Валерий Гусев - Каникулы с невидимкой
Адрес я написал быстро и «правильно». Только поменял местами номера дома и квартиры. Теперь это письмо будет бродить из подъезда в подъезд и окончит свои дни на помойке. А мы за это время найдем способ удрать отсюда.
– Карпухин! - крикнул Карлсон в форточку. - Иди сюда!
Когда тот поднялся в кабинет, Карлсон дал ему указания:
– Поедешь в столицу, вот по этому адресу, опустишь письмо в почтовый ящик. Прямо в подъезде, понял?
Вот это мне не понравилось. А если на нашей улице нет дома номер 125? Обман сразу раскроется. И грянут репрессии. Нас вообще могут запереть в комнате. Или в подвале. И тогда все наши планы рухнут.
Точно, нет такого дома - я вспомнил. Наша улица на доме 60 кончается. Но было уже поздно: Карпухин сидел в машине.
– А почему вы написали «около двадцати тысяч»? - спросил Алешка Карлсона. - Наш папа - инженер, он точность любит.
Карлсон противно засмеялся:
– А чтобы он сразу не ахнул. Все - таки «около двадцати тысяч» звучит помягче, верно?
– Верно, - вздохнули мы. - Только у него и двухсот долларов не наберется.
– Займет у кого-нибудь, - легкомысленно отмахнулся Карлсон. - У друзей, например. У него много друзей?
«Ага, - подумал я, - целое Министерство внутренних дел и Уголовный розыск в придачу». Но вслух, конечно, не сказал, а только кивнул.
А Карлсон распорядился:
– Даром вас кормить я не буду. Марш на улицу, взять лопаты и расчищать от снега территорию. От ворот и до обеда. - Это он так сострил. И сам противно рассмеялся. У него получалась смесь хихиканья с хрюканьем.
– За все ответишь, - прошипел ему вслед Алешка. - По полной программе. Ты у нас отработаешь.
Я не сомневался. Лешка никогда всяких негодяев не оставлял безнаказанными. Думаю, и тут он от своего хорошего правила не отступит…
Со злости мы так расчистили двор, что самим понравилось. Особенно потому, что в самом дальнем углу мы весь снег сгребли вплотную к забору. И получилась хорошая кучка. Если на нее забраться, то, постаравшись, можно и через забор махануть.
За обедом собралась почти вся бандитская команда. К уже знакомым нам лицам прибавились еще два чумазых лица, от которых сильно пахло бензином. Я подумал, что эти парни работают у Карлсона механиками и ухаживают за его машинами. Но, как очень скоро выяснилось, я очень сильно ошибался. Совсем другим они занимались. Но все это, и многое другое, выяснилось гораздо позже.
За обедом все молчали. Только чавкали и стучали вилками и ложками. И пили водку под один и тот же короткий тост: «Ну, будем!» А чего - будем? Небось и сами толком не знали.
Вообще вся эта компания нам однозначно не понравилась. И не только потому что жулики. Они были какие-то тусклые, бесцветные, скучные. Даже Карлсон загубил свой талант и променял его на преступную жизнь. Из них одна Баба Яга была по-настоящему живая, хоть и вредная. Она все время болтала, и хотя ей никто не отвечал, она всем выкрикивала: «А тебя никто не спрашивает!» Может, поэтому все и помалкивали.
В конце обеда Баба Яга вдруг уставилась на механиков и строго спросила:
– Ну, вы все еще с «мерсом» возитесь? Завтра грузовик придет, а у вас ничего не готово.
– Успеем, - сказал один из них. - Движок разобрать осталось. И сразу за новый «Форд» возьмемся.
– Мама! - вдруг вскочил, будто его укусили снизу, Карлсон и стрельнул глазами сперва в нас, а потом в Деда Мороза и Снегурочку. - Тут посторонние!
– А тебя никто не спрашивает! - отрезала «добрая бабуля». - Никуда эти посторонние не денутся!
Что-то мне показалось странным в этих фразах. Я всегда думал, что механики собирают автомашины, а не наоборот. И почему об этих разборках нельзя знать посторонним? И почему это мы «никуда не денемся»?
Ничего я не понял, но про себя решил: сделаю все возможное, но Лешку из этого логова вызволю.
После обеда мы для отвода глаз снова взялись за лопаты, а сами стали подбираться к снегоходу. Чтобы начать его осваивать и быть готовыми к побегу.
Алешка опять уселся на сиденье и стал трогать, нажимать и крутить все подряд: ручки, рычажки, кнопки.
Видимо, «Бурану» это надоело. Он неожиданно взревел и рванулся вперед из своего угла. Пролетел вместе с Лешкой через весь двор и врезался в деревянную скамейку, которая стояла у забора, рядом с воротами.
Я успел только увидеть, как Лешка взлетел вверх, болтнул ногами и… перелетел через забор. «Буран» сразу же заглох, словно выполнил свою задачу: стряхнул с себя надоевшего мальчишку.
