне необыкновенно прекрасной — как в детстве, когда у человека нет насущных забот и он предоставлен самому себе. В каком-то отношении эта прогулка была даже лучше, потому что в детстве всегда приходилось клянчить у родителей деньги — на кино, на мороженое — и далеко не всегда тебе их давали. Зато теперь я могла себе позволить часами сидеть в кинотеатре или съесть хоть килограмм мороженого. Но я этого не хотела. А хотела я в этот тихий летний вечер одного — узнать фамилию человека, застрелившего собаку. Тогда мне не пришлось бы в собственном городе ночевать в гостиницах, изображая из себя приезжую.
Постепенно я добрела до того переулка, где обитал Беднов, чтобы присмотреться к обстановке. Вполне могло оказаться и так, что злоумышленник живет где-то поблизости и имеет возможность постоянно наблюдать за хозяином особняка.
Беднов не зря выбрал это место для проживания — район располагался очень близко от центра города, но по праву мог считаться тихим. В округе почти сплошь стояли старинные домики в один-два этажа, с маленькими двориками и деревянными воротами. Только с одной стороны почти вплотную к забору Беднова выходила глухая стена кирпичной пятиэтажки. Район был не слишком хорошо освещен, зато щедро озеленен, и при необходимости здесь легко было затеряться среди теней и заборов.
Пока я присматривалась к обстановке, в переулке появился черный «Мерседес» и, остановившись перед железными воротами, повелительно прогудел три раза. Его пропустили во двор, и ворота снова закрылись. По-видимому, Беднов вернулся домой с работы.
Я не торопилась уходить, рассчитывая, что первым делом он проверит автоответчик и что-нибудь там обнаружит. Но минута шла за минутой, а мой телефон по-прежнему молчал. Во мне никто не нуждался.
Прождав около получаса, я уже собиралась уходить, как вдруг снова загремели, открываясь, ворота, и на тротуаре появилась энергичная женская фигурка. По гордой осанке и платиновым волосам я без труда угадала в ней Ангелину Ивановну. Выпрямив спину и почти не размахивая руками, она направилась по переулку к проспекту. В руках у нее был полиэтиленовый пакет.
Она несомненно трудилась не за страх, а за совесть — на часах уже была половина десятого. Вероятно, она очень устала и торопилась домой, в свою симпатичную квартирку на набережной. Несмотря на это, я решила побеседовать с ней сейчас. А может быть, именно поэтому — усталому человеку гораздо труднее врать, чем отдохнувшему.
Я догнала Ангелину Ивановну уже за углом и окликнула по имени. Она остановилась, резко развернулась и недоверчиво всмотрелась в мою фигуру.
— Добрый вечер, Ангелина Ивановна! — с улыбкой сказала я. — Вы меня не узнали?
— Я всегда узнаю человека, если хотя бы раз его видела! — с некоторым вызовом ответила она. — Просто я удивлена, что вы здесь…
— А где же, по-вашему, я должна быть? — спросила я. — Вот, осматривала окрестности и увидела вас…
— Андрей Борисович поручил вам следить за мной? — неприязненно поинтересовалась Ангелина Ивановна, поджимая губы.
— Ну, что вы! — воскликнула я. — С чего вы это взяли? Говорю же, я увидела вас случайно и решила поздороваться. Мне пришло в голову, что, может быть, вы вспомните что-нибудь интересное…
— Из какой области? — неприятным голосом подхватила Ангелина Ивановна. — Знаете, девушка, давайте заниматься каждый своим делом! У меня был трудный день, и теперь я спешу домой. Мне хочется отдохнуть и отвлечься…
— Я могла бы проводить вас до дома, — предложила я. — И мы бы поговорили по дороге…
— Вы на меня не обижайтесь, — высокомерно сказала Ангелина Ивановна, — но разговаривать с вами я не стану. Разве что в присутствии Андрея Борисовича. Терпеть не могу, когда мои слова переворачивают у меня за спиной! Поверьте, я уже не раз обжигалась на этом, но теперь стала умнее! Так что вынуждена вас разочаровать — разговора у нас с вами не получится!
— Но я вовсе не собиралась выведывать у вас какие-то интимные подробности! — возразила я. — У меня чисто деловые вопросы…
— Все! Разговор окончен! — Ангелина Ивановна была непоколебима.
Она холодно кивнула мне, повернулась и пошла по улице, стуча каблучками. Со спины она выглядела просто прекрасно. Какие, должно быть, муки испытывает она, глядя на себя в зеркало!
Но на меня ее неприступность не произвела особого впечатления. Наоборот, я решила не отступать. Эти люди все словно сговорились хранить полное молчание! Вокруг этой несчастной собаки было больше тайн, чем вокруг собаки Баскервилей.
Как ни в чем не бывало, я отправилась следом за Ангелиной Ивановной. Мы вышли с ней к городскому скверу, обогнули его и остановились под легким навесом троллейбусной остановки. Здесь никого не было, кроме целующейся парочки. Ангелина Ивановна довольно нервно обернулась ко мне и полушепотом сказала:
— Я не совсем понимаю… — В голосе ее слышалось еле сдерживаемое возмущение.
— Вы можете не разговаривать со мной, — резонно заметила я. — Но вы же не можете запретить мне пользоваться городским транспортом, согласитесь!
Ангелина Ивановна с негодованием отвернулась от меня и стала ждать троллейбуса, теребя пальцами ручки своего пакета. Я спокойно стояла рядом, невозмутимо поглядывая на нее.
Подошел троллейбус, ярко освещенный и почти пустой. Парень с девушкой запрыгнули в заднюю дверь, мы с Ангелиной Ивановной прошли в среднюю. Взяв билет, я уселась на сиденье поближе к выходу и предложила Ангелине Ивановне присесть рядом. Она посмотрела на меня презрительно и независимо и осталась стоять. Так мы доехали до конечной остановки.
