Тимур Свиридов - Бедный Сэнсэй
— Пока. Я сама тебе позвоню.
— До свидания, мама..
Олег продолжал сидеть, нервно теребя зажигалку даже после того, как мать скрылась в дверях. Потом поднялся и снова взял себе кофе.
4
В актовом зале было совсем темно. Лишь где-то далеко, почти у самой сцены, горели две аварийные лампочки. В их неярком свете было видно, как ребята разбредались между рядами. Мелькали мокрые от пота спины, усталые довольные лица. Они переодевались под тихие звуки музыки — где-то за сценой работало радио.
Олег быстро скинул влажное кимоно и аккуратно сложил его, повязав сверху поясом. Несмотря на прохладу, Олег чувствовал себя разгоряченным. Он ничуть не устал, настроение было отличным. Молодое мускулистое тело распирала энергия, так и не разрядившаяся во время тренировки.
Подошел Торшин в своем потертом черном кимоно, протянул руку, в которой были зажаты бумажки — мятые, мелкими купюрами.
— Новички начинают отчаливать, — глухо сказал он. — За последний месяц отчислили десятерых.
Олег кивнул и, не пересчитывая деньги, сунул в карман. Славке он доверял.
Сэмпай сверкнул на него своими быстрыми темными глазами и в смущении почесал бровь. Ему явно неудобно было перед Олегом. Он знал, сколько на самом деле стоят занятия у хорошего сэнсэя. А те деньги, которые брал Олег, были мизерными. Подумать только — десять рублей с человека в месяц на первом году обучения, и пять, начиная со второго! И это в то время, когда по всей Москве сэнсэи дерут не меньше четвертака. А поток желающих не убывает. Мода! Знал он и то, что из этих денег сотня сразу уходит на школу, Олег их неукоснительно, как и остальные сэнсэи, отдает шинхану. Знал также и то, что половина из десяти Сэнсэев шинхана уже успели за два года обзавестись машинами.
Олег прочел эти мысли на открытом лице Торшина и подмигнул ему, мол, ничего, выживем!
Славка усмехнулся в ответ.
— У меня есть новость.
— Ну?
— Мой вопрос решился.
— Какой?
— Помнишь, мы говорили о милиции? Мне тогда не хотелось сглазить. В общем, я уже почти сотрудник МВД.
Олег коротко присвистнул.
— Поздравляю. Нас ты, естественно, бросишь?
— Ну почему же, — неловко, словно оправдываясь, произнес Торшин. — Буду заглядывать.
— Ясно. — Славка отвел глаза. — Значит, теперь надо подыскивать нового Сэмпая. Жаль. — Он хлопнул товарища по плечу. — Все равно желаю удачи! Мы не расстанемся, надеюсь, после этого?
— Ну что ты, — оживился Торшин, — расставаться нам совершенно ни к чему.
Олег отвернулся, нахмурившись. Новость испортила ему настроение. Торшина заменить было некем. Забота, конечно, небольшая — быть Сэмпаем. Однако чем заменить дружеские отношения и то ощущение работы в контакте, когда они делили группу на две части и Славке можно было спокойно поручить первогодков? Конечно, можно подобрать из "стариков", ребята есть неплохие, со светлыми мозгами и хорошей реакцией. Но до Славки им… Он на него надеялся и как на спортсмена — соревнования на носу! А где найти замену такому бойцу? Честно говоря, он здорово рассчитывал на Торшина. Как ни прикидывай, а брешь будет весьма чувствительной.
— И вот еще что, Олег, — как-то неловко начал тот. — Понимаешь, я должен тебе сказать… Там, где я оформляюсь, ходят разговоры, что секции скоро все равно закроют.
— Ходят такие слухи, — кивнул Олег, — но это уже не первый год. Как говорится, собаки лают, а караван идет.
— Нет. На этот раз все серьезно. Поверь мне.
Олег деланно улыбнулся, слова Торшина затронули очень неприятную для него тему. Славка лишь едва коснулся пальцами струны, а она зазвенела обидой в душе Олега.
Положение кунгфуистов было очень шатким, предельно шатким. Если приверженцы каратэ ухитрились официально пробить свою федерацию, установили тесные контакты с мастерами и федерацией каратэ в Японии, ездили туда на стажировки, участвовали в состязаниях, то для кунг-фу все это пока за семью печатями. Кунг-фу, как вид борьбы, для страны совершенно нов.
Неизвестно на что надеяться: то ли рассчитывать, что федерация каратэ возьмет их под свое крылышко, то ли пробивать свою собственную федерацию. Всем этим, насколько ему было известно, занимался сам шинхан. Сколько времени могла продлиться жизнь секции в таком подвешенном состоянии — неизвестно.
