Александра Маринина - Жизнь после жизни
— Да деньги-то у Аллы были, — махнул рукой Ярцев. — Она получила наследство от своего дяди — крупного банкира из Красноярска, дядюшка ей приличную сумму отписал, он Аллочку очень любил. Это были ее личные деньги, она их в семейный бюджет не вкладывала, положила на депозит и даже проценты не снимала.
Ну, этого-то ты, положим, знать не можешь, раз деньги были личной собственностью Аллы, то она могла делать с ними все, что угодно. Мало ли что она тебе напела…
— Много денег-то было? — как можно равнодушнее спросила Настя, пытаясь сделать вид, что этот вопрос интересует ее в самую последнюю очередь.
— Не знаю, — ответил Ярцев, — Алла точную сумму не называла, но говорила, что больше восьмисот тысяч евро. Она все мечтала, как мы удочерим Полинку и девочка будет учиться за границей в самых лучших школах, колледжах и университетах. Скорее всего, в Англии, очень уж там Аллочке понравилось…
Последние реплики Ярцева доходили до Насти с трудом. Она внезапно поняла, что именно так сильно беспокоило ее все последние дни.
Но этого просто не может быть. Так не бывает. Потому что если это правда, то это ужасно. А может быть, она опять ошибается?
* * *Нетерпение сжигало ее, она даже не остановилась у магазина, чтобы, как обычно, купить себе и Подружке «нормальной» еды. Влетела в свой номер, на ходу сбрасывая куртку, включила компьютер, вошла в Интернет, набрала в поисковике слово «Стоунхендж» и впилась глазами в появившиеся на экране фотографии. Вот что ныло в ее голове, как натертая мозоль: камень, на фоне которого был снят Дмитрий Федулов. Камень, состоящий как будто из двух частей и похожий на латинскую букву V, в которой одна сторона длиннее, вторая — короче. Такого камня Настя никогда и нигде не видела, но вот сама фактура этого камня что-то ей напоминала, и только когда Ярцев дважды упомянул про Англию, она вспомнила. Стоунхендж. Каменный круг в Солсберийской долине. Настя сама там не была, но читала про него и видела множество фотографий. Она не припоминала никакого V-образного камня, но…
Она листала фотографии на сайте. Каменный круг был снят с разных ракурсов, и наконец Настя нашла то, что искала. Вот они, два камня, стоящие рядом на относительно небольшом расстоянии друг от друга, один строго вертикальный, другой наклонен приблизительно градусов на 60 к земле. И если снимать вот с этой точки, то получится, что оба они имеют общее основание и выглядят как единый монолит. Настя просмотрела все снимки и убедилась в том, что вполне возможно, не нарушая правил и не заходя за загородку, снять эти два камня так, что весь каменный круг останется за кадром и возникнет впечатление странной каменной фигуры, одиноко стоящей посреди огромного зеленого поля, вдалеке окаймленного деревьями. Значит, ты, Митенька Федулов, ездил в Англию, а своей семье наврал, что отправился на рыбалку на Байкал. Нехорошо, некрасиво. Зачем же ты наврал? Ну ясен пень, ты же с Аллой ездил, которая тоже мужу правду не сказала. Стало быть, вы были любовниками? Ай-яй-яй, Митя.
Настя позвонила Вторушину. Она привыкла все проверять до конца.
— Илья, вы, как я поняла, большой любитель путешествий. Вы, случайно, в Англии не были?
— Был, конечно, бабуля всю жизнь мечтала посмотреть на Тауэр и погулять по набережной Темзы. А что?
— А в Стоунхендж вы ее не возили?
— Возил, это обязательно. Как же можно съездить в Англию и не посмотреть знаменитый каменный круг. А почему вы спрашиваете?
Но объяснять не хотелось. Не было времени.
— Илья, вы не могли бы принести мне фотографии из Стоунхенджа?
— Мог бы, если вы объясните мне, что происходит, — сердито ответил он. — Не нужно делать из нас с Димкой мальчиков на побегушках, которые что прикажут — то и выполняют, а знать им ничего не положено.
Настя смутилась. Ну вот, опять она ведет себя как на службе. А ведь здесь у нее нет подчиненных, она не имеет права отдавать приказы, а выполнять ее просьбы тоже никто не обязан.
— Простите, Илья. Я нашла в вещах Ярцева фотографию Аллы, Ярцев утверждает, что снимок сделан в Англии, в Стоунхендже, а я засомневалась и хочу проверить, — солгала она.
Но не говорить же Вторушину, что она подозревает его коллегу. Кто знает, как он к этому отнесется? Особой любви между оперативниками она не заметила, но ведь никогда не знаешь, как человек себя поведет.
— Так бы сразу и сказали, — проворчал капитан. — Снимки есть у меня на флэшке, я завтра принесу.
