Наталья Андреева - Проигравшему достается жизнь
Вот в чем был смысл! В семье! А Марта была одна. Ну не предлагать же себя всем без разбору? На нее просто не обращали внимания. В том же Олимпийском она приметила девушку неземной красоты, на которую смотрели все. На нее нельзя было не смотреть. Вот где природа расщедрилась!
«Наверняка, модель», – с завистью подумала Марта. Однажды, в раздевалке, их шкафчики оказались рядом, и она как следует рассмотрела красавицу. Всю, начиная от длинных стройных ног и тонкой талии, и кончая ангельским лицом с непропорционально большим ртом, помаду с которого девица не стирала даже в бассейне. Потом Марта поняла, что это не помада, красавица подставляла лицо под струи воды в душе, терла и щеки, и рот, но цвет его не менялся, он становился только ярче.
«Бывает же!», – подумала она. Это уже был болезненный приступ зависти к реальному человеку, который вот он, в двух шагах. Когда красавица появилась в бассейне, все мужчины невольно втянули животы и выпрямили спины, а та шла по кафелю, как по подиуму, виляя бедрами, так что сразу становилось понятно, чем девушка занимается.
«Ну, конечно, модель!» Даже зеленоглазая Майя, соперничая с этой блондиночкой за внимание какого-нибудь толстосума вполне могла потерпеть поражение. Даже Майка… непревзойденная, нахальная, такая уверенная в себе…
… На следующий день Марта не выдержала и поехала в клинику пластической хирургии. Пройдя предварительную консультацию и ряд тестов, она добралась-таки до верховного жреца, до того, кто и исправлял ошибки природы при помощи скальпеля. Разговор у них вышел трудный.
– Что вы, собственно, хотите? – спросил, осмотрев, ее и ознакомившись с результатами тестов, Георгий Рубенович.
– Я хочу стать красавицей.
– И какой ценой?
– Любой!
– То есть, вы хотите сделать пластическую операцию? А что именно вы хотели бы исправить?
– Все!
– Все?
– Я прекрасно понимаю, что дело не в моем носе или в разрезе глаз. Мое лицо… Оно просто некрасивое! – в отчаянии сказала Марта. – Все! Понимаете? Все!
– Ну, нельзя же так не любить себя. – Георгий Рубенович включил яркую лампу, взял Марту за подбородок, повернул боком, потрогал щеки и зачем-то бровь. – Лицо как лицо. И хуже бывает. Уж поверьте мне, всякого насмотрелся.
– Не надо меня утешать! Мне никакая пластика не поможет!
– Я рад, что вы все понимаете. Вы, похоже, неглупая девушка…
– Доктор, я отчаялась! Я знаю, что есть способ…
– А именно?
– Пересадите мне лицо какой-нибудь модели! – решилась Марта.
– А где вы об этом слышали?
– Я читала. Я знаю, что первая операция прошла во Франции, женщине, которую искусала собака, пересадили лицо другой, которая покончила жизнь самоубийством. Я видела фотографии. С тех пор прошел не один год, медицина шагнула далеко вперед. Я уверена, что такие операции делают и у нас, в России.
– Гм-м-м… Возможно, что и делают, – осторожно сказал Георгий Рубенович. – Но вы должны понимать, каких денег это стоит. Новое лицо, это вам не почка. Это… Это лицо! Хотя и пересадка почки недешева.
– Я все понимаю, – торопливо сказала Марта. – У меня есть деньги.
– Вы не понимаете, о какой сумме идет речь. Это может стоить не одну сотню тысяч. Долларов.
– Я понимаю. Я продала квартиру, поэтому такая сумма меня не пугает.
– Вот как? – Георгий Рубенович впервые посмотрел на нее с интересом. – Вы готовы заплатить за операцию, ну, скажем, двести – двести пятьдесят тысяч долларов?
– Да.
– Триста?
– Да. Готова.
– Две недели вам придется провести в клинике, период реабилитации займет не один месяц, а окончательный результат вы сможете увидеть не раньше чем через год. Хотя… Судя по тестам, вы очень здоровый человек. Скажите, чем вы болели?
– Да практически ничем. Простудой раз в год.
– Отлично… – Георгий Рубенович уткнулся в ее анкету. – Еще бы на ваши анализы взглянуть, но я уверен, что они в порядке. Вас, милая, в космос можно запускать… С таким-то здоровьем… Не рожали, абортов не делали, не курите… Отлично! Вам позавидовать можно, честное слово! Такое отменное здоровье! И это сокровище вы хотите положить на алтарь красоты?
– Да!
– Вы не понимаете, о чем говорите. Вас ждут страдания. И физические, и моральные. Вы уверены, что сможете это выдержать?
– Да.
– Это вам не палец пришить, хотя и палец тоже неимоверно трудно. Операция длится десять часов, без перерыва. Потом вам придется все время пить таблетки, поддерживать иммунную систему, чтобы ваше новое лицо организм не отторгнул. Придется учиться заново им управлять, у вас какое-то время будут затруднения с речью и прочие неприятности.
