Алекс Фишер - Сменяя маски
Может сегодня стоит, наконец, расслабиться? Я несколько лет пахала на поле большого бизнеса без передышки и отпусков, держа себя в ежовых рукавицах. Могу я хоть один вечер побыть охмелевшей?
«Правда, компания опасная сегодня», — обернулась я, бросив беглый взгляд на Кристофера.
Я размышляла и делала вид, что рассматриваю барную стойку.
Мысли постепенно перетекли на «опасный объект». Он непременно еще раз подойдет ко мне. Упустить такую возможность мог либо последний трус, либо круглый дурак. Крис не был ни тем ни другим.
Да и хотя бы просто потому, что я сейчас с ним, все же.
Пытаясь вчитаться в чайную карту, стоявшую на барной стойке передо мной, я не сразу заметила, как знакомый аромат дорогой туалетной воды приятно защекотал мой нос.
— Тебя подвезти? — осведомился Крис.
— Ты собираешься сесть за руль? — удивилась я.
— Я не настолько пьян, — надулся Крис. — Нет, я, конечно, могу вызвать нам такси, если ты боишься сесть со мной в мою машину.
Я пристально посмотрела на Криса.
— Нам? Ты подвезешь меня домой? — невинно спросила я.
Он развел руками.
— Не совсем. Ты же хочешь знать, в чем смысл сделки? Как мне показалось, объяснениями Макса ты не удовлетворилась. Да и кальян мы так и не покурили.
Я усмехнулась.
— А ты уверен, что это не очередная уловка, чтобы просто затащить меня в постель?
— Я уверен. Но если ты хочешь этого, то я не против.
Я подняла бровь.
— Мне домой пора.
— Эта субботняя ночь еще не закончилась. И что-то мне подсказывает, что она принесет еще немало сюрпризов. Мы можем поехать ко мне и… — он на мгновение задумался, чему-то усмехнувшись одним уголком губ, — я покажу тебе то, что завтра перейдет во владение Макса.
Он выдержал паузу, пока я смотрела на него.
— Ты же хочешь знать, на что променял Макс свою любимую контору?
— Я знала, что ты что-то знаешь!
Он хмыкнул.
— Поехали?
Интерес победил опасность быть соблазненной, и я на свой страх и риск села в его черный Mercedes CLK 230.
Глава 3
Квартира Кристофера находилась на окраине города в прекрасно раскрашенном многоэтажном доме. Апартаменты, по-другому их не назвать, были угловыми, и, войдя в прихожую, я поняла, что где-то должен находиться внушительного вида полукруглый балкон. Прямо по курсу расположился большой зал. Из коридора открывались взору кремовые тона интерьера, мягкая мебель и журнальный столик из черного стекла. Чуть левее в зале стояла большая акустическая система. Плазменный телевизор расположился на стене между двумя дверьми, одна из которых вела в спальню, вторая — в кабинет. На стенах висели самые разнообразные картины, по углам — большие вазоны и панно с причудливыми растениями и пальмами. Звук шагов утопал в толстом ворсе бежевого персидского ковра. Свет в помещении был организован таким образом, что создавалось впечатление, будто светятся сами стены — присутствовала иллюзия некой воздушности помещения. При этом ни одного светильника не видно. Прямо напротив коридора — огромное окно на всю стену, завешенное атласными гардинами бежевого цвета. Из-под карниза также выбивался приглушенный свет. Справа от коридора была большая кухня и дверь в ванную.
Эта квартира поразила меня своим вкусом и выверенным расположением вещей. Да, Крис не отказывал себе ни в чем. Все было удобно и все под рукой, все красиво и стильно.
— А где большой черный кожаный диван? — усмехнулась я, маскируя удивление.
Кристофер улыбнулся.
— Тин, ну куда тут черный диван! Посмотри вокруг!
— А я-то думала, что у такого ловеласа, как ты, он обязательно должен быть.
— Это стереотипы.
Я с улыбкой кивнула и проскользнула в спальню, единственную комнату с открытой дверью.
— Сразу так? — наигранно удивился Крис.
Спальня была похожа на футбольный манеж. На большом окне висели занавески из воздушного тюля, обрамленные легкими гардинами бордового цвета. В тон им на полу лежал еще один персидский ковер. Стены были цвета кофе с молочными прожилками. У стены стояла большая кровать с атласной накидкой цвета спелой вишни, а недалеко от нее — кресло без подлокотников. Все. Больше никакой тяжестью пол обременен не был. Ни тумбочек, ни цветов, лишь пара прикроватных столиков да встроенный шкаф, который я и мебелью назвать не рискнула бы.
Да, спальня тоже отличалась выверенным стилем и напоминала помещение для занятия любовью, нежели место, где просто спят.
