Сюзанна Бэк - Искупление
- Тебе нужно пойти со мной и увидеть кое-что, Ангел.
У меня внутри все сжалось.
- Что случилось?
О, Господи, нет. Пожалуйста, только бы ничего не случилось с Айс. Пожалуйста.
- Будет лучше, если ты сама увидишь. Пойдем.
Я пошла вслед за Пони, она повела меня вниз по ступенькам, по коридорам в библиотеку. Была суббота, день, когда начальник тюрьмы отсутствует, а значит, правила отдыхают. Поэтому телевизор, который обычно прячется в самом дальнем углу библиотеки, теперь стоял на самом видном месте. Корина и Амазонки собрались вокруг него. Все повернулись ко мне с мрачными лицами, Корина и Криттер подвинули мне стул.
- Что происходит?
Корина махнула в сторону экрана: "Смотри".
Реклама на экране сменилась видом студии новостей, где сидела симпатичная ведущая, заранее уставившаяся в камеру: "Кратко вернемся к нашей утренней истории. Джозеф Кавалло, имеющий отношение к мафиозной группировке Бриаччи, был найден застреленным сегодня рано утром, недалеко от ресторана. Убийство было совершено, так сказать, "бандитской пулей".
Вид студии сменился видом известного итальянского ресторана, который пестрел желтой полицейской лентой и кишел полицейскими. За кадром продолжали комментировать: "На данный момент подробности убийства еще не ясны, но представитель полиции заявил, что есть два свидетеля в ресторане, которые видели, как три фигуры вышли из тени с восточной стороны и направились к мистеру Кавалло, когда он выходил из машины, которую припарковал на обочине напротив ресторана. Они также заметили, что мистер Кавалло что-то вытащил из кармана, полиция предполагает, что пистолет, затем его застрелили у капота машины. Трое неизвестных скрылись, уехав на темном седане. Никакой больше информации об убийстве на данный момент нет".
- Черт, - присвистнула я, - неужели вы думаете, что Айс...
- Тихо, - перебила меня Корина, - Слушай, там еще.
На экране снова появился вид студии.
"По последним данным, машина мистера Кавалло находится в розыске. В связи с этим были найдены бумаги, которые показывают, что убитый был главой организации по сбыту ворованных машин", - картинка переместилась в верхний левый угол экрана.
У меня перехватило дыхание:
"Преподобный Уильям Моррисон, начальник Рейнуотерской Женской Исправительной Колонии и широко известный сенатор Роберт Гэлан, среди других известных политиков. Преподобный Моррисон был арестован у себя дома сегодня рано утром и взят под стражу для допроса. О дальнейших событиях мы расскажем позднее, по мере поступления информации. А теперь Кен Джулио с утренним прогнозом погоды".
На экране появилась карта с прогнозом погоды, я откинулась на спинку стула и позволила себе наконец-то выдохнуть: "Го-осподи Боже!"
- Можешь повторить это еще раз, - с удовольствием сказала Корина, Похоже, Айс прибила двух зайцев одним камнем.
Я повернулась к ней:
- Ты действительно думаешь, что она это сделала?
Корина фыркнула:
- Разве медведь не гадит там, где и питается? Конечно, это сделала она!
- Я в этом так не уверена, - ответила я, но без особого убеждения.
- Ты о чем, Ангел? - спросила Сонни через стол, - После всего того, что ты рассказала нам вчера, думаешь, это не она? После того, как Кавалло подставил ее?
- Да конечно, это она! - воскликнула Криттер, кивая головой.
Чувствуя, как во мне растет гнев, я резко поднялась, с грохотом отбросив стул:
- Вы так думаете, да? Вы все думаете, что она просто свалила отсюда с парой помощников и прикончила его, да?
Пони пожала плечами:
- Ну да, она отомстила ему.
Остальные выразили свое согласие.
Я мрачно усмехнулась, покачав головой.
- Да-а, вас послушать, так вы как суд присяжных во время обсуждения ее дела. Только к ним у меня больше уважения, потому что они, по крайней мере, ждут, пока суд признает ее виновной.
Одарив каждого беспощадным взглядом, я развернулась и покинула библиотеку быстрым шагом, не оборачиваясь, чтобы увидеть их шокированные лица.
****
Прошло почти три месяца с тех пор, как я написала эти слова. Столько всего изменилось, но еще больше осталось, как прежде. Айс все еще в розыске.
Большинство в этой тюрьме считают, что она мертва. Я же уверена в обратном, как и те, кто знал ее хорошо, или, по крайней мере, был более-менее знаком с ней. Но должна признаться, что временами, в основном долгими ночами, я поражаюсь происходящему. Ведь если каким-то неведомым чудом она где-то, жива и невредима, то даже не попыталась связаться со мной хоть как-нибудь. Уж поверьте мне, если я говорю, что возможно передать мне словечко, чтобы никто не знал, значит так оно и есть. Такое уже бывало.