– Я готова.
– Вы упрямая девушка. Но вы правы, все это можно преодолеть. Главное настроиться, а вы, как я вижу, человек целеустремленный, и решение уже приняли. Но… Есть еще один момент, крайне сложный.
– Какой?
– Ваше новое лицо. Где его взять?
– У нас что, модели не погибают в автокатастрофе? На их жизнь никто не покушается? Они что, не умирают молодыми?
– А вы жестоки, – Георгий Рубенович достал сигарету. – Извините, я закурю… Случается, что и умирают… – затяжка, – молодыми. Но… Лицо должно быть взято у дышащего донора…
– Как так – у дышащего?
– Его сердце должно биться. Иначе все это не имеет смысла.
– Но… Как биться?
– Тук-тук… – затяжка. – Он должен быть в коме… Донор….Подключен к аппаратуре… Живой мертвец… И чтобы отключить его, нужно согласие родственников… – затяжка.
– Но… как же? – беспомощно сказала Марта.
– Что, об этом вы не читали? А это и есть главная проблема. И все ваши деньги… И мое умение… – затяжка, – это вторично… Хотя мне безусловно хотелось бы провести эту уникальную операцию, это очень интересно, тем более с таким материалом.
Он затушил сигарету и вновь взялся сильными пальцами, пахнущими табаком, за ее подбородок. Повернул так, чтобы свет падал на нижнюю половину лица.
– Пересаживают подбородок, губы, нос… То, что у вас явно не удалось… Да, для вас это единственный выход…
– Я согласна!
– Вы-то согласны, – Георгий Рубенович вздохнул и опустил руку. – Но где взять донора? Ту самую почти уже мертвую модель?
– Но раньше это как-то решалось?
– Предлагаете пойти на преступление? Или, может, у вас есть связи с мафией? Привезут вам с Украины какую-нибудь красотку… Или из Молдавии… Хотите стать молдаванкой? Волосы красите? – неожиданно спросил он.
– Что? Да, крашу.
– Это не имеет принципиального значения. Нам нужна белая женщина лет двадцати с небольшим… Или, может, мужское лицо хотите? Шучу… Белая красавица… Лет двадцати… Знаете что, Марта… Вы, конечно, пройдите полное обследование, так, на всякий случай. Всякое бывает. Но в вашем случае остается только ждать.
– Сколько?
– Быть может, всю жизнь, – усмехнулся Георгий Рубенович. – Я не могу вам обещать труп модели. Все остальное могу, а это нет.
– Хорошо, – она встала. – Но если он все-таки найдется…
– Я буду иметь вас в виду. Если я и решусь на эту уникальную операцию, то только с вами. Из-за вашего «космического» здоровья, дорогая моя. Я уверен, что вы справитесь. Но пока… – он развел руками. – Больше ничего для вас сделать не могу.
– Спасибо. Я оставлю свой номер телефона.
– Обязательно! Всего хорошего.
…Вечером она размечталась. Пересадить лицо… Такое, как у Майки… Или у той красавицы из бассейна… И весь мир у твоих ног! Надо, конечно, похудеть, переменить прическу, нарастить ногти, сделать педикюр… И период реабилитации займет какое-то время. Придется потерпеть, зато потом… Ах, какие возможности открываются!
Марта представила, как идет по улице, с новым лицом, постройневшая, и все на нее смотрят. Машины замедляют ход, сигналят… Одна, самая шикарная, останавливается, и из нее выходит принц… Нет, конечно, не принц, просто мужчина, красивый, богатый, как, скажем, ее бывший шеф Игорь Павлович…
Почему именно Игорь Павлович? О нем Марта даже мечтать, не смела. Но он такой… такой… Словом, принц. И вот он останавливается, выходит из своей шикарной машины и – к ней. И спрашивает:
– Девушка, как проехать на…
Тьфу ты! Ну, конечно же, он не это спрашивает!
– Девушка, вы не хотели бы со мной поужинать?
– Ну, я не знаю…
Надо, чтобы он помучился, потому что притормаживают и другие машины. А она все тянет с ответом.
– Если не сейчас, то когда? – не унимается «принц». – В любое удобное для вас время… В любой день.
Он начинает ее умолять… Потом становится на колени… Нет, это уже слишком! И Марта торопливо поднимает шефа с колен. Зачем же так? Всего лишь поужинать…
В следующий момент она выходит из роддома со свертком на руках. В свертке, разумеется, ребенок. Мальчик. Обязательно мальчик. Марта протягивает его Игорю Павловичу:
– Наш сын.
И он плачет от счастья. Она тоже плачут. Все плачут. Титры. Конец.
Она вздрогнула и посмотрела на экран. Фильм и в самом деле закончился. Размечталась! Тебе же сказали: новое лицо надо ждать. А главное, донор должен быть дышащим. А еще его родственники… Нет, это невозможно!
