Владимир Безымянный - Убийство в антракте
- Тут не подмазывать надо - в дело брать.
- Я этого и знать не хочу. В таких делах с тем, кто лишнее знает, особый расчет. Однако Карасев сидит. Когда его, такого интеллектуала, кабинетного ученого, брали - два "ствола" нашли. Про валюту и прочее не говорю. Ни "стволы", ни высокие связи, ни охрана, а точнее, дольщики в деле из Закавказья, не помогли. Эти отпетые, в тюрьму как домой идут. Года три, как в столице появились, а сейчас уже многие сферы контролируют. На таксистах они обожглись только поначалу. Перегнули палку - чересчур сильно прижали, начали "валить". Не надо было до "мокрого" доводить.
- Да, таксисты - тоже ребята дай Бог. Свои пятьсот в день вынимают.
- Вот и не стерпели, что какие-то пришлые их грабят. И пошло: везде, где увидят "черных", - выдают на всю катушку. Не до смерти, но кости трещали вовсю. Ну, а кого знали - разговор особый. Поутихли орлы, сбили с них спесь, пощады запросили. Но после таксистов они за других взялись.
- За торгашей, вроде тебя - и безопаснее, и прибыльнее.
- Вот-вот, тем более, что такие бараны, как я, сами стричься бегут. Тут уж не до шерсти, была бы шкура цела. Послал меня как-то хозяин за товаром. Езжай, говорит, в белокаменную - весь импорт оттуда идет. Будто я и без него не знаю. На Карасева меня как-то нацеливал один мужичок товарищ отца. Отец шесть из своих пятнадцати только еще отзвонил, но друзья не забывают. Ну, думаю, хоть Карасев сидит, так кавказцы-то его гуляют, и двинул в столицу, хвост распустивши: в двадцать пять лет замдиректора солидного универмага, то-се да плюс полномочия... Я уже этим делом занимался, и хозяин ко мне - с полным доверием.
Прибыл, отыскал в центре столицы их малое предприятие, все честь по чести. Товар оказался, действительно, - экстра. Причем, не стоковый, а из фирменных магазинов. Договорились, что заберу контейнер - это на сорок миллионов. Для нашего города - жук начихал. За день разгребут, много - за два. А когда их главный, Вартан, открыл в офисе сейф, я просто поплыл, столько денег ни в кино, ни при инкассации видеть не приходилось. Долю мне назначили - миллион! Наличными! При том, что и от универмага кое-что бы отстегнулось за хороший товар. Конечно, по сравнению с миллионом копейки. А главное - репутация фирмы. Личное состояние директора - четыре миллиарда, во дворе - "мерседес", "форд" и "БМВ"! А?.. Ну, я тем же вечером в поезд - и домой. Директор мне: "Отвечаешь за товар? Нам ведь кредит брать". А я только о своем. "Отвечаю! Все - класс!" Выдают мне бумаги, доверенность. В столицу я летел. По дороге миллион свой распределял, что куда. Вартан с машиной помочь обещал. Ну, и помог. Футболок и брюк в контейнере оказалось ровно двадцать пять тысяч штук. По тысяче шестьсот рубликов за единицу. Цену мы обсуждали, но как-то вскользь, и теперь он категорически заявил - ничего подобного. Дескать, и разговору не было. "Твои проблемы. Или даром хотел миллион отгрести?.. Тюрьма? Может, и тюрьма. Но за миллион. А мы тебя не бросим. Не подохнешь. А не хочешь - не бери. Только дай нам наши тридцать миллионов разницы. Нет, пардон, двадцать девять: один - твой... За неполученную прибыль надо отвечать. Кредит не дадут? Директор не подпишет? Уже подписал, кого ты "грузишь"! Сам же говорил, что он на неделю в командировку умотал - тебе, умнику, доверился. Сидеть ему с тобой на соседних нарах! Только ему бесплатно, а тебе за миллион. Мы слово держим. И "валить" тебя никто не собирается. Ты нам живой нужен". Как же! Вартан на меня уже и внимания не обращает: похаживает по офису, комбинацию следующую прорабатывает. Сразу видно, это дело у них не первое. Дураков-то на его век хватит. Красуется: то зажигалкой золотой чиркнет, то "вальтер" в руках покрутит. "Именной", хвастается. Бежать надо. Директора нет, а без него сработает их комбинация. Все бумаги подписаны, а они, я слышал, еще подослать кого-то в универмаг собираются. Если главбух в сомнение впадет - подмазать, ускорить. Сунут ей что-то, чтоб не суетилась. Меня эта кошелка дряхлая ненавидела. За то, что молодой, а из ранних. В общем, решился. Выхватил "вальтер" из кармана у Вартана, когда он меня из офиса провожал. Нагло вел, не боялся за спину отпустить. Остальные еще только собирались - сейф, комнаты запирали. Я его и трогать не хотел, знал, что по гроб жизни не отмажусь. Но он и глазом не моргнул, гад, и прямо на меня катит. Надо было подождать чуток, пока подальше отойдем, да как ждать - машина рядом, втолкнут, и не пикнешь. Идет он на меня, лапищей волосатой поигрывает. Другая за спиной где-то, и - глядь - со вторым стволом выныривает. Я выстрелил - он сразу и рухнул. Бросил я к чертям "вальтер", перескочил через Вартана и давай Бог ноги. Пока они вокзалы перекрывали, я - на переговорный пункт, за угол, чтоб далеко не бегать. Позвонил к себе в универмаг - контракт и застопорили. Вовремя. По крайней мере, хоть не мафии досталось...
