Евгений Кукаркин - Сначала страх
Наступило утро. Открываю выходную дверь. Пусто. Ни трупа, ни пистолета. Только несколько растертых пятен на шашечках линолеума.
Это был самый тяжелый день. Когда мы завтракали, зазвонил телефон. Петр Акимович изменился в лице.
- Да что вы говорите? Хорошо.
Он положил трубку. Мы все смотрели на него.
- В городе беспорядки. У посольства черт знает что твориться. Там тысячи народа, требуют прекращения войны в Афганистане. Посол просил, что бы мы не выходили на улицу. Там сейчас бесчинствуют банды молодежи. Громят магазины и дома, особенно с русскими жильцами.
- Господи, неужели доберутся до нас,- ахнула Антонина Сергеевна.- Что же нам делать?
- Мама, с нами Костя, чего нам бояться.
- Да будь он хоть трижды Геракл, но их много. Они просто разорвут его и нас на части.
Я начал собираться на выход.
- Ты куда?- спросил Петр Акимович.
- Пойду закрою ворота ограды и калитку.
- Положи оружие. Не ходи с оружием. Не дай бог, перестреляешь кого, потом жди международных осложнений.
Я снял наплечник с оружием и бросил на стул. Развязал галстук и бросил туда же. Они смотрели на меня как на бога с мольбой и надеждой. Я спустился на улицу. Закрыл ворота и калитку, отвинтил ручки электрозамков, и только пошел к дому, как улица наполнилась ревом и воем. Человек 150-200 молодых, одетых в рвань парней неслись на решетку. Они облепили ее по всей длине.
На меня посыпался град проклятий, угроз и оскорблений на английском и арабском языках. Я обернулся и спокойно смотрел на них. Несколько бутылок, камней и гнилых фруктов полетели в мою сторону. Пришлось уклониться от явных попаданий. Это еще больше распалило толпу. Несколько бородатых мужчин явно управляли толпой и один из них махнул рукой через решетку. Тот час несколько человек создали у ограды живую пирамиду и первый пакистанец с палкой прыгнул в садик. Он побежал ко мне размахивая своим жалким оружием. Замах... я отклонился и правой рукой достал его лицо. Парень словно распрямился в воздухе и пролетев два метра затих у фундамента решетки.
Яростный вопль раздался за оградой. Образовалось уже несколько пирамид и в садике оказалось несколько человек. Они все бежали ко мне размахивая палками, прутьями и кинжалами
Я побежал вправо и наскочив на первого, отбросил его ногой, еще удар... Кто-то летит под ноги бородачу с кинжалом. Теперь влево. Их двое. Отклоняюсь вправо и прут свистит перед плечом. Раз... Он отскакивает и тут же я получаю удар палкой соседа. Все. Они меня достали.
Семь пакистанцев вцепляются в меня. Моя рубаха разорвана в клочья и несколько ударов прутьями и палками саднят тело. Самое важное кинжалы и ножи. Вот один. На руке кто-то висит. Отталкиваюсь на спину и посылаю ногу вперед. Носок попал в подбородок нападавшему, кинжал подпрыгнул и упал под ноги. Что за гад на руке. Я нагнулся и вовремя... прут скользнул по плечу. Схватил за ногу висящего на руке и рванул ее вверх. Он сразу отпустил руку и пришлось как сваю опустить его головой в землю. Стало легче. Вот тебе. Вот и ты получай.
Пакистанцы откатились от меня. В садике еще несколько человек. Я схватил лежащего бандита за ноги и принялся дубасить им направо и налево. Вой и крики раздались в садике. Наконец я запустил пакистанца вправо и схватив железный прут, брошенный на земле, бросился влево. Первым ударом я рассек голову попавшегося мужчины пополам. Отбив палку следующего, прут врезался в шею.
Крики ужаса раздались в толпе.
В это время, расшатав кирпичи, закрепляющие калитку, толпа вырвала ее из гнезд и несколько человек очутилось в садике. На мое счастье часть тел застряло между каменными столбами и я пошел с прутом на прорвавшихся. Самый старший, который руководил толпой имел пистолет. Он наставил его в мою сторону и выстрелил. Пуля обожгла плечо. Ах ты сволочь. Я метнул в них как биту прут и за ним прыгнул к этой группе. Они пригнулись, спасаясь от свистящего над их головой прута, и моя рука достала руку руководителя. Раздался хруст. Пистолет очутился в моей руке и я опустил его на голову нападавшему. Теперь удар влево еще одному. Толпа шарахнулась. Несколько человек побежало назад в проем забитых телами столбов. Мой взгляд упал на калитку лежащую на земле. Заостренные прутья, скрепленные поперечным железом, могли быть хорошей защитой.