Я развернулась, чтобы выйти из комнаты.
— Уже уходишь? — разочарованно спросил Крис, перегородив мне выход. — Не проверишь матрас на мягкость, не дотронешься до постельного белья, не залезешь руками под подушку?
В глазах Криса плясали озорные огоньки.
— Увольте! Или ты думаешь, что мне хочется знать о Кристофере Лоньере все? — спросила я, хотя свое мнение о его гнездышке уже составила.
— А разве тебе не любопытно? — его руки обвились вокруг моей талии.
— Крис, я совсем не за этим сюда пришла.
— Ммм, — он секунду раздумывал, затем облизнул губы. — Результат сделки.
— Точно, — кивнула я, вернув его с небес на землю.
— Тогда жди меня в кухне.
Он отстранился, выпуская меня из спальни, а заодно и из своих объятий.
Я прошла в большую комнату, соединенную с залом большой аркой. На кухне удивило теплое кафельное покрытие. Прямо напротив входа стояли мягкий уголок и стол из лакированного бука. Точно из такого же дерева был кухонный гарнитур. Остальной стандартный набор бытовых приборов для любой кухни присутствовал: газовая плита, холодильник, раковина. Но бросалось в глаза не это… Справа от входа заворот делала начищенная до блеска барная стойка. Возле самой стены она завершалась тонким встроенным холодильником со стеклянными дверцами, за которым прятались всевозможные алкогольные и безалкогольные напитки.
Прекрасный вид на тихий парк открывался из окна комнаты. Мы были на двадцать первом этаже. Морозный воздух дрожал, искажая далекие огни кольцевой автомагистрали. Во дворе была тишина. Ни шумных машин под окном, ни заводов, создающих смрадную копоть. Хотя какой-то завод был виден, но довольно далеко, дополняя картину из окна небольшим индустриальным штрихом. Длинная полоса дыма выплевывалась из длинной трубы и лениво тянулась с севера на юг.
Свет на кухне я не включала, поэтому темнота позволила мне увидеть отражение Криса в окне. Он остановился, прислонившись к арке плечом.
Крис уже привел себя в надлежащую форму завоевателя. Куда-то делась усталость. Теперь он выглядел элегантно и немного развязно. Крис вышел на охоту.
Конечно!
Он был на своей территории и чувствовал себя уверенно.
В одной руке он держал небольшой сверток, а в другой — на четверть полный стакан. Содержимое его явно было покрепче вина. Видимо, коньяк или виски.
— Почему ты не включила свет? — прозвучал тихий голос Криса.
— Я пытаюсь разглядеть, что видно у тебя из окна.
— Красиво, правда? Может, выпьешь еще вина? Или дама хочет что-то покрепче?
«Дама», — отметила я про себя. Он все еще не был настроен на серьезный разговор.
Я повернулась к Кристоферу.
— Дама бы с удовольствием выпила кофе и перешла бы к делу.
— Не собираешься спать этой ночью? — поднял бровь мужчина.
Я вздохнула.
— Мне еще домой надо добраться как-то.
— Я тебя никуда не гоню, — не отрываясь взглядом от моих глаз, сказал он.
— Откуда у тебя силы на флирт? — не выдержав его откровенного взгляда, я отвела глаза. — Час ночи. Я с ног валюсь.
Крис улыбнулся и принялся за приготовление кофе.
— Что в пакете? — спросила я.
— То, что тебя интересует.
Он протянул мне сверток.
Я села спиной к окну. Получилось, что арка в зал оказалась передо мной. Моему взору предстала открытая дверь в спальню и край журнального столика из черного стекла в большой комнате.
Я сорвала бумагу, и моему взору открылась какая-то нелепая статуэтка. Делая вывод из довольно приятных тактильных ощущений, она, судя по всему, была из глины. Но дальнейшее ее исследование стало не таким приятным. Это была голова, потрескавшаяся от времени, или от падения, или выполненная так просто для антуража. Цвета старого камня, она являла собой совершенно фантасмагоричное зрелище, учитывая и вид, и положение вещей. На темечке головной убор, вроде тех, что используют индусы, перенося предметы на голове, но, отдавая дань культуре, я изменила свое мнение, придя к выводу, что это наверняка шлем или шапка. Уши, опять-таки, как принято у индусов, большие, с сережками, вставленными в мочку уха так, что вызвали бы нездоровое его расширение, будь это живой человек. На лбу, как принято в древнем Египте, нечто напоминающее клюв бога Гора. Узко посаженные глаза, широкий нос и рот, в котором что-то находилось. Судя по цвету, это камень, но можно было сказать, что это язык. Только почему он черный? В общем, она являла собой отвратительное зрелище.
