Дэшил Хэммет - Рассказы
— Всего пару месяцев, — ответил он. — Но она была для меня не просто очередной женщиной. Я относился к ней серьезно.
— Как же случилось, что он застал ее в номере одну?
Он покачал головой:
— Очевидно, следил за ней в тот день, когда она сказала, что идет в театр. А может, следил, когда я выйду из отеля. Мне нужно было в город по делам, отсутствовал я не больше часа. А когда вернулся, она уже остыла. — Он почесал голову. — Но я не думаю, что она открыла на звонок. Вероятно, он сумел подделать ключ.
Появились полицейские, вызванные перепуганной служанкой.
— Вы полагаете, он с самого начала действовал по этому плану? — спросил Молли.
— Вряд ли. Я думаю, что он убил жену в порыве ревности, а уж потом придумал всю эту историю со «Смертью и компанией».
Большой налет
Пэдди Мексиканца я нашел в шалмане Лароя. Пэдди, симпатичный аферист, с виду — король Испании, оскалил в улыбке все свои крупные белые зубы, толкнул ко мне ногой стул и сказал сидевшей напротив девушке:
— Нелли, познакомься с самым благородным сычом в Сан-Франциско. Этот дядя сделает для тебя все на свете — лишь бы закатать тебя потом на пожизненное. — И, повернувшись ко мне, показал на девушку сигарой: — Нелли Уэйд, и ей ты ничего не воткнешь. Ей работать ни к чему, у нее отец бутлеггер.
Нелли: тоненькая девушка в голубом; кожа белая, глаза продолговатые, зеленые; короткие каштановые волосы. Ее хмурое лицо ожило и похорошело, когда она протянула мне через стул руку, и мы оба посмеялись над Пэдди.
— Пять лет? — спросила она.
— Шесть, — поправил я.
— Черт, — сказал Пэдди, ухмыляясь и подзывая официанта. — Когда же я обману хоть одного легавого?
До сих пор он обманывал всех — он ни разу не ночевал в тюрьме. Прейс Кардиган раздела до нитки пятерых молодых людей в Филадельфии. Мы с Даном Мори поймали ее, но потерпевшие не захотели давать показания, и ее выпустили. Девчонке шел тогда двадцатый год, но она была уже ловкой мошенницей.
Посреди зала одна из артисток Лароя запела: «Скажи, чего ты хочешь, и я скажу, чего я дам.» Пэдди долил джину в стаканы с имбирным ситро, принесенные официантом. Мы выпили, и я дал Пэдди клочок бумаги, где были карандашом написаны фамилия и адрес.
— Горячка-Мейкер просил передать, — объяснил я. — Вчера его видел на Фолсомской даче. А это будто бы его мать, просил тебя заглянуть к ней — не нужно ли ей чего. Как я понимаю, это значит, что ты должен отдать ей его долю с последнего вашего дела.
— Ты меня обижаешь, — сказал Пэдди, пряча бумажку и снова извлекая из-под стола бутылку джина.
Я опрокинул второй стакан и подобрал уже ноги, налаживаясь домой. В это время с улицы вошли четверо новых посетителей. Узнав одного, я остался сидеть. Он был высок, строен и наряжен во все, что полагается иметь на себе хорошо одетому человеку. Остроглазый, остролицый, с тонкими, как лезвия, губами и остроконечными усиками — Бритва Вэнс. Я удивился: что он делает в пяти тысячах километров от своих нью-йоркских охотничьих угодий? Пока я дивился, я повернулся к нему затылком, сделав вид, будто слушаю певицу, которая пела теперь посетителям: «Стать бы мне бродягой». За ней, в углу, я заметил другую знакомую личность из другого города — Фарта Джима Хакера, круглого и румяного детройтского бандита, дважды приговоренного к смерти и дважды помилованного.
Когда я снова принял нормальную позу, Бритва Вэнс и трое его товарищей уже расположились за два стола от нас. Он сидел ко мне спиной. Я оглядел его соседей.
Напротив Вэнса сидел молодой великан, рыжий, голубоглазый, румяный, с красивым — на свирепый и грубый манер — лицом. Слева помещалась смуглая девушка с бегающими глазами, в понурой шляпке. Она беседовала с Вэнсом. Внимание рыжего гиганта было приковано к четвертой персоне. Она того заслуживала.
Она не была ни высокой, ни низкой, ни худой, ни пухлой. На ней была черная косоворотка с зеленой вышивкой и серебряными штучками. На спинке ее стула висело черное манто. Лет около двадцати. Глаза у нее были синие, рот алый, зубы белые, локоны, видневшиеся из-под черно-зелено-серебряной шляпки, — темно-каштановые; и был у нее носик. Словом, если не воспаляться из-за деталей, она была миленькая. Так я и сказал. Пэдди Мексиканец согласился: «Ничего»; а Анжела Грейс предложила мне подойти и сказать 0'Лири, что она мне нравится.
— 0'Лири — это большой? — спросил я, сползая на стуле так, чтобы протянуть ногу между Пэдди и Анжелой. А кто его красивая подруга?