Я швырнул в толпу пистолет и схватив калитку стал крутить и бить пакистанцев мечущихся в саду этим страшным оружием. Развернув острыми кольями вперед понесся к проему столбов. Толпа отхлынула от них, но самый неудачный повис на прутьях. Они вошли ему в грудь до перемычки. Я стряхнул его и пошел крутить калиткой направо и налево. Пакистанцы откатились от меня, часть бросились бежать по улице, а более храбрые отбежали на метров семь. Но меня уже было невозможно остановить и я несся к ним вращая свое оружие. Еще один бородач, пытался что-то предпринять, организовывая толпу. Ну держитесь. Я метнул калитку. 60-70 килограмм вращающегося железа врезались в эту группку. Теперь бежали все и храбрые и трусы. Я схватил палку и несся за ними, избивая отстающих.
Вдруг дорогу мне перегородила легковая машина с открытым верхом.
- Господин Костров, остановитесь.
Передо мной сидела толстая лягушка-Идрис. Сзади двое его подчиненных. Ярость еще душила меня. Не Знаю как, но эти 120 килограмм навоза, я выволок из машины и схватил его одной рукой за жирное горло.
- Ребята,- хрипел он,- пристрелите его.
Идрис вцепился в мою руку двумя своими руками. Двое его подчиненных зашевелились.
- Назад,- рявкнул я, доставая правой рукой из под полы пиджака Идриса пистолет.- Бросите оружие в машину. Ну... Теперь вон из машины. Бегом.
Они послушно бросили оружие и выбравшись через верх машины бросились бежать.
- Кто их натравил? Говори.
Я нащупал горло и чуть сдавил. Идрис стал задыхаться. Его руки напряглись пытаясь меня оттащить.
- Магди, приказала...
- Что?- я от изумления чуть его ослабил.
- Магди ведет твое дело, по приказанию Беназир...
- Премьер? Но какое дело им до меня?
- Ты, новое оружие русских. Тебя надо изучить.
- Идиоты. Кто тогда Магди?
- Поверенная Беназир.
- Так ты пытался меня убить, скотина?
- Это не я. Это Магди.
Я, несмотря на сопротивление Идриса, сжимаю его горло. Слышен хруст ломающихся хрящей. Он уже не сопротивляется. Он на глазах багровеет и синеет. Глаза выходят их орбит и тело безвольно поползло вниз. Я швырнул его и оглянулся. Улица была пуста. Кое-где валялись человеческие тела. В одном месте их была груда. Я пошел обратно. В садике стонали раненные, кулями лежали неподвижные тела.
Я только вошел в свою квартиру, как дверь забарабанили. Влетела Таня.
- Костя, миленький. Мы все видели через окно. Как я боялась. Их так много, а ты один.
Она бросилась на мою грудь и заплакала.
- Ты испачкаешься. Я грязный, мне надо помыться.
Она замотала головой.
- Пойди лучше посмотри. У вас дома есть иод, бинты и лейкопластырь?
- Сейчас, сейчас, Костенька.
Обратно она примчалась со всей семьей.
- Константин Макарович, вы понимаете, что наделали?- начал шуметь с порога Петр Акимович.- Это же международный скандал. Вас сейчас арестуют как преступника. И зачем только я вас отпустил.
- У вас кровь,- ахнула Антонина Сергеевна.
Ей стало плохо и она плюхнулась в кресло.
- Извините меня, пожалуйста, я пойду помоюсь. Таня, ты принесла, что я просил?
Она кивнула.
- Надо позвонить послу, сообщу обо всем.- опомнился Петр Акимович и побежал в свою квартиру.
Я пошел в ванну. Когда вышел, на столе разложены бинты, вата и иод.
- Давай, Татьяна, начинай с этой дырки. Я ткнул в рану на плече.
- Может быть, доктора?
- Я учил медицину в спец школе. Эта рана не опасная. Она задела мышцу. У тебя есть что-нибудь острое?
Таня сняла металлическую зажимку волос и протянула мне. Я отломил длинную металлическую державку от зажимки, обработал ее иодом и намотал кусочек ваты, опять опустил в иод.
- Таня, возьми ее и аккуратно обработай ранку, постарайся залезть поглубже.
- Я не могу.
- Делай, что тебе говорят.
Она взяла державку. Руки ее тряслись. Острый конец впился мне в рану. Я сжал руками стол и прикусил губу.
- Обработай с другой стороны.
Боль ломала все тело.
- Умница. Теперь сделай тампоны и приклей их к ранкам лейкопластырем.
В комнату ворвался Петр Акимович.
- Там на улице полно военных. Все оцепили. Сейчас наверно придут сюда. Я предупредил посла. Он в шоке. Ему сейчас не выехать сюда, там по-прежнему много демонстрантов, но после посол будет здесь.
- Где военные, я пойду посмотрю в окно,- пришла в себя Антонина Сергеевна и убежала в свою квартиру.
- Все, Таня, сделала? Теперь обработай все эти мелкие ранки и заклей также.
- Я буду присутствовать при вашем аресте и не позволю им...
- Они не придут, успокойтесь, Петр Акимович.