- Ты думаешь?
- Посмотрел бы я на тебя на моем месте. Так вот, на вокзал я и соваться не стал, от телеграфа за угол - и в Управу, сдаваться. Чин чином, под протокол, чтобы втихаря не выдали... за наличные.
- Ты и впрямь решил, что твой Вартан - и царь, и бог. Да кто с ними из людей в чинах связываться станет?
- Фамилий не знаю, врать не буду. Но держали в тюрьме "на тройниках", как положено. Однако не успел оглянуться - перевод в психушку, кругом санитарские морды со "скатками". Контроля никакого! В любую минуту может случиться...
- Что, Павел Михайлович? Сенсации не получилось?
Лейтенант Родюков возник незаметно и, как всегда, вовремя. Поводов для этого было предостаточно. Невысокий, начавший лысеть, с мелкими чертами лица, густо усыпанный веснушками, впечатление он производил приятное и на первый взгляд казался простецом. Это импонировало, и не только коллегам. Умение по душам поговорить с кем угодно уже не раз сослужило лейтенанту неплохую службу. Постоянно накапливался опыт, вырабатывался профессионализм.
Но, как ядовито заметил однажды Строкач лейтенанту, уж очень постепенно.
- Да, Игорь, пока что без шумных разоблачений. Но на Гуся я всерьез и не ставил. При его уме, уравновешенности и полной сосредоточенности на своем деле, не с руки ему возиться с чужими девицами.
- Даже с женой своего охранника?
- Ну, положим, Игорь, не своего. Владимир Евгеньевич и собственноручно вполне охраняется, Да и рэкетиры его не трогают, хотя за концерт, думаю, получает он не меньше исполнителя. И на здоровье. Не мне судить о вокальных дарованиях Сероусова, но организовать певцу рекламу, расчистить дорогу и сделать имя - талант не меньший. Но если бы только Сероусов! Своих овечек товарищ Гусь стрижет исправно.
- Хорош!
- Неплох. А если и плох, то лишь с сугубо пролетарской точки зрения. Кстати, алиби у него солидное.
- И что за свидетелей он нашел?
- Не то слово, Игорь, - это они его отыскали. Из тех, кто на таких концертах бывает по долгу службы.
- Никак коллег где-то Гусь выкопал?
- Бери выше. Вот, познакомься: показания капитана спецслужбы Чеховца. Отсюда: "Гуся я знаю давно, по моей просьбе он..."
- Да, не слабо.
- То-то. Кстати, где и когда они с Гусем познакомились, Чеховцов отвечать отказался, сославшись на профессиональные секреты, и посоветовал мне этот вопрос замять. Заверил, что Гусь все второе отделение просидел рядом, это может подтвердить и супруга капитана.
- Допрашивали?
- Ты и допросишь. Думаю, это уже не принципиально. Повестку на завтра на девять я Чеховцовой передал с мужем. Эти - точны.
- Считаете, нужно?
- Сейчас все годится.
Разговор с отчимом Кроновой Строкач взял на себя. Асин помаячил на пороге и, нетвердо ступая, приблизился к столу майора. Сел на стул - и словно растекся на нем.
- Глубоко сочувствую вам, Илья Ефимович. Признаюсь, навидался я в своей жизни смертей, но всякий раз особенно тяжело, когда гибнут молодые, красивые.
- Спрашивайте, ведь за этим вызывали?
- Да, разумеется. Меня интересует последний день вашей падчерицы. Начнем с вечера, с концерта - непосредственно перед убийством.
- Я Нину дочерью считал, и слова такого - "падчерица" - у нас сроду не водилось. Любил я ее. С матерью Нины познакомился по объявлению, специально искал, чтобы с ребенком. Своих детей Бог не дал. Тряслись над ней, пылинки сдували. Только повзрослела она, все переменилось. А уж когда с Сашей разошлись... Жила с кем-то там... не знаю, только дома не часто ночевала. Ну, думаю, солидный мужчина - одеваться Нина стала так, что мы при всем желании не смогли бы ее так баловать. И деньги легко бросала, не жалела, так что иной раз у нас на такси сотенную стреляла. А порой она нам пыталась сунуть, и много, да мы не брали. Кавалер ее, видно, не скупился. Но и конфликты у них тоже, случалось, бывали. Плакала так, что душу рвала. Изнервничалась вконец, таблетки пошли, как-то пузырек нашатыря я у нее заметил. Это в ее годы сознание терять! А на концерте во Дворце она и вовсе была не в себе. Я как увидел ее, сразу понял: что-то здесь не то. Она и вообще в такие места не ходок, не говоря уже о том, чтобы за билетами толкаться. Хотя, может, из любопытства: Веню мы знали мальчиком, жили на соседних улицах. Они с Ниной учились в параллельных классах. Только он после восьмого в училище ушел...