Сначала я испугался, а потом обрадовался. Особенно когда вспомнил, что по ту сторону забора тоже высится глубокий сугроб.
«Ну вот и все, - подумал я. - Сейчас Лешка добежит до первой попавшейся милиции и вернется сюда с целым ее отделением. И они все тут разнесут в пух и прах и бандитов повяжут».
Но все получилось не так. Сначала я услышал гулкий стук в железные ворота, а потом из дома вылетел Алехин, наступая на шнурки. Он подбежал к воротам, посмотрел в глазок и выругался:
– Никого! Пацаны небось деревенские балуются.
В ответ опять послышался отчаянный стук. Так, что ворота загудели, как колокол.
Я уже все понял и расстроился. Стучал Алешка, колотил сапогом, как Баба Яга, а не видно его в глазок потому, что ростом мал.
Алехин вытянул из скоб противно завизжавший засов, загремел ключами и распахнул одну створку. И вытаращил глаза.
– Ты откуда? - ошалело спросил он Алешку.
– От верблюда, - очень остроумно ответил Алешка.
– А… Так бы сразу и сказал.
Алехин запер ворота и пошел в дом, все время оборачиваясь и недоумевая.
– Ты зачем вернулся? - закричал я на Алешку. - Удрал бы!
– А ты бы меня бросил? - просто ответил он. - Лучше вместе удерем.
Ну что тут скажешь?
Лешка сразу же подбежал к «Бурану», уткнувшемуся в скамейку. Я тоже на него посмотрел. И сразу стало ясно - на нем мы не уедем. И никто на нем не уедет. Никогда.
Тут из дома вышел без пальто и шапки Карлсон и стал орать с крыльца:
– Где верблюд? Откуда? Сколько их?
Увидел разбитый снегоход, еще больше разорался и сказал:
– Не «около двадцать тысяч», а ровно тридцать! Поняли, терминаторы?
– Все равно удерем, - проворчал Алешка, глядя с сожалением на то, что совсем недавно было снегоходом по имени «Буран».
Глава VI
А ТЕМ ВРЕМЕНЕМ…
А тем временем вся милиция Москвы искала воздушный шар, грабителя и нас с Алешкой.
Письмо, которое надиктовал мне Карлсон, папа все-таки получил. Карпухин, когда споткнулся на доме номер шестьдесят, решил, что он невнимательно запомнил адрес, что перепутал номера дома и квартиры, и, даже не взглянув на конверт, помчался обратно. И бросил письмо в наш почтовый ящик в нашем родном доме. Все, что я напутал, он по-своему перепутал. И не ошибся.
Папа прочитал письмо, доложил его содержание своему начальству, и наше похищение объединили с делом по розыску грабителя Майского.
Розыск возглавил папин коллега Олег Иванович, тоже полковник. А папа не мог включиться в эту работу, потому что возглавлял другие розыски.
С некоторых пор в Москве стали исчезать дорогие иномарки. Угоняли их, как правило, у иностранцев. Потому что они беспечнее наших, даже сигнализацию не ставят. Российское отделение Интерпола, где служил папа, сбилось с ног. И главное - было непонятно, зачем их угоняют? Нигде они в продаже не появлялись. Папины сотрудники постоянно проверяли все автомагазины и авторынки, установили специальный контроль на таможне, но все было бесполезно. Угнанные машины исчезали бесследно.
Вечером папа позвонил Олегу Ивановичу.
– Есть что-нибудь новое? - спросил папа.
– Ищем, - ответил Олег Иванович. - Направление, в котором улетел шар, определили.
– Каким образом?
– По следам. Нашли бороду Деда Мороза, даже с носом. Его шапку. Рукавицы. И главное - ножницы по металлу, которыми он перекусил трос. Так что, Сергей, район розысков уже определился. Сейчас опрашиваем местных жителей, проверяем подходящие объекты. Найдем твоих пацанов, не сомневайся. А у тебя как?
– Все так же, - ответил папа. - Уже около тридцати угнанных машин. Вчера «Форд» угнали. Длинный. С темными стеклами. И никаких зацепок. Прямо будто какой-то Карлсон с пропеллером работает.
– Слушай, может, они крадут машины не на продажу, а на запчасти?
– Я уже думал об этом. Загоняют машину в какой-нибудь сарай, разбирают на запчасти и продают их в магазины. Сейчас я организовал дежурства своих сотрудников. Может, перехватят кого-нибудь.
– Трудно тебе, я понимаю, - сказал Олег Иванович. - Не отчаивайся, слово даю: найдем ребят.
А мама тоже держалась очень мужественно. Она только приговаривала:
– И как они обратно будут добираться? Ни билетов у них, ни денег.
– Самолет угонят, - сказал папа, чтобы ее успокоить. - Опыт у них есть.
Когда Карпухин вернулся из Москвы, он положил на столик в холле газету «Московский комсомолец». Это был ответный пароль для папы. От нечего делать я стал просматривать газету и вдруг наткнулся на небольшую заметку. Она так поразила меня, что я помню ее до сих пор:
