Роберт Ладлэм - Дом Люцифера
Гриффин сделал знак рукой.
Словно черный фантом, доберман прыгнул и растворился в ночи. По широкому кругу обошел лужайку, оставаясь невидимым в густой тени деревьев.
Гриффину до смерти хотелось курить. Нервы были просто на пределе. Вот за спиной с шорохом прошмыгнуло какое-то маленькое существо и скрылось под кустом. Время от времени над парком раздавался тоскливый клич совы. Но он не обращал внимания на эти звуки, даже не вздрагивал от них. Он был прекрасно натренированным профессионалом, умел держать нервы в узде и, оставаясь совершенно спокойным и неподвижным, продолжал прислушиваться. Старался дышать реже и неглубоко, чтобы не выдать своего присутствия облачком вырывавшегося изо рта пара. И, хотя изо всех сил старался сохранять спокойствие, был до крайности возбужден и взволнован.
Когда, наконец, в поле зрения появился подполковник Джонатан Смит, вышагивающий через открытое пространство под лунным светом, Гриффин даже не шевельнулся. Доберман, находившийся на дальнем от него конце лужайки, приник брюхом к земле и затаился. Видно его не было, но Гриффин точно знал, что пес там.
Вот Джон Смит нерешительно остановился на полпути. И окликнул хриплым шепотом:
— Билл?
Остававшийся под прикрытием деревьев Гриффин продолжал вслушиваться в ночь. Он слышал шум движения на ближайшей дороге и шумы города вдали. Ничего необычного. Ни единый посторонний не вторгся в это относительно замкнутое пространство. Он ждал, что собака подскажет ему другое, но доберман возобновил свой безмолвный бег по кругу, так, по всей видимости, никого и не учуяв.
Гриффин вздохнул. И вышел из-под деревьев на край опушки, залитой лунным светом. И произнес тихо, но внятно:
— Смити? Давай сюда.
Джон Смит обернулся. Он видел лишь размытые очертания человеческой фигуры. Но все равно двинулся по направлению к ней, чувствуя себя открытым и незащищенным — вот только он не совсем понимал, от чего.
— Билл? — прошипел он. — Это ты?
— Паршивый коп, кто ж еще, — ответил Гриффин и нырнул в тень.
Смит последовал за ним. Оказавшись в тени деревьев, несколько раз моргнул, стараясь, чтобы глаза поскорей привыкли к темноте. И вот, наконец, увидел своего старого друга — тот стоял и, улыбаясь, смотрел на него. Такое знакомое круглое и простоватое лицо, хотя Смиту и показалось, что Билл Гриффин сбросил фунтов десять. Щеки немного ввалились, плечи казались еще шире по контрасту с похудевшей фигурой. И все те же каштановые волосы, беспорядочными прядями свисавшие чуть ниже ушей. Он был дюйма на два ниже высокого, ростом шесть футов, Смита — складный, сильный, крепко сбитый мужчина.
Смит заметил также, что Билл Гриффин постарался одеться как можно нейтральнее и неприметнее. Ну, прямо работяга, только что вышедший с фабрики, на которой собирал какие-нибудь компьютерные узлы. И направляется прямиком в местное кафе, где его ждет незатейливый гамбургер. Именно такая непритязательная внешность всегда служила хорошим прикрытием для военного разведчика или агента ФБР, выполняющего спецзадание. Никому бы и в голову не пришло, что за обликом простака и работяги скрыты незаурядный ум и железная воля.
Для Смита старый друг был всегда кем-то вроде хамелеона, но только не сегодня. Сегодня он смотрел на него и видел перед собой звезду футбольной команды Айовы, незаурядно мыслящего человека. Да что там говорить, Билл Гриффин всегда был честным, порядочным и добрым человеком. Настоящий Билл Гриффин.
Гриффин протянул руку.
— Привет, Смити. Страшно рад тебя видеть после столь долгого перерыва. Давно, давно пора было повидаться. Когда это было в последний раз? В отеле «Дрейк», в Дес Мойнс?
— Да, там. Дешевый ресторанчик, пиво. — Однако Джон Смит, пожимая руку Гриффину, не улыбнулся этому воспоминанию. — Черт побери, что за странное место для встречи? Во что ты вляпался? У тебя неприятности?
— Можно сказать и так, — кивнул Гриффин, но голос его по-прежнему звучал весело. — Ладно, об этом потом. Лучше скажи, как, черт возьми, поживаешь, а, Смити?
— Я в полном порядке, — нетерпеливо рявкнул в ответ Смит. — И вообще, насколько понял, речь пойдет о тебе. Как это ты узнал, что я в Лондоне? — Он тут же спохватился и фыркнул от смеха. — Ладно, неважно. Дурацкий вопрос, верно? Ты всегда все знаешь. А теперь скажи, что...
— Слышал, ты вроде бы собрался жениться. Наконец-то нашлась девушка, способная укротить нашего ковбоя! Осесть в тихом месте, растить ребятишек, стричь газон, верно?
