Эдриан Маккинти - Миг – и нет меня
Машину они оставили в полумиле выше по дороге. Это был уже знакомый мне старенький синий «форд» с ручным переключением передач, и мне потребовалось довольно много времени, прежде чем я сумел завести его и сдвинуть с места. Я уже говорил, что никогда не умел водить машину как следует, а с протезом это стало еще труднее, и я порядком измучился и изматерился, прежде чем мне удалось проехать мост и вернуться в Нью-Йорк. Впрочем, все на свете относительно, и хотя я точно заработал пару лишних мозолей на своей культяпке, я бы не хотел поменяться местами с Лучиком – человеком, которому при удачном (для меня) стечении обстоятельств теперь предстояло не дожить до вечера.
Мне понадобилось меньше десяти минут, чтобы понять, что за синим «фордом» следят. Старый черный «линкольн» я заметил, когда, преодолев трудности и опасности пути по мосту Вашингтона, собирался свернуть, чтобы через Верхний Манхэттен попасть в Квинс. В Квинсе тоже существовала ирландская колония, но это была не наша территория, и мне еще не приходилось там бывать. Во всем Квинсе я знал как следует только район аэропорта и Рокэвей-бич.
«Линкольн» следовал за мной, держась от меня на расстоянии четырех-пяти машин. В салоне я разглядел двоих мужчин, одетых в темные костюмы и плащи. Возможно, впрочем, что они следили не за мной, а за синим «фордом», полагая, что за рулем по-прежнему сидит либо Карлофф, либо второй шпик. Когда именно они сели мне на хвост, я точно не знал. Ясно было одно: если они видели, как я пришил Карлоффа и его напарника, мое дело труба. Полная труба, если точнее, потому что это были легавые. Все говорило за то, что я не ошибся: они и машину-то вели в своей легавой манере, и вид у них был легавый, и разило от них – легавыми.
Почему они следили за парнями из шайки Темного, догадаться тоже было нетрудно. Темный вел отнюдь не безгрешную жизнь, поэтому, несмотря на все таланты Лучика, рано или поздно его деятельность должна была привлечь внимание законников. Смерть Боба на Лонг-Айленде тут тоже могла сыграть свою роль. Похоже, Отдел по борьбе с организованной преступностью Нью-Йоркского полицейского управления решил наконец вплотную заняться махинациями Темного.
Я понимал, что стряхнуть копов будет делом нелегким. Я никогда не ездил по Манхэттену и плохо представлял себе, на каких улицах движение одностороннее и где там объезды. Единственной улицей, которую я знал по-настоящему хорошо, была 125-я, и я чуть мозги себе не вывихнул, гадая, как было бы мне сподручнее бросить машину и удрать.
Первым делом я постарался не показать копам, что знаю о слежке. Ехал я не спеша, без рывков и внезапных ускорений. О своем намерении попасть в Квинс я уже забыл – теперь я просто тащился по направлению к центру города в плотном потоке других машин. Наконец я свернул на Бродвей, и где-то в районе 130-х улиц у меня созрел план. Я вспомнил, что в кафе «Кентукки фрайд чикен» на углу Бродвея и 125-й было два выхода. Если я остановлюсь у «Макдональдса» на южной стороне 125-й, перейду через улицу и войду в «Чикен» (у этого входа как раз не было стоянки), то самым разумным для легавых будет припарковаться рядом с моей машиной и ждать, пока я перекушу и вернусь. В конце концов, они же копы, поэтому им и в голову не придет, что я мог их заметить и бросить машину.
Сказано – сделано. Я продолжал ехать все так же неторопливо и вскоре затормозил у «Макдональдса» напротив «Кентукки фрайд чикен». Припарковав машину, я тщательно ее запер и стал терпеливо дожидаться сигнала светофора, чтобы спокойно перейти улицу, которая здесь весьма широка и небезопасна (особенно в это время дня). Стараясь выглядеть как можно непринужденнее, я подошел ко входу в кафе. Дверь мне придержал какой-то бродяга, надеявшийся, что на обратном пути я отдам ему сдачу. Я был голоден, а в кармане у меня было несколько долларов, поэтому я заказал сандвич с цыпленком и кофе. Сандвич я съел быстро, но кофе оказался чересчур горячим, а у меня не было времени ждать, пока он остынет. К сожалению, окна кафе запотели и были сплошь залеплены объявлениями и рекламными постерами, поэтому я не видел, на месте ли полицейские или нет. Впрочем, я думал, что на месте.
Выйдя через вторую дверь, которая вела на Бродвей, я первым делом огляделся по сторонам, ища взглядом черный «линкольн», но, как я и рассчитывал, он остался на стоянке возле «Макдональдса» за углом. Тогда я пробежал один квартал до станции подземки. Возле эскалатора я остановился и оглянулся, чтобы посмотреть, не преследуют ли меня легавые. Они не преследовали – несомненно, они все еще ждали, пока я закончу завтракать и вернусь к своему «форду» на 125-ю. Верно говорят: легавого могила исправит.
