Валерий Воскобойников - Опасайтесь бешеного пса
— Ладно, ты не очень-то! — осадил его молчаливый коллега, внимательно озирая окрестности, чтобы убедиться, что ничего подозрительного поблизости нет.
Так они и спустились.
Пожалуй, ситуация сама подсказывала решение. Под картер стоило поставить магнитную мину, которая должна была взорваться в момент запуска двигателя. Это — на случай, если одному стражнику удастся добежать до машины. Но еще лучше утопить их обоих в океане, окутать тонкой капроновой нитью тела, привязать на дне к скалам, чтоб и следов не осталось.
Когда-то после изматывающих тренировок на выживание в пустыне, в группе у Николая начались еще более изнурительные занятия по подводному плаванию. Под конец многим стало казаться, что они, оттолкнувшись от французского берега, способны вынырнуть на берегу английском, — столько им приходилось проплывать на тех занятиях. Это было совсем в другой жизни, когда он, как и остальные его друзья, являли собой зеленых салаг.
Эту операцию Николай наметил на следующий день. Оставалось лишь уточнить детали. Однако все смешала неожиданность: утром, едва отъехали мексиканские хозяева, спасаемые самостоятельно ударились в бега. Сделали они это неквалифицированно, а потому и были схвачены у аэропорта.
* * *— Оклемался, мудила? — спросил Валентина стражник, который бил его в печень. Он вел машину назад и спросил без злобы, а потом стал выговаривать: — Мы с тобой, как с человеком, а ты — как пацан глупый. Чего добился-то? У нас прям другого дела нет, как тебя мочить.
— Так чего, на море кончать их будем? — спросил другой стражник, сидевший тоже впереди.
— Не, надо инструкцию получить.
Они выехали к океану и остановились около небольшой косы, у ржавых рыболовных судов, выброшенных наполовину на берег.
— Во, это теперь твой дом, — сказал старший стражник и прикрикнул: — Вылезай, падла! Сим пойдешь или тебя за ручку отвести? — И он указал на три хлипкие доски, перекинутые с берега на грязную палубу.
— Сам, — отозвался Валентин, с трудом передвигая ноги и оглядываясь в поисках второй машины.
Резкая боль теперь растеклась по телу. Желудок был полон желчи, отчего казалось, что жгучая отвратительная горечь вот-вот разорвет пищевод.
— Не хотел жить во дворце, будешь тут, — сказал старший стражник. — Вонища там!
По металлическим ступеням он спустил Валентина вниз судна, откуда бил в нос запах разлагающихся то ли птиц, то ли животных, а может быть, и людей.
— Ладно, от вони еще никто не сдыхал.
Его втолкнули в рубку с задраенным наглухо иллюминатором, где, судя по всему, раньше работал радист. Потом старший стражник проявил заботу: не закрывая дверь, сходил к машине и вернулся с двухлитровой бутылкой воды.
— Чтоб ты сразу не окочурился, пока инструкцию не получим, — заботливо сообщил он — И не дури, понял? Не то также пахнуть станешь.
— Где моя жена? — выговорил Валентин.
— Ну ты даешь! — рассмеялся стражник. — Жену захотел. Обойдешься пока.
— Я спрашиваю, где она?
— Где надо, там и будет Мне что. прикажут, вместе с тобой сделаем утопленницей. А нет — так назад отвезем.
Он захлопнул дверь, в камере сразу стало абсолютно темно, Валентин лишь услышал, как стражник протопал наверх.
* * *Судно жило своей жизнью: скрипело, шуршало, тихо постукивало. Валентин осторожно нащупал место, где можно было сесть, закрыл глаза и впал в полузабытье.
Он не знал, сколько прошло времени, пока не раздались новые шаги.
«За мной», — подумал он и поднялся. Но звуки скоро затихли. Потом возобновились вновь. Кто-то явно спускался вниз. Мгновение Валентин колебался: подавать голос или нет. Потом решил, что хуже, чем теперь, ему уже не будет и громко позвал в темноту:
— Эй!
— Я те крикну! — пообещал кто-то.
Но сразу его перебил голос Любы:
— Подонки! Что вы с ним сделали?!
— Люба, я тут!
— Заткнитесь оба! — скомандовал кто-то. — А ты — и этот кто-то пнул ногой дверь, — еще вякнешь, на свет выволоку и так отметелю!
По удалявшимся шагам Валентин понял, что Любу уводят на другой конец судна. И все же ему стало легче. По крайней мере он знал, что она где-то рядом.
Когда шаги стали приближаться вновь, он замолотил в дверь и крикнул:
— Вы, там! Я хочу говорить с вашим боссом! С Иваном Ивановичем!
