Наталия Левитина - Дилетант
Вадим зашел и огляделся. Здесь было свежо, просторно, красиво. За стеклянными прилавками, битком набитыми разнообразными товарами, стояли милые продавщицы в одинаковых голубых халатах и призывно улыбались Вадиму. Количество покупателей в данном магазинчике стремилось к абсолютному нулю.
Наемный убийца подошел к витрине с игрушками. Пластмассовый мишка с красными глазами привлек его внимание.
— Хотите посмотреть? — Девушка тут же выложила медведя на прилавок. От пяти месяцев. Очень удобно для маленькой ручки. Сколько вашему малышу?
«И правда, моему малышу», — повторил про себя Вадим.
— Около семи, — ответил он. — Я возьму.
— А вот какая чудесная гирляндочка! Тут и тут цепляется, и бездна удовольствия!
— Вы так считаете? — задумался Вадим, рассматривая гирлянду из рыбок и сердечек. — Ну хорошо. Ее давайте тоже.
Продавщица раздухарилась:
— А ползуночки не нужны? Рубашечки? На семь месяцев есть отличные футболочки!
У Вадима свело скулы.
— Нет, — твердо сказал он. — Рубашечки не нужны. Футболочки тоже. Возьму гирляндочку и этого придурка с красными глазами…
Девушка из продуктового отдела посмотрела на него с надеждой.
— Две бутылки «Сибирской короны», — попросил Вадим. — Темное праздничное…
Гирлянда и мишка перекатывались в пакете. Одну бутылку «Короны» Вадим уничтожил прямо на крыльце. Пиво было ледяным. Удалившись от продуктового оазиса на полсотни метров, он сел на скамейку и разделался со второй. Хмельная истома разлилась по телу. Вадим привалился к спинке скамейки и с сочувствием подумал о «своем малыше»: «Какой ему гадостью приходится питаться, бедняжке. Молоко! Вот пиво — это я понимаю».
Посидев еще немного, он встал, минуту постоял в нерешительности и направился обратно в магазин. Он положительно дал маху. Надо было брать не две бутылки, а по крайней мере пять.
Со всех ног Олеся бросилась к стоянке такси. По дороге она наткнулась на милиционера и даже секунду колебалась, не обратиться ли к нему за помощью, но вакцина, привитая валомеевскими правоохранительными органами, еще действовала — теперь Олеся боялась милиции как огня…
— Подвезите, пожалуйста, до Солнечной улицы. Там, где магазин «Шоколадная роза».
— Пятьдесят рублей, — заломил непомерную цену таксист.
— У меня с собой нет, но я вам вынесу из дому. Только быстрее, я тороплюсь!
Шофер пристально посмотрел на странную пассажирку. На щеках девушки горели красные пятна, такие же пятна спускались на шею. Девчонку всю трясло.
«Наркоманка, что ли? — удивился таксист. — Такая юная…»
— Ну-ка, брысь отсюдова, — сказал он вслух. — Неча тут околачиваться. Из дому она вынесет! Я те вынесу, мало не покажется!
Олеся отпрянула. Она не ожидала, что ей ответят так грубо. И метнулась к другому автомобилю, желтому и в черных шашках.
Ее вид явно не внушал доверия. У Олеси дрожали руки, она нервно кусала пересохшие губы, голос срывался. Она должна была мчаться спасать Валерку, но никто не хотел ей помочь.
— Вон, автобус подошел, — бросил через плечо очередной таксист. Садись и езжай. Прямо до твоей Солнечной!
Олеся, не раздумывая, бросилась в щель закрывающейся двери. Ее немного придавило.
— Осторожнее надо, девушка, — недовольно заметила кондукторша. — За проезд, пожалуйста!
Автобус основательно подкрепился пассажирами на вокзале, в салоне не было пустого места, и начинать сбор денежных средств вполне можно было бы с кого-то другого. Но кондукторша привязалась именно к несчастной Олесе.
— Девушка, платите за проезд!
— У меня нет денег! — нервно отмахнулась Олеся. Ей было Не до того. Она судорожно вцепилась в горячий поручень и думала о ребенке. За окном мелькали улицы знакомого с детства города.
— Девушка, вы совесть-то не теряйте!
В подобной театральной постановке она уже участвовала. В славном городе Валомее.
— Пожалуйста, оставьте меня в покое! — воскликнула Олеся. — Мне плохо! Я только до Солнечной доеду, и все! Ну, не обеднеете же вы от этого, правда?
Пронзительный монолог потряс кондукторшу до самого основания. Она минуту булькала возмущением, которое захлебнулось у нее в гортани, а потом ринулась в бой:
— Плохо ей! До Солнечной она доедет! Да это ж почти конечная остановка!