— Федерацию каратэ тоже закроют, — чуть слышно бросил Торшин. — Причем вопрос будет решаться в ближайшее время. Не мешало бы тебе подумать о том, что ты станешь делать, когда все это случится…
— Да, Слава, — машинально ответил Олег.
Олег не помнил, как он попрощался с ребятами, со Славкой. Он лишь заметил, что уже один сидит в просторном зале. Хорошее настроение куда-то пропало. Перед глазами вдруг возник образ Леши. Память услужливо рисовала все до мельчайших деталей: дорогое кожаное пальто, отличную волчью шапку, сапоги, джинсы, рукавицы. И словно наяву вспомнился недавний разговор:
— Да ты знаешь, как тебя называют все сэнсэи шинхана? — расплылось в противной ухмылке сплюснутое лицо Леши.
— Как?
— Самый бедный сэнсэй города Москвы. А возможно, и всего Союза.
И словно молоточками в висках отстучало:
— Бедный сэнсэй! Бедный сэнсэй! Бедный сэнсэй!..
— Ос-с-с! — Олег по привычке поклонился уже пустому спортзалу и спустился вниз по каменной лестнице. В фойе, перед гардеробом сидел старик-вахтер Зиновий в стеганой безрукавке и светло-серых валенках с кожаными пятками. Зиновий прищурился на него через мутные стекла очков и почему-то кивнул.
— Последний что ль, сынок?
— Ага, последний, — вяло ответил Олег и отдал ключи.
— Вот и отлично. Теперь старику и отдохнуть можно.
— Вам вроде бы спать не полагается. На посту же!
— А я и не спать, — охотно вступил в разговор Зиновий. — Вы там все прыгаете, топочете и визжите. Чистый зоопарк. А я волнуюсь как-то. Как уходите, так сразу тишина и покой. Ты вот как считаешь, неужели так и нужно?
— Что нужно? — не понял Олег.
— Ну, что вы там калечить друг друга учитесь, сынок. Неужто милиция вами не интересуется?
— Это спорт, дед — отрезал Олег, — а милиция спортом интересоваться не должна. Пока!
Проходя через стеклянные двери заводского клуба, он услышал ворчливый голос сторожа:
— У боксеров энтих хоть рукавицы толстые, чтоб друг друга не зашибить. А тут прям так хлобыстают…
На улице было морозно. Ветер, правда, дул в спину. Никого из ребят уже не было видно. Мелкие редкие снежинки кружились вокруг фонарей, причудливо бросавших свет на деревья расположенного справа небольшого парка. Ветви деревьев покрылись белыми полосами снега. Ограненные контрастным светом, эти снежные наросты, особенно на толстых ветках, смотрелись рельефно, будто сказочные великаны с выпуклыми буграми бледных мышц.
"А что ты будешь делать, — мелькнула мысль, — если секции действительно закроют? Закончится, наконец, твое сэнсэйство!.. Какой же выбор ты сделаешь? Ведь мать о тебе серьезно беспокоится. Жизнь — слишком сложная и длинная штука, чтобы к ней можно было относиться так безответственно, как ты…"
"Да, вот что надо сделать, — подумал Олег. — Надо позвонить Маринке. Тридцатое декабря как-никак!"
Телефонная трубка обожгла холодом. Замерзший диск проворачивался с черепашьей скоростью.
— Алло?
— Марину будьте любезны.
— Минуту…
Через стекла телефонной будки ничего не видно. Все изнутри заросло толстым слоем изморози от дыхания. Кое-где отпечатались заледеневшие полупрозрачные пятерни, судя по размерам — женские, а может быть, детские.
В трубке послышалась невнятная речь.
— Да! — раздался отчетливо знакомый девичий голос.
— Привет, Маринка!
— Олежка?
— Он самый!
— Можешь меня поздравить! Сдала сегодня зачет по немецкому.
— Марин, — перебил ее Олег, чувствуя вдруг, как он зверски нуждается в ее теплоте и участии. — Пошли со мной справлять Новый год?
— А где ты празднуешь?
— Точно еще неизвестно. У кого-нибудь из наших Сэнсэев…
— Знаешь, Олежка, меня так достали родители. Я чувствую, что мне никак от них не отвязаться. Заладили, что это семейный праздник, — и все тут! Алло! что ты замолчал? Алло!
Не глядя, он повесил трубку на рычаг. Некоторое время сосредоточенно дышал на замерзшую руку, потом погрел рукой ухо.
Торшин ушел. Новой год придется справлять в одиночестве. Красота!
Вдруг вспомнил, что зал Леши располагается поблизости. Олегу пришло в голову, что там он немного отвлечется от обуревавших его тоскливых мыслей.
Минут десять он шел по заснеженным белым улицам. Вот и нужный двор. Здание общеобразовательной школы слоново темнело впереди своими пятиэтажными боками, и лишь спортзал в полуподвале ярко светился зарешеченными большими окнами.
