Андрей Воробьев - Дело рыжего киллера
Нертову стало очень неуютно в мягком кресле и Леонид Павлович, взглянув на прячущего глаза собеседника, хмыкнул: «Считай, что я ничего не слышал. А вот осмотры повторные пользу приносят. Правда, пост милицейский у места убийства мы не выставили, ну да не беда: часа через три после моего ухода отсюда все еще раз поглядим. Там сарайчик, кстати, есть, на заднем дворе. Вот, около него, думаю, следует повнимательнее искать. Ты как считаешь»? И Расков снова хитро усмехнулся.
Затем старый оперативник и его бывший стажер долго беседовали, обговаривая схему взаимодействия, связанную с предстоящим задержанием убийцы. Тянуть с этим было нельзя: при связях и деньгах, которыми обладал «С.Б.Ц.», можно было запросто выйти сухим из воды. После ареста убийцы за его дело принялись бы самые скандальные адвокаты и, как это бывало уже не раз, любой, даже самый незначительный процессуальный прокол, мог стать поводом для развала всего дела.
Оба собеседника понимали, что с момента подписания в прокуратуре постановления об избрании меры пресечения до ареста «С.Б.Ц.» должно было пройти минимальное время — убийца до последнего момента не должен догадываться о грядущих изменениях в своей биографии. А меж тем ни Расков, ни Нертов не могли поручиться, что не произойдет утечки информации.
Казалось, они предусмотрели все. Но это была лишь иллюзия. В этот же день планирование некоей хитроумной операции проводилось не только в квартире на улице Чайковского. Игра велась не только одной командой и, во всяком случае, не только по ее правилам. А в следующие сутки произошло еще одно непредвиденное событие, заставившее отложить выполнение разработанной операции…
* * *Прилет Андрея Артуровича из отдаленных мест отдыха в Питер неожиданно задержался еще на сутки: некие «фирмачи» вдруг проявили интерес к банку Чеглокова, вступив в переговоры. Воспользовавшись этим, Алексей решил как следует выспаться. Назавтра надо было иметь не только свежую голову, но и, возможно, твердую руку.
Светлана, к счастью, раздумала демонстрировать экс-супругу новое траурное платье и осталась ночевать у своей матери. Очередное телефонное щебетание бывшей женушки про обивку гроба и про раздобытую траурную шляпку удалось свести до приемлемого минимума — каких-то двадцати минут телефонного разговора. Они пока не обсуждали, как поступать ей дальше с непростым наследством Лишкова, этот разговор еще предстоял. Но Алексей настойчиво повторил Светлане просьбу не разъезжать понапрасну по городу, а сидеть тихонько дома, под мамочкиным надзором, по крайней мере, до похорон. Он понимал: еще день-другой и он сможет заняться и этой проблемой, но пока ему было не до разбора чиновничьих полетов.
С утра следовало организовать встречу шефа в аэропорту. Хотя Чеглоков и был в конце концов исключен Алексеем из круга лиц, по которым могли бы срикошетить затеянные главным подозреваемым дела, он на всякий случай (береженого Бог бережет!) продолжал держать усиленный режим охраны банкира. Как бы там не сопротивлялся Андрей Артурович бесцеремонному, на его взгляд, вторжению службы безопасности в его частную жизнь, Нертов решил на время, только на определенное время, которое требовалось до завершения операции, установить дополнительные посты охраны как по месту жительства шефа, так и в «конторе». Двор, подъезд, сама квартира, офисные помещения, а главное, подходы к этим местам — все могло служить сейчас источником опасности, а потому требовало контроля.
«Чеглоков, конечно, будет ворчать и сопротивляться, — не сомневался Алексей. Но придется убедить его одним свежим столичным примером». Пока банкир пребывал за границей, в первопрестольной успели пристрелить его коллегу: киллер поймал объект на прицел, находясь в квартире напротив. Окна банкира были прикрыты жалюзи. Это и было самое потрясающее в этой истории: профессионалу не составило труда попасть в голову, прицелившись сквозь щели пластиковых планок! Впрочем, через год-другой подобным делам уже перестали удивляться: то питерского вице-губернатора убили через крышу «БМВ» единственной пулей, выпущенной с чердака дома на Невском; то примерно таким же образом тяжело ранили высокопоставленного начальника РУБОП и его жену… — Профессионализм киллеров, к сожалению, совершенствуется быстрее, чем методы по их поимке.
Но Чеглоков об этом ничего не знал и, как следовало ожидать, еще в аэропорту недовольно воззрился на прибывший эскорт — сразу две машины сопровождения. Впрочем, это не помешало банкиру усесться на свое место и скомандовать: «К дому».