Женщина огляделась в поисках поддержки со стороны пассажиров, но они равнодушно молчали. Им было жарко и хотелось только одного — быстрее доехать.
— Девушка, вы будете платить или не будете? — с затаенной угрозой спросила кондукторша.
— Не буду! — огрызнулась Олеся. — Мне домой надо!
Ее тошнило от духоты, перед глазами ползли мурашки, спина взмокла. Олеся вспомнила, как поступила валомеевская кондукторша, и приготовилась выслушать весь поток брани, ей адресованный. Она готова была вытерпеть любые издевательства, лишь бы добраться домой и узнать наконец, что с Валеркой, где он.
Но кондукторша не стала плеваться ругательствами и навешивать на злостную неплательщицу обидные ярлыки.
— Так, граждане хорошие, автобус дальше не идет, — радостно объявила она. — Саш, останови! Тут заяц платить не хочет.
Автобус плавно взял вправо и притормозил на обочине. Двери открылись. Пассажирский салон глухо загудел.
— Девушка, мы так торопимся, — сказал кто-то, — вы бы заплатили.
Олеся тупо смотрела в окно. У нее кружилась голова и шумело в ушах.
— Девушка, я жду, — напомнила кондукторша. — Покиньте автобус!
Разноцветные мурашки перед глазами стали расти и превратились в праздничный салют на День Победы. Красные, желтые, белые шарики вспыхивали, лопались и разбрасывали вокруг яркие искры. Олеся тихо опустилась вниз и села на пыльный ботинок какого-то парня. Салют сменился кромешной тьмой. Последнее, что услышала Олеся, были слова: «Довели девчонку…»
Глава 58
Продавщицы в голубых халатах бодро восприняли появление процессии озабоченных мужчин с бездыханным телом на руках. Девушки незамедлительно бросились на помощь.
— Вот сюда положите, — суетились они. — Что с ней?
— Свалилась в обморок в автобусе, — объяснил один из добровольных спасателей.
— Беременная, что ли? — спросил какой-то парень, крепкий и загорелый. На щеке у него был налеплен лейкопластырь.
— Или просто перегрелась.
Олесю водрузили на узкую твердую скамью под искусственным фикусом здесь иногда коротали время дошкольники, пока их мамы грабили отделы магазина. Одна из девушек принесла нашатырный спирт.
Олеся открыла глаза, слабо вздохнула и увидела над собой пластмассовое опахало фикуса и сочувствующие лица.
— Вот и хорошо, — сказал кто-то. — Пришла в себя.
— Девушка, выпейте водички.
Олесе вставили в руку открытую банку холодной воды.
— Ты не беременная? — поинтересовался парень с лейкопластырем.
— Ой, да что вы, молодой человек, пристаете к девушке с такими вопросами? — игриво спросила продавщица детского отдела.
— Я не пристаю, — улыбнулся в ответ лейкопластырь. — Я беспокоюсь.
Увидев, что жизнь пациентки вне опасности, народ стал расходиться. Вскоре магазин совсем опустел. Пара мужчин задержалась у витрины с напитками, парень с лейкопластырем повис на прилавке, где продавались игрушки. Он устанавливал контакт с девушкой в голубом халате. Правда, ему очень понравилась Олеся, но продавщица отдела игрушек была более жизнеспособна.
— Вы отдохните и идите домой, — посоветовала девица из аптечного киоска, та, которая принесла нашатырь. — Только на солнце не суйтесь, держитесь в тени. Голова болит?
— Болит…
Нужно было мчаться домой, но Олеся целых десять минут просидела в прострации. Потом она подняла глаза и увидела в двух метрах от себя пакет с лозунгом «Где каши, там и наши». Три медвежонка сидели за столом, а между ними, наискосок по белому фону было написано ее, Олесиной, рукой: «41-90-55 — Дмитрий П.». Телефон Димы Павлова. Пакет держал некий юноша, совсем Олесе не знакомый. Он только что вошел в магазин, и одна из продавщиц улыбнулась ему, как знакомому.
— Двух бутылок не хватило? — спросила она.
— Давайте еще три, — кивнул парень.
Пакет с медвежатами принадлежал другой, доваломеевской эпохе. Два тысячелетия назад Олеся сунула его в коляску, отправляясь в городской парк на прогулку с ребенком. Несмотря на недавний обморок, Олеся не утратила способности соображать. Правда, ее извилины издавали явственный скрежет.
«Пакет в коляске, коляска у Тани, но Таня в лесу… А пакет у этого парня. Значит, и коляска у него, и… И Валерка!!!»
Олеся вскочила с узкого ложа, на котором приходила в себя, и бросилась следом за молодым человеком. Парень уносил из магазина три бутылки «Сибирской короны», пакет с телефоном Димы П. и Олесину надежду вновь увидеть своего малыша.
