Светлана Богданова - Ловушка для невесты
Но видно этому дню суждено было стать самым черным днем в ее жизни, потому что через секунду Катя вбежала обратно, плачущая и всклокоченная, с криками: «Беда, беда!»
Ангелина, превозмогая боль, кинулась за ней. Они выскочили на улицу и увидели виляющий зад отъезжавшего на большой скорости лимузина. На асфальте, скрючившись, как эмбрион, лежал Голубев. По его виску стекала струйка крови, окрашивая в красный цвет снежное месиво. Катя упала перед мужем на колени и заголосила, точно по покойнику. Переборов подступившую к горлу тошноту, Ангелина положила руку на шею Илье и прощупала бьющийся пульс.
— Не реви. Он жив. Подними его голову и положи на колени. Что же здесь произошло? — отирая с лица хлопья мокрого снега, Ангелина осматривала место происшествия. — И где Анатолий?
— Он… он… — сквозь всхлипы пыталась выговорить Катя. — Он в лимузине. Когда я вышла, Илья уже лежал на асфальте, а Толика двое мужчин в форме гаишников запихивали в лимузин.
Глава 3
СОБАКА БАСКЕРВИЛЕЙ
— Милая, не вопи мне в ухо, — простонал Голубев, приходя в сознание.
— Жив, жив, жив, — щебетала Катя, звонко чмокая его в губы. — Родной, любимый, ты жив… Какое счастье!
— Что с Толяном?
Илья потряс головой, приподнялся и сел, поддерживаемый женой.
— Мы думали, что ты все видел, — Ангелину трясло, точно в лихорадке.
— Что с Толяном? — Илья вскочил на ноги.
— Его увезли в лимузине, — всхлипывая, объяснила Катя.
— Твари! — выругался Голубев, обхватывая руками голову. — Я к багажнику наклонился, а они со спины подкрались. Я обернулся — и мне в грудь электрошокером ткнули. Меня сразу вырубило, наверное, виском о поребрик стукнулся.
— Все! Доигрались! Я звоню в милицию, — мертвенно бледная Ангелина нажимала кнопки на своем мобильнике, забыв о том, что он не работает. — Черт! Черт! — в бессильной ярости она швырнула бесполезную трубку на асфальт.
Кварк! Пластмассовый корпус лопнул и раскололся, микросхемы на коротких цветных проводках вывалились наружу. Словно издеваясь, молчащий мобильник начал прокручивать весь запас имеющихся мелодий, и первой в списке оказался полифоническая запись свадебного марша Мендельсона. Ангелина, как фурия, метнулась к разбитому мобильнику и добила его каблуком.
— Толяна давно увезли? — Голубев окончательно пришел в себя.
— Минуты три назад, — робко ответила Катя, оглядываясь на старшую подругу.
— Или четыре, — подтвердила Ангелина. — Поэтому нужно срочно действовать — ты же знаешь своего друга, он наверняка захочет лично рассчитаться с преступниками за сорванную свадьбу. Илья, звони в милицию. У тебя друзья по всему городу, пусть сообщат про лимузин на все посты ГАИ. Серебристая машина с кольцами на крыше…
— Ты абсолютна права. Но пока я выйду на нужных людей, пока они разыщут других нужных людей, пройдет уйма времени. А помощь Толяну нужна немедленно, его жизнь в опасности. Поэтому в милицию поедете вы с Катей, она знает, к кому нужно обратиться, а я попробую их нагнать. Здесь одностороннее движение, они не успели далеко улизнуть, а мне известна дорога покороче, через дворы. Катя, дай ключи от машины, — попросил он жену.
— Нет, нет, — Катя прижала к груди расшитую бисером сумочку. — Не дам! Ехать куда-то в таком состоянии — самоубийство! Ангелина, — она умоляюще посмотрела на подругу. — Скажи ему! Тебя он послушается.
— Илья, — менторским тоном начала Ангелина. — Ты никуда не поедешь! Хватит с нас одного экстремала. Ты нам здесь нужен…
— Цыц, бабы! Вы что совсем ополоумели?! Чтобы я, Илья Голубев, бросил друга в беде? Да никогда! Я ж сам себя уважать перестану!
— Илю-ю-юша, — плакала Катя. — Не на-а-адо…
— Дай ключи! — строго потребовал он.
— На! — Катя бросила сумочку в лицо мужа.
— Я люблю тебя, котенок, — Голубев вынул ключи, быстро чмокнул жену в щеку, повесил сумочку на ее плечо и побежал в переулок к припаркованному «мерседесу».
— Дурак! — выкрикнула вслед Катя. — Я тоже тебя люблю!
— Нет, Катенька, он не дурак, — улыбнулась Ангелина. — Он — джентльмен.
— Жаль только, что их джентльменство расхлебываем мы с тобой, — заметила подруга.
— Такая наша женская доля, — Ангелина обняла ее за плечи. — Давай-ка мы с тобой не будем выяснять сейчас кто прав, а кто виноват. Поехали в милицию, как Илья велел. Отыщем, где Анатолий припарковал «ауди» — и вперед!
