Дэвид Моррелл - Изящное искусство смерти
Из-за копоти, хоть и присыпанной угольной пылью, ноги скользили по черепице. Дважды Джоуи приходилось останавливаться и успокаивать дыхание. Наконец он добрался до конька, откуда спускался второй скат; первый, по которому взбирался Джоуи, выходил на улицу, второй — во двор, к соседнему зданию. Мальчик широко расставил ноги, укрепился на коньке и несколько секунд созерцал открывшуюся перед его глазами величественную панораму Лондона. Потом он сконцентрировал все внимание на поставленной цели и, проскользнув мимо десяти печных труб, оказался на том участке крыши, о котором рассказывал Де Квинси.
— Я жил в этом доме много-много лет назад. Как-то в поисках одеяла, чтобы уберечься от ночного холода, я забрался по лестнице на верхний этаж и обнаружил пустую комнату для слуг. В чулане оказалась узкая лесенка, ведущая в небольшое пространство под крышей, а там находился металлический люк, из которого можно было попасть в трубу. Таким образом трубочист, когда закончит работу, мог выбраться из трубы, не вылезая на крышу, с которой несколько трубочистов свалилось. Я запомнил люк, потому что уж больно это было необычно: архитектор здания позаботился о благополучии каких-то трубочистов. Ты, Джоуи, довольно миниатюрный и сможешь пролезть в трубу. Несомненно, люк окажется заперт с противоположной стороны, но констебль — я имею в виду мистера Беккера — одолжит тебе свой нож. Думаю, ты сможешь просунуть лезвие между кирпичами, из которых сложена труба, и крышкой люка и вывернуть удерживающий ее болт.
— Вы хотите, чтобы я залез в эту чертову трубу?
— Я так думаю, высоты там будет не более восьми футов. Если не получится открыть люк, тогда ты легко поднимешься по трубе обратно и дальше проделаешь путь назад по крыше.
— Легко? Разве не вы только что рассказывали, как трубочисты падали с этой крыши?
— Ну, они же не обладали твоими акробатическими навыками.
— И что я получу взамен?
— Как я и обещал, еду. Много еды. Лорд Палмерстон будет тебе бесконечно благодарен.
— Что-то вам господин Купидон совсем не был благодарен. Когда я увидел вас в первый раз, на вас были наручники.
— Отец, этот мальчик заслуживает большего, чем просто еды, — горячо произнесла красивая молодая женщина.
Джоуи нравилось на нее смотреть.
— Поверьте, мисс, я вовсе не откажусь от еды.
— А как насчет того, чтобы пойти в школу?
— В школу?
— И получать еду там.
— А такое возможно?
— Я сделаю для этого все, что в моих силах.
— Если эта молодая леди что-то обещает, — заверил Джоуи высокий мужчина, который утверждал, что он не констебль, — то она обязательно добьется своего.
Женщина посмотрела на высокого мужчину так, будто не была уверена, комплимент он сказал или нет.
Сейчас Джоуи тихонько гордился про себя тем, что сумел отсчитать десять труб. Он посмотрел вниз и увидел, как «неконстебль» кивает, подтверждая, что Джоуи находится у нужной трубы. Затем мужчина снова скрылся в переулке.
Джоуи заглянул в трубу и удостоверился, что из нее не поднимается дым. Кроме того, он убедился, что внутри его не поджидают никакие препятствия и что труба имеет нормальную ширину, позволяющую в нее пролезть. Ножны высокого мужчины были закреплены на левом запястье, откуда он легко сможет достать нож, когда спустится. Джоуи сделал глубокий вдох, зная по собственному опыту — а он четыре года назад работал трубочистом, — что, когда залезет в трубу, поднимет целую тучу сажи.
В бытность Джоуи трубочистом его наниматель заставлял мальчика спускаться в трубу, а потом разжигал в печи огонь. Бедолаге приходилось взбираться вверх со всей прытью, на какую он был способен, и, таким образом, он успевал почистить за день максимальное число труб. С собой Джоуи таскал мешок для сбора золы и каждый раз, закончив работу, появлялся из трубы с абсолютно черными лицом и одеждой, кашляя, придавленный весом тяжелого мешка.
По сравнению с прежними эта работенка представлялась нетрудной, однако Джоуи все же очень волновался и попытался заранее выяснить, что сможет получить за свои труды. Правда, до сих пор ничего существенного ему не перепало. Все, что ему пока досталось, — это шутки, которые откалывал маленький человечек, а также приятная улыбка и доброе обращение его дочери.
