Олег Агранянц - Валютный извозчик
— Скажи, что я на выполнении оперативного поручения.
— Не в первый раз.
* * *По дороге в гостиницу ко мне привязался здоровенный тип:
— Только для вас, месье.
Он раскрыл ладонь, и я увидел десяток камешков величиной с булавочную головку.
— Настоящие. Вы можете проверить, месье.
Я знал, как здесь проверяют алмазы. Царапают о стекло машины, настоящие оставляют узкую полоску.
— Настоящие бриллианты, месье.
Нешлифованные алмазы никого не интересуют. Хотя, говорили специалисты, попадались алмазы чистой воды, такие легко проверить: бросить в стакан с водой, и их не будет видно.
— Очень дешево, месье. Только для вас, месье.
Верзила плелся за мной до самой гостиницы и отстал только у входа. Я не торопясь поднялся на свой этаж. Принял душ.
Машина от резидента приехала около восьми.
11. Болтовский
Валерка встречал у двери.
— Наконец-то! — он весело потирал руки.
За последние годы он располнел. Говорит, три раза в неделю по утрам до десятого пота гоняет в теннис. Но результаты заметны только на работе, когда он в костюме. Дома, в яркой африканской рубашке, лишние килограммы выглядели нетронутыми.
— Я спросил у посла, кто давал разрешение Пичугину летать в Намибию.
— Ну?
— Все очень просто. Там есть члены партии и нет парторганизации. Ездил собирать взносы.
— То есть у него есть разрешение на выезд в Намибию.
— А вот как раз и нет. Он сказал послу, что имеется личное указание заведующего загранвыездами ЦК. В иное время посол, конечно, отправил бы уточниловку, но теперь…
— А про статуэтку?
— И про статуэтку говорили. Пичугин рассказал послу, что в Виндхуке купил красивую статуэтку из серого дерева.
— И все?
— Все.
— А кузнец Вакула?
— Глухо.
— Телеграмму сочинили?
— А как же! Страниц на десять. Восемь страниц про то, какой плохой Пичугин. И две — какие мы нехорошие: проморгали. Без этого нельзя.
Появилась супруга резидента и с места в карьер:
— Как там в Москве? Когда вы от Горбачева избавитесь? Просто уже невмоготу.
Валерка попытался смягчить категоричное заявление супруги:
— Ну, что ты так…
Та не сдавалась:
— Неужели нет на него управы?!
Я счел за благо отделаться шуткой:
— Раньше, когда приезжал за границу, все спрашивали про погоду, а теперь про генсека. А ответ один и тот же: что будет, не знаю, не от меня зависит. Это только в голливудских фильмах мы с Валеркой все можем, а на самом деле, кто мы такие? Подневольные клерки.
— Верно, совершенно верно, — закивала супруга. — У моей подруги муж в ЦК работает, их дочка второй раз замуж вышла, так они ей вторую дачу построили. В Жуковке. А мы третий год разрешение на земельный участок получить не можем. А работает Валера… Забыла, когда в воскресенье за город ездили.
Она махнула рукой и отправилась на кухню, а Валера повел меня в гостиную, усадил в кресло, налил виски, посмотрел на часы:
— Надо позвонить в посольство, нет ли чего.
Он набрал номер посольства. Потом вздохнул:
— Идет.
Это означало, идет прием телеграммы.
— Циркулярка? — спросил я.
Циркулярные телеграммы, направляемые для всех резидентов во все страны, особых хлопот не доставляют. Их много, и касаются они в основном общих вопросов или содержат благие пожелания. Отвечать можно, не ударяя пальцем о палец: на общие вопросы общими ответами, на благие пожелания благими намерениями.
— Указиловка. Надо ехать. Посиди, я быстро сгоняю.
Супруга принесла клубнику со сливками и села в кресло.
— Вы, случаем, не рыбак?
— Нет.
— На прошлой неделе к нам приезжал один, из Союза обществ дружбы. На рыбалку попросился. Наши референты отвели его на реку. И выудил он такое чудовище, такое чудовище! С усами, дикого цвета, глазищи как граммофонные пластинки, и колючее, страх просто! Таких в этой Конго тьма-тьмущая. Он плевался весь день. И потом сказал, что никогда теперь вообще ни к какой реке не подойдет, ужас берет. Кофе хотите?
В это время зазвонил телефон. Она взяла трубку, послушала и протянула ее мне.
— Это Валера. Просит вас.
— Приезжай в посольство. Машину я выслал. Тут есть кое-что для тебя.