— Поговоришь, скоро поговоришь, — пообещал проходящий мимо. — И с боссом и с Богом, со всеми поговоришь…
Капсула с цианистым калием, словно в старинных шпионских фильмах, была при нем. Даже две. Люба их вшила в воротники всех его рубашек. Но пока еще оставалась надежда, что они не понадобятся.
Глава 69. Последние полеты
Он пробовал кричать, но Люба, похоже, не слышала его голоса или, наоборот, до него не долетал ее отклик.
Потом он снова сидел в странной полудреме до тех пор, пока не заслышал шаги.
Спускались сразу несколько человек. Они открыли дверь и выволокли его на палубу. После темноты по глазам больно ударил солнечный свет, так что Валентин даже сел на грязный ящик и прикрыл их руками.
— Чего сел? — грубо спросил один из стражников, слегка пнув его ногой, — щас лампочку стряхнем, тогда сядешь.
Валентин поднялся и, зажмурившись, приоткрыл глаза, а потом снова закрыл их. На этот раз от изумления и от нереальности ситуации. Перед ним стоял тот самый киллер, который стрелял в него в петербургском подъезде, когда они вместе с соседом вышли из лифта.
— Узнал, сволота! — обрадовался киллер и, едва Валентин поднялся, ударил его кулаком в лицо. — Я к тебе тогда зачем пришел? А ты — спину себе нашел?
Валентин получил еще один удар, на этот раз по уже отбитой печени, пригнулся и снова сел, теперь уже на палубу.
— Это тебе за тот раз! — проговорил с ненавистью киллер и носок его ботинка врубился Валентину в левое подреберье.
— Кончай напрягаться, в натуре, — остановил его другой парень, стоявший рядом. — Сказано же, без инструкции не мочить.
— Да болт я положил на твою инструкцию! Я за эту сволоту унитаз лизал, понял! И он мне щас заплатит. За все заплатит! А ну вставай! — крикнул он визгливо. — И снова больно пнул Валентина. — Беги, тебе говорят! Парни, во, учитесь стрелять: щас ему пуля в затылок войдет и точно между глаз выйдет!
— Слушай, он же обширялся! — негромко сказал другой парень своему соседу — У него точно шифер съехал. Я сам видел, как он наркоту вкалывал.
— Беги, говорят! — продолжал визгливо кричать киллер по-прежнему сидящему на палубе Валентину.
— Все! Кончай базар! — проговорил старший из парней. — Вечером придет инструкция — замочим. — И он обрадовался получившемуся каламбуру. — Замочим в Тихом океане. Во, падла, смеху, кому сказать!
— А эту, мочалку? — спросил второй.
— У тебя что, органайзер на нее чешется?
— А то!
— Инструкция будет, откупоришь. Ладно, я его сам отведу, а ты за этим ширанутым следи.
Валентин с трудом спустился в сумрак нижнего коридора, и, когда стражник закрыл за ним дверь камеры-рубки, он встретил навалившуюся тьму, как избавление. Хотя бы временное. Примерно таким он и видел конец в случае неудачи. Хотя братва говорила о какой-то инструкции, но было понятно, что эта инструкция должна лишь растолковать им вариант его убийства.
* * *Он привалился спиной к стене, закрыл глаза, посидел немного и неожиданно услышал глухой грохот, а через мгновение ощутил, как затряслось, подброшенное какой-то могучей силой все судно. Валентину даже показалось, что перед глазами мелькнула вспышка. Хотя какая вспышка в темноте?
Однако что-то явно произошло. Так, как тряхнуло судно, дрожали только дома во время землетрясения. Было бы смешно, если бы в добавление ко всему здесь прямо сейчас случился какой-нибудь катаклизм.
Спустя минуту-две он услышал чьи-то быстрые шаги.
«Ага, засуетились!» — злорадно подумал Валентин и нащупал ампулу в воротнике. Глупо, конечно, что так по-идиотски заканчивается жизнь. Так сказать, продолжение родных российских реалий, дотянувшееся даже сюда.
— Эй, доктор, отзовись! — услышал он голос, показавшийся знакомым.
Видимо, в спешке послали очередного бандита и плохо ему объяснили, где дверь рубки.
«Буду я тебе отзываться! — с тем же отчаянным весельем подумал Валентин. — Сам ищи».
— Любовь Егоровна, доктор Барханов! Быстренько! Времени у нас секунды!
Голос был явно не бандитским, и Валентин, еще не веря вспыхнувшей своей догадке, негромко стукнул по двери.
— Здесь, что ли? — спросил самого себя голос. — Тут есть кто-нибудь? Отзывайтесь быстрее!
— Есть! Здесь я.
— Открываю. Сами подняться наверх сможете?
Дверь приоткрылась, Валентин шагнул в коридор, где, как теперь казалось, было светло, и увидел соседа. Того самого который в далекой петербургской жизни заслонил его на лестнице, а потом Валентин вынимал из него пулю.
