Антон Леонтьев - Трудно быть солнцем
Обстановка в городке накалялась. Все с ужасом ждали двадцать четвертое сентября – тот самый день, когда пропала Анна Радзивилл. Это значило, что Садовник снова нанесет удар. Но кто станет его новой жертвой?
Глеб Плотников, который выступал перед журналистами, заявил, что лично займется расследованием и не оставит смерть супруги безнаказанной. Он назначил награду в сто тысяч долларов тому или тем, кто поможет изловить маньяка. Плотников признался, что сам видел Садовника – человека, облаченного в черный плащ с капюшоном…
– Юленька, – сказала после некоторого раздумья Виктория Карловна. – Вы же помните, что мы обнаружили в шкафу у Валерия Афанасьевича…
– Ну да, – ответила Крестинина. – Массу женских нарядов, парики, журналы…
– Да я не о том, деточка. Он возвращался именно за таким плащом, о каком ведет речь Глеб Плотников. Черный, похожий на одеяние палача…
– Да, вы правы! – закричала Юлия. – Вы правы! Виктория Карловна, значит, Садовник – это Почепцов?
– Думаю, нам надо напрямую задать ему этот вопрос, – ответила Олянич. – Но его, как назло, опять нет в городе. Он уехал в Москву. Вроде бы уехал, хотя на самом деле может прятаться где-то в городе…
Юлия вдруг почувствовала, что разгадка тайны приближается. Еще немного – и черный занавес упадет. Но чье лицо она увидит под капюшоном?
– Значит, это Валера, – прошептала Виктория Карловна. – Он окончательно свихнулся, решил убивать… Как мне его жаль, как мне жаль его… Я же его любила…
22 сентября
Роман Морозов в который раз вчитался в некролог Алины Потоцкой. Что-то не давало ему покоя, в голове засела непонятная мысль. Но что же так и сверлило его, почему ему казалось, что он вот-вот наткнется на что-то важное?
Градоначальник, собрав всех своих подчиненных, потребовал, чтобы убийства были раскрыты как можно быстрее. Хуже всего было то, что никто не знал, кого именно Садовник выберет следующей жертвой. Одну из женщин, но кого именно…
«Полина Аркадьевна Потоцкая (Полякова), родившаяся 12 ноября 1977 года…»
– «Потоцкая» был ее сценический псевдоним, – произнес в задумчивости Роман. Он знал, что актриса считала – «Полякова» звучит слишком уж пресно, ей требовался шик!
Но где же, совсем недавно, он уже слышал эту фамилию? Потоцкая была права – Полякова очень распространенная фамилия… Роман пролистал бумаги, лежавшие у него на столе. Ну конечно же, та самая девушка, Анастасия Полякова, служанка, которая пропала в 1916 году и чей скелет нашли в склепе Святогорских. Значит, она была тоже Полякова, как и Алина. И что это дает?
Роман давно задумался над несуразностью двух последних преступлений. Была убита вице-мэр Мерзлякова, почтенная женщина, однако убийца назвал ее в стихотворном письме орхидеей, символом растленной красоты. И в то же время задушена Алина, которая и в самом деле походила на экзотический цветок, однако Садовник предпочел сравнить ее со скромным тюльпаном. Почему не наоборот? Когда Морозов высказал свои мысли полковнику Кичапову, тот лишь отмахнулся:
– Оставь это, разве мы сможем понять логику этого извращенца! Пусть психиатры разбираются…
Но Роман был уверен – в поведении любого человека, в том числе и Садовника, который являлся в какой-то степени умалишенным, прослеживается своя закономерность. Почему Алина стала тюльпаном, а не орхидеей?
В его голове родилась странная идея. Но если это так… Ему нужно как можно скорее узнать, какую фамилию до замужества носила вице-мэр Ирина Мерзлякова…
23 сентября
Юлия проснулась рано. Она знала, что в ближайшие дни в Староникольск придет непогода. Сентябрь давно вступил в свои права. Шли постоянные дожди, дул холодный ветер. Надо же, расследование, которое началось с глупой шутки, обернулось теперь такой трагедией.
В комнату к Юлии вбежала Виктория Карловна. Директриса была возбуждена до крайности. В руках она держала конверт.
– Юлечка, деточка… – задыхаясь, произнесла она. – Смотрите, я только что обнаружила это в почтовом ящике. Адресовано вам. Мне кажется…. Мне кажется, что это послание от Садовника!
Юлия раскрыла дешевый конверт и извлекла белый лист бумаги. Почерком Стасика на нем было начертано:
Ты роза, предел совершенства!
Юлия, я выбрал тебя в качестве последней жертвы!
Ты роза алая, королева сада!
Прекрасная и недоступная, как тень звезды…
Но свой благоухающий бутон свесишь набок ты,
Когда Садовника секатор острый убьет тебя,
Лишив тебя великолепного наряда…
Завтра ты умрешь, Юлия!