* * *В посольстве меня ждали. Я поднялся на третий этаж в референтуру. Дежурный посмотрел в глазок и открыл дверь:
— Проходите. Вы ведь здесь не в первый раз?
— Не в первый.
Я прошел в общую комнату, узкую, с окном, закрытым изнутри решеткой и извне — ставнями, со столами для посольских — направо, с двумя кабинками для ГРУ и КГБ — налево. Безошибочно отодвинув занавеску кэгэбэвской кабинки, сел на скрипучий стул. Через несколько минут появился шифровальщик.
— Вам телеграмма.
Я ждал этой телеграммы. Неординарные события в Браззавиле требовали указаний начальства. По дороге в посольство я прикидывал, какие мудрые указания получу. Но то, что я прочел, предположить было невозможно.
12. Неожиданная телеграмма
«Лонову. Возложенная на вас миссия по перевозке денег из Браззавиля в Женеву откладывается. Вам надлежит первым самолетом вылететь во Францию и в городе Онфлере встретиться с известным вам Типографом. Узнайте от него, как выйти на группу марксистов-нонконформистов. Ваша задача — получить увезенную Пичугиным статуэтку Гоголя. Для приобретения статуэтки можете пользоваться счетом ”Банк Локаль де Женев”. Связь по обычным каналам. Документы для пребывания во Франции у вас есть. Резидент получил указание оказать вам содействие.
Бобков».
* * *Валерка ждал меня у себя в кабинете.
— Не ожидал?
— Не ожидал. Как обухом по голове. Когда самолет в Париж? Велено лететь первым.
— Через четыре часа.
— Обеспечишь?
— Сделаем. Чем еще помочь?
Сразу и не сообразишь. Перво-наперво надо решить, какой паспорт предъявлять на полицейском контроле: дипломатический или служебный, общегражданский. Как всегда я взял с собой оба паспорта. Сюда я прилетел как советник МИДа и, естественно, предъявлял дипломатический. В нем теперь значатся отметки об отлете из Москвы и прилете в Браззу. Но для поездки в Онфлер лучше воспользоваться общегражданским паспортом, на него меньше обращают внимания.
— Мне нужно в служебный паспорт проставить московскую отметку о вылете три дня назад и бразза-вильскую о прилете два дня назад.
— Нет ничего проще.
Валерка достал набор соответствующих печаток.
— Давай паспорт. Хочешь, я тебе поставлю прилет в Буэнос— Айрес?
Шутка.
— Что еще?
Сразу не соображу. Чековая книжка «Банк Локаль де Женев» при мне, французское водительское удостоверение тоже.
— Наличные не нужны?
— Выпиши тысячи две франков.
Валерка улыбнулся:
— Уже заготовил, пока тебя ждал. Три тысячи. Сойдет?
— Сойдет.
— Распишись.
Я расписался.
— Телеграмму о том, что я вылетел, пошлешь, когда вернешься из аэропорта.
— Сам писать не будешь? — удивился Валерка.
Вроде бы надо.
— Ладно. Давай тетрадку.
«Вылетаю в Париж для выполнения указаний. Связь по обычным каналам. Лонов».
— Но ты все-таки пошли, когда я улечу.
— Теперь по маленькой?
— Можно и по большой. Мне бы только собрать портфель.
— А он уже едет в аэропорт. Я сразу, как тебе позвонил, послал своих молодцов к тебе в гостиницу. Велено оказывать содействие, вот мы и оказываем.
— Тогда наливай.
— Виски? Коньяк?
— Водки. Когда еще увидимся!
— Да прилетишь ты за своей валютой.
— Не знаю. Я теперь ничего не знаю.
13. Аэропорт
Аэропорт в Браззавиле в минутах двадцати от посольства.
— Ничего от нас больше не надо? — спросил в машине резидент.
— Какая погода в Париже?
— Хорошая. В Париже всегда хорошая.
Валерка показал на молодых конголезцев, расположившихся около фонарей с книгами в руках:
— Видишь, какой в Браззе ученый народ. Дома электричество дорого, вот и сидят здесь всю ночь, благо климат позволяет.
«Сейчас скажет, что по отношению ко всему населению число студентов в Конго больше, чем в Германии», — подумал я. Но он перешел на другую тему.
— Что будешь делать, если найдешь Гоголя?
— Не знаю. Сначала надо найти.
Резидентский «Пежо» подрулил к зданию Аэропорта. Галинин муж, аэрофлотовец Леша Скакунов, ходил кругами у входа:
— Регистрация уже кончается.
Он протянул мне билет:
— Уж не обессудь, только туристского класса.
Это лучше. Первый класс привлекает внимание.
