Марина Серова - Рецепт предательства
Оставалось позвонить Тамаре и отчитаться о проделанной работе, но, учитывая, что она с нетерпением ждала подтверждения своей версии об убийстве, а все данные пока указывали на естественную смерть, я ограничилась тем, что договорилась о встрече. Сообщив, что не смогу ничего точно сказать без детального исследования причин возникшей инфекции, я предупредила, что подъеду к одиннадцати часам с образцом заявления для морга.
Подивившись неожиданной мягкости ее тона, разительно отличавшейся от резких и повелительных фраз при разговоре сегодня утром, я не придала этому особого значения, объяснив утомленностью.
Я и сама чувствовала себя уставшей. Поэтому, приняв душ, постаралась выбросить из головы все сегодняшние загадки, чтобы забыться глубоким, без сновидений, сном.
На следующее утро, вновь перевоплотившись с помощью незаменимой Светки в Эльвиру Быстрову, я поехала в морг.
Валерий ждал меня с нетерпением, но, как оказалось, ничем конкретным помочь не мог. За образцом заявления нужно было снова обращаться к заведующему.
В сотый раз повторив историю про настойчивую сестру, я получила наконец желанную бумажку и отправилась к Всеславиной.
С моргом все сложилось быстрее, чем я ожидала, и, снова заехав к Светке и приняв свой обычный облик, я была у подъезда дома своей заказчицы раньше намеченного срока.
Это незначительное обстоятельство круто развернуло вектор моих поисков.
Припарковавшись чуть поодаль, я уже хотела выйти из машины, когда заметила весьма интересную мизансцену. Возле огромного внедорожника, невзирая на заметное различие в возрасте, нежно ворковали два голубка: сама Тамара Львовна и высокий молодой человек со смазливой внешностью профессионального альфонса. Тамара кокетничала и улыбалась на все лады, юноша смотрел властно-снисходительно, как смотрят на свое.
«И это на второй день после смерти любимого мужа!» – ужасно возмущенная, думала я.
Между тем юноша уселся наконец в машину и завел мотор, а Тамара все стояла, лаская отбывающего нежным взором.
Я сочла момент вполне подходящим. Выскочив из машины и сделав несколько гигантских шагов в направлении Тамары, я перешла на обычный темп и как ни в чем не бывало, как будто только что оказалась здесь, радостно проговорила:
– Тамара Львовна! Как удачно мы встретились. Надеюсь, вы никуда не уходите?
– Нет… – на лице властной женщины отобразилось легкое замешательство, но она быстро пришла в себя. – Я вышла проводить Эдика. Это… друг семьи. Очень талантливый художник. Владислав хорошо относился к нему, продавал его работы. Для Эдика все, что произошло, тоже большой удар, мы стараемся поддерживать друг друга в нашем общем горе.
«Представляю себе», – саркастически думала я, изо всех сил стараясь, чтобы этот сарказм не отразился на моем лице.
Довольный Эдик расслабленно восседал за рулем и бросал на Тамару красноречивые взгляды, кажется, совсем не замечая, что здесь есть еще кто-то. Внешне он представлял полную противоположность самой Тамаре. Очень светлый, почти бесцветный блондин, он казался еще младше, чем был, рядом со смуглой, цыганского вида брюнеткой.
Наконец стрельба глазами окончилась, Эдик укатил на своем внедорожнике, а мы с Тамарой поднялись к ней в квартиру.
«Так вот откуда эта вчерашняя мягкость тона, – думала я, входя в знакомую необъятную прихожую. – Оказывается, тому были весьма реальные причины».
Навстречу нам снова выбежал сынок Тамары Львовны. Волосы мальчика были такими же светлыми, как у друга семьи, и это наводило на очень интересные размышления. Я вдруг сообразила, что до сих пор не знаю, как выглядел главный потерпевший в этой истории.
– Тамара Львовна, я принесла образец, по которому вам нужно будет написать заявление для морга, и есть еще один вопрос, в котором вы можете очень помочь мне.
Поддержка Эдика «в общем горе», несомненно, шла на пользу, и сегодня Тамара вела себя как обычная женщина, а не как властная повелительница, не терпящая и слова, сказанного поперек.
– Я готова, спрашивайте, – чему-то улыбаясь, произнесла она.
– Мы с вами говорили о многих лицах, замешанных в этой истории, но я ведь не встречалась ни с кем из них, более того, я даже не знаю, как выглядел сам Владислав Викентьевич. Возможно, у вас есть какие-то фотографии или видео, по которым я могла бы составить представление о круге знакомств, людях, с которыми общался Владислав…
– Да, конечно. У нас есть и видео, и фотографии. Но видео мне будет смотреть тяжело, все это так свежо еще… Давайте посмотрим фото.