И порой, когда боль в моем сердце вспыхивает, как сверхновая звезда, сжигая все вокруг, мне проще представить ее мертвой, чем забывшей обо мне. В эти моменты слезы, которые я прячу глубоко внутри, рвутся наружу, и их не остановить. Злость одолевает меня, и я не могу с ней справиться. И тогда в моей камере случается оргия безумия и гнева. Я брежу. Я бушую. Я кричу. Раскидываю все, что попадается под руку. Разбиваю в кровь кулаки об стены.
Я зла на Амазонок, за то, что они считают Айс неисправимой личностью. Я зла на себя, за то, что где-то в глубине моего сердца затаились те же сомнения. Но больше всего я зла на Айс: за то, что сдалась, за то, что уступила, пошла легким путем. Думаю, что в эти черные моменты ярости я слишком ненавидела ее. Если бы я только знала, почему она выбрала этот путь, возможно, мне было бы легче пережить ее потерю. Но я не знала, и это убивало меня изнутри.
Единственное, что поддерживало меня в эти моменты ярости и опустошения, воспоминания о ее последнем дне здесь, с нами.
Айс отошла от забора, ведь так?
Она не должна была делать это. Когда она схватила Кавалло через ограду, даже угроза быть сильно избитой охранниками начальника тюрьмы не могли заставить ее отступить. Тогда все обстоятельства были против нее, она отошла от забора. Не потому, что охрана держала ее на прицеле, нет. Айс не боялась умереть. Хотя на самом деле, думаю, временами она желала смерти. Нет, она отошла по какой-то своей причине. И все свои остатки надежды я возлагаю на то, что она отошла, потому что, в конце концов, у нее была надежда настоять на своем. Даже ее побег и смерть Кавалло не могут вырвать ни это видение из моего разума, ни эту надежду из моего сердца. Так как я думаю, что эта мечта имеет отношение и ко мне.
Тюрьма также изменилась. Начальник тюрьмы, и я говорю это даже без доли ликования, окунулся в ад. Со смертью Кавалло и арестом Моррисона больше не было причин хранить мою тайну, и я рассказала Сандре все, что знала. И, конечно же, она поступила так, как я предполагала: пошла в полицию с моей информацией. Полиция, в свою очередь, навестила меня и подробно расспросила. На все вопросы я ответила честно и содержательно. К длинному списку злодеяний Моррисона они добавили еще и покушение на жизнь. Надеюсь, засадят его на долгое, долгое время.
Беспорядки, постоянно присутствующие в тюрьме, сами по себе затихли с известием о побеге Айс, уж не знаю почему. Быть может, она забрала с собой часть духа, присущего этому месту. Это сомнительный тип перемирия, но все же это перемирие. И это хорошо, потому что Амазонки, фактически, лишились своего лидера. Никто не хотел занимать это место, и меньше всего я. Хотя признать это - для меня позор, но я просто не могу собраться с силами, чтобы заняться этим.
Моя жизнь снова была сведена к простому существованию изо дня в день. И все, что есть у меня, это воля к продолжению жизни.
Да, я все еще борюсь за справедливость, словом или делом. Но этому не достает того чувства... думаю, волшебство - лучшее слово, которым я могу описать то состояние, когда Айс была здесь. Чувство, что мы все команда, ведущая правую борьбу, исчезло вместе с ней. Мы все еще Амазонки и мы все еще друзья, но такое ощущение, будто наш корабль сорвался с привязи, и мы дрейфуем, полагаясь на милосердие моря.
Это не самое лучшее положение вещей, особенно учитывая, что представляют собой эти банды. Я могу только надеяться, что мы сможем пробыть в таком состоянии, пока кто-нибудь не решиться взять на себя полномочия лидера.
Что касается меня... Что ж, если боги будут добры ко мне, то это последний день, когда я сижу в своей камере, которая больше не является моим домом. Донита сдержала свое обещание, и завтра намечено передать меня тюрьме графства для ожидания начала судебного разбирательства, которое начнется днем позже.
Донита принесла мне очень красивую одежду, чтобы мне было во что переодеться. Она сказала, что у меня невинный вид, и в суде я должна выглядеть именно так, а не как раскаявшаяся убийца. Удивительно, как сильно изменился стиль работы, пока я была здесь. Интересно, что еще изменилось за это время?
Полагаю, будет лучше, если этот вопрос замять. Я очень волнуюсь, ведь мне придется снова выходить перед публикой в зале заседания, снова вспоминать, проговаривать события пятилетней давности, смерть мужа и все, что за этим последовало. Последние несколько дней я не могла ни есть, даже если в кафетерии подавали что-нибудь съедобное, ни спать, поскольку сон больше напоминал жуткие воспоминания.