— Угу, угу, — словно нахохлившийся совенок откликалась Катя, — «ауди» в том же переулке, что и «мерседес». А у тебя есть ключи от машины?
— Я всегда ношу в сумочке второй запасной ключ, а в кармане куртки — третий. Мы с Анатолием рассеянные, каждую неделю по ключу теряем. — Ангелина покопалась в своей сумочке и продемонстрировала подруге заветный ключ.
Покинутые своими джентльменами дамы направились к машине. Их одинокие фигурки: одна в длинном вечернем платье и норкой на плечах, а вторая в мужском пиджаке, нелепой полиэтиленовой юбочке и рваных кружевных чулках выглядели комично — но потешаться над ними было некому. В такую погоду, когда небо точно прорвало, и снег сыпался вперемешку с дождем, никто не стремился прогуляться по набережной. Даже проезжающие мимо водители уже не замечали необычную парочку, потерявшуюся в туманных питерских сумерках. Желтоглазые фонари, как ориентиры, обозначали проезжую часть, но в двух шагах от Дворца бракосочетания в переулке темень поглощала всех туда входящих.
— Ты знаешь, в чем преимущество курящих против некурящих? — спросила Катя, ощупывая носком туфли глубокую рытвину.
— Смотри под ноги и не болтай, — посоветовала ей Ангелина.
— Если бы ты или я курили, у нас бы хоть зажигалка имелась, — посетовала Катя.
— Стой! — скомандовала старшая подруга. — Ни шагу вперед.
— Там что, люк открытый? — Катя замерла на месте. — Ты так хорошо в темноте видишь?
— Нет. Конечно же, не вижу. Но сейчас откопаю зажигалку. Ага! Она зацепилась за подкладку в сумке. Узнаешь? — Ангелина щелкнула колесиком зажигалки, и Катя рассмотрела точную копию миниатюрного дамского кольта.
— Это та зажигалка, которую ты конфисковала у Ильи!
— А что ты еще помнишь?
Лина взяла Катю под локоть, выставила «пистолет» вперед, и подруги уверенно шагнули в качающуюся темноту. Огромные перекошенные тени метнулись к крышам домов.
— Что я еще помню? — повторила Катя. — Я помню все. Это был первый день, когда мы собрались вчетвером: ты, я, Анатолий и Илья. В тот незабываемый вечер я познакомилась с Ильей. Боже, — Катя вскинула руки, поправляя сползшее с плеч манго, и две великанши выпрямились и помахали ей в ответ. — Это было словно вчера…
— Р-р-р, — послышалось сзади глухое гортанное рычание.
Подруги замерли и разом, точно по команде, обернулись.
Скаля зубы и пуская слюну, по их следу бесшумно двигался гигантский ротвейлер. Жидкое снежное месиво, устлавшее асфальт, приглушало звуки, поэтому собаке удалось подойти почти вплотную. Подняв голову к небу, она внезапно гавкнула. Звук был оглушительным, будто рядом кто-то выстрелил из ружья. Подруги подпрыгнули, Катя вцепилась в локоть Ангелины, зажигалка упала и погасла.
— Мне страшно, — прошептала Катя, едва дыша. — Где это чудовище?
— Р-р-р, — отозвалась собака.
— Зажги зажигалку, — пискнула Катя.
— Я ее уронила, — призналась Лина. — А наклониться боюсь: вдруг эта псина бешеная… Еще покусает…
— Ой! — пискнула Катя. — Она точно бешеная. Ты заметила, какая пена капала из ее пасти…
— Р-р-р, — обиделась собака.
Подруги отступили к дому и приставными шагами, вжимаясь спинами в промерзшую стену, добрались до парадной. Как назло, бдительные граждане оснастили дверь кодовым замком и ликвидировали лампочку в целях маскировки. Старый проверенный способ — определить нужные цифры по стертым кнопкам — без зажигалки не срабатывал. А шансы подобрать нужную комбинацию методом тыка в кромешной тьме скрюченными от холода пальцами равнялись нулю.
— Что будем делать? — прошептала на ухо подруге Катя.
— Что-о-о, — от резкого толчка в спину Ангелина шлепнулась на колени.
Распахнутой дверью ее сбило с ног, Катю отшвырнуло в сторону. Перемахнув через спину Лины, будто при игре в чехарду, ротвейлер ринулся в открытую парадную.
— Ах ты, мой малыш! Ах ты, бродяга! Нагулялся негодник, — по-отечески бранился мужской голос.
— Как же вам не стыдно! — накинулась Катя на хозяина ротвейлера. — Развели собак, по улице пройти страшно. Такую зверюгу без намордника вообще выпускать нельзя.
— Неужели Баски посмел вас обидеть? — хозяину явно не верилось, что его любимец представлял какую-то угрозу.
— Он на нас рычал, и мы боялись отойти от парадной, — продолжила Катя.
— Но это наша парадная. Мы здесь живем.