Недельное пребывание за границей напитало его беспечностью, более чем неуместной в эти дни, один за другим преподносившие самые нехорошие сюрпризы. Конечно, веселости у шефа поубавилось после того, как Нертов сообщил ему о смерти Лишкова. Чеглоков выслушал эту новость с неподдельным огорчением, хотя Алексей не сомневался, что шефа расстроила не столько печальная судьба чиновника, сколько неизбежные в таких случаях размышления о вечности и о коротких сроках, отмеренных каждому, вне зависимости от его воли или желания.
…Кортеж миновал ведущее из аэропорта Пулковское шоссе и выехал на Московский проспект. Путь лежал на Фонтанку — обычно Андрей Артурович всегда после дальних поездок первым делом заглядывал к себе домой, к тетушке, а потом уже отправлялся в банк. Но на этот раз он вдруг изменил старой привычке. Сразу после Московских ворот он велел шоферу изменить маршрут и перестроиться в правый ряд. «Свернем тут в одно место, — пояснил он Алексею, принявшему на себя вопросительный взгляд водителя. — Меня там ждут». То, как произнес это банкир, свидетельствовало, что он не намерен обсуждать со своими подчиненными, кто именно его ждет и зачем.
— Давай-давай, слушай меня, — похлопал Чеглоков шофера по плечу и добавил, глянув на Нертова, — разрешаю сегодня меня не пасти!
— Андрей Артурович, это невозможно, — вставил Алексей как можно мягче, не желая конфликтовать.
— Господи, как хорошо было там! Никто не командует: туда ходи — сюда не ходи, — проворчал Чеглоков. — Чувствовал себя свободным человеком в свободной стране.
— Вот-вот, — спокойно обернулся к нему Нертов. — Про страну вы верно заметили. Так что с прибытием на родину. Придется адаптироваться. Ничего, скоро привыкнете, Андрей Артурович.
Шеф мотнул головой и хохотнул:
— Алексей Юрьевич, но хоть один глоток свободы! Всего часок на личную жизнь, а? Разрешаешь? Без этих вот объяснений: куда иду, к кому иду.
— Ну, вообще-то мне неплохо было бы об этом знать, — заупрямился Алексей.
— Вот интересный ты человек, — продолжал улыбаться банкир, — а что бы ты сказал, если бы я караулил тебя с твоими барышнями?
— Разные весовые категории, Андрей Артурович, — Нертов давно привык к таким перепалкам, из которых он сам, увы, редко выходил победителем, — что не дозволено Юпитеру, то дозволено быку. Я человек маленький и барышни у меня, соответственно, иного полета. Какие с ними могут быть хлопоты? — Ляпнул Нертов, но тут же спохватился, припомнив проказы бывшей жены и неожиданное бегство Марины.
«Ну-ну», — иронично отозвался банкир, но распространяться на эту тему не стал, как бы всем своим видом показывая, что разговор исчерпан, и возвращаться к нему не следует.
Они свернули на указанную Чеглоковым улицу. Банкир велел припарковать машины сразу за аркой, ведущей в просторный двор, из которого открывался вид на череду следовавших друг за другом двориков.
— Я провожу, — Алексей, выйдя из машины, проверил свой сектор наблюдения, открыл заднюю дверцу и выпустил шефа, намереваясь идти к дому. Но Чеглоков с нескрываемой тоской посмотрел на Нертова, потом на часы.
— Слушай, всего тридцать минут, больше у меня и нет. Но без охраны! Годится?
— Нет, — покачал головой Нертов. — Мы должны проверить подъезд, это вы и сами понимаете. И на лестнице я ребят поставлю. Зачем вам этот риск, Андрей Артурович?
Чеглоков уже подхватил темно-синий пакет с золотой надписью первоклассной парфюмерной фирмы, судя по всему, подарок для неведомой охране пассии. Адрес, по которому они прибыли, Алексею был незнаком, что не могло не вызвать ничего, кроме вполне понятной и обоснованной тревоги.
— Леша, я ценю твою работу, — уже с раздражением возразил банкир. — Но должны же быть какие-то границы! Ты что же, со свечкой теперь у изголовья моей постели будешь стоять?
— Андрей Артурович, я ценю ваше чувство юмора, но в организации охраны свои правила, которые вы, кстати, обещали соблюдать…
Нертову не надо было подавать команду тем ребятам, что следовали за ними в автомобилях сопровождения. Охранники уже давно заняли свои позиции, ожидая дальнейших указаний.
— Никаких указаний, но и никаких ваших правил. — Отрезал Чеглоков. Потом обернулся и криво усмехнулся: «Да не позорьте же вы меня». — Бросил он через плечо и, заметив жест Нертова, приказывавшего подчиненным начать движение, вдруг взъярился, закричав срывающимся голосом, чтобы все оставались на местах, а еще лучше «убирались отсюда к такой-то матери»!
