Джеймс Чейз - Том 22. В мертвом безмолвии. Тайна сокровищ Магараджи. Расскажи это птичкам
— Ни в коем случае! — взвизгнула Мэг. — Я не позволю тебе это! Не нужно влезать в это дело, Джерри! У тебя должно быть непробиваемое алиби, как и у меня! Мы оба должны быть чисты! Ведь если что-нибудь пойдет не так, вся ответственность падет на Энсона! Этого нельзя делать!
— Но не могу же я сидеть и ждать! — раздраженно рявкнул Хоган. — Напряги свои куриные мозги! Я не могу ждать столько времени.
— Я что-нибудь придумаю, — безнадежным тоном сказала Мэг.
Хоган поднялся.
— Да уж придумай, или я найду деньги в другом месте. — Он схватил ее за плечи и потряс. — Мне это уже надоело! Не забывай, это твоя идея! Так и выполняй ее! Заставь его ускорить дело, или нам придется расстаться. Один раз я это уже сделал! У тебя нет ничего такого; что мне не смогла бы дать другая женщина. Заруби это на носу! А уж если мы расстанемся на этот раз… больше ты меня не увидишь!
— Я придумаю что-нибудь, — в отчаянии сказала Мэг. — Верь мне, Джерри!
— Да уж, придумай. — Хоган подошел к двери, затем оглянулся. — И побыстрее!
— Неужели ты уедешь, Джерри, — умоляюще спросила Мэг. — Мы так давно не были вместе. Ведь Фила сегодня не будет…
На разбитом лице Хогана появилась презрительная усмешка.
— Ты воображаешь, что меня могут привлечь твои прелести? Ха! Да у меня имеются дела поважнее. Лучше займись Энсоном.
Протянув руки, она попыталась обнять его, но он грубо оттолкнул ее.
— Руки прочь! Я же сказал, лучше пошевели своими куриными мозгами, а не задом! А деньги мне нужны к концу месяца, не забывай этого!
Он вышел из дома, хлопнув дверью.
Мэг так и осталась стоять. И лишь когда шум двигателя затих вдали, еле переставляя ноги, она подошла к дивану и рухнула на него. Рыдания сотрясали ее тело. Но она быстро овладела собой. Взяв бутылку виски, она налила половину бокала и, далее не добавив содовой, залпом выпила спиртное. Однажды она уже потеряла Хогана и, как ей казалось, навсегда, но он вернулся. И сейчас ей грозит опасность потерять его, если она что-нибудь не придумает. При мысли о том, что она сможет вновь потерять его, ее замутило. Она налила себе еще порцию виски, выпила и бросила бокал в огонь.
Лишь когда виски начало оказывать свое благотворное воздействие, Мэг несколько расслабилась. Она вспомнила, как впервые увидела Джерри Хогана. Ей казалось, что это было вечность назад, а ведь прошло всего лишь каких-то три года… но сколько же ей пришлось пережить за эти три года! В то время она работала в небольшом ресторанчике в Голливуде. Хоган вошел туда в компании толстого пожилого коротышки по имени Бенни Хирш, который, как она вскоре узнала, был менеджером Хогана.
Хоган только-только потерял титул чемпиона Калифорнии по боксу в полутяжелом весе, оказавшись в нокауте уже на второй минуте первого раунда. И это сделал какой-то новичок, обманув его прямолинейным финтом. Кроме распухшей скулы на нем больше не было заметных отметин. Мэг понятия не имела кто он такой. Она подошла к их столу с блокнотом в руках и безразлично глянула на двух клиентов.
Настроение Хогана было хуже некуда. Он понимал, что его карьера профессионального боксера, и так висящая на волоске из-за злоупотреблений спиртным и сексом, закончилась в одночасье. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять — Хирш уже им не интересуется, поставив на нем крест, как на боксере. Ведь у него в резерве было сколько угодно молодых подающих надежды боксеров, которые могли реально принести ему деньги, так что переживать из-за какого-то там неудачника, выпивохи и бабника, вроде Хогана, он не будет. Это не было тайной для Хогана.
— Кофе, — коротко сказал Хирш, даже не взглянув на Хогана.
Хоган удивленно уставился на него.
— Кофе? Мой бог! Разве мы не голодны? Я бы не отказался от хорошего куска прожаренного мяса!
Хирш устроился поудобнее и окинул Хогана презрительным взглядом.
— Вот как? Мне кажется, это тебя недавно превратили в кусок никому не нужного мяса, — с горечью сказал он. — Да мне не нужен даже кофе. От вида твоей разбитой рожи меня тошнит. Кусок мяса! Ты не заслуживаешь даже сосиски с кетчупом! Боксер! Если драться в постели с женщиной да еще имея в руках бутылку виски вместо перчаток, тогда да! Здесь ты орел! — Хирш поднялся. — Даже не понимаю, чего ради я пришел сюда с тобой. Твоя карьера, как боксера, закончена. Так что уж извини, Хоган, ты мне нужен не больше, чем запах прорвавшегося вчера фурункула.