Тамара достала альбом. Среди многочисленных друзей и приятелей часто попадалось знакомое мне уже лицо Вениамина Иосифовича и иногда мелькало впервые виденное мною лицо пана Мазурицкого, но главное я смогла узнать, как выглядел господин Всеславин.
Такой же темноволосый, как сама Тамара, с легкой проседью, солидный мужчина. Откуда было взяться ребенку-блондину?
Вопрос был очень интересный, но, как прояснить его, я пока не представляла.
Тамара точно не скажет. Нянька? Она, возможно, и не знает. Кто она такая, чтобы посвящать ее в интимные семейные тайны?
Остаются мама и лучшая подруга.
– Тамара Львовна, а здесь, на фотографиях, только друзья? Семейных снимков в кругу родственников у вас, наверное, немного?
– Практически нет. И у меня, и у Владислава родители давно умерли, родных братьев и сестер у нас нет, в этом мы с ним похожи, а менее близкие родственники, двоюродные и прочие там, рассеяны по разным городам, мы почти не видимся с ними.
– Наверное, вы иногда чувствуете себя одинокой? – сочувственно заглянула я в глаза отзывчивой и мягкой после посещения Эдика Тамаре.
– Нет, отчего же… у нас много друзей… вот, Эдуард поддерживает меня… А главное, у меня есть Сережа – моя самая важная драгоценность, так что мне нельзя унывать.
Тамара погладила по голове маленького сына.
– Наверное, рождение ребенка было очень радостным событием в вашей семье, – пыталась я вывести разговор на нужную мне тему.
– Да, у нас с Владиславом долго не было детей, и, учитывая возраст, мы хотели уже прибегнуть к специальным процедурам… ЭКО или что-то в этом роде… Но неожиданно я забеременела сама и почти без проблем выносила ребенка… О, это было настоящее счастье, когда Сережа появился на свет.
– А у вас есть какие-нибудь фотографии? Из роддома, например. Ведь должна же была быть торжественная встреча с цветами.
– О да, конечно! Это там дальше в альбоме, через несколько страниц.
Я перелистнула указанные страницы и обнаружила фото спеленатого младенца в окружении сияющих счастьем Тамары и Владислава и еще каких-то мужчины и женщины, которые не встречались мне на предыдущих фотографиях.
– А это кто с вами? – простодушно поинтересовалась я.
– Это Алла, моя подруга, старшая сестра Эдика, а это – старый друг Владислава, еще со школьных лет. С семьей Леонида мы тоже довольно близко общаемся, и в плане бизнеса – Леня занимается коллекционированием, – и в личном плане. Однажды, когда Сережа серьезно заболел, эта семья очень выручила нас, мы им многим обязаны. Хорошие люди.
«Алла, сестра Эдика, – между тем неотступно вертелось у меня в голове. – Как интересно поворачиваются события… Молодой любовник, «неожиданная» беременность после долгих неудач. Неужели убийца – Тамара?»
Я пристально взглянула на свою собеседницу, погруженную сейчас в приятную ностальгию, и, по крайней мере, на данный момент не нашла в выражении ее лица ничего, что подтверждало бы роковую догадку. Неколебимое внутреннее спокойствие и кристальная чистота совести отражались в облике счастливой матери.
Но солидный опыт в расследовании всякого рода человеческих гнусностей приучил меня не верить в случайные совпадения. «Сестра Эдика»… хм… ладно. Нужно будет хорошенько запомнить, как она выглядит…
– А с Аллой… давно вы с ней дружны? – стараясь не терять простодушного выражения лица, спросила я.
– Да, уже несколько лет. Мы познакомились через Владислава. У Аллы небольшая частная галерея, она специализируется на современной живописи. Иногда находится покупатель именно на такие работы. У нас было несколько выгодных совместных сделок, мы стали тесно общаться и вот… собственно… дружим до сих пор.
– А этот… Эдуард, если не ошибаюсь? Он тоже выставляет свои работы в этой галерее?
– Да, Эдик очень талантливый художник. Другое дело, что сейчас у людей совсем нет вкуса. Покупают неизвестно что… таланту очень трудно пробиться в мире, где все основано на коммерции.
При упоминании об Эдике взгляд моей собеседницы снова стал романтическим и устремился куда-то в заоблачную даль.
Я же лихорадочно соображала, где могу навести справки по интересующему меня вопросу. Алла и Тамара отпадали сразу. Ни одна из них не признается даже под пытками. Особенно если что-то действительно есть.