– Он угрожает вам, деточка, – сказала Виктория Карловна. – Моя дорогая Юленька, мне так страшно… Я не вынесу, если… Если с вами что-то случится!
Юлия направилась к телефону и набрала номер Романа Морозова. Она не собиралась рисковать собственной жизнью. Предупрежден – значит вооружен.
Ей сказали, что Романа нет на месте. И через минуту стало ясно, где он – в дверь раздался звонок, Роман в сопровождении нескольких милиционеров стоял на пороге особняка Виктории Карловны.
– Юля, – произнес он. – Вы станете следующей жертвой… Мне нужно с вами поговорить!
Он заметил в ее руке письмо.
– Значит, он уже прислал извещение, – сказал Роман. – И в этот раз Садовнику от нас не уйти! Мы его схватим!
Полчаса спустя Юлия была в курсе того, согласно какому именно принципу Садовник выбирал свои жертвы.
– Как же это не бросилось в глаза раньше, – сказал Роман. – Он убивает женщин, чьи далекие родственницы стали жертвами первых убийств. Из-за того, что фамилии в результате браков изменились, это и не заметили. Я не заметил! Смотрите, – продолжил Роман Морозов. – Первая жертва в настоящее время была Олеся Гриценко, студентка, первой жертвой в 1916 году – Евгения Ирупова, задушенная после своей свадьбы во время торжеств. Ирупова была двоюродной прабабкой Олеси. Сестра Ирупова не успела, в отличие от брата, уехать за границу и осталась после революции в родном городе. Второй жертвой стала Клара Оганесян, которая до брака звалась Кларой Певичкиной, а ее прабабкой была Екатерина Ставровна Ульрих, богатая вдова, жертва номер два. У нее был малолетний сын, о котором мало кто знал…
– Ну да, – вставила Виктория Карловна, – вы правы, Рома, так и есть…
– Затем наступила очередь Ирины Александровны Мерзляковой, которая являлась не кем иной, как правнучкой Серафимы Никитичны Грач. Ирина Александровна до замужества носила фамилию Кропоткина, а вот ее бабка была Елизаветой Грач… Все сходится! Садовник действует по строгой схеме, поэтому Ирина Александровна, нисколько не похожая на Серафиму Грач, содержательницу борделя, и стала орхидеей, а Алина Потоцкая, чьей троюродной прабабкой была Настенька Полякова, тюльпаном, хотя было бы логичнее сделать наоборот! Садовник пытается убить потомков тех, кого убил его предшественник. А это значит, Юля, что вы следующая жертва. Ваша прабабка Анна пропала без вести, став жертвой Садовника.
– Теперь в этом нет сомнений, – сказала Юлия. – Я же получила письмо от неизвестного друга. Письмо, которое и заманило меня в Староникольск. Но что мне делать?
Роман ответил:
– Не впадать в панику. Мы пока не знаем, кто является убийцей, и я подозреваю, что убийца нынешний и Садовник из начала двадцатого века тоже, как и жертвы, состоят в родстве. Но это только мое предположение, не более того… К вам будет приставлена охрана, Юля. Прошу вас без особой надобности не покидать дом. Мы не дадим Садовнику ни малейшего шанса приблизиться к вам!
Роман удалился, оставив на первом этаже особняка Виктории Карловны двух дюжих милиционеров, которым радушная директриса немедленно предложила поесть.
– Юленька, Роман тот самый человек, который вам нужен, – сказала она шепотом. – Видите, с какой легкостью он выяснил взаимосвязь… Мы бы и сами могли догадаться…
Прошло два часа. Виктория Карловна, уладив кое-какие вопросы по телефону, сказала:
– А теперь, деточка, самое время навестить Валерия Афанасьевича. Если Садовник он, то мы немедленно выясним это. Я предлагаю вам немного прогуляться… Роману и его охранникам пока необязательно знать о наших подозрениях. Мы вдвоем отправимся к Почепцову. Если он и маньяк, то не сможет напасть на нас. Да и, кроме того, у нас в запасе целый день…
Сказав милиционерам, что им необходимо отправиться в музей, Виктория Карловна и Юлия поспешно вышли на улицу. Тусклое солнце светило сквозь темные тучи, сгущался легкий туман. Юля поежилась. Погода соответствовала ее настроению.
Они во второй раз подошли к особняку Валерия Афанасьевича. Мрачный и приземистый, он походил на декорацию к фильму ужасов. Нет, к триллеру Хичкока – именно в таком особняке должен обитать злобный маньяк, одну за другой убивающий женщин.
– Он приехал, якобы был в Москве, – сказала Виктория Карловна, нажимая кнопку дверного звонка. Раздался мелодичный перезвон колокольчиков.