В состоянии шока Мэг наблюдала, как Хирш вышел из ресторана. Затем она перевела взгляд на Хогана, который пребывал в состояний прострации. На лбу его выступили крупные капли пота, но он даже не делал попытки промокнуть их носовым платком. И именно в этот момент ее угораздило влюбиться в этого человека, только что потерпевшего поражение. Когда ресторан закрылся, Хоган пошел с ней в ее крошечную квартирку над химчисткой. Его любовь, дикая, животная, эгоистичная, была открытием для Мэг, и это первое соитие приковало ее к этому человеку. После этого она безропотно выдерживала и его вспышки беспричинной ярости, злобы, его ложь и пьянство.
Рано утром Хоган проснулся и посмотрел на спящую на боку рядом с ним Мэг. Вот она удача, подумал он. Вот кто будет его кормить. Бокс ушел в область воспоминаний. А ведь жить как-то надо. А этой куколке вполне по силам не только обеспечить ему спиртное и еду, но еще и покупать сигареты.
Ему понадобилось несколько дней, чтобы убедить Мэг в том, что, если она хочет удержать его возле себя в роли любовника, ей придется отказаться от работы в ресторане и заняться более прибыльной профессией проститутки. Хоган обеспечивал ей крышу. Он накоротке переговорил с двумя-тремя сутенерами, контролировавшими весьма престижный район, и заявил им, что на промысел выходит его девушка. Они внимательно выслушали его и, вспомнив кто перед ними, решили не обострять ситуацию.
Весь следующий год Мэг в поте лица работала на улицах, предлагая свое тело, и с радостью отдавала все заработанные деньги Хогану, который тут же спускал их на тотализаторе или за игрой в покер со своими друзьями сутенерами.
Но вскоре Мэг поняла, что покер не более чем отговорка. Пока она зарабатывала деньги, Хоган волочился за каждой юбкой, а те деньги, которые она зарабатывала, уходили на таких же продажных женщин, как и она сама.
Но она уже стала рабой Хогана. И когда однажды ночью он появился в стельку пьяный и в рубашке, перепачканной губной помадой, и заявил ей, что между ними все кончено, Мэг была в ужасе. Она слушала его пьяные, полные презрения речи, и сердце ее обливалось кровью. Жизнь без Хогана, как бы грубо он не вел себя с ней, не имела будущего.
— Ты никто, — издевался он. — Мне ничего не стоит подыскать себе шлюху, которая будет зарабатывать больше денег… можешь не сомневаться в этом. Я ухожу!
Во второй половине следующего дня Мэг зашла в дамский туалет шикарного отеля. Ей нужно было привести себя в порядок, а потом подняться в номер на четвертом этаже, где ее с нетерпением поджидал бизнесмен средних лет. Возле соседнего умывальника она заметила дамскую сумочку из змеиной кожи. Некоторое время она с колебанием смотрела на нее, потом решилась и, схватив утерянную вещь, открыла ее. Сумочка была буквально набита пятидесятидолларовыми банкнотами. Некоторое время она смотрела на них и, думая лишь о том, что эти деньги помогут ей удержать Хогана возле себя, быстро переложила их в свою сумочку.
Это было фатальной ошибкой. Едва лишь она подошла к двери, как та открылась, и за дверью, загораживая выход, стояла женщина-детектив.
Хоган так и не явился на судебное разбирательство. Мэг отделалась тремя месяцами тюремного заключения, а когда оказалась на свободе, Хогана и след простыл. У нее не было ни денег, ни протекции, а на пятки ей постоянно наступали копы.
Выхода не было, и полностью деморализованная она была вынуждена оставить Лос-Анджелес и направилась в Сан-Франциско. Даже здесь ей не повезло. Деньги кончились, когда она добралась лишь до Прю Тауна. С большим трудом, но ей удалось снять клетушку на верхнем этаже здания, где располагались небольшие конторы. Но невезение продолжалось. В городе стояли трескучие морозы, которых не видывали в этих краях уже пятьдесят лет. Сутенера, который бы обеспечивал ей защиту, у нее не было, как и не было своего участка работы. Газеты вовсю расписывали небывалые морозы и связанные с ними неприятности. Вскоре Мэг простудилась и слегла в постель. И вот, когда она уже совсем было решила распрощаться с этой опостылевшей ей жизнью, и на последние доллары купила бутылку дешевого виски, дабы достойно отметить уход в иной мир, она встретила Фила Барлоу.
Она навсегда запомнила то мгновение, когда он, словно чертик из коробочки, возник из темноты. Она стояла под уличным фонарем, ноги совершенно окоченели, а лицо превратилось в белую маску из снега и льда.
