Мила Бояджиева - Сердце ангела
Крис стиснул зубы:
- Не вмешивайся в нашу жизнь! Я решу все сам. - Взяв со стола старинный фолиант, Крис бросил его в огонь. - Эти советы вряд ли ещё кому-то понадобятся. Прощай. Позаботься о более удачном наследнике.
- Э-э... Там было сказано ещё кое-что... Ты должен знать - "отраженный удар убьет того, кто нанес его".
- Это могло остановить лишь отца Гавриила.
- А как же заповеди? Ведь ты догадываешься, кто погибнет вместо твоей девушки. Черная Абра хотела лишь спасти свою любовь. Ты мог бы помиловать её.
- Ты опять ничего не понял. Я не собираюсь карать виновного, я хочу спасти жертву. Все остальное - на совести тех, кто придумал эти законы. Уверен, здесь не обошлось без сатаны.
- Сатана лишь тень. Чем ярче свет, тем чернее тени.
- В полдень тени исчезают. Человек должен жить так, чтобы солнце всегда стояло над его головой.
Слепой старик долго смотрел вслед Крису, а потом издал сиплый клокочущий звук - он смеялся, впервые в своей долгой жизни.
Вита проснулась с колотящимся сердцем, будто кто-то громко оповестил её о невероятной радости. Она вспомнила, как молился за неё Крис.
- Боже, благодарю тебя за него, за то, что подарил мне любовь. - Она прижала ладонью крестик на груди. - Ведь этого могло никогда не произойти...
Ей хотелось петь, кружиться, кричать о своей радости, хотелось стать ослепительно прекрасной... Вскочив с кровати, Вита едва не упала - перед глазами поплыли черные круги, в висках зазвенело, одеревенели похолодевшие губы. Присев на низенькую скамейку у огня, она заметила поднос и налила в тяжелый кубок жидкость из чеканного кувшина. Это оказалось вино - густое, темное, как гранат, терпкое и чуть горьковатое. Вита с опаской сделала пару глотков, так ей ещё не приходилось начинать день. Но в голове прояснилось, и она выпила все до дна. Затем пошла вдоль круглой стены, рассматривая музейные вещи - столик для умывания с тазом и кувшином, вероятно, тоже серебряными, большое зеленоватое зеркало в темной овальной раме, стоящее у стены. Вчера она не заметила его, когда вслед за Крисом, накинув белый плащ, выбежала к солнцу.
Всматриваясь в свое отражение, Вита с трудом узнавала себя незнакомая длинная сорочка, украшенная пожелтевшими кружевами, она не помнила, когда надела её. Глаза в синеватых тенях и бледные, помертвевшие губы. Вита зажгла свечи в чугунных канделябрах, стоявших по обе стороны от зеркала, и склонилась над открытым сундуком. Сверху, аккуратно расправленное, лежало великолепное платье из серебряной парчи и зеленого бархата, расшитое драгоценными камнями. Не задумываясь, она сбросила рубашку и нырнула в шуршащий ворох старинных тканей, пахнущих увядшими розами. Короткий корсаж с квадратным вырезом застегивался под грудью осыпанной изумрудами брошью. В прорезях пышных бархатных рукавов мерцала тонкая парча, тяжелые фалды падали к босым ступням. туфли стояли тут же парчовые. с длинными тонкими носами и ювелирными пряжками.
Одевшись, Вита почувствовала привычное волнение, словно предстоял выход на подиум в ответственном дефиле. ей хотелось поторопить парикмахера, но даже щетки для волос нигде не было видно.
Внимание Виты привлек ларец на высоких ножках с инкрустированной перламутром крышкой. Заглянув внутрь, она взвизгнула от радости удивительный Крис, он все продумал и предусмотрел - одежду, украшение, духи!
Вита сразу же сообразила, что сетка, унизанная черным, слегка поврежденным временем жемчугом, предназначена для собранных на затылке волос. Серебряный гребень оказался кстати - она быстро расчесала волосы, спрятала их в жемчужный чехол и с интересом принюхалась к флакончикам. Маслянистые жидкости хранили знакомые ароматы - жасмина, сирени, лаванды и загадочные восточные запахи, пряные и тяжелые. Вита выбрала розу, ведь именно ею благоухало неведомо для кого и когда созданное платье. И уж совсем кстати пришлась коробочка с большим рубином на крышке. В ней оказалась помада карминного цвета. Мизинцем Вита осторожно нанесла её на губы, приблизив лицо к зеркалу и лишь потом оглядела себя целиком. - Кто ты, принцесса, королева? Когда жила, кого любила? - Спросила она у своего отражения.
- Отвечу я. - В дверях стоял Флавин. - Передо мной - самая прекрасная женщина на свете. Жизнь её будет чудесной и долгой, словно сказочный сон. Так повелевает тот, кто любил её.
- Любил? - Вита обняла Криса. - ты уже успел передумать?