— Нэнси Риган, а та — Сильвия Янт.
— А принц, спиной к нам?
Под столом ботинок Пэдди вместо ее ноги ударил по моей.
— Не пинай меня, Пэдди, — взмолился я. — Больше не буду. Впрочем, хватит мне сидеть здесь, зарабатывать синяки. Домой пора.
Я попрощался и пошел к двери, держась к Бритве Вэнсу спиной. В дверях мне пришлось уступить дорогу двум новым гостям. Оба меня знали, но оба прошли индифферентно — Еврей Холмс (другой, не тот ветеран, который устроил налет в Мус-Джоу в веселые старые дни) и Дэнни Берк, Король Лягушачьего острова в Балтиморе. Славная парочка — обоим в голову не придет отнять чужую жизнь без гарантированной выручки и политического прикрытия.
Я направился к Керни-стрит, думая на ходу о том, что сегодня вечером притон Лароя полон воров и почему так много среди них выдающихся гастролеров. Тень в подъезде нарушила мою умственную работу. Тень сказала:
— Тсс!
Я остановился и стал разглядывать тень, пока не признал в ней Бино, кокаиниста- газетчика, который, случалось, подкармливал меня сведениями когда верными, когда нет.
— Спать хочу, — проворчал я, — а байку про заику-мормона я слышал, так что, если ты насчет этого, скажу сразу, и я пошел.
— Не знаю я ни про каких мормонов, — возразил он. — Но кое-что знаю.
— Ну?
— «Ну» — это легче всего сказать, а я хочу знать, что я с этого имею.
— Найди подъезд почище и вздремни, — посоветовал я. — Ты поправишься, когда проспишься.
— Нет! Послушайте, я правда знаю. Честно! Слушайте! — Он придвинулся, зашептал: — Готовится дело в национальном банке Симена. Какое дело, не знаю, но это точно. Это не брехня. Честно! Назвать никого не могу. Вы же знаете, я сказал бы, если знал. Честно. Дайте десятку. Ведь за такое не дорого. Сведения верные — честно.
— Верные — из понюшки.
— Не, не, не! Честно, я…
— Так какое же будет дело?
— Я не знаю. Я слышал только, что Симена возьмут. Не…
— Где слышал?
Бино затряс головой. Я сунул ему в руку серебряный доллар.
— Понюхай еще и придумай остальное, — сказал я ему. — Получится интересно — добавлю до десятки.
Я шел к углу, ломая голову над рассказом Бино. Сам по себе он смахивал на то, чем, возможно, и был — басней, придуманной, чтобы выманить доллар у доверчивого легаша. Но он существовал не сам по себе. Притон Лароя — а в городе он был не один такой — ломился от публики, опасной для жизни и имущества. Тут стоило пораскинуть мозгами — тем более что компания, застраховавшая национальный банк Симена, была клиентом сыскного агентства «Континентал».
За углом, пройдя десяток шагов по Керни-стрит, я остановился.
На улице, где я только что был, грохнуло два раза — выстрелы крупнокалиберного пистолета. Я повернул обратно. За углом я увидел на тротуаре кучку людей. Молодой армянин, пижонского вида, малый лет девятнадцати-двадцати, прошел навстречу — лениво, руки в карманах, насвистывая: «У Сью разбито сердце».
Я присоединился к кучке — превратившейся уже в толпу — вокруг Бино. Бино был мертв — кровь из двух дыр в груди пачкала смявшиеся под ним газеты.
Я вернулся к Ларою и заглянул туда. Рыжего 0'Лири, Бритвы Вэнса, Нэнси Риган, Сильвии Янт, Пэдди Мексиканца, Анжелы Грейс, Деэнни Берка, Еврея Холмса, Фарта Джима Хакера — никого из них не было.
Возвратившись к Бино, я постоял там, прислонясь к стене, и посмотрел, как приехала полиция, поспрашивала зевак, ничего не выяснила, свидетелей не нашла и отбыла, захватив с собой то, что осталось от газетчика.
Я пошел домой спать.
Утром я просидел час в архиве агентства, копаясь в папках и в нашей картинной галерее. На Рыжего 0'Лири, Дэнни Берка, Нэнси Риган и Сильвию Янт у нас ничего не было насчет Пэдди Мексиканца — только догадки. Не было заведено и дел на Анжелу Грейс, Бритву Вэнса, Еврея Холмса и Джима Хакера, но их фотографии имелись. В десять — час открытия банка — я отправился в национальный банк Симена, имея при себе эти снимки и рассказ Бино.
Сан-францисское отделение сыскного агентства «Континентал» помещается в конторском здании на Маркет-стрит. Национальный банк Симена занимает нижний этаж высокого серого дома на Монтгомери-стрит, в финансовом центре города. В другое время — поскольку даже семь кварталов пройти без нужды считаю излишним — я сел бы в трамвай. Но на Монтгомери-стрит была какая-то пробка, и я отправился пешком, по Гранд-авеню.