Вся хитрость заключалась в том, чтобы упереться спиной в одну стенку трубы, а коленями отталкиваться от другой — и таким способом спускаться. Уже через несколько секунд и без того в рваной одежде Джоуи появилось еще больше дырок. Стараясь не дышать, он медленно продвигался вниз, в кромешную тьму. Вокруг летали облака копоти, которая быстро покрыла руки и лицо. В носу свербело от резкого, неприятного запаха. Джоуи остановился, дал саже осесть, затем сделал неглубокий вдох и продолжил спуск с большей скоростью. Сюда солнечные лучи уже не проникали.
Поскольку разглядеть что-либо было невозможно, ему приходилось ощупывать кирпичи, чтобы отыскать металлическую крышку люка. Он, извиваясь, продвигался все дальше, все сильнее вжимался спиной в шершавые кирпичи, но по-прежнему не встретил никакой крышки. Могло статься, что ее вообще убрали отсюда, ведь прошло много лет с тех пор, как маленький человечек обитал в этом доме.
Кашляя и давясь сажей, Джоуи спускался еще быстрее. Из стенки вывалились несколько кирпичей, они полетели вниз и там с грохотом разлетелись на куски. Джоуи скривил лицо и, чтобы не рухнуть самому, посильнее уперся в противоположную стенку ногами. Скривился он и еще по одной причине: если в доме все же кто-то находился, он должен был услышать шум и понять, что происходит неладное.
В горле першило, легким не хватало воздуха, но Джоуи продвигался вниз. И вот сердце забилось учащенно — руки нащупали металлическую крышку. Он подергал ее, но та даже не шелохнулась. Осторожно, чтобы не уронить, мальчик вытащил из чехла нож. Потом провел рукой по краю люка, определил, с какой стороны находятся петли, и просунул лезвие с противоположной стороны между самой крышкой и кирпичами.
Но лезвие оказалось слишком большим и не пролезало в узкую щель.
Тут Джоуи осенило, и он начал скрести ножом по кирпичам, расширяя щель. Волей-неволей пришлось снова задышать, и у него моментально заболело горло. Все мальчишки-трубочисты, с которыми работал Джоуи, умерли, оттого что их легкие оказались переполнены сажей. Не видя ничего вокруг, весь покрытый копотью, мальчик с трудом подавил рвотные позывы и с удвоенной энергией продолжил расширять щель.
Постепенно отверстие увеличивалось. Джоуи приподнял лезвие, почувствовал, как оно во что-то уперлось, налег на ручку и услышал, как болт вылетел из пазов. Мальчик практически задыхался, и ему было уже все равно, дожидается ли кто-нибудь по ту сторону. Все, чего ему сейчас хотелось, — это подышать чистым воздухом. Он толкнул металлическую крышку, просочился через узкое отверстие и без сил повалился на пол крошечного темного помещения — в нем едва хватило места для него одного.
Лежа в кромешной тьме, Джоуи сделал глубокий вдох, потом еще один и попытался унять бешеное биение сердца.
Под ботинками зияла дыра. Мальчик заглянул в нее и обнаружил уходящую вниз узкую лестницу. Не смея долго здесь прохлаждаться, он на ощупь спустился по ступеням и оказался у запертой двери. В отчаянии он поискал руками замочную скважину, но, кроме ручки, ничего не обнаружил. Джоуи осторожно навалился на дверь и услышал треск — такое впечатление, что с противоположной стороны к двери была прибита при помощи крюков доска.
Несмотря на то что в этой части дома, под самой крышей, стоял жуткий холод, по перепачканному копотью лицу Джоуи струились ручейки пота. Он снова ощупал дверь и обнаружил места, где древесина расщепилась, — здесь она была пробита гвоздями, на которых держались с той стороны крюки. Мальчик выбрал одно такое место, возле дверной ручки, и вонзил нож в расщепленное дерево. Он резал, долбил, выламывал щепки, постепенно добираясь до гвоздей. Скоро он уже проделал большую дыру.
Когда Джоуи снова приналег на дверь, она немного сдвинулась. Он еще углубился в дерево, расширяя дырки возле гвоздей, и, когда в следующий раз надавил на дверь, она приоткрылась на несколько дюймов, так что мальчик увидел клинышек тусклого света. Он с яростной решимостью продолжал вгрызаться в древесину, и вот наконец доска отлетела и с грохотом упала на пол.
Теперь, если кто-нибудь находился в доме, он уж точно не мог не услышать шума. С одной только мыслью — поскорее выбраться из дома — Джоуи распахнул дверь настежь и выскочил в небольшую пустую комнатушку. Свет в нее проникал сквозь крохотное зарешеченное окошко, покрытое слоем копоти. С ножом в руке (готовый в случае необходимости пустить его в ход) мальчик открыл еще одну дверь, увидел внизу полутемный холл и кинулся бегом по лестнице.