Вместо ответа Флавин поцеловал её.
- Я - счастливейший из смертных.
- Но почему ты грустишь?
- Бродил по развалинам крепости и думал о промчавшихся веках, о тех, кто жил и ушел... Мне пришла в голову странная мысль... Наверно, я немного соскучился по своим трюкам.
- Разе все эти чудеса не твоих рук дело? - Вита повернулась, взметнув фалды великолепного платья.
- Здесь колдовал другой... Присядем к огню, я должен тебе рассказать кое-что. - Взяв кочергу, Флавин подбросил в пламя новые поленья. - мы не случайно оказались тут. Моя мать родом из здешних мест. Я долго не знал этого, но чувствовал - у меня есть какие-то долги перед прошлым.
- Твои предки владели этим замком?
- Нет, они были учеными-колдунами. Таковыми их считал народ, боясь и проклиная. Здесь под покровительством князей они пытались преодолеть границы известного, разумного, возможного. Пытались найти способ превращать пыль в золото, получать из трав и минералов бессмертие... Но все ушли, унеся с собой свои прозрения и ошибки. Остался дряхлый старик, считающий себя наследником древних знаний, этакой компьютерной базой данных.
- Сколько же ему лет?
- Уж точно, более ста. Сам он считает себя экспонатом двухвековой давности. Видишь ли, он и вправду что-то умеет. Гипноз, заклинания, ворожба, ясновидение. Он предугадал наш визит, владеет приемами внушения...
- И неплохо разбирается в женских вещах. Это платье словно сшито на меня, а в шкатулке оказалась даже краска для губ... - Вита задумалась. Ведь ты говоришь, старик здесь один?
- Ну, вероятно, ему помогают привидения. Только вот пища для столь высокого сервиса бедновата.
- Но я не голодна. Совсем не голодна.
- Странно, я тоже. Очевидно, старику проще внушать нам чувство сытости, чем поджарить пару цыплят. А вино удивительное, я пробовал его вчера, можешь не беспокоиться, не отравлено.
- Мне оно тоже понравилось и даже стало как-то легче... Ночью мне было страшно. Наверно, я не привыкла жить в башне. Казалось, я отрываюсь от земли и лечу куда-то в звенящую черную пустоту... Даже вот здесь холодело. - Вита прижала ладонь к солнечному сплетению. Вчера ты рассказывал мне о свадьбе... Спасибо, Крис.
- Свадьба обязательно будет, очень счастливая свадьба. Запомни, это мой приказ, Вита. - Сжав её руки, Флавин заглянул в глаза. - Обещаешь?
- Сумасшедший! Даже если бы ты отдал сотню приказов, я не смогла бы стать менее счастливой... - Сев рядом на медвежью шкуру, Вита прижалась к Флавину. - Теперь у меня всегда будет где спрятаться от тревог. Вот здесь, на твоей груди... Скажи, почему мне страшно?
- Счастливый человек чувствует себя особенно уязвимым. Ему есть что терять. Он не мыслит будущего без той доли радости, которую узнал, но понимает, что это невозможно.
- И еще, наверно, потому что чувствует себя виноватым перед обделенными. Избранный всегда немного виновен. От этого и великодушен... Я люблю сейчас всех-всех...
- Ты права, девочка. Наша любовь - редкий дар, сказочное богатство. А быть счастливцем среди скучных и нищих все равно, что есть сочные гамбургеры в толпе голодных дикарей... Властвующие над нами силы так же неуправляемы и опасны, как племя разъяренных аборигенов. Они коварны и страшно завистливы...
- Ты слишком серьезен, Кристос! Ах, ведь как выяснилось, ты из рода колдунов. Значит, все же твои биографы оказались правы.
- Смешно! Сочиняя небылицы, они попали в точку. У меня таинственная наследственность... Знаешь, что случилось с двумя моими предками-магами? Они вызвали друг друга на поединок, заперлись примерно в такой комнате в северной башне... И - пропали! Растворились, исчезли...
- Блестящий трюк! Кто-то из них хорошо лазал по стенам. А может быть оба. Они сговорились проделать этот фокус и навести трепет на всю округу. А сами благополучно сбежали - от князя и своего волшебства заодно. Чтобы счастливо жить в тенистых лесах у синего озера и растить детей.
- Дом у прозрачного озера в тенистом лесу... Это же моя мечта, Вита! Но она была такой далекой и смутной, как услышанная в детстве песенка. И, знаешь... Когда я думал о доме, то видел в нем тебя. даже когда не смел и мечтать, что ты полюбишь меня.
- Но я любила тебя всегда! Крис, это правда! Я родилась для этой любви.
- Ты родилась для любви... И она у тебя будет. Озеро, солнечный дом, малыши... Такие же прекрасные, как ты...
- Не возражаю, если все мальчики будут похожи на тебя. Крис... Неужели когда-нибудь мне может понравиться другое лицо?