Сверившись с планом подземки, я выяснил, как лучше добраться до Вудсайда. Самый короткий путь предполагал две пересадки в самые оживленные утренние часы, но я решил, что ничего со мной не случится.
В кассе я купил жетон и на обратный путь. Уже в вагоне я подобрал оставленную кем-то на сиденье «Дейли ньюс» и убедился, что выборы действительно прошли и что на них победил кандидат от Демократической партии Билли Клинтон из Арканзаса. Только сейчас я понял, что «Акэнсоу» это и есть штат Арканзас. Мне, правда, приходилось слышать, как говорят «Арканзас», но каждый раз я недоумевал, что это за место такое. Я был настолько взбудоражен своим маленьким открытием, что мне захотелось немедленно поделиться им с другими пассажирами, но в подземке разговаривают вслух только сумасшедшие, а мне необходимо было держаться как можно незаметнее.
Когда на Вудсайде я поднялся наверх, выяснилось, что ирландская община занимает всего несколько кварталов, окруженных куда более обширной территорией, населенной поляками. Крошечный кусочек родины буквально кишел моими земляками, которые праздно болтались возле кафе, пабов, ирландских хлебных лавок и тому подобных очагов национальной культуры, и, по-видимому, были не прочь почесать языки. Я, впрочем, надеялся, что на такой небольшой площади отыскать жилище Лучика будет сравнительно легко. Купив в ларьке пакет чипсов с луком и сыром, я отправился разыскивать адрес, который под дулом пистолета назвал мне Карлофф.
Лучик жил в трехэтажном деревянном доме, выкрашенном голубой краской. Выглядел дом не особенно шикарно: сада не было, краска кое-где облупилась, к тому же рядом проходила довольно оживленная улица. К железной ограде прибился ворох опавших листьев. С эстетической точки зрения дом ничего хорошего собой не представлял, но я был уверен, что благодаря удачному расположению стоит он очень недешево. В самом деле, до станции подземки было рукой подать; кроме того, в этом районе селились только белые, благодаря чему он считался престижным и сравнительно безопасным.
Мне и в голову не приходило, что Борис Карлофф мог меня обмануть – для этого он был слишком… Как бы это сказать? Добропорядочен, что ли… При мысли о том, что мне пришлось его застрелить, меня как будто что-то кольнуло, но я постарался справиться с непрошеной жалостью. Я все равно не мог оставить его в живых: он мог сколько угодно клясться, что не проговорится, но я был уверен, что его бы заставили выложить всю правду. Кроме того, это Карлофф выслеживал Бриджит в тот день, это Карлофф передал информацию Темному, это он пустил в ход машину, которая перемолола уже стольких, включая меня. Неужели ему было так трудно сказать, что в то утро Бриджит ходила по магазинам? Ладно, хватит об этом.
С первого же взгляда мне стало ясно, что в дом придется пробираться с черного хода. Болтаться перед крыльцом среди бела дня, на глазах у множества людей, было глупо и опасно.
Открыв калитку, я обогнул дом и оказался на заднем дворе. Здесь я обнаружил крошечную лужайку и детский плавательный бассейн, залитый дождем, засыпанный опавшими листьями. Детский бассейн… Разве у Лучика есть дети? Ну, это вряд ли. А вот племянники наверняка есть. Он мог быть хорошим дядюшкой – умным, щедрым, заботливым…
Сетчатой рамы на задней двери не оказалось. Замок был заперт. В замках я никогда не разбирался, поэтому мне оставалось только лезть в окно, но если Лучик дома, он, конечно, услышит мою возню, и я должен быть готов его встретить.
Чтобы проникнуть в дом, я выбрал окно кухни. Высадив локтем нижнее стекло, я просунул в дыру руку, повернул запорную ручку, влез в кухню, достал «глок» и притаился за дверью. Я был уверен, что Лучик вот-вот ворвется в кухню с оружием на изготовку, но его все не было. Наскоро обыскав комнаты, я убедился, что в доме никого нет. Что ж, придется подождать…
Из любопытства и от скуки я еще раз обошел комнаты, но нашел очень мало примечательного. Только в спальне, где стояла застеленная лиловым покрывалом кровать и висели подобранные в тон занавески, я обнаружил стенной сейф, но в цифровых кодах я тоже мало что понимал, поэтому содержимое сейфа так и осталось мне неизвестным.
Книг у Лучика не было совсем, зато я обнаружил внушительное собрание видеокассет. Никак не меньше тысячи, а может быть, и больше. Похоже, Лучик пересмотрел все фильмы, которые выходили на экран в последние десять лет и пользовались сколько-нибудь значительным успехом. Насколько я мог судить, порнографии здесь не было, но большинство фильмов оказались полной ерундой. Я поставил пять кассет подряд, прежде чем нашел что-то более или менее сносное. Приглушив звук, я сел поближе к телевизору. Фильм был об андроидах, которые потом оказались хорошими парнями, и о плохом легавом, который гонялся за ними в Лос-Анджелесе не то в третьем, не то в пятом тысячелетии. Надо сказать, что в пятом тысячелетии в Лос-Анджелесе постоянно шел дождь – почти как в Белфасте в семидесятых.