— Сегодня, — попросила Настя.
— Но она у меня дома. Вы что, хотите, чтобы я все бросил и кинулся домой за флэшкой?
Само собой, именно этого она и хотела. Но это уже переходило все границы приличия.
— Илья, я готова подождать до вечера, когда вы освободитесь. Но я хочу посмотреть фотографии обязательно сегодня.
Настя понимала, что нельзя терять ни минуты. Она слишком близко подобралась к Федулову, и если он пока не выказывает признаков беспокойства, то это вовсе не означает, что он этого самого беспокойства не испытывает. Он может спохватиться в любой момент, как только Ярцев расскажет ему в деталях про разговор с Настей. А уж если Илья передаст ему Настану просьбу принести фотографии Стоунхенджа, то вообще пиши пропало. Загнанный в угол, Дмитрий Федулов может оказаться способным на все, что угодно.
— И еще одна просьба, возможно, несколько необычная, — продолжала она. — Не говорите, пожалуйста, Дмитрию о моей просьбе.
— Почему?
— Я вас прошу. Пожалуйста. Так надо. Просто поверьте мне, — твердо сказала Настя.
— Хорошо, — недоуменно протянул Вторушин. — Не понимаю, в какие игры вы играете. Мне это не нравится.
— Мне тоже, — вздохнула Настя. — Давайте так: вы мне вечером даете флэшку, я при вас ее смотрю, и если я права, то я сразу же вам все расскажу. Идет?
— А если вы не правы?
— Все равно расскажу, только при этом еще и извинюсь.
— Ну ладно, — смилостивился Илья. — Когда я освобожусь, я вам позвоню и скажу свой адрес, вы подъедете, и я вам все покажу.
— И когда примерно это будет?
— Слушайте, Анастасия Павловна, вы ведете себя как нахальная жена, которая требует отчета за каждый шаг.
Ей показалось, что Вторушин при этих словах улыбнулся.
— Вы не можете этого знать, — возразила она. — Вы никогда не были женаты. Так когда?
— Примерно часа через два. Я позвоню.
Ну вот, еще два часа как минимум. Ничего, надо взять себя в руки и подождать. Просто подождать.
Настя позвонила Чистякову. Она всегда так делала, когда волновалась и не знала, куда себя девать. Разговоры с мужем, да только один звук его голоса успокаивали и приводили ее в равновесие.
— Леш, а ты носишь в портмоне мою фотографию? — спросила она.
— Ты что, мать? — изумился Алексей. — Совсем обалдела? Зачем мне твоя фотография? Я твою физиономию и так постоянно вижу. Соскучиться не успеваю.
— Но вот меня смотри как долго уже нет, ты меня не видишь, — возразила она. — Неужели тебе не нужна моя фотография?
— Не нужна, — признался он. — Я и так отлично тебя помню. А разве ты мою фотку носишь с собой?
— Нет.
— А чего тогда спрашиваешь?
— Так просто. Многие носят фотографии своей семьи с собой. Скучают, наверное.
— Аська, с тобой определенно что-то не так, — заявил Чистяков. — Тебе там долго еще ковыряться?
— Не знаю, — вздохнула Настя. — Может, пару дней, а может, и гораздо дольше. Как пойдет.
— А давай я приеду, — предложил он. — Ты ведь мне это уже предлагала. Хочешь?
— Хочу. Очень хочу, Леш. Я соскучилась просто ужасно.
— Тогда я приеду. Вот только разгребу немножко дела на работе. Представляешь, мы будем с тобой по вечерам и по ночам Олимпиаду смотреть, как ты мечтала. Ты не забыла, что Олимпиада уже началась?
— Забыла, — призналась она. — Я тут вообще про все забыла с этими трупами и тайнами. А правда, Леш, приезжай, а? Мы с тобой гулять будем, телевизор смотреть, я тебя с Подружкой познакомлю.
— С какой еще подружкой?
— Это собаку так зовут. Собаку, которую я опекаю. И еще я тебя познакомлю с невестой Бегорского, с Тамарой. Она тебе понравится, ты же любишь людей с нестандартным мышлением.
— Что, у этого олигарха и невеста есть?
— Есть. А что тебя удивляет?
— Я думал, у олигархов бывают только жены и любовницы.
— Но в переходный период между статусом любовницы и статусом жены они называются невестами, — засмеялась Настя. — Тамара хорошая, правда. И умная. Приезжай.
— Ну, если только ради Тамары… — усмехнулся Алексей.
Настя ждала звонка Вторушина и злилась, что оперативник все не звонит и не звонит. Забыл, что ли? Уже половина десятого. Неужели что-то случилось, Илье пришлось выезжать на место происшествия, и ему теперь вовсе не до Насти с ее фантазиями насчет фотографий?