— О, этого никогда не случится, — усмехнулся Смит. — Моя Софи сама ковбой. Еще один охотник за вирусами.
— Так, понял. Что ж, это имеет смысл. Может, у вас что-то и получится, — кивнул Гриффин и отвернулся. И снова принялся обшаривать настороженным взглядом непроницаемую тьму, что царила кругом. Словно эти тьма и тишина вдруг могли взорваться и поглотить их в языках пламени. — А кстати, что ваши ребята успели узнать об этом самом вирусе?
— Каком именно? Знаешь сколько их там у нас, в Детрике?
Билл Гриффин, прищурившись, посмотрел на луну, потом обвел взглядом утопавшие в тени деревья, точно снайпер, выискивающий мишень. По груди и спине стекали ручейки пота, но он старался не обращать на это внимания.
— Да том самом, который вас срочно просили исследовать в воскресенье утром.
Смит удивился.
— Вообще-то я со вторника находился в Лондоне. Тебе это должно быть известно. — Он умолк и вдруг громко выругался. — Черт! Так вот что за срочность. Я как раз позвонил Софи, и тут ее вызвали на работу. Я должен был вернуться... — Тут он снова умолк и нахмурился. — А откуда это ты узнал, что в Детрике появился новый вирус? Значит, о нем у нас и пойдет речь? Думаешь, они сумели выложить мне все, пока я отсутствовал, и хочешь теперь выкачать максимум информации?
На лице Гриффина не отражалось ровным счетом ничего.
Он продолжал всматриваться в ночь. Затем тихо произнес:
— Успокойся, Джон.
— Успокойся? — Смит так и кипел. — Стало быть, ФБР так заинтересовал этот вирус, что они подослали тебя ко мне выведать все секреты? Но ведь твой директор мог просто позвонить моему. Именно так положено поступать в подобных случаях.
Гриффин нехотя перевел взгляд на Смита.
— Я больше не работаю на ФБР.
— Вот как? — Смит смотрел прямо в глаза своему старому другу. Но теперь в них не осталось ничего похожего на глаза Билла Гриффина, как, впрочем, и в лице тоже. И глаза, и лицо были какими-то странно пустыми, лишенными какого-либо выражения. Старина Билл Гриффин куда-то исчез, и у Смита вдруг неприятно заныло в животе. Но длилось это всего секунду. На смену растерянности пришел гнев, кровь в жилах вскипела. В голосе звучала ярость.
— Что же такого особенного в этом новом вирусе? И для чего тебе эта информация? Для какой-нибудь грязной газетенки?
— Ни на газеты, ни на журналы я не работаю.
— Тогда, наверное, на какой-нибудь комитет конгрессменов? Ясное дело, бывший фэбээровец — самая лучшая кандидатура для этих конгрессменов, которые только и норовят при любой возможности урезать бюджет на науку! — Смит перевел дух. Он просто не узнавал этого человека, некогда бывшего его лучшим другом. Что-то очень сильно изменилось в Билле Гриффине, а вот что именно — понять было трудно. Ясно одно: Билл Гриффин хочет использовать их старую дружбу в каких-то своих целях. Смит удрученно покачал головой. — Нет, Билл. Не надо говорить мне, на кого ты теперь работаешь. Это неважно. Если хочешь что-то узнать о любом из вирусов, действуй по армейским каналам. И больше не вызывай меня. По крайней мере до тех пор, пока снова не станешь просто моим другом. И никем больше. — И он развернулся и, весь дрожа от возмущения, зашагал прочь.
— Постой, Смити! Нам надо поговорить.
— Да плевал я на тебя, Билл, — Джон Смит продолжал шагать в лунном свете.
Гриффин громко свистнул.
Внезапно путь Смиту преградил огромный доберман. И, глухо рыча, оскалил зубы. Смит окаменел. Собака, крепко упершись всеми четырьмя лапами в землю, продолжала издавать низкое и грозное рычание. Острые белые клыки, увлажненные слюной, блестели. При первом взгляде на них становилось ясно, что этому псу ничего не стоит разорвать человеку горло.
Сердце у Смита колотилось как бешеное. Он стоял, не шевелясь, и не сводил глаз с собаки.
— Извини, — прозвучал за спиной почти печальный голос Гриффина. — Но ты сам спросил, что за неприятности. Так вот, они имеют место, но не только для меня.
Собака продолжала издавать низкое горловое рычание, Джон Смит по-прежнему не двигался с места. Лицо его искажала презрительная гримаса.
— Ты хочешь сказать, что опасность грозит и мне? Может, объяснишь, в чем, собственно, дело?
— Да, — кивнул Гриффин. — Именно за этим тебя и позвал, Смити. Но пока что не могу тебе сказать всего. Ты в опасности. Серьезной опасности. Постарайся убраться из города, и как можно быстрей. Не возвращайся в лабораторию. Садись на самолет и...
